Захмелевший среди цветов

День покатился к вечеру. Тучи дождя не выдали, но теплого солнца ждать не приходилось, надо искать ночлег. Не стоит мне спать на улице, не тот город, не тот мир. Конечно, такой уж невероятной ценности для окружающих свободный мужчина не представлял. Реальность диктует свои правила, так что большая часть женщин вокруг имела постоянного партнера, которого они добились упорством, терпением и работой над собой. К тому же, изрядная часть населения проходила увлекательный квест «забеременей наконец», и случайная интрижка на стороне обнуляла прогресс, так что кое-кто косился на меня чисто в эстетических целях. Несет мимо вас стодолларовую купюру ветром — кто-то кинется поднимать, кто-то удивленно поднимет бровь, а кто-то и не заметит такой мелочи. Далеко не все даже изголодавшиеся готовы лебезить и прислуживать незнакомому пацану просто из-за наличия у него члена. Здесь я аналог молоденькой симпатяжки из моего мира, только расцветшей и осознавшей, что если позволить делать с собой всякие приятные вещи, то жить становится просто изумительно легко. Яхты, пляжи, вкусные штуки, тебе говорят комплименты и доказывают по три раза на дню. Вокруг интересные и обеспеченные люди, жизнь удалась. А вот молодые и голодные… Во-первых это повышает рейтинг в глазах подруг. Селфи уже изобрели, а сделать его в какой-нибудь интимный момент самое верное средство увидеть зависть в глазах окружающих. Например так, чтобы в кадр попал кусок самого настоящего мужчины. Даже если это член во рту. Особенно если это член во рту — значит не просто с чужим парнем рядом постояла, а собственному отсасываешь! Во-вторых так же, как и везде, молодое мясо пользовалось особым спросом. Если ты владелица бизнеса с шестизначным доходом, то у тебя уже есть дети и здоровье, а сочная милфа вполне может устроить себе жизнь с молодым мальчиком, воспитав под себя. Старушкой она станет очень не скоро, еще и мальчика переживет, быть может, при этом оставаясь пусть не самой свежей, зато подтянутой и симпатичной. А средств и опыта у нее хватает, поэтому молодые пацаны без особого протеста устраивают свою жизнь с очень взрослыми дамами. В результате девушкам без средств и солидной семьи за спиной приходится довольствоваться капризными возрастными мужчинками, чтобы немного поправить внешность и здоровье. Или таскаться табунами за ровесником, конкурируя за каждое прикосновение. Делаем пометку — позвонить Саре, встретиться с ней и Моникой, трахнуть по разу, проверить через неделю. Озарения озарениями, но личные наблюдения кажутся более ценными. Будут ли заметны изменения во внешности? Если да, то насколько? Делаем пометку два — нужна крыша и хоть какие-то средства. Сдавать сперму бесполезно, она имеет ценность только в комплекте с остальной тушкой, но готов поспорить, что профессия массажиста здесь востребована. Если я хочу внимания — надо идти в места скопления молодежи. А если я хочу денег, то надо бы сначала заглянуть в местный муниципалитет или как оно тут называется. Программы для «мужчин в беде» здесь наверняка есть, как, собственно и всякие неприятные проблемы для этих самых мужчин. — Парень, у тебя все в порядке? — Нет, проблем я не хочу… — машинально сказал я и только потом посмотрел перед собой. — Не подумай чего, но здесь не самый спокойный район. Проводить тебя? Говорившая возвышалась надо мной как небоскреб, или даже как статуя Свободы. Красивой она не была, это уж точно. Брюнетка с уличным загаром, который получается не от солярия и курорта, а от работы на воздухе. Брови слишком густые, губы слишком узкие, талию где-то забыла (хотя толстой ее назвать никак бы не получилось). И лицо словно бы не кистью художника рисовали, а тяп-ляп мастерком штукатурщика устроили, наметив черты. Кожаная куртка, джинсы, кроссовки — ничего такого, разве что