🪽🪽🪽
Вновь погрузившись в воспоминание, Ксения не замечает подошедшего падшего, что протягивал бутылку воды. Он присаживается рядом, всматриваясь вдаль на разрушенное здание Mariens Park, откуда выбрались пару часов назад. В воздухе витал свежий озона, перебивающий гарь от отеля, и изредка можно было услышат капли дождя, который то начинался, то резко заканчивался. Не достаточно сильный, но промокнуть за несколько минут успеть можно. От влажности воздух был тяжелый, а припекающее солнце морило. В кустах все громче распевали трель кузнечики, раздражая своим стрекотанием слух. — Я должен извиниться, — начал Разиэль, — Ваше временное убежище подорвали из-за меня. — Нет. Это были не ангелы. Позавчера здесь были следы гулей, они устроили гнездо в ресторане отеля. Возможно, кто-то из отряда Михаила, а может люди также заметил это, решив прибить пару-тройку тварей. Мы оказались не в том месте, не в то время. Не нужно винить себя, — так и не повернувшись к молодому парню, задумчиво протягивает она слова. Отпив глоток, отдает ангелу, поблагодарив его. Троица остались без крыши над головой, а одно из немногих не тронутых мест теперь в полуразрушенном состоянии. Повезло лишь тем, что часть блока, где засели, не была сильно повреждена, снесло ударной волной наружную стену, а припасы они благополучно смогли прихватить с собой. — Я даже не почувствовал присутствие их, — подавленный шепот слышится от падшего. Девушка поджимает губы, хмурясь на его слова и в знак поддержки, касается его горячей руки, слегка сжимая тонкие пальцы. Контраст температуры кожи мгновенно ощущается: ее ледяная ладонь и горячая Разиэля. — Нужно срочно найти новое место временной стоянки. Мы слишком заметны для ангелов и других тварей. — со спины подходит Дима, скинув рюкзак средних размеров на землю. Девушка чуть вздрагивает от резкого и через чур громкого голоса, тут же отнимая руку, — Я предупреждал, что от этого падшего будут проблемы. Какого хрена, ты меня не послушала? — недовольно прорычал он, сквозь зубы. Тон голоса напряжен и на шее вздулись вены. — Он не виноват. Мы проморгали тот момент, когда там же прятались Гули. Будь мы внимательнее, не пришлось бы ничего вновь искать. — Мы проморгали? Какие Гули, к чертовой матери? Ни за что не поверю, что это все случайность! Именно после столкновения, с чертовыми ангелами, все началось. Что ты на это скажешь? Твоему Самадрилю… — Самандриэлю, — поправляет его. — Похеру мне как его зовут! Ему нужен был он, — тычет пальцем в падшего, — Какого черта ты покрываешь всю эту шушуру? — Полегче, человек. Тебе стоит выбирать выражения при упоминании воинства небесного, — ледяной голос Разиэля заставляет тело покрыться мурашками, и по спине бежит неприятный холодок, — Я хоть и лишён крыльев, но не сил. Мне ничего не стоит расщепить тебя на атомы. — Ты вообще к нему теперь не относишься! Я не боюсь вас, пташки, мне насрать на твои слова. — он подрывается к Разиэлю, чуть ли не в плотную сталкиваясь. — Так, стоп! — встает между ними, повысив голос на обоих. — Дима! Это уже слишком. Мы сейчас теряем время выясняя отношения, нужно поторапливаться. В любом случае, оставаться ещё на день мы не могли, — прерывая гневные крики друга, спокойно говорю Ксения. — Пошлите, есть на примете одно местечко. Мы должны успеть к вечеру. — Ты вообще меня слышишь? — возмущается за спиной парень. — Эй! — он хватает Ксению за плечо, развернув лицом к себе. — Что «эй»? Что хочешь услышать? Я не жалею ни о чем. Что тебе ещё надо? В тот день ты навязался со мной, хотя я не помню ни одного случая, когда ты по доброте душевной помогал. Для чего? От куда взялись Гули? Полчаса назад эти твари, словно тараканы, выползли из разрушенного