Believer

Добежав до двери, с силой рванула её на себя. Не удержавшись на ногах от очередного удара, рухнула внутрь, сдирая кожу на руках и сбивая колени в кровь. Правда, сейчас моё внимание было приковано к Инквизитору, что присел рядом с незнакомым мне человеком. «Навигатор.» — шепнул кто-то из сознаний. Он бился в уже предсмертных конвульсиях — его состояние было поистине ужасным. Мужчина будто сгорал изнутри, его рвало, глаза выкатились из обит, а кожа покрывалась коричневыми пятнами. Послышалась брань пилота — он отчаянно вцепился в штурвал, пытаясь стряхнуть жуткую красную тварь со стекла, и одновременно что-то искал на карте. Корабль резко развернуло, отчего меня, уже вставшую, вновь швырнуло на пол, зверюга слетела, напоследок швырнув каким-то импульсом. — Хельга, щит! Ксенос, тело ей! — крикнула Азия, оглушив меня и накрыв волной отвращения. Лафейсон поглотила удар, и я встала, направляясь к Грегору, что уже стоял рядом с пилотом, встревоженно глядя на разбушевавшуюся среду, в которой мы находились. В другое время я бы наверняка увлеклась обзором открывшегося вида, но Даккар сразу же спросила: — Варп-шторм? Как близко? — Чёрт его знает. — буркнул пилот, пытаясь найти лазейку, чтобы выскользнуть из этого кошмара. — Как долго эти твари будут к нам прорываться? Что с пустотными щитами? — Это тебе не Титан, чтобы тут быть пустотному щиту. Пока не начнётся декомпрессия, будем жить. — Инквизитор глянул на меня, и тут его осенила какая-то мысль, — Помнится, ты носишь Неприкасаемую? — Поняла. Я прикрою. Следите за ней, пока я отделюсь на время. — у меня закружилась голова, а потом резко осела на пол — звуки вокруг стали более яркими и разнообразными. Даже было слышно, как что-то цокает по обшивке снаружи. Откуда-то появился шёпот, отчего Азия задрожала. Сквозь иллюминаторы рубки я видела, что окружающая корабль среда будто стала ярче, а вдали замелькала яркая точка. Постукивание по кораблю прекратилось. Пара тварей, появившаяся из волн энергии, удивлённо замотали рогатыми бошками, будто не видя челнок. А потом прыснули в стороны, будто испугались чего-то. В ту же секунду я, а вернее, Азия, истошно завопила, в ужасе глядя куда-то в угол: — Сгинь, сгинь, порождение Варпа! Именем Императора, сгинь! — на секунду замолчала, поймав озадаченный взгляд Эйзенхорна, или же присматриваясь к кому-то. Потом меня накрыла новая волна безумия — бессвязные крики, конвульсии, нехватка воздуха… А потом перед глазами замелькали бессвязные виденья — какие-то здания вперемешку с руинами, смех, плеск, крики радости вместе с плачем и грохотом взрывов… А потом из этого сложились глаза, цвет которых напоминал фиалки. И в них было столько боли и отчаяния… Но внезапно в зрачках мелькнули восьмиконечные звёзды, и я (или Азия?) отшатнулась прочь. Он был похож на Лоргара. Того самого, которого видела в последнем видении. Что написал книгу об Отце. Но откуда эта ненависть и злость на его челе? Куда пропали золотые письмена, прославлявшие Золотого Бога? И что за молитвы теперь покрывали его доспех? — Почему ты так поступил? — голос Азии звучал тихо, балансируя на грани истерики. По щеке потекла слеза, и он протянул руку, но она отбросила её. Я уже наблюдала это всё со стороны, будто и Даккар покинула моё тело. В её глазах вспыхнул праведный гнев. Но что она говорила, я уже не услышала, прийдя в себя на полу рубки от воя сирены. Надо мной уже стояла Биквин, хлопая по щекам, а Инквизитор с пилотом что-то громко обсуждали. Кажется, мы вырвались из этого кошмара, и теперь летели в открытом космосе по направлению к какой-то планетке. Правда, судя по тому, какие виражи иногда вытворял лётчик, нас явно кто-то преследовал, даже несколько раз выстрелили, судя по вспышкам. Грегор сосредоточенно изучал справочник, ещё раз переспросив у пилота: — Мидас, ты уверен, что нам стоит сюда садится? Кроме рембазы, тут