запястья у нее слишком широкие. И руки очень характерные, у одного моего приятеля такие были. Он всяким рукомашеством увлекался. К тому же светло-серые глаза придавали ей вид бездушного робота-убийцы. Короче — совершенство. Недостаток в ней был только один — я даже выпрямившись едва-едва доставал ей до груди. Полноценные два метра роста! На мои полтора. Но кто сказал, что я ищу легкие пути?! — Зайка, у тебя парень есть? Вдруг я влезу с предложением, а у нее любовь, планы и все такое? Но на вроде бы вполне обычный, как мне показалось, вопрос, девушка отвечала почти полминуты, неуверенно что-то обдумывая. Потом, слегка порозовев, призналась: — Н-нет. Мне стало интересно: — А был? Она ерзнула взглядом, словно ища, куда можно спрятаться от мелкого психа. Так-так-так… — Ну ты хоть целовалась? Она было открыла рот, но вместо слов покраснела уже не только щеками, а целиком, вплоть до шеи. — Охренеть. Двухметровая, мускулистая, не целованная девственница со сбитыми костяшками на руках? Хочу. Она все-таки смогла выдавить из себя хоть что-то: — Д-два метра десять сантиметров. Ага, и при этом она умеет не только в футы, но и в европейскую метрическую систему. — Бонусные десять сантиметров удовольствия. Заверните, пожалуйста. Ты одна живешь? Она нервно кивнула. — Не против моего присутствия? Девушка замотала головой так отчаянно, что волосы мигом растрепались и ей пришлось их поправлять за ухо. Женский жест в исполнении этого гигантского существа был неожиданно милым. Так, что бы еще с ней сделать? — И заплети волосы в два хвостика, пожалуйста. Чтобы мне было удобно держаться, пока ты там, внизу. Я показал пальцем направление и она даже шею вытянула, пытаясь рассмотреть. Ну да, ей высоко, не все видно. Отлично, добиваем: — Нет, я могу и за уши натянуть, но мне больше нравятся хвостики. Она неуверенно кивнула. Так, с кем опробовать работу члена я уже нашел. Не убила сразу, значит своего добьюсь. Ну разве я не молодец? Правда, если он не работает, то меня этими ручищами скатают в мелкий шарик и выбросят в мусорку. Впрочем, язык у меня есть… уболтаю, в смысле. А пока что надо бы: — Упс, извини, я пустой. Двадцатки не найдется? Она выдернула из кармана все, что в нем было и протянула мне горсть бумажек. Эй, а она не бедная! Если только не таскает с собой всю месячную зарплату наличными. — Адрес? Кстати, как тебя зовут? — Хелен. — Она, недоверчиво на меня поглядывая, продиктовала адрес. — Отлично. Сколько до твоего дома стоит доехать на такси из этих мест? Названную сумму я сразу отложил в сторону, потом от пачки отделил несколько купюр, а остаток протянул ей. Девушка неожиданно стала отказываться, пришлось уговаривать. Не брала. Взял за руку, вложил денежку как ребенку, потом загнул пальцы. Хелен краснела и нервно оглядывалась по сторонам. Никогда еще у меня так активно не отказывались брать деньги. И не давали их так быстро тоже. Я не гипнотизер, случаем? Как этот, как же его, лысый который… ну еще капитана Энтерпрайза играет… Профессор, короче. Вздохнув и почесав тот беспорядок на голове, что заменяет мне прическу, я попытался прикинуть, что мне делать дальше и как вообще устроить свою жизнь в этом прекрасном мире. Который, между прочим, вскоре один фиолетовый тип разнесет щелчком пальцев. Вторую серию я не смотрел и хотя понимаю, что там его должны победить, а все вернуть обратно, но вокруг все-таки реальный мир, не киношка, и случиться может что угодно. Летать пеплом по воздуху я не хочу. Так вот обустроюсь, заведу гарем, заработаю миллиард, все тип-топ, а тут вдруг инопланетное вторжение и трындец. Вообще-то я зря такой беспечный, и монументальная девушка абсолютно права. Получаемые от мужика ништяки совершенно не требуют его согласия, и я уже помню, что регулярно находят каких-то похитительниц, которые крадут себе мужа, и потом