ресторана отеля. Ты ведь знал, что один из отрядов Михаила ведет на них охоту? Я тебе как-то рассказывала об этом, но, видимо, ты не слушал. Как всегда. Это ответ на твое «какие Гули, к чертовой матери.» Ответь тогда и на мой вопрос, какого черта ты увязался за мной? — Ксения, — вмешивается падший, дотрагиваясь до плеча, от чего непрерывный поток слов обрывается. — Потому что ты пошла одна! — И? Тебе какое было дело? Ты незначительную помощь никогда не оказывал, а что произошло сейчас? У тебя есть какая-либо выгода? — Почему думаешь, что я мог позволить бы уйти одной? — Потому что это ты, дебил! Я знаю тебя несколько лет уже. Ты меня раздражаешь своими замашками, как баба в ПМС. Да даже женщины так не ведут себя. — Замолчите оба. За нами следят и это не человек, — прогремел голос падшего.🪽🪽🪽
Михаил убирает на столик окровавленный хлыст, по всей длине которого в узелок вставлены острые осколки стекла, вновь возвращая внимание к полубессознательному человеку. Это был мужчина сорока лет, темные короткие волосы, в которых не было и прядки седины, слиплись от пота и грязи. Голова опущена вниз, с губ, тонкими ниточками, на пол стекали слюни с примесью крови, а сам он висел безвольным телом в кандалах, словно тряпичная марионетка. Кожа на спине от ударов рваными ранами кровоточила, сгустками стекала на кафель, а в некоторых местах было видно мясо и часть ребер. Столь сильные и многочисленные удары разорвали ткани тела. — Некоторые из вас полагают, что собирается достойное противостояние из кучки людей против воинства Господня. К глубочайшему сожалению, вы все заблуждаетесь очень сильно, — приторно ласковый голос Михаила, словно многотонный груз давил на собеседника и стоящего рядом с ними ангела, — Давай же, призови своего господина, человек! Пусть он спасёт тебя и встретится со мной лицом к лицу! — Михаил наклоняется к мужчине, хватаясь пальцами за его щеки, сжимая с силой, что еще чуть-чуть и послышится хруст челюсти, и вздергивает голову на уровень своего лица. — Жалкий червяк, ваш «господин» прикрывался ополчением как пушечным мясом, а вы верно служите ему, так и не зная его планов на восстание. Я уничтожу всех вас. Мужчина молчит, из последних сил смотря на Архангела карими пустыми глазами. Взгляд не выражающий ничего, словно тот под гипнозом, смотрит как в пустоту не видя опасности. Архангел тяжело вздыхает, возвышаясь над человеком. — Скажи, Архангел, что ты будешь делать, если твой человек окажется на нашей стороне? Точно также осмелишься уничтожить ее? — хрипло, из-за сломанных рёбер, смеётся мужчина и сразу же кашляет из-за боли. Крови стекает изо рта, — Сакурадзима знает о той девке, что бросила тебя и сбежала в неизвестном направлении. Клялась в верности, но сбежала, как последняя тварь от всего. Как поступишь, когда Сакурадзима приберёт такой козырь к своим рукам? Ах, конечно, ты ее не помнишь, — у мужчины начинается будто истерика. Он смеётся ещё раз, поднимая на Михаила пустой, не выражающий ничего, кроме ненависти, взгляд. — Ты это заслужил, Архангел. За все ваши поступки имеется плата, твоя же — твой любимый человек! Озвученное человеком бьет словно пощечина. Передали. Сбежали. Хоть и клялись в вечной верности. Михаил сжимает руки в кулак, сдерживая бьющийся гнев, дергает подбородком, отгоняя от себя слова мужчины, что вьются в голове как надоедливая муха. — Твои сведения, человек, не имеют и крупицы правды. Не верные сведения у вашей группировки, — морщится Михаил, — За смуту в обществе и готовившимся терактам, я, вождь воинства Господня, выношу единственный приговор — казнь. Пусть это будет уроком вашей группировке. — Голос Михаила спокоен, но в нем отчетливо слышны нотки раздражения. Он