есть что-то вроде стоянки орков. — А также имперский бар «Старая Терра» и всё, что к нему прилагается. Думаю, ничего они нам не сделают. Заодно там может быть лекарь или апотекарий — нашего ксеноса вон как в Варпе расколбасило. — пилот вновь крутанул штурвал вправо, и совсем рядом пролетел снаряд. — Да и выбора особо нет — возможно, очень скоро начнётся декомпрессия, и тогда нам точно крыша. — Ладно, садимся. Разберёмся по ходу дела. — Инквизитор повернулся к нам с Биквин, что уже подняла меня на ноги. Действительно, от подобных встрясок я чувствовала себя не лучшим образом. Мне нужен врач. Я схожу с ума. Мидас отправил какой-то запрос, и вскоре краем глаза я увидела два маленьких военных корабля, что взлетели с маленькой серой планеты, и направились к нам. Стрельба позади прекратилась — преследователи отступили. Мы приближались к одинокому куску метала и камня, что одиноко дрейфовал в открытом космосе. Как астероид. И почему мне вдруг стало так грустно? Плюхнувшись в примитивном космопорту под вой сирены в челноке, что не стихала с того момента, как на нас напали в Варпе, мы все направились к выходу, оставив труп несчастного навигатора там, где он и был. К нам присоединился ещё учёный, которого мне наконец представили — его звали Убер Эмос, и он страдал какой-то ненормальной жаждой знаний, постоянно что-то записывая в планшете. Он никогда не выпускал из рук стилоса. Покинув челнок, пилот и Грегор огляделись — космопорт был частью ремонтной базы, где повсюду шныряли мелкие зелёные существа, чем-то похожих на тех, которых я видела, когда впервые попала в этот мир, и чинно прохаживались люди в красных плащах. И именно один из таких людей, увешанный какими-то проводами и устройствами, сейчас спешил к нам, ведя за собой пару гретчинов, как подсказала мне Хельга. Посмотрев на наш корабль, с неким подозрением глянул на исигнию у Эйзенхорна, пинком отправил зеленокожих обратно в сторону древних ангаров и наконец изволил заговорить: — Рад приветствовать вас, Инквизитор, и ваших спутников на планете Шелезяка. Попали в передрягу, насколько я понимаю? — голос у него был крайне неприятный, звучавший как скрип старой несмазанной двери. — Нужен ускоренный ремонт. И желательно без этих. — Мидас кивнул в сторону гретчинов, что сбились в кучку, с любопытством глядя на корабль. — Как скажете. Можете остаться и лично проследить за работой, а можете пойти в «Старую Терру». — механическая рука указала куда-то за наши спины. Обернувшись, я увидела серое каменное здание, покрытое чёрной черепицей и увешанного знаменами с изображением аквилы. Огромными буквами над входом было выведено «Бар «Старая Терра», и висел чей-то наполовину разложившийся труп. Поморщившись, я посмотрела на Грегора, надеясь, что он захочет остаться. Но пилот заявил, что самолично проследит за работой, а Эмос остался с ним за компанию. Похлопав своего друга по плечу, Инквизитор, Лиззи и я отправились в сторону заведения, изредка поглядывая по сторонам. — Ручные гретчины? — недоумённо спросила у меня Азия, осматриваясь вокруг. Я повторила этот вопрос Эйзенхорну, на что он лишь пожал плечами. Кажется, он тоже не очень понимал, что вообще происходит на этой Императором забытой планете. Да и этот механический человек тоже был странным. Уже на подходе к бару стали слышны пьяные вопли, звон стаканов, бренчание гитары, задорные песенки, характерные для Гвардии, а также громкое комментирование какой-то азартной игры вроде покера. А когда мы вошли, то в нос ударил непривычный для меня запах перегара — в прошлой жизни я была убеждённым трезвенником. В баре царила типичная солдафонская атмосфера. За каждым столиком сидело как минимум четыре в стельку пьяных гвардейца, что при нашем появлении учтиво икнули в сторону Инквизитора, и стали отпускать пьяные комплименты Элизабет. На меня особо не смотрели, чему я была несказанно рада. Когда