живут с ним молчаливой общиной. Для таких помилования не предусмотрено, но сколько подобного раскрывается, а сколько остается неведомым? «Мама, а где наш папа? — На заднем дворе прикопан, милая.» А тут бродит по городу неприкаянный кусок здоровья и счастья, хватай прям и тащи в логово… Блин, хоть бы слабенькую суперспособность какую! Ну да, держи карман шире. И как в жизни устраиваться? Мне что, опять на архитектурный поступать и снова монтажником шабашить? Первым делом я купил шаурму. Называлась она как-то не так, но похрен — библиотечная печенька рассосалась бесследно, а организм у меня молодой, растущий. Надеюсь, что растущий. Ему питаться нужно. И поиться, так что минералочки. да, спасибо, мэм. Нет, все в порядке, спасибо. Нет, помощи не нужно… да, у меня все в порядке… Уфф, какие они тут все заботливые. Потом простенький рюкзак у лоточницы, расческа, тут же безуспешно примененная по назначению и разом потерявшая несколько зубцов после первого рывка, причем без изменений в прическе. Продавщица, извинившись, заменила товар. Заглянул в какой-то магазин, купил трусы и еще одну футболку, потому что чистота — залог здоровья. Ведь если ты не воняешь, то и народ обычно добрее как-то и не уменьшает тебе это самое здоровье. Логика! Щетина как бы была, но как бы почти не чувствовалась, так что обошелся пакетиком одноразовых станков. Кажется, мне лет пятнадцать, хотя руки-ноги крепкие, спортивные такие. И пресс имеется. Если с возрастом не ошибся, то это первая хорошая новость за сегодня — ура, я вырасту! Наверное. Если инопланетяне не убьют. Вторая хорошая новость — ни единого прыща. Хотя должны быть. Подозрительно, да. Последней покупкой стала самая дешевая модель телефона и самый дешевый тариф на него. Точнее, тариф был дороже мобилки, и уже к нему прилагался аппарат со скидкой. Первым делом я забил в него номер полиции, вторым — умненькую Сару, которую можно в случае чего попросить о совете или помощи. Все, больше я тут никого не знаю. Главным же итогом прогулки по магазинам стало понимание того, что я ошибся — не на четверть века назад, всего на десять или около того. То есть ютуба тут еще нету, но фоточки в прото-соцсетях уже имеются, а что машины старые, так это не примета, оказывается, а экономический спад. Что же, с одной стороны хорошо, больше привычного комфорта, а с другой — фиолетовый амбал с амбициями быстрей появится. Или он тут тоже другого пола? Да нет, не должен, не с Земли же. С другой стороны здесь вместо Стива Роджерса — Стефания. А это уже вмешательство судьбы. Так что учтем, что вполне возможно грядущие постельные забавы с Хелен можно воспринимать как тренировку перед решающим сражением в постели титаниды. Я еще спасу весь мир! Затрахав всех врагов до отключки. Ладно, это потом, а пока что… Такси! Дом как дом, самый обычный. Подъезд пустой, ничем не воняет, приличные люди живут. Дверь открылась стоило только к ней подойти. Меня явно ждали, прислушиваясь. — Наклонись. Она послушно согнулась и я поймав хвостик потер в пальцах. Влажный. То есть голову она мыла и вообще готовилась. Отлично, можно переходить к делу: — Так, поясним сразу — я пришел чисто за сексом. Никаких обязательств, кроме желания доставить и получить удовольствие. Ты говоришь «да» — я остаюсь. Ты говоришь «нет» — я пойду, без обид. Подумай как сле… — Да! -…дует. О, вот как. Ухмыльнувшись, я шагнул вперед и сначала хотел было грубо схватить девушку за промежность, показывая, кто в доме хозяин (ну и просто было интересно), но потом решил, что вдруг у нее рефлексы? Может быть она потом и станет сожалеть, но меня это не воскресит. Поэтому просто беремся за верхнюю пуговицу ее джинсов… — Эм… ты уверен? — Цыц, женщина. Ах да — цыц, девушка! Штаны упали на пол, она переступила, откинула их ногой. От того, как девушка попыталась удержать на