старательно скрывает непонимание и ярость. Вопросы вновь одолевают Небожителя, в сердце поселились сомнение. — Иди к черту! Михаил берет в руки лицо мужчины, неотрывно наблюдая за его быстро сменяющимися эмоциями, а вскоре слышит и душераздирающий вопль, который проглатывает человек через тридцать секунд. В глазницах и во рту вспыхивает свечение и тело мужчины выжиганий изнутри. Константин хмуро смотрел на Архангела, совершающего очередную казнь за неделю и не верит, что подобное происходит вновь. Лишившись памяти о некоторых моментов жизни, Михаила будто подменили. Нет того рычага, что тормозил его ярость и необузданный гнев на весь мир. Константин словно видит перед собой Архангела, что уничтожал целые народы три с половиной тысячи лет назад. Палач Господа. Самое грозное оружие небес. Тот, кого все боялись и одновременно восхищались. Нет эмоций. Нет привязанностей. Лишь долг перед Отцом. Приказали — нужно исполнить без каких-либо сомнений. В помещении стоит резкий запах жженой плоти. Михаил отходит от казнённого человека, ледяным взглядом рассматривая результат своего наказания. — Так в наших стенах и правда предатель, — задумчиво тянет ангел. Хмурится, вспоминая размышления Ксении о сговоре в отрядах воина, — Михаил, что будешь делать, если и правда она окажется у них? — решается на вопрос ангел. Сомнения с каждой минутой одолевают все больше. — Тоже, что со всеми предателями. Исключения никому не будет. Константин чувствует холод по спине и дрожь в руках. Точно, Михаила, что был прежде, больше нет. Его будто сожгли точно также, как и сопротивленца. — Михаил, она… — начал снова Константин, но замолчал. Архангел перебил его быстрее, чем он закончил мысль. — Повторяю, исключения не будет. Ангел хочет возразить. Прокричать, что девушка не виновата. Что она не предавала, а любит до безумия его. Жертвует собой, лишь бы с Архангелом было все хорошо. Но разве убедишь его сейчас? Откроешь глаза на горькую правду? Михаил и сам сомневается во всем. Не хочет верить словам того человека. Не хочет верить, что его правая рука, та, на которую он всецело полагался — предатель. Однако, девушка сбежала, трусливо прячется, скрывая поток энергии от воина. Не чувствовать Ксению не привычно. Раздражительно и неудовлетворенно. Это выводит из привычного равновесия. Никто не смел противостоять Архангелу, дерзкая девчонка превзошла по наглости всех. Что ей не хватало? Почему она оставила? И почему это так его волнует? Она всего лишь человек. И самое главное, осмелится ли он отправить ее на тот свет собственноручно? *** Нападение происходит неожиданно. Их сжали в кольцо около десятка ругару. Обезображенные лица исказила усмешка, гортанный рык каждого будто содрогал воздух. — Черт, их слишком много, — шепчет Ксения, беглым взглядом проходят по каждому из них. Рука тянется к клинку. — Как вы вкусна пахните, — рокочет один из них. У него дергается каждые десять секунд голова, как при нервном тике. — Три человека на десятерых. Каждый отхватит по кусочку. Да еще и такой трофей, — указывая на Ксению, продолжает. Сердце девушки готово вот-вот выскочить из груди. Раньше она сталкивалась с этими тварями, но никогда в таком количестве и уж тем более, не пыталась их прикончить. — Закройте глаза, — командует Разиэль, закрывая меня спиной. Секунда и яркая вспышка ослепляет даже сквозь прикрытые веки. Тело обдало жаром, но он не причинял вреда ни ей, ни Диме. Наоборот, возникло чувство безопасности. Чего-то знакомого, родного. Так было рядом с Михаилом. — Как ты это сделал, черт возьми? — закашлявшись от раскалённого воздуха, задаёт вопрос Дима. — Человек, не забывай, кто я. Мои слова о сохранившейся силе не были пусты. Нам нужно как можно