ГОСТИ ИЗ БУДУЩЕГО.

Воскресенье пролетело быстро и весело. Сириус со слезами на глазах не мог наобниматься с детьми. Он все смотрел и смотрел на чад Гарри с Драко. Блэк бегал с ними по аттракционам, покупал вкусности, носил мальчишек на себе, а те навсегда влюбились в Бродягу. Дети висли на Сириусе, обнимали его, кормили сладостями, ну и, конечно, проговорились… В какой-то момент малыш Ал сказал: — Скорпи, как мы будем жить там без нашего Бродяги? Сказал и зажал рукой рот, зарыдал, повис на Блэке и целовал его, обнимал. Мальчика затрясло. — Милый мой малыш, — ответил Сириус, — я знаю, что со мной произойдёт, Альбус. — Ты не можешь этого знать, Бродяга! — рыдал Ал. — В молодости, когда я учился с вашими дедушкой и бабушкой, с Джеймсом Поттером и Лили Эванс, мы поклялись поддерживать друг друга, заботиться и если придётся, отдать жизнь. Гарри для меня как сын и отдать жизнь за крестника — мой долг перед Лили и Джеймсом. Я даже рад и, судя по тому, что родились вы, Волдеморт мертв, да? Альбус-младший переглянулся с братом и кивнул. Сириус подхватил на руки Ала и начал подбрасывать. Мальчик визжал от восторга, потом также визжал, подпрыгивая на руках Бродяги и Скорпиус. Сириус посмотрел на Гарри, как бы говоря, что все хорошо, лишь бы садист и убийца был уничтожен. В глазах Поттера собрались слезы. Когда дети понеслись вперед, а за ними Люциус, Снейп с Нарциссой к очередным аттракционам, Гарри подошёл к Блэку. — Сириус, мы придумаем что-нибудь, клянусь Мерлином! — проговорил гриффиндорец. — Гарри, дорогой мой, — ответил мужчина и обнял крестника, — я давно готов отдать свою жизнь за тебя, ещё с того дня, когда погибли твои родители в Годриковой впадине. — Я не позволю тебе умереть, крёстный! — воскликнул парень. — Никогда! — Гарри, пойми… Мы не можем вмешиваться во время, иначе Том Реддл выживет и этому кошмару не будет конца. Все хорошо, Гарри, пусть будет так, как будет. В конце концов, я устал жить без твоего отца. Я хочу туда, с одной стороны, ради него, но с другой — я не хочу покидать тебя, Гарри. На Хэллоуин я побывал в Годриковой впадине на их могиле, положил цветы живые от нас обоих с тобой, поговорил с ними. Я знаю, они слышали меня. Я говорил о тебе, Гарри, каким ты стал большим и умным. На днях снова хочу туда отправиться и рассказать об их внуках. Я знаю, что они все видят и слышат, но там, в Годриковой впадине, связь с ними особая. — Сириус, двенадцать лет я был лишен близкого мне человека, а теперь, когда мы встретились, ты хочешь оставить меня? — возмутился брюнет. Драко подошел к Гарри и протянул ему мороженое. Гриффиндорец принял его и приобнял парня. — У тебя все хорошо, Поттер? — спросил слизеринец. Он нахмурился, глядя в печальные и полные слез глаза любимого. Гарри кивнул. — Что у вас тут произошло, пока я мороженое всем покупал? — Драко, все хорошо, правда. Прошу тебя, иди к детям, мне надо поговорить с крёстным, — ответил грифф. Малфой внимательно посмотрел на Гарри, и медленно кивнул, а когда он ушел, Поттер обнял Блэка снова и у него полились-таки слезы из глаз. — Нет, Сириус, нет! Я не допущу твоей гибели! Как мне жить без тебя? Отец, мама, а теперь и ты туда же?! — Гарри, давай мы с тобой будем жить и наслаждаться жизнью. К примеру, я могу взять к себе твоих детей на время. На Гриммо им понравится. Ты сегодня намекнул, что Аластор Грюм за вами наблюдает, и вы с Драко переживаете, чтобы он не натолкнулся на деток. Ты же знаешь, что первая часть Турнира Трех Волшебников произойдёт через две недели, и в этот день может случиться, что угодно. Давай, 22-го-го числа, скажем, после обеда, Северус камином ко мне приведёт детей, а 25-го ноября я их верну? — А если за это время за ним придут… э… мы с Малфоем из будущего, а Ала со Скорпиусом не будет? — спросил гриффиндорец. — Ну, мы бы могли с детьми просто с ними побыть на Гриммо, заказали бы вкусняшек и все такое… У вас ведь будет вечеринка после победы? Кстати, ты уже знаешь, что это будет за испытание? — Мальчики не помешают нам с Драко никогда, они — наши дети, Сириус! — возразил Поттер. — А насчёт первого испытания? Это будет дракон, крёстный, я уже узнал. — Сириус похлопал по спине Поттера ладонью, как-бы подбадривая, что он справиться с драконом. — Это все так, Гарри, дети — ваше с Драко сокровища, но я их не знаю в этом мире, а будущего у меня просто нет и не будет. Прошу тебя, дорогой мой, только четыре дня… И грифф, конечно, не смог отказать любимому