месте простые белые трусики, я почувствовал себя злодеем-насильником, растлевающим малолетнюю великаншу. О, она даже подбрилась. Меня здесь ждали! Вот теперь я сжал промежность девушки ладонью. Эх… ладно, ладошкой. Хорошо хоть у меня член нормальный, это я в магазинной раздевалке проверил. — Где у тебя ванная комната? Квартирка на самом деле была довольно большой студией, разделенной пополам барной стойкой на кухонную и спальную части. Помня, что в этой дикой стране невежливо стоять под душем больше минуты, я быстро привел себя в порядок, даже думал переодеться в чистое, но потом решил, что кого тут стесняться? Так и вышел голышом, благо пол явно подмели к приходу важного гостя. Сама хозяйка как-то потеряно стояла рядом с дверью в санузел, видимо все еще пыталась сообразить, стоит ли ей заходить, чтобы намылить мне спинку. Молодец, что не зашла, места было бы маловато. — Поедим потом. Или ты голодная? Она затрясла головой сначала соглашаясь, потом отказываясь. Не поняв, я решил толковать все по-своему и начал командовать, поскольку что делать с мужчиной хозяйка явно не представляла. Спустя минуту Хелен стояла у стола нагнувшись и с широко расставленными ногами, она даже весьма эротично прогнулась в спине, демонстрируя сочащуюся соками щель, в которую я уже определил один палец. И все бы хорошо, но был один неучтенный момент. К этой замечательной девушке с обворожительными формами было бы неплохо поставлять в комплекте эскалатор и поручни. Потому что даже вот так я мог в лучшем случае прижаться к ней животом. А для соприкосновения члена с вагиной придется подпрыгивать. Проблема. Надо решать, а то мне ведь потом все это на фем-Таносе применять придется. Не дай бог, конечно. — Зайка? Прости, у меня тут небольшая техническая накладка. Девушка, застонав, выгнулась еще сильнее, чуть поддав задом, а я к указательному добавил средний, снова удивившись отсутствию преграды. Влажная? Мокрая, блин, хоть отжимай! — У нас некоторое несовпадение в линейных параметрах. Предлагаю переместиться в кровать. Она как-то заторможено повернула голову, скосясь на меня, а потом снова сделала намекающее движение попкой. Так, разум уже отключили. Джон, дорогой, помни судьбу самцов богомолов и держи в уме, что самочка может оторвать тебе башку совершенно случайно! Работай сзади, не попадай в захват! На третий палец Хелен отозвалась протяжным «Мма-а-ах!» и упала грудью на стол. Блин, да что ж она такая горячая-то?! Ну что же, я работы не боюсь. Даешь удовлетворение девицы в кратчайшие сроки! К слову говоря, ласкать партнершу именно в такой позиции мне еще не доводилось. Поэтому был несколько неловок, примерно как мастер, пытающийся разобраться в незнакомым, но работающим на сходных принципах инструментом. Немного мешал торчащий член, совершенно не собиравшийся опадать, но отвлечься на него не получалось. Хелен, почувствовав малейшее ослабление внимания тут же начинала обиженно сопеть и пыталась найти меня в пространстве легкими ударами зада. Заботясь о своем здоровье я тут же вонзал руку обратно и старательно работал другой, похлопывая, прижимая и потирая — а точнее скользя и чавкая. Ляжки у нее были мокрыми до колен. Почему я встал у стенки? У моей девушки дрожат в оргазме коленки! Ее вообще всю трясет! Знакомое пожатие я почуял с облегчением, уже было засомневавшись в физиологии местных жителей, но потом сообразил, что если меня тут сожмут в экстазе, то могут и поломать. Так что отскочил, с гордым удовлетворением глядя на то, как волнами проходит по телу Хелен дрожь, как она пытается то вцепиться во что-то рукой, то присесть, забыв о том, что она лежит животом на столе. В какой-то момент она сползла по столешнице и устроилась на полу, все еще содрогаясь время от времени. Фига себе горячая штучка! Два метра яростного оргазма и еще десять сантиметров