мы расположились в глубине бара, к нам подлетел услужливый бармен, поинтересовавшись, не желает ли господин Инквизитор отведать его фирменный коктейль из амасека и какой-то местной бурды, но мы вежливо отказались. Вернее, оказался Грегор и Лиззи, я же взобралась на стул, ожидая, пока принесут что поесть. К моему невероятному восторгу, Эйзенхорн заказал мясо грокса, несколько флопов, два амасека и рекаф. Правда, я понятия не имела, что это за продукция, и смогу ли я вообще это есть, но это меня как-то мало беспокоило. Пока бармен удалился за заказом, я начала рассматривать солдатов, и невольно слушать их болтовню. Говорили о разном, но чаще всего о зеленокожих тварях, и о том, что их будет ждать по возвращении домой. — О, Грегор, кого я вижу! — послышался вопль со стороны какого-то стола, и к нам подошла женщина в форме комиссара, как сказала мне Азия, держа в одной руке бутылку с прозрачной жидкостью, а в другой — гитару. — Комиссар Кладбище. — Инквизитор подождал, пока она поставит сосуд с выпивкой на стол, и пожал её руку. — Я думал, вас и ваш отряд уже давно отправили к Золотому трону Императора, да хранит он нас. — Э, плохого ты о нас мнения, Грегор. — комиссар подтащила стул к нашему столу, и села, поставив инструмент рядом. Отпила прямо из бутылки, отчего Биквин брезгливо поморщилась, и продолжила: — Ты же знаешь моих Недобитков. Чтобы их убить, нужно очень постараться. Взять хоть Подошву. — указала на солдата, что потягивал какую-то рыжую жидкость из бокала, — Сам прекрасно знаешь, сколько раз он у меня в атаку первым ходил. — вновь отпила, — С флагом. — Да знаю я, знаю. — рассеяно сказал Эйзенхорн, поглядывая на вывеску, висевшую над барной стойкой. Она гласила: «Адептус Астартес, Адептус Сороритас, Астра Милитариум, — добро пожаловать! Эльдары, Тау — ну, рискните. Тёмные Эльдары, Хаос и Орки — вечная память вам!». Кладбище, проследив, куда смотрит собеседник, махнула бутылкой: — Это у нашего бармена шутка такая. Повесил, когда зеленокожие сюда впервые упали. Теперь они ведут свой бизнес, а наш добрый друг вместе с Гриндевальдом — свой. Кстати, вот он, тащит ваш заказ. Действительно, из подсобки вынырнул бармен, таща на подносе жаркое, тарелку с восхитительно пахнущей снедью, похожей на пирожки, и три стакана зеленоватой жидкости. Расставив это всё перед нами, похлопал комиссара по плечу, указав на солдата, что вот-вот должен был упасть под стол. Что-то сказав, она направилась к нему, а я под радостные вопли Азии «Ура, нормальная еда!» набросилась на мясо, не обращая внимания на укоризненные взгляды моих спутников. Стейк из грокса оказался довольно вкусным, не считая того, что он был суховат. Пирожки с каким-то овощем тоже пришлись мне по вкусу, и если бы всё это не было таким питательным, я бы съела всю еду. Кладбище вернулась, и только теперь я заметила, как Лиззи на неё смотрела всё это время. Мало того, что она выглядела, как ревнивая жена, так ещё казалось, что сейчас содержимое её бокала окажется на лице комиссара. Правда, та тоже вернулась не одна, притащив с собой какого-то человека в чёрном, и сообщив, что он хочет что-то сказать, быстро ретировалась к стойке, собираясь обновить выпивку и поболтать со здоровенным охранником, стоявшем у двери подсобки. Этот мужчина выглядел очень странно, на мой взгляд. Практически всё его лицо закрывала накидка, оставляя видимым только подбородок, плотно сомкнутые губы и кончик носа. Правую руку он держал на перевязи, и когда сел на место комиссара, положил её на стол, прикрыв плащом, насколько это было возможно. Но даже так я заметила, что ладонь была обожжена, а второй и третий палец будто срослись с пластинами железа непонятного цвета. Вообще незнакомец показался мне чем-то знакомым… — Слушай сюда, Инквизитор. — он начал говорить, наклонившись над столом, и меня передёрнуло — этот голос я точно где-то слышала, — Жить