быстрее убираться от сюда, пока другие Твери не пришли на открытое место. Почуют всплеск энергии. Погода разгуливалась и уже к обеду солнце припекало сильнее, прохладный ветерок с реки освежал, а где-то на другом берегу слышно трели птиц, впервые, да последние недели. Сейчас нас вёл падший, уверенно идя к мосту. — Куда ты ведёшь нас? — догоняю Разиэля, и уже идя с ним, можно сказать, наедине. — Под мостом есть сторожевой домик, он в хорошем состоянии и не приметен для кого-либо. День переждем там. — Разиэль, спасибо. — За что ты благодаришь меня? Так бы поступил каждый воин небес. Возможно каждый, — добавляет он, видя вопросительный взгляд Ксении — «что, серьезно?». — В любом случае, я не мог допустить, чтобы с тобой что-то случилось. — Из-за Михаила? Он меня даже не помнит, моя безопасность его не волнует. — Это не совсем так. Он не помнит о чувствах к тебе, но кто ты и что значимую роль играешь в его жизни, он помнит. Думаю, тебе не нужно было убегать, а быть с ним рядом. — Видеть, как он вновь обжимается с другими оказалось выше моих сил.2 года назад
В клубе бьют биты музыки, оглушая, от чего у девушки голова начинает болеть все сильнее. Люди плавно двигались, терлись друг о друга, никого не смущаясь и готовы были буквально проглотить партнера. На шесте, по середине клуба, змеей извивалась полуголая девушка, собирая вокруг стойки толпу изголодавшихся мужчин. Люди, ангелы, монстр. Адская смесь, что уличалась только в подобных этому местах. Отвратительное зрелище. Но мне нужна была лишь VIP комната. Смело иду в ее направлении. — Руку убери! — голос, как шипение змеи, вырывается из горла. — Иначе я ее сломаю. — Кто ты такая, чтобы тревожить Архангела? — с силой отпихивает за воротник ветровки амбал девушку. Не удержав равновесия, она падает на пол как раз в тот момент, когда музыка перестаёт играть. Грохот от столкновения со столиком, с которого упала круглая ваза, эхом разнесся по VIP коридорчику. Ксения больно ударяется локтем о рядом стоящий столик, сдерживая в себе обиду и злость. Неприятная, режущая боль раскатывается по телу. — Проваливай от сюда, девка, иначе я вышвырну тебя как помойного щенка. — он делает к ней шаг снова, но замирает, с испугом оборачиваясь. За спиной мужчины с некрасивыми чертами лица, и злыми чёрными глазами, стоит Константин, удивленно наблюдая за открывшейся сценой. Его голова наклонена на бок, руки сложены на груди, а губы скривила пугающая полуулыбка. Он шагает к абмалу в форме секьюрити, за долю секунды вжимая того за горло в стену. — У тебя должно быть веское оправдание произошедшему только что, — шипит он в лицо мужчине. Тот дергается, на несколько секунд сильно жмурится, и проморгавшись, загнанно смотрит на ангела. — Я не…не знал, что она ваша. Константин усмехается, наклонившись к уху, что-то шепчет и отстранившись, отбрасывает его на пол, рядом с девушкой. — Пошли, — протягивает руку Ксении, торопливо проталкивая ее в комнату. — Ты в порядке? — интересуется он, осматривая на наличие ссадин. Чуть слышно пробормотав «все хорошо», проходит за ангелом. Просторная комната погружена в темноту, лишь несколько красных прожекторов освещают ее. Интимная обстановка, музыка и приватные танцы голых девушек. Одна из них сидит на коленях Михаила, обнимая его за шею и вплетая пальцы в пряди волос. Оголенной грудью она трется о грудь Архангела, ерзая на его коленях. Блондинка ведёт языком по шее Михаила, оставляя яркий укус на коже. Он откидывает голову на спинку дивана, закрыв глаза и слегка улыбаясь. Сжимает бока, притягивая ближе стриптизершу. Вторая — брюнетка с короткими волосами, наклонилась задницей к лицу Самандриэля, крутя бёдрами в такт музыки. Тот хищным взглядом