неудовлетворенности. В глазах девушки медленно проступал рассудок, я с интересом наблюдал за этапами. Вот она осознала, что сидит, а не стоит. Вот она увидела меня и попыталась вспомнить, кто я такой. Вот она начала вспоминать события последних минут, причем с явным удивлением. Кажется, раньше с ней такого не случалось. — Первый раз такое? Хелен, подняв лицо, с сомнением прислушалась к моим словам, кое-как осознала их смысл и после короткого раздумья кивнула. Это запустило какие-то процессы, она вдруг неожиданно быстрым движением поднялась на ноги, покачнувшись, а потом неловко уставилась на меня с высоты. Ну что, Джон сделал свое дело, Джон может удаляться? — Извини, я не понимаю, что со мной. — Это называется оргазм. — Да, я знаю, но раньше такого не было. — Раньше ты все сама? — Ну или с подружкой. О, увы мне, этой каменной задницы уже касалась рука человека! А я-то думал… Что думал, что взрослая самостоятельная девушка будет ждать твоего прихода и угрюмо считать дни? Цени уже то, что она призналась о необычности произошедшего. И, между прочим, моя очередь. — Рубашку сними. Хелен с сомнением глянула на помятую одежду и одним рывком, под треск разлетающихся пуговиц, освободилась от одежды. Ну вот, наконец-то она голая. Что я там думал насчет опытов? Грудь ничем особым не порадовала, при такой ширине грудной клетки эта скромная единичка вообще терялась из виду. Но соски заметны, а значит можно накрыть аккуратно ладоньку как ту мулатку в библиотеке и немного пожав аккуратно оттянуть зажатый между пальцев сосок… — Мма-аах! Она прижала мою руку к груди бессознательно, и при этом так крепко, что я даже не стал пытаться отобрать конечность. У меня вторая есть — а вот получи два пальца снизу! Бедра Хелен разъехались в стороны, она замерла в странной позе — на цыпочках, выставив промежность навстречу моей левой руке и согнувшись-прижавшись грудью к правой. Разум из широко открытых глаз начал тихо испаряться. Але, мы так не договаривались! Теперь моя очередь! — Хелен? — Ммаа? — Морковку хочешь? В глазах снова появился рассудок, она удивленно подняла брови. Я показал на торчащий орган и девушка тут же сосредоточенно скользнула вниз. Не-не-не, у нее должно быть больше работающих мозгов для такой важной работы! — Морковка только для заек! Я прикрылся руками, а девушка вопросительно уставилась мне в глаза. Вот так, на коленях, она была все еще чуть-чуть выше меня. Искушение слишком велико, чтобы ему сопротивляться — шагаю вперед и галантно положив лапку на могучее плечико вторую кладу на щеку, фиксируя объект в пространстве (ах, это воспоминание о первом поцелуе, когда мы устремившись навстречу друг-другу чуть без зубов не остались!), а потом аккуратно целую девушку. О, тут глаза закрылись сразу, клиент готов. — Хелен? Ты меня слышишь? — Ммм? Она другие буквы знает? Точно, еще «ааа!» умеет. — Морковка только для заек. Сделай ушки! Она удивленно уставилась на меня, пришлось показывать: — Дай руку. Вторую. Вот так, к вискам. Теперь ладони разожми, ты у нас будешь длинноухой. Вот, типичная зайка. А теперь можешь перейти к морковке! Сразу не получилось. Девушки ради секса способны на многое, но мне было больно. Больно видеть, как ей приходится сгибаться! Так что перешли на диван, где я упал на спину, а Хелен, стоя на полу, наконец получила свою «морковку». Ну что я могу сказать — опыта у нее не было вообще никакого. А вот энтузиазма… Вы когда-нибудь видели девушку, кончающую во время минета? Не в смысле, что ей отсасывают, не футанари, а именно девушку. А слабо кончить три раза за пять минут, не выпуская члена изо рта? Когда я решил поэкспериментировать и заставил держать руки у меня на бедрах — она все равно кончала. Продолжив эксперименты я заставил ее широко раздвинуть ноги, но она все равно вскоре застонала, выпустила мой