мне осталось недолго, а это место редко посещают люди вроде тебя, не говоря уже о священниках. Так что изволь выслушать меня. Грегор поднял взгляд на Биквин, потом на меня. Азия заставила пожать плечами, мол, можно выслушать ради интереса, вдруг действительно что-то знает. Человек выудил из-под плаща свёрток и разложил перед нами какой-то чертёж на синем полотне, отмеченный аквилой. — Нагрудник Космодесанта… — Даккар заставила меня склонится над документом, водя пальцами по линиям, — А это что за самопроизвольные декорации? — ткнула на рисунок в центре в виде всё той же аквилы, на каждом крыле которой было сделано по три выемки. — Слышали ли вы когда-то о пяти артефактах Империума Человечества? — задал встречный вопрос незнакомец, отчего Эйзенхорн резко спросил: — К чему вы ведёте? — Пять артефактов? — переспросила Азия, повернув к себе чертёж, — Ну, Имперский меч, Цветок зла, Шлем Благословения, и какие-то наплечники, которые Жиллиман отжал у Эльдар… А, Нагрудник с шестью осколками. Это он? — Верно. Насколько мне известно, шлем и наплечники были утеряны во время Ереси Хоруса, Имперский меч покоится вместе с Императором, да хранит он нас, — человек благоговейно сложил руки на груди, подняв глаза вверх, и продолжил, — А о двух других ничего не известно уже много лет. Только несколько упоминаний в древних летописях, но кроме названия нет ничего. — Всё это очень увлекательно, но что конкретно вы хотели рассказать? — Инквизитор начинал терять терпение. Человек хмыкнул, кивнув на искалеченную руку. — Я слышал, что вы летите в систему Транта, что недавно вышла из Варп-шторма. Если найдёте хоть намёк на этот нагрудник, будьте предельно осторожны. Я держал когда-то те осколки, и видите, что из этого вышло. Моё тело искалеченно, а разум всё чаще… — Всё, мой друг, твоё время вышло. — Кладбище вернулась к нам, и затормошила незнакомца за плечо. Он неохотно поднялся, напоследок ухватив меня за руку и прошептав: — Не дайте, чтобы он попал не в те руки… — Иди, иди, пей свой амасек. — комиссар подтолкнула его, и села. Поймав на себе наши вопросительные взгляды, пояснила, то и дело прерываясь, чтобы хлебнуть выпивки: — Он всем такие истории рассказывает. Свихнулся старик маленько. Не знаю, откуда он тут взялся. Сколько помню, сидит вон в том углу над своими чертежами и бубнит себе что-то поднос. И пьет как не в себя. Чудной, в общем. Иногда говорит очень толковые вещи, а иногда несёт чушь несусветную. Хотя, впрочем, на этой забытой планетке всё немного летит с катушек. — Эй, комиссар, может, хватит? — Лиззи наклонилась через стол и вытащила бутылку из пальцев Кладбище. Заворчав, она уткнулась лбом в столешницу. Но тут же поднялась вновь, собираясь продолжить свою скорбно-пьяную речь, но её прервало появление Мидаса, что быстрым шагом подошёл к нам. Судя по встревоженному лицу, пока они чинили корабль, что-то произошло. — Грегор, мы закончили. Надо убираться отсюда. На планету прилетело четыре камня с зеленокожими. Сейчас они пойдут в своё заведение под названием «Дерьмо и палки», а через полчаса они придут сюда. Техножрец посоветовал уходить, пока не поздно. — услышав это, мы поднялись, и все вместе направились к выходу. На улице уже вечерело, и небо затянулось буро-красными тучами. Я невольно засмотрелась на четыре чёрных полосы, что протянулись куда-то за горизонт. Но окрик Биквин заставил меня побежать в сторону космопорта, изредка оглядываясь назад. Когда заходили на корабль, техножрец что-то сказал Инквизитору, и он понимающе покачал головой. — Говорил, залетали к ним недавно Ультрамарины. — мрачно сообщил пилоту, когда мы расположились в рубке и приготовились к взлёту, — Предупредил, чтобы в случае чего не вступали в прямой контакт — они очень злы на нас из-за стычки на планете-кузнице. Обвинили в ереси, долго разбирались, говорили, что дошло даже до Жиллимана. В чём я очень