Мой демон.

Лето — самое буйное время жизни. Эмоциональные всплески в это время могут происходить буквально каждые десять минут. Сегодня ты необычайно счастлив. Завтра ты превосходно убит. Разве может быть что-то более интригующее, чем тёплый вечер с бархатным небом, когда ветер нежной рукой проводит по плечам твоим и лицу? Бутылка вина — и конец дня приобретает магию лотереи. Подарок судьбы, чем всё это кончится. Твой билет на дне бутылки, детка. Тяни счастливой рукой. Ты будешь жалеть после, очевидные заключения в сторону мутного разума, не стабильного и хрупкого. Это хрустальная ваза на краю стола. Легкое веяние не туда — и ты осколок. Незаметный, крохотный, но приносишь огромные проблемы и боль.  Если не сейчас, то никогда. Я не смогу потом. Сегодня хотя бы можно списать на то, что я пьяна. Но я не могу молчать, понимаешь? Моё сердце кричит, душа плачет и бьётся истерично в кости. Я не выдержу. Я должна идти. Вставая с места и рвясь к двери, рука Тоги бессильно пытается схватить чужую ладонь, но всё, что выходит, это провести ею по предплечью. Матовые сине-фиолетовые небеса подбивают на необдуманные поступки. Сейчас не о чём жалеть. — Где ты? [Тога Химико, 1:45] — У себя, чего тебе? [Кацуки Бакугоу, 1:46] — Я пьяна и одинока. Встреть меня, а?[Тога Химико, 1:46] Страхи заставляют пульс разгоняться. Оставленный бокал в руке с тоскою разлетается о стену. Она выходит из отеля и врезается в сильное плечо напротив.  — Уже стемнело, а тебя носит где-то. Маленький нытик, что ж ты напилась? — голос недовольный, но такой родной, что девушка готова ставить на повтор такие моменты, и слушать его снова и снова. — Мне так плохо, ты бы знал, — блондинка аккуратно касается чужой груди, как резко её прижимают к себе. Тепло тела, что она так ждала. Самые сладкие объятья в дурмане.  — Я прошу, постой со мной здесь. Я должна сказать тебе… Напряжение по его телу и вздрог. Он боится её или боится признать то, что она такая дура?  — Я так давно тебя знаю, но не могу подобраться к твоему сердцу. Я вижу лишь твою обложку, позволь мне прочитать эту книгу, — ладонь Химико вновь падает на его грудь, она чувствует этот волнующийся пульс, как у марафонца, — Прошу, только не беги от меня. Ты стал моей болью и конфетой. И я, кажется, влюбилась в тебя. Она поднимает заслезившиеся глаза в небо.  — Ты же просто пьяна. Тебе нужно домой. — после шумного сглатывания, горло Кацуки едва выдает звуки.  — Когда я с тобой, верю сладкой лжи, — слабо подняв уголки губ, отвечает блондинка, но тут же опустив их продолжает, — Нет, открой глаза. Пожалуйста, посмотри на меня. Сейчас. Глаза в глаза. Она не может насмотреться. Она так глупа. Тонет в этих красных. Разве так можно? Его взгляд будто зачарованный. Прошу, не смотри на неё так. Тяжело в груди. Девушка хватается за рукава его футболки. И плавно закрывает глаза.  — Поцелуй меня, прошу, — шепчет она, уже отчаявшись во всем, что можно было в её жизни, — Хотя бы сегодня, позволь мне быть родной и счастливой. С минуту молчания в мягком летнем вечере слышно бег мизерной слезы.  — И всё-таки, какая ты красивая, — вдруг разбивается тишина. И самые нежные поцелуи — по пьяни. Горячо касаясь шеи и щеки, приближая искры к себе, искать спасение в этих самых сладких губах.  — Прости за это. Можешь забыть и ударить меня. Только, прошу тебя, завтра, — Химико плачет уже навзрыд, не сдерживаясь, но продолжает ластиться к нему, зная, что это все неправильно. Это неправильно. Но это, так хорошо… Губы Кацуки обжигающе горячие, он целует её напористо будто бы считая что это снова какое-то соревнование. Лишь бы ему вновь победить, доказать что он лучший. Неаккуратно поддев острыми клыками нижнюю губу, он чувствует привкус металла, но просто не может остановиться. Человеческий облик раздражает. Хочется расправить крылья и взлететь как можно выше, и не отпускать маленькую руку этой смертной. Что скажет ему его мать? Что скажет все подземное царство? Он целует смертную, она так прекрасна, только с ней Бакуго может быть слабым. Только она дорога ему как никто. — Я люблю тебя, — тихо шепчет Химико, её тонкие пальцы сжимают шею Кацуки оставляя на ней красные следы, — Люблю. Тебя. Губы уже покалывает от поцелуев. Внутри завязывается тугой узел возбуждения, но нельзя. Это будет опасно для нее. Слишком опасно. Юноша ничего не отвечает, лишь коротко целует в лоб, и сбросив с себя её руки, отходит. — Мне нужно идти, — холодно бросает он, и девушка видит как стремительно меняется его образ. Пару минут, а его уже и нет. Слезы текут рекой. Истерика. Трудно дышать. Любит. Но не может быть рядом. Он её любит. Любит. Что же это? Почему? Как? Упав на колени, она щурится из-за боли. Чувствуя как белые чулки пропитываются кровью, она ничего не сможет сделать. Совершенно. Слишком больно.