крёстному в просьбе, но с условием, что они не будут бродить по улицам. В конце концов, возможно Сириус когда-нибудь расскажет родителям на том свете, какие дивные у него, у Гарри, детки. — Сириус, я хотел спросить… — Говори, Гарри, я на все вопросы твои отвечу. Спрашивай, — кивнул Блэк. — Там, за гранью жизни, как думаешь, мама с папой знают о них… о Альбусе и Скорпиусе? — спросил гриффиндорец и, обняв крёстного, повел его вперед. — Да, Гарри, я же уже сказал, что они всё знают, — ответил серьёзно и глубокомысленно мужчина, — за гранью жизни Лили и Джеймсу все известно. Наше будущее, наш путь жизненный и даже конец этого… пути, Гарри, как результат. Я уверен, что они видят и любуются своими внуками. Поттер снова заплакал и Сириус обнял крестника. А потом они просто катались на каруселях, обедали в маггловском кафе и отдыхали. Возвращались дети довольными вдвойне. Во-первых, они увидели Сириуса Блэка, а во-вторых, получили от него блэковские амулеты — серебряные фигурки собачек на цепочке, которые, при нажатии на бирюзовые глаза, делают невидимыми. А ещё, если фигурку опустить в воду она станет целебной, исцеляющей от тяжких ран. Ну, и самое главное — Гарри с Драко разрешили им погостить на Гриммо, 12. А ещё они всем табором зашли в фотосалон, и наделали пару сотен фотографий всяких на память. И хоть пришлось повоевать с Северусом Снейпом и Люциусом, которые ну просто никак не хотели отпускать детей к Бродяге, ведь Сириус был в бегах и за ним все ещё охотились дементоры Азкабан, весь Аврорат, а также маггловские полицейские, но всем известно, что Гриммо защищен очень хорошо, и кроме Гарри, Снейпа и Орденцев туда никому хода нет. Ну, вот… В результате, Северус всё-же разрешил, но в воскресенье вечером зельевар пообещал, что сам придёт за мальчиками. Когда Гарри, Драко и дети вернулись в Хогвартс, у Ала со Скорпиусом только и были разговоры о Сириусе. Поужинали они вместе и мальчики уже в девять часов вечера уснули. Гриффиндорец сел писать в дневнике, который вёл с детства, о нынешнем дне. Малфой почувствовал, что что-то с Гарри происходит. Он подошел сзади и обнял гриффа. — Как ты, Поттер? Что-то сегодня произошло, что расстроило тебя? Поделись, если хочешь? — произнес шёпотом «Принц Слизерина». Брюнет пересадил Малфоя на свои колени и обнял. Так как дети спали на их большой кровати, и поэтому нужно было особо не шуметь, Гарри молча склонился к губам блондина. Поцелуй вышел тёплый, целительный и очень нежный. После поцелуя слизеринец снова обнял любимого. — Расскажи мне, Поттер, все, о чем вы с твоим крёстным говорили, — снова попросил шёпотом блондин, зарывшись пальцами в волосах гриффа. — Сириус сегодня узнал, что не доживет до будущего, до того дня, когда умрёт Волдеморт. Понимаешь? Прошёл всего лишь год, как я узнал о существовании родного человека, только обрадовался и что я узнаю? Сириус погибнет в борьбе за меня… Понимаешь, что я чувствую, Драко? — также тихо поинтересовался грифф. Малфой обнял Гарри крепче, кивнул и поцеловал, прошептав: «Понимаю!» — Дашь мне почитать свой дневник? — спросил слизеринец, когда оторвался от губ Гарри. — Когда-нибудь, Драко, после того, как все закончится. Прости… Юноши не знали того, что дети проснулись и осторожно наблюдают за ними, прищурив глаза. Мальчики, конечно же, очень обрадовались факту, что доверие и любовь между их родителями все больше крепнет в мире прошлого. А ночью в их комнате появился Смеркут. Он напал на детей, а конкретно — на Скорпиуса. Тварь начала его душить, сперва парализовав. Гарри спал чутко, и хоть ему по-прежнему снился Хвост, мужчина в чёрном лет под тридцать, который клялся доставить Волдеморту его — Гарри Поттера. Снилась и Нагайна, а также сам Том Реддл, вернее, его мерзкий, шипящий голос, но Поттер проснулся от противного запаха смердящего трупа и сырой земли. — «Экспекто Патронум!» — закричал гриффиндорец, направив на Смеркута свою волшебную палочку. Все повскакивали, а тварь сползла проворно на пол, и просочилась сквозь щели каменных плит, ушла, размахивая своим черным саваном. Драко в ужасе побежал было к крёстному, который жил совсем рядом, но Гарри остановил его, в кои-то веки сообразив, что выходить из комнаты сейчас нельзя. Гриффиндорец послал Снейпу своего рогатого Оленя — Патронус, и уже через минуту зельевар вошел в комнату парней. — Крёстный! — закричал Малфой. — Тварь пробралась к нам сюда и укусила моего Скорпиуса! Пожалуйста, спаси его, Морганой