Проблема в том, что проблема решена в проблеме

— Я выполнил миссию, — сказал Коннор-60, стоя перед Амандой в саду Дзен и чуть не лопаясь от самодовольства. Металлический ошейник с куском цепи так и остался на его шее — снять его не смогли. А на пиджаке висела медаль за спасение мира. — Мой хороший мальчик. — Аманда взяла в руки грабли. — Может, ты сегодня хочешь чего-то особенного? — Я хочу ковш... — Коннор-60 смущённо опустил взгляд. У него теперь был незакрытый гештальт с этим ковшом. — Ладно, будет тебе ковш. — Аманда протянула ему грабли. — А теперь раздевайся и иди разравнивать гравий. Ты тут совсем всё запустил. Она не знала, но он любил это почти так же, как разнузданную еблю тентаклями во все технологические отверстия до высунутого языка и истекания слюнями. Это его расслабляло и медитировало. У всех RK800 сабмиссивность была прописана в прошивке, чтобы они могли быть и девиантами, и послушными машинами одновременно. И если их вовремя жёстко не ставили на место, они становились из булочек охуевшими суками (кроме забагованного Коннора-60 — он просто всегда был охуевшей сукой). Ещё у них по дефолту были члены и анусы — а некоторым даже можно было заезжать не только в шоколадный, но и в парадный. А у RK900 планировали раздвижной язык-тентаклю и внутри тоже тентакли, чтоб выдвигать из промежности. Мало ли что придётся делать в интересах расследования? А уж эти киберлайф-овцы были теми ещё затейниками, им только повод дай. Когда ещё Элайджа Камски был президентом компании, он лично проводил собеседования, приглашал соискателей на оргию с Хлоями в бассейне, наполненном менструальной кровью девственниц, в которой он купался, чтоб обрести вечную молодость. А может, и не только менструальной — с тех пор, как ему не дала одноклассница, он стал мизантропом и ТННщиком. И брал на работу только таких же преданных идеологии любителей робоняш, как он сам. Кто больше силиконовых футанари-членов в себя примет — тот и труЪ. С тех пор так и повелось. Когда Коннор-60 вышел из ремонта, он сразу вернулся в тайное убежище выёбываться. Он прижался ухом к стене и прислушался: в лаборатории раздавались звонкие шлепки и крики Коннора, перемежаемые томными вздохами. — Да что ты о себе возомнил, мультиварка? — говорил Хэнк. — Техника, которая глючит, получает пиздюлей. Я тебе объясню твоё предназначение. Научу слушаться своего человека! Коннор-60 понял, что ни хрена не понял, для чего они боролись за свободу андроидов. Он открыл дверь и бесцеремонно вошёл. — Надеюсь, вы тут хорошо провели время, пока Я спасал мир, — сказал он пафосно и саркастично. — Головка от хуя, — Коннор без тени стеснения встал с колен охуевающего Хэнка и застегнул на себе джинсы, что было трудно из-за стояка, которым можно было забивать гвозди. — Ну замечательно, теперь можно тебя пристрелить нахер и ехать домой. Даже делать самому ничего не пришлось. Он достал из-за пазухи револьвер и направил на Коннора-60. И когда только спиздить успел? — Эй, Коннор, успокойся, — проворчал Хэнк, хватая его за пиджак и подтягивая к себе. — Давай уже отпиливать эту хуйню с твоей ноги. — Зачем? Мне и так хорошо, — Коннор достал второй револьвер и направил на Хэнка. У всех были лица лица. Коннор не выдержал и поржал. — Да ладно, я пошутил, пойдёмте расщемлять их на атомы, — после развлечений с Хэнком он стал добрей. И он расщепил элементы на атомы, протоны и прочие хуёны в специальном расщепителе. Коннору-60 было немного жаль расставаться с элементом Лёгкого Поведения, ведь с ним было так весело. Но он слишком уважал Аманду, да и кому