***

Свет ночного города отражался в желтых радужках её глаз. Скромная крыша красной многоэтажки в оживленном городе. Здесь, среди всех жилых зданий даже на неё никто не обращал внимания. Оно и на руку. Наушники, телефон, родной плейлист. Сидеть, обнимать колени и петь, сотрясая одинокий воздух. Не зажимаясь, танцевать и обдумывать смысл глубоких текстов. Разглядывать небо и искать созвездия, что когда-то близкие люди учили тебя их видеть. Это так тепло. Даже одиночество иногда может прогреть сердце. Самая удобная поза лотоса и меланхоличная песня. Мягкие напевы любимых слов и моментов. И диковатое ощущение внутри. Повернув голову и сглотнув, она видит алые огромные крылья и красные глаза. Разве такое возможно? Он стоял на краю, скрестив руки и игриво склонив голову. — Что, даже не страшно? — низкий дурманящий голос спрашивает, маленькими шажками приближаясь к девушке. — Нет. — спокойно отвечает та, и он присаживается на корточки около неё, заглядывая в её нежный взгляд. Она разглядела в его взъерошенных волосах маленькие рожки. Это только умиляет, нежели наводит ужас. — Не может такого быть. Я все-таки демон, если ты не поняла, — Кацуки ласково, насколько это возможно, проводит огрубевшей рукой по хрупкой щеке Тоги. — Ты бы уже убил меня, если бы хотел есть. Чего надо, рогатый? Я занята. Абсолютное спокойствие и легкая дерзость сильно таки удивила его. Он опешил, но ухмыльнулся и поднялся. — Я хочу поиграть с тобой. — он протягивает свою руку к сидящей девушке. — По твоим правилам? — иронично произносит та. — Совершенно верно, детка. — А у меня есть выбор? — она улыбается и подаёт руку. Дьявол широко ухмыльнулся и дёргает её, заставляя упасть на себя. Папу минут тишины и девушка не выдерживает первой. — Где ты был всю эту неделю? — блондинка смотрит в глаза напротив и старается высмотреть хоть какие-то ответные чувства к ней. Но там ничего. Пустота. Ей обидно, и отстранившись она отошла и усевшись на пригретое место, взяла наушники. — Я знаю, что эта неделя была трудной для тебя, — парень подошел ближе, и уселся рядом, — как-бы то не было, я скоро насовсем уйду. — Что? — Мне уже сто восемнадцать, — прошептал он ей в губы, — мне пора на престол, не забивай голову этим, малышка, — он дергается вперед и целует ее в сухие, но такие теплые, губы. Наслаждаясь ими. Девушка отвечает также яро, положив руку на его затылок, — я стеру тебе память, и ты забудешь про меня. Услышав это, Химико дергается и резко отстраняется. — Что? Зачем? — раскрыв глаза прошептала она, — н-нет, пожалуйста, н-не надо этого. Я не переживу… На это Бакуго лишь коротко смеётся. — У меня нет выбора, — наконец выдал он, — я не желаю чтоб ты страдала, и в итоге наложила на себя руки. Тогу резко осенило. Правильно. Куда попадают все самоубийцы? В ад. Да? Она резко встает и подойдя к краю крыши смотрит вниз. — Что ты делаешь? — нахмурился Кацуки. — Ответь, мне, милый, — она поворачивается и усевшись прямо на краю, с вызовом смотрит на парня, — есть ли жизнь после смерти? Бакуго поднявшись, расправил крылья, и с непониманием посмотрел на Тогу. — Что ты хочешь мне этим сказать? — с опаской спрашивает он. — Я не смогу без тебя, — блондинка замялась, и еще раз посмотрела вниз, — ты говорил мне, что не сможешь ничего сделать, если я буду совершать что-то противолежащее богу. Так? Догадавшись к чему ведет девушка, он ринулся с места и взяв ее на руки прижал к себе. — Да, ты совершенно права, — тихо ответил он, сейчас ругаться и злиться было совсем не к месту, тем более, это их скорее всего последняя встреча, и зачем ссориться? Химико спустившись на землю, еще раз поцеловала юношу и оттолкнув от себя встала на край. — Увидимся еще, — она измученно улыбнулась. Демон лишь смотрел на нее, стараясь запомнить её именно такой. Именно человеком. При свете луны она еще прелестнее; припухлые малиновые губы, аккуратный нос и до безумства прекрасные глаза. Кожа белая, будто бы эта девушка сделана из хрупкого фарфора. Мягкие волосы пахнущие кокосом. Кацуки и не заметил как вновь ушел в свои мысли. А когда посмотрел на место, где стояла Химико, то там уже никого не было. Лишь вой сирены внизу бил по мозгам. Улыбнувшись, он взял её плеер и воткнув наушники в уши, включил первую попавшуюся песню.