вцепился в тело танцовщицы, сминая ягодицы ладонями. Ксения наблюдает, как к Михаилу подходит со спины ещё одна девушка, ведя рукой по его груди, и наклоняется, медленно целует. Отвратительное зрелище. Под грудью колет, сердце сжимается так сильно, что спирает дыхание. Неприятно, больно. Голова резко кружится, а перед глазами мутнеет и если бы не руки Константина, удерживающие девушку, она не смогла бы устоять на ногах. Первым замечает нового гостя Самандриэль. Удивленный, растерянный взгляд. Ангел резко встаёт, быстро оказываясь рядом со своей подопечной, что стояла белее снега. Словно приведение. — Ксения, с тобой все хорошо? Ты очень бледная. — ангел тянется к девушке, но со злостью Ксения отталкиваю его. Самандриэль с заметным беспокойством следит за каждым шагом, что делает подопечная, готовый незамедлительно подхватить ее на руки, лишь бы она не пострадала. — Ты очевиден, друг мой, — шепчет Константин, поравнявшись с ангелом. — Но понимаешь же, что она никогда не будет принадлежать тебе больше положенного? — хмурый взгляд Самандриэля забавляет Константина, но все же часть его переживает за товарища. Опека ангела слишком сильна над человеком. Ксения подходит к Михаилу пнув слегка его ноги, чтобы обратить на себя внимание. Оно не требовалось, Архангел почувствовал своего человека как только она вошла в здание. Изо всех сил старается держать ровно спину и без эмоциональное лицо, однако, во взгляде девушки Архангел все же улавливает искорки злости и разочарования, подперченный болью. Он отстраняет от себя длинноволосую блондинку, восседающую на коленях, с ног до головы осматривая подчиненного. Ксения морщится от пристального взгляда, недовольно фыркнув и достав из сумки объемную папку, кидает Архангелу, совершенно не заботясь о последствиях. Михаил не терпел неуважительного отношения к себе. Но, кажется, ее это сейчас мало волновало. Блондинка фыркает, презрительно осматривая их гостью, потревожившую такое сладкое уединение трёх разгоряченных тел, рукой тянется к паху, сжимая ладонью. Вторая, что висла со спины на Архангеле, удивленно раскрыла глаза с наклеенными ресницами, хлопая ими, осматривает пришедшую помятую незнакомку. — И, что это сейчас было? — чуть улыбнувшись, задаёт вопрос девушке, глубоко дыша. Ее реакция забавляет небожителя, хочется масла в огонь подлить ещё больше. — Отчёт. Как освободишься, ознакомься с ним. — голос звучит слишком громко, и его четко слышно даже через музыку. Она хотела уже развернуться, как можно быстрее покинув этот чертов клуб, стерев увиденное навсегда из памяти, пока Ксению не останавливают за запястье холодные пальцы. — Я и подумать не мог, что ты осмелишься сюда прийти, — наклонившись к лицу, шепчет он в губы. Горячее дыхание обжигает, а запах дорогого табака вперемешку с вином, дурманит хуже, чем выпить алкоголь самому. Воздух будто выбивает из легких от близости. Длинные пряди волос Архангела смешиваются с каштановыми волосами Ксении, так близко наклонился. — Что у тебя за реакция, малыш? Неужели мы ревнуем? — он касается кончиком носа ее нос, неспешно потирая, прикрыв глаза. Ксения еле глотает образовавшуюся внезапно слюну, рвано вздохнув. Яркий аромат Михаила щекочет нос, осадком оставаясь в горле, — Кто-то говорил совсем недавно, что не опустится до ревности. Или, может быть, ты хочешь присоединиться? Получим удовольствие все вместе, я уверен, тебе понравится. Ты доставишь мне особое удовольствие. Большим пальцем он касается скулы, осторожно ведя до подбородка подушечкой. Девушка кусает губу, нервно бегая взглядом по очертанию губ Михаила. — Отвали от меня, Михаил. — хрипит в ответ, одарив звонкой пощечиной небожителя. — Противны после этих, — кивает в