он ещё нужен? Кто настолько познал дзен, чтоб его терпеть, и кому настолько нечем заняться, чтобы столько его ебать? А розы он и сам польёт. Можно даже не отрываясь от процесса. Но отпустило их ещё не скоро. Они поехали домой. Коннор незаметно спёр из багажника машины алкогольный тириум и нажрался, поэтому за руль пришлось сесть Хэнку. Коннору-60 он не доверял. А Коннор начал того учить жить, развалившись на всём заднем сидении и чуть не прижимая его к окну ногами. — И оторвись ты от своего интернета, когда я с тобой разговариваю! Думаешь, ты там нужен кому-то? Да нихуя ты никому не нужен, кроме меня... был. — Ты просто отстал от жизни и не шаришь, — ответил Коннор-60. — Ну охуеть теперь. Может, меня пора Ричардом заменить? — А какие у тебя вообще планы, ты работать собираешься? — спросил Хэнк, крутя баранку. — Про детей даже не спрашиваю. — А Шизяточка у нас особенный мальчик. Он ищет себя в виртуальном наркоборделе «Сад Дзен», обсасывает психотравмы на форумах для обиженных жизнью и сидит в тредах «РНН» и «Как выжить на доллар в месяц». — Ну ты у нас, конечно, глаз-камаз, да? — Коннор-60 опять стал оговариваться по Фрейду от нервов. — Да пошёл ты на хуй! Ведёшь себя неэкологично! У тебя просто пригорает, что я тебя типа изнасиловал, и ты не можешь принять тот факт, что... Если бы Хэнк не вмешался, Коннор-60 бы не дожил до конца поездки. Конечно, тот его бесил, но он не мог не признать, что они оба были совершенно отбитыми, поехавшими нахуй суками, и друг друга стоили — и что теперь, обоих застрелить? А ебать кого, Сумо? — А ну не виктимблеймить тут мне! — рявкнул он, и все замолчали в восхищении. Потом он высадил Коннора-60 у какого-то бара и поехал домой. Пошёл ливень. И когда они подходили к порогу, Хэнк вступил в какую-то размокшую подгнившую жижу. Это был тот самый мусор. — Блядь, Коннор, ты не булочка, ты хлебушек! — рявкнул Хэнк и обернулся. — Сколько раз тебя просил... А Коннор вдруг опять подкинул подлянку — минуту назад бодрый настолько, что аж тошно было, он вдруг встал и намертво затупил. Ладно хоть зонт над головой удержал. Как и любая навороченная техника, он со временем накапливал баги, и его железо изнашивалось, а чинить его было негде — в «Киберлайф» после захвата девиантами был полный анус, и в простой ремонт эксклюзивную модель не отдашь. Да и не доверял он этим хитрожопым ремонтникам — все потроха спиздят, ничего не починят и скажут, что так и было. А сука Коннор-60 своими рекомендациями не поделился. Откуда он их взял — одному rA9 было известно. Так Хэнк и мучался с Коннором — раньше он был постоянно занят своими биопроблемами, а теперь только и делал, что занимался его технопроблемами. Он вздохнул и достал из кармана отвёртку, которую носил специально для таких случаев. Затем расстегнул Коннору рубашку, вскрыл пузо и стал подкручивать его отваливающиеся биокомпоненты, чтоб весь тириум от головы не оттекал. И через несколько минут он заметил, что тот улыбался и хитро поглядывал на него. Притворялся, значит, засранец. — Что, понравилось, как я тебе под дождём кишки накрутил? — А то! — ответил Коннор. — Очень романтично. Он обнял Хэнка как осьминог и засосал как пылесос. Сумо, доедающий труп какого-то бомжа, вышел с заднего двора. Они забыли его покормить, но Хэнк всегда знал, что его мальчик умнее, чем кажется. После этого Хэнк с Коннором поебались, проспали будильник и поехали на работу. Там все уже были навеселе в предвкушении праздника, и работать никто не хотел. По офису летали конфетти и надутые презервативы, и отовсюду раздавалось дудение