член изо рта и прижалась к нему щекой, пережидая. Очень приятное ощущение, кстати. А потом мечтательно улыбнулась, вздохнула и снова заработала ртом. Пришлось признать, что или она умеет стимулировать клитор не прикасаясь к нему вообще, или она действительно кончает доставляя мне удовольствие. Эксперимент был повторен: у зайки, грызущей морковку, должны быть уши. Так что руки по сторонам головы и даешь карамельденсен! Голова вверх-вниз — «ушками» хлоп-хлоп. Кончила через две минуты. Причем с настолько счастливой улыбкой, что мне стало завидно. Кажется, я нашел свою суперспособность! Надо, правда, провести испытания, сравнения, лабораторные работы. Короче, надо будет еще кому-нибудь засунуть член в рот и засечь время на предмет как быстро подопытная кончит. Да и вообще справки навести, вдруг это здесь обычное дело? Вон, мулаточка от простого дружеского пожатия сиськи свалилась… Озарений не случилось, а значит сам, все сам. Все рано или поздно кончается. Я не столько выплеснулся, сколько истек ей в рот, после чего усталая, но довольная, Хелен села на пол у кровати и так сидела минуту, улыбаясь и смотря на меня. — Что, еще хочешь? Она со все той же мечтательной улыбкой провела пальцем по подбородку, машинально слизнула, а потом пожала плечами. Такое поведение от девушки с лицом убийцы должно было бы насторожить, но мне слишком хорошо и пофиг. Встав, я предложил партнерше руку, но она вскочила не опираясь на меня и привычно-мечтательно улыбнулась сверху. — Зайка, ты была великолепна. К посадке морковки приступим чуть позднее, а пока — у тебя есть что пожрать? Между прочим, сытый мужчина — неутомимый мужчина! Действительно, удовлетворенная девушка начинает порхать… Для пущего эротизма я заставил ее надеть футболку, а ниже пояса — только гольфики. Да, у нее нашлись. Одежда чуть скрадывала грубоватые пропорции, так Хелен выглядела просто очень большой и спортивной девушкой. Мы ели какую-то фигню, смотрели друг на друга, а говорить не получалось. Мне не хотелось, ей было неинтересно. — Ну-с, чего еще хочешь? Хелен, замерев, отложила кусок тоста, потом ее руки метнулись вверх. — Зайка снова хочет морковку? Ушки согласно «хлоп-хлопнули». А сказать вслух слабо? Впрочем, мало ли, у кого какие фантазии. Из всего не такого уж большого арсенала поз нормально позволяла разместиться только та, где девушка с задранными ногами лежит на краю, а я, соответственно, стою. К тому же это положение создавало иллюзию моего могущества — вон какую великаншу пополам сложил! А сейчас, намеренно грубо потыкав пальцами в «грядку», приставить и с размаху… — Мма-а-ах! Иногда приходилось останавливаться, потому что рассудок партнерши улетал куда-то в дальние края, оставляя меня на расправу озверевшему от голодухи телу. Иногда я замирал, пережидая новый приступ дрожи и позволяя конвульсирующему влагалищу массажировать член. Иногда выскальзывал и пытался массировать клитор, но это вызывало лишь обиженное сопение и приходилось снова вставлять и продолжать движения. Кончал я постаравшись вдавиться до упора, выплескивая все, что было прямо в глубину, а Хелен даже попыталась ухватить меня и прижать поплотнее. Мы смотрели глаза в глаза, согнутая лодыжками к ушам девушка и иномировой пришелец, и не знаю как ей, а мне было хорошо. Но все кончается, да. Я сидел, привалившись спиной к стене, а она лежала у меня на животе. Точнее, лежала голова, вся остальная Хелен лежала рядом. Говорить было совершенно не о чем, да и не хотелось. И тоскливо было как-то. Двух-с-небольшим-метровая девочка, которой всего-то двадцать лет. Я рядом с ней взрослый, умудренный сединами своих двадцати пяти, просто нагло ей манипулирую. И что с ней станет, когда я уйду? А ведь я уйду, так? Так. Хочешь почувствовать себя сволочью? Спроси меня — как. Блин, надеюсь, это посткоитальная депрессия, а