сторону обнаженных стриптизерш, — твои прикосновения. — Эй, следи за своим языком, девочка, — визгливым голосом, встревает блондинка. Ксения ещё раз окидывает присутствующих презрительным взглядом, резко разворачивается, покидая это место. Бок нестерпимо болит и под кофтой она чувствует влагу. Перевязанная рана вновь открылась, а кровь не останавливаясь пропитывает ткань. Из-за боли слезятся глаза, каждый вздох причиняет новую порцию режущей боли. Голова кружится и передвигаться тяжелее, но несмотря на боль от полученного ранения, она добирается до своей квартиры, скидывая на ходу куртку. Не успела она и сделать шаг, как ее разворачивают со спины, и она утыкается лицом в твёрдые мышцы груди. — Идиотка, зачем пришла ко мне с такой раной! — Михаил, казалось, был в ярости. Он зло смотрел на девушку, сжимая сильнее ее запястье. — Почему не обратилась за помощью в первую очередь? — Отпусти, — дергает руку из хватки холодных пальцев она. — Противны прикосновения? Ты ведь так сказала. От злости и накатившей боли, человек дышит тяжело, чувствуя, как с каждым вздохом кровь сильнее течёт из раны. Руки немеют и она буквально чувствует как леденеют пальцы. — Я говорил, лишь слово, и я всецело буду твоим. Почему ты упрямишься? — А без моего согласия от шлюх отказаться не можешь? — вырывается у неё. Слишком обидно, слишком больно душе от осознания, что тот, к кому у неё такие неправильные чувства, трахает других, но представляет Ксению. Отвратительно. Почему все так сложно? — Подними кофту, я осмотрю рану, — устало отвечает ей Архангел, — Не нужно было так безрассудно бросаться на рожон. Для меня важнее твоя безопасность, нежели какой-то отчёт о мятежниках. Архангел хмурится, шепча ругательства, осторожно поднимает кофту девушки выше. Лицо напряженное, из-зачтено скулы выделяются сильнее. — Потерпи, — невесомое прикосновение, слабое тепло от ладоней Михаила и ранение затягивается, оставляя лишь кровь на боку. — Спасибо. — Ксения не смотрит на Архангела, разглядывая узор на паркете в прихожей. Желания разговаривать с небожителем не было, от его запаха, смешанного с духами танцовщиц, тошнило. — Ты никогда не давала мне повода думать, что можешь хоть какие-либо чувства испытывать ко мне. — начинает он разговор, спустя пятиминутное молчание, — Сегодня я убедился в обратном. — В тот день я поклялась быть только твоей и смотреть только на тебя, Михаил. Разве это не намёк? Разве не намёк, когда я как преданный Хатико жду тебя, лишь бы убедиться, что с тобой все хорошо? Когда я постоянно говорю о любви к тебе? Я бы не ответила тебе на поцелуй в тот день и после. Ты все знал, не нужно говорить обратное. — Прости. — у девушки сердце делает кульбит. — Видимо из меня плохой хранитель, раз не понимаю чувств своего человека. Раньше для меня было намного проще понять твои эмоции. — Мне было десять, Михаил, — усмехается невесело девушка. — Не отдаляйся от меня, сейчас, это единственное, чего я хочу. Ксения поджимает губы, хмурясь. После «Освобождения» она старалась избегать Архангела, реже от неё можно было услышать тёплые слова для него, а улыбка и вовсе пропала. Появилась холодность и сдержанность. Такая смена отношений не нравилась обоим, но каждый проглатывал как должное подобное, не начиная разговора и не стремился исправить ситуацию. Девушка закрывалась от Михаила, Михаила все чаще замечали в компании других женщин. — Я боюсь, — тихо говорит ему Ксения. Архангел, садится ближе к человеку, приподнимая пальцами лицо за подбородок. Глаза девушки полны слез, она нервно кусает губы, до покраснения и болезненных покалываний. Ладони дрожат от волнения и нервозности. «Глупо, как же глупо. Он же засмеёт меня» — проносится в голове