сомневаюсь. Но замес был серьёзным, я слышал о нём. — Жиль-жиль… Горой за своих стоять будет. До конца. — прошептала Азия, и я направилась в свою комнату, понимая, что сейчас от меня толку будет мало. Плюхнувшись на кровать, сбросила ботинки, и не раздеваясь, накрылась одеялом и практически моментально отключилась — день был слишком насыщенным. *** Flashback Яркое летнее солнце прорвалось сквозь листву какого-то дерева, привезённого Отцом с какой-то планеты после очередного похода. Пятна света упали на лицо девушке, дремавшей на импровизированной терассе, обустроенной в ветвях дерева, заставив её раскрыть глаза и потянуться. Климат Терры очень положительно влиял на Азию — исчезла неестественная синева кожи, характерная для населения Ксандра, на лице изредка появлялся лёгкий румянец, а движения становились более пластичными. Перевернувшись на бок, она посмотрела вниз сквозь фиолетовую листву и прислушалась. Улыбнувшись, легко соскользнула вниз, и направилась вниз в сторону реки, придерживая длинную тунику — Внутренние сады были сделаны по типу амфитеатра, где растения из разных планет были рассажены по склонам гор, и в которых было великое множество водоёмов. Вообще этот заповедник был чем-то похож на рай, по крайней мере каким его описывали в древних преданиях ксеносы. И именно этим он и привлекал девушку. Вскоре послышались мужские голоса, и Азия вышла на поляну, где протекала небольшая река. По берегу была разбросана самая разнообразная одежда, а в воде плескались шестеро взрослых парней. Они плескались и громко хохотали, о чём-то разговаривая. — О, Азия! — один из них поднял голову и улыбнулся. Другие тоже подняли руки в знак приветствия. — Леман, Фулгрим, Сангвиний, Дорн, Василиск и… Перт? Даже так? — Даккар была удивлена происходившим, поскольку Пертурабо всегда был очень замкнутым. Присела на землю, наблюдая за братьями, что продолжили водные процедуры. Облив в очередной раз зазевавшегося третьего примарха, Русс обратился к сестре: — Не желаешь ли присоединиться? — Нет. — практически одновременно отреагировал Вас и девушка. При этом одиннадцатый слегка двинул брата в плечо, отчего тот едва не упал, подскользнувшись на гладких камнях. Леман буркнул что-то в духе «Ох уж эти целомудренные терранцы.» и зачерпнув воды, плеснул в лицо Пертурабо, отчего он смешно зафыркал, как тюлень. — Кстати, а не сыграть ли нам в «Штурм Терры"на двадцать тысяч очков, как вернёмся? — отдышавшись, поинтересовался тот, отчего Сангвиний недовольно скривился, потирая правое крыло. — Ага, только вчера Хану едва нос не сломали. Тебе этого мало? Сигиллит обещал, что всех нас поубивает. — буркнул Фулгрим, выходя на сушу, и беря свою одежду. — Обещал он… — Василиск вышел за ним, и одевшись, подошёл к Азии. Обняв её, повернулся к остальным, что также последовали их с Фулгримом примеру. — Но играть, как понимаю, всё равно будем? — вздохнул Леман, глядя на братьев. И судя по их взглядам, ответ был положительным. *** Через два часа десятеро примархов удобно расположились за игральным столом, который находился на одном из многочисленных балконов дворца. Усевшись в круг, бросили жребий — штурмовать выпало Пертурабо, отчего у Дорна подозрительно зачесался кулак. Сыграли одну партию, вторую, третью, дошло дело до десятой, и как назло, четвёртый всё выигрывал и выигрывал. Глядя на насупившегося Жиллимана, что уже подозревал что-то неладное, предложила каждый проигрыш добавлять противнику минек на тысячу очков, аргументировав это тем, что хочет и другим дать победить. Но ему явно сегодня не везло — Пертурабо всё выигрывал и выигрывал. Аж вспотел весь, и от него было только и слышно: «Ну давайте, ну поднажмите»… Обороняющие добавляли себе по тысяче очков за партию и всё равно проигрывали. Дорн так разошелся, что сбегал к себе в комнату за террейном, и когда гандикап дошёл до двадцати тысяч, пошёл