не что-то большее, типа понимания реального положения вещей. Какое-то время я развлекался тем, что гладил ее пальцем по лицу. Девушка улыбалась и только подставляла под прикосновение то лоб, то подбородок, потом поймала палец губами, и приставив ладонь к уху вопросительно посмотрела. — Женщина, сколько можно? Она как-то погасла и просяще потерлась щекой о меня. Ну и гад же ты, Доу. — Одноухие не обслуживаются. Не «ухо», а «ушки»! Снова радостная улыбка и подняв голову она тут же приставила второе «ухо» на место. Мне оставалось только расслабиться… Как-то так получилось, что спал я на краю. Хелен вообще думала ночевать на полу, чего-то опасаясь — наверное того, что во сне слишком крепко прижмет к себе «игрушку» и проснется с трупом в кровати. Но мы как-то разместились. И то, что я был с краю, наверное к лучшему. Можно встать и тихо убежать. Не хочу видеть печали в этих серых глазах, лучше уж быстро одеться и уйти не прощаясь. Точнее — оставив записку вот на этом блокноте. Все, готово, завоюю мир и обязательно навещу тебя еще раз. Это не ты виновата, дело во мне, мужики козлы и вообще сволочи. Сладких снов! -------------------------------------------------- Хелен Домбровски, на улицах больше известная как Кувалда, открыла глаза. Притворяться спящей больше нет необходимости, поэтому она беззвучно вскочила и в два прыжка оказавшись у двери прижалась к ней ухом, слушая удаляющиеся по лестнице шаги. Простояв так две минуты она вздохнула и дойдя до стола оглядела свое жилище. Малыш ушел и неожиданное счастье кончилось. Хотя все тут напоминало о нем. Вот стол, на нем не одна тарелка, а две. Вот кровать, вот душевая — она помнила каждое место, где он был, каждое слово, каждый жест. Каждое прикосновение. На столике лежал придавленный кружкой блокнот. «Зайка, огромное спасибо! У меня пока есть дела, может через недельку-две загляну. P.S. Во сне ты особенно очаровательна!» Тяжело сев на край кровати Хелен задумалась. Что теперь делать? Теперь, когда все ее мечты исполнены? Что ей вообще делать? Бизнес, который они с подругами наладили за год, недавно разгромила Паучиха, банда распалась. Денег хватит на какое-то время, но чутье подсказывало, что лучше не светиться. Чутье опытной женщины, десять лет как сбежавшей из дома и всего — всего! — добившейся своей головой и кулаками. Но что делать этой женщине теперь? Когда внезапно стало ясно, что некоторых вещей не купить за деньги, не отнять силой? Малыш… Как луч света в затхлой жизни двадцатидвухлетней громилы. Наверное, стоит уехать на другой конец страны. Все равно она ничего не может ему дать, да и он слишком светлый, чтобы что-то у нее просить. Что-то громко треснуло. Хелен мрачно взглянула вниз, потом нахмурилась. Отставив чашку она машинально взяла ложечку и в раздумье вертела ее. Сейчас ложечка развалилась на две части. Хорошая такая ложечка из нержавейки… Пальцы крепко ухватили оставшийся кусочек и согнули его. Тот послушно изогнулся, словно пластиковый. Теперь потянуть в стороны — секундное усилие и громкий треск лопнувшей металлической полоски. Дурой Хелен не была и поняла почти сразу. Понюхав пахнущий горячим металлом кусочек разодранной ложки она встала, открыла шкаф, достала ремень — хороший, прочный ремень. А потом быстро, не думая, начала его рвать. На пол падали кусочки кожи, а Хелен улыбалась все шире. Покончив с ремнем она еще секунду потратила на обдумывание, потом подошла к столу и коротким тычком разбив тарелку положила на ладонь один из осколков. А потом резко сжала пальцы. Постояла. Позволила крошке высыпаться на пол. Осмотрела ладонь. Ни единой царапины. Сила и прочность. Малышу не нужна костоломка с улиц, но вот мета-человек ему может пригодиться. Особенно если она обзаведется деньжатами, которых раньше было не достать. Но теперь… теперь у нее есть сила.