мысль. — Я боюсь в тебя влюбиться. Это больно, не хочу вновь чувствовать такое. — договаривает девушка, сморгнув крупные слезинки. Михаил тут же ловит слезинки губами, сжимая ее в объятиях. Сердце обоих словно забилось в унисон. — Малыш, я не позволю больше плакать тебе. — Ксения обнимает в ответ, запуская пальцы в мягкие волосы. Ее трусит от волнения, от чего она лишь усиливает хватку, стараясь унять эту дрожь в теле. Чувство стыда накрывает одеялом. Сдалась. Показала слабость. Показала свою ревность. Показала не до конца раскрывшиеся чувства к Архангелу. Но именно после этого небольшого откровения, отношения между ними начали теплеть вновь.***
— Думаю, это не конец вашей истории, такая любовь трудно забывается. — выносит свой вердикт Разиэль, — Я знаю, после того дня, два года назад, он был верен только тебе. — Да, конечно. Но он не помнит ничего о наших чувствах. Девушка жмурится от яркого солнца, прикрывая глаза рукой. Тоска по Архангелу с каждым днём все сильнее растёт, и от этих чувств не знает куда деваться. Она скучала по нему. Скучала по его голосу. По объятиям. По запаху, что кружил голову. Скучала по небольшим морщинкам у глаз, когда он улыбался. По глубокому голосу. Скучала по каждой мелочи в нем. — Я думала справлюсь. Смогу переступить через себя и постараться все вернуть. Однако он сам не стремился сблизится, как это было прежде. Когда увидела его с Наталией, стало последней каплей выдержки. Перед глазами до сих пор стояла картина: Михаил прижимает брюнетку к стене, а та пихает свой язык в рот Архангела. Ее стон был слышен на весь этаж небоскрёба. Чувство, будто все органы пропустили через мясорубку, сердце врывали, проткнули иглами и заставили так жить, задыхаясь от боли и непонимания. Неужели цена спасения были наши чувства? — Стойте на месте, иначе вам конец! — громко оповестил голос справа от нас. Направив винтовку на Разиэля, держал на прицеле нас молодой парень, примерно лет тридцати. За ним выходит высокая брюнетка и ее лицо кажется смутно знакомым. Оба одеты в камуфляжную форму, в берцах и масках. — Кто вы такие и какого черта приперлись на нашу территорию? — вскрикнула незнакомая девушка, откинув длинные волосы на спину. — Дима? — удивленно срывается с губ. — И тебе привет, — хмыкает он, не сдвинувшись с места. — Давно не виделись, жёнушка. Ксения давится воздухом. Это было действительно неожиданно. Жена? Серьезно? И этот человек делал неоднозначные намеки в прошлом? — Так вот где твой пропавший. Она про тебя нам все мозги вынесла, — смеётся спутник девушки, опуская оружие. Со стороны Димы слышится «понимаю», но все такой же безучастный взгляд осматривает пару. — От куда вы здесь? — Нам нужно временное укрытие. Мы скрываемся от цепных псов Архангела Михаила. — вступает в разговор Разиэль. Димы недовольно фырчит, за что получает незаметный пинок от меня. Никто не должен узнать, что Разиэль падший. — Мы можем вам помочь. Тем более с этим тираном у нас личная борьба. — довольно улыбается парень. — Добро пожаловать в Сакурадзима. Вы ведь слышали о нас? Мы прославились довольно сильно. Я Крис, а это Лена. Но кое-кто уже знаком с ней. Нельзя оставаться долго здесь, следуйте за нами. Падшего и девушку перекашивает от одного названия их группировки. Ксения словно в ледяную воду окунается. Дыхание выбивает. Сейчас она оказалась как никогда близко к сопротивлению. Почти внутри этой группировки, что принесла немало проблем всем нам. Именно из-за Сакурадзимы разлучены с Михаилом. Именно они в тот день попытались устроить теракт и убить Архангела. Если Михаил узнаёт, что они попали к ним, не станет разбираться, уничтожит и глазом не моргнёт. Особенно сейчас. Можно ли считать это началом конца?