ва-банк. Под недоуменные взгляды братьев он целиком перестроил Императорский дворец, выставил Имперских кулаков на сорок тысяч… И проиграл. Несчастный Пертурабо побледнел весь, и глядя на багровеющего брата, собирался было нырнуть под стол, но Вас его удержал. Остальные же примархи стали поругиваться, мол, опять кубы намагниченные, и что за это ему уже не раз влетало. На стол сыпались минька за минькой. Гандикап дошёл до пятидесяти тысяч. Тут не выдержал Лоргар. У него уже давно были заготовлены минька и спецправила на новую баржу. Он их вынул, записал что-то в своей книжке, перевернул стул на счастье и сел играть. Пертурабо, кажется, всё на свете отдал бы, чтобы проиграть. Василиск неопределённо хмыкнул, когда он выдвинул вперёд сразу все транспортники. Лоргар же ухмыльнулся — и первым же ударом выбил половину эскортов. Пертурабо продолжал переть вперёд. — Теперь придёт тебе конец, — заметил со злорадством Аврелиан, — Ибо так записано и так будет. Все затаили дыхание… И тут Пертурабо выпало «Флагман противника выведен из строя диверсионной группой». Лоргар побледнел как полотно, и вышел из комнаты, прихватив с собой Азию. Просидев за дверью полтора часа, вернулись, оба красные и ещё более злые. Сели играть дальше, то и дело злобно зыркая на брата. Минек больше ни у кого не было — все стояли на столе. А Пертурабо, будто мантру, повторял «Ну давайте, ну поднажмите», и рад был проиграть, но даже с таким гандикапом ухитрялся выигрывать. Все просто балдели от того, как он ухитрялся со своими двадцатью тысячами всех уделывать. Решили добавлять проксей, пока Перт не проиграет. Игра шла уже который час, и у оборонявших прибавлялись тысяча за тысячей. Фулгрим умудрился проиграть армией на полтора миллиона очков, Лоргар — на миллион, Дорн — на восемьсот тысяч, Василиск — на миллион и семьсот тысяч, а Жиллиман, к своей великой ярости, — больше двух миллионов. В одной только тарелке с надписью «Неприкосновенный резерв на случай прорыва Врат Вечности» лежало проксей на триста тысяч. Пертурабо пускался на разные штуки — то и дело куда-то сбегал и каждый раз давал играть своим кузнецам войны, а когда возвращался, ему сообщали, что выиграл он. В последний раз, вернувшись, обнаружил кузнеца разрубленным пополам, и взбешённую Даккар, что едва не проклинала брата. Все остальные уже с явной злостью смотрели на него, а больше всех ругался Джагатай Хан, который по понятным причинам в игре не участвовал. Этот откровенно заявлял, что примарху вроде Пертурабо не место в Империуме, и ему нужно наподдать коленкой и выкинуть в Око Ужаса. Внезапно в голову Пертурабо пришла одна безумная, но спасительная идея, поскольку дело уже приближалось к драке. — Мне нужно сбегать по делам, — сказал он Дорну, что уже подумывал о том, бить ли брата в этот раз ногами, — Сыграйте-ка за меня. — и как был без силовой брони, так и побежал к Императору, что только вернулся с похода. Под злобный взгляд Малкадора доложил Владыке, что в таком-то стратегиуме примархи планируют поднять мятеж. Император велел ему вернуться, и сказал, что придёт следом. Когда Пертурабо возвратился к играющим, сообщили, что Жиллиман проиграл с гандикапом свыше двух миллионов, Фулгрим — свыше трёх, а Азия вложилась в четыре. В тарелке с резервами лежали прокси на пятьсот тысяч. Скоро ворвался Император с двумя ротами Кустодиес. — Миньки со стола! — завопил Дорн, и Даккар резко вскочила, опрокинув стол и для пущей убедительности уронив на него меч. Но даже так можно было примерно оценить масштаб сражения — одних барж было пятнадцать штук, а проксей — на полмиллиарда. Судя по удивлённому виду Императора, такого он ещё не видывал. После выслушивания нотаций от Отца за ложную тревогу, и когда он вместе с Кустодиес покинули балкон, Лоргар, который вообще отличался добрым и спокойным нравом, подошёл к Пертурабо и заехал ему кулаком в ухо. Flashback and