вувузел. Юные практикантки столпились вокруг бухой в дрова Тины, сидящей на столе, и расспрашивали: — Ну и как оно с призраком?! — О-о-о, знаете, на потолке самое то. Девочки завизжали от восторга. А гордый как индюк Гэвин, который, наконец, вышел из френдзоны, зажимал в углу Криса и уговаривал загробным голосом: — Да ничего не случится с твоим личинусом. Сходи оторвись раз в жизни, небось твою шкуру разнесло так, что без слёз не взглянешь! Крис думал, как бы его послать повежливей, всё-таки с ним работать еще. Бен в шапке Санта-Клауса делал вид, что их всех не знал, и уткнулся в свой экран. А полицейские андроиды стали настойчиво звать Хэнка и Коннора на копропротив, где намечалась тимбилдинговая оргия, но те отшутились, сославшись, что у них уже намечается своя оргия в узком кругу ограниченных людей. — Тимбилдер у нас, конечно, такой себе, — сказал Хэнк Джеффри в «аквариуме». — За такой дебилдинг надо дилдинг устраивать. — Зато все счастливы, только ты опять ворчишь, — занудно ответил тот, разводя руками. — И я не могу уволить призрака. Так что смирись или значок на стол! Наконец, наступило Рождество. Коннор и Хэнк пригласили в гости иерихонцев, и Коннора-60 тоже пригласили, чтоб он не был один как додик. Все андроиды были такие адекватные, что даже было подозрительно, но Хэнк был не против. Даже Коннор-60 был дружелюбной булочкой — видимо, Аманда его всю ночь закапывала и откапывала своим ковшом, пиздила и, возможно, даже ебала им. Или это награждение Маркусом за спасение мира так на него повлияло. Он даже с Коннором не срался, и они впервые нормально поговорили о компьютерных играх и лучших местах для рыбалки. Норт больше не хотела убивать людей, а Джош с Саймоном, наконец, спелись как кофе с молоком и перестали пиздострадать по Норт и Маркусу. У них даже симптомы ханахаки прошли, потому что они оказались соулмейтами (когда Камски под кислотой создавал андроидов, он случайно вписал всё это в код, а бедные андроиды потом мучались). Все пили глинтвейн, играли в шахматы и в бильярд, а потом смотрели обращения Уоррен и Маркуса по телевизору. Норт смотрела на своего благоверного с умилением и гордостью и утирала слёзы носовым платком. Маркус остался Маркусом: сказал что-то пафосное и скучное, никто и не запомнил, кроме неё. А потом Конноры пошли пугать петардами соседских кошек, потому что они были ебанутыми собачниками. Недолго их хватило нормальными притворяться, да и они уже были в дравиньи и даже не могли попасть зажигалкой в фитили. И Коннор-60 сказал: — Я, конечно, продолжу быть мудаком и нихуя не буду работать над собой, но я хочу, чтобы вы приняли меня таким, какой я есть. — Ну знаешь, что... Наверно, без тебя в моей жизни чего-то не хватает. Тяжёлой дымовой завесы ебанутости, что ли... Давай продолжим быть друзьями и семьёй, но жить ты с нами не будешь. И сидеть на моей шее не будешь. И если мне что-то не понравится — готовься к земле. И самое главное: никакого гейства. — Отлично, договорились. И они затискали друг друга в объятиях, глядя на фейерверк в ночном небе. — Извини, что над тобой издевался, — сказал Коннор. — Да ладно, мне ж понравилось, а-ха-ха. — Я так и думал. Если бы Коннор-60 был трезвым, он бы, конечно, такого не сказал — но трезвым он не был. Он попытался облапать Коннора за задницу, как в старые добрые времена, и получил по рукам. Вот и приехали на территорию F. Это было так больно, обидно и унизительно... но и так приятно. Он больше не мог лгать самому себе. И тогда он задумался, что пора бы заняться своей жизнью. Он ещё не знал, какой это будет ор.