заклинаю! Северус склонился над ребёнком и навел на него свою волшебную палочку. Смеркут успел укусить мальчика и сейчас у него стала подниматься температура. Слава Богу, тварь не успела начать поглощать блондинчика, а только укусила, но малышу и этого достаточно, так как его частично парализовало — до пояса. Зельевар начал читать заклятия. — Драко, приложи к ранкам от клыков пузырек и собери парализующий яд, пока я его вывожу из организма твоего сына, — проговорил Снейп и слизеринец сделал всё, как просил профессор. Альбус-младший, пока длилась процедура, все гладил по руке брата, тихо всхлипывая. Когда декан Слизерина вывел яд, он снова ушел к себе за зельями. Вернулся через три минуты и сразу начал поить мальчика противоядием. Через полчаса руки и ноги Скорпиуса потеплели. Блондинчик пока говорить ещё не мог, но паралич отступил, он вполне слышал, кивал и улыбался, глядя на обнимающих его родителей, брата и деда Севы. — Поттер, а теперь расскажи-ка нам, как Смеркут пробрался к вам? — попросил зельевар. — Через щели, — ответил гриффиндорец. — Думаю, что через вот эти — на полу, так как в туда он и нырнул, когда я применил «Патронус». Смотрите, профессор, они тонкие, но очень чёткие, просвечивающие, и в них нет связующего строительного раствора, совершенно никакого. — Вот как? Да, об этом я не подумал … — проговорил Снейп. — Хорошо, попробую сейчас это исправить. Мужчина щель за щелью прошёл своей волшебной палочкой, заполняя их наколдованным раствором. На это ушло больше часа. Декан Слизерина проверил не только пол и заполнил их волшебной замазкой, но и все стены, подоконники, потолки. — Крёстный, надо поймать этого Смеркута, — сказал Малфой, обнимая своего сына Скорпиуса. Мальчик опоясал его своими ногами, как паучок, и обнял за шею, а слизеринец был такой красивый, домашний и удивительный с ребёнком на руках, что Гарри залюбовался. — Конечно, Драко, сейчас я всех подключу к этому делу и расставлю Чары «Обнаружения» и «Слежения», подключу призраков и полтергейста Пивза, надо Дамблдору доложить. Эту тварь необходимо поймать, пока она не убила кого-то из студентов, — ответил зельевар. Он снова обошёл обе комнаты и душевую, все запечатал всевозможными защитными Чарами и вышел в коридор. Гарри подошёл к Малфою и детям, обнял их. — Думаю, что если до 22-го ноября Смеркута не поймают, то лучшим будет скрыть детей у Сириуса, ты же сам понимаешь, Драко, что особняк Блэков — убежище достойное и защищенное. Скорпи, иди ко мне, родной, — попросил брюнет и уже сам обнял сына. — Отец, я хочу горячий шоколад, ты нам с Алом всегда… там… — мальчик показал рукой неопределенно в сторону, — на ночь шоколад горячий приносил. Отец, — мальчик захныкал, — мы хотим назад к вам — в мир будущего. — Мы с Драко любим вас и в этом времени. Правда, ребята. Драко, любимый, скажи, что мы с тобой очень любим наших детей. — Да, Скорпи, правда. Гарри и я, мы любим вас. Вы — самое дорогое, что есть у нас, и мы не позволим никому причинить вам вред, — ответил слизеринец и сел на корточки перед мелким блондинчиком. — Папочка! — улыбнулся, подошедший Альбус, и обнял Драко. — Там, в мире будущего, мы с братом всякий раз, когда ты берёшь в руки пистолет, и уходишь в ночной рейд, сходим с ума, не зная, вернешься ли ты домой, и мы со Скорпи поэтому так дорожим твоими и отцовскими объятиями. Ну, а теперь, будет ли нам горячий шоколад? Папа Драко, попроси отца, как ты это умеешь, чтобы он сварил нам его. Малфой поцеловал в макушку сына, и поднялся с корточек, улыбаясь, подошел к Гарри, который все ещё держал на руках Скорпиуса, и обнял Поттера вместе с мелким блондинчиком со спины. «Принц Слизерина» прикусил брюнету мочку уха и шлепнул по заднице левой ладонью. — Ну, так как насчёт горячего шоколада, шрамоголовый, любимый мой будущий муж? — прошептал чувственно и жарко, отчего у Гарри пробежали мурашки по спине, а в штанах стало тесно. Драко провел рукой по ягодицам и чуть рыкнул, чтобы только грифф услышал. — Хорошо, но вы сидите здесь и никого, кроме Снейпа не впускайте, — ответил поспешно брюнет и куснул слизеринца за плечо, — когда я пойду на кухню. — Я с тобой, отец, — сказал Альбус-младший и протянул Гарри его мантию невидимости. — Ты — достойный сын своего отца, Ал! — рассмеялся гриффиндорец и обнял мальчика. Пока они шли к школьной кухне, Поттер приобнимал ребёнка за плечи. Они уже дошли почти, когда вдруг услышали голос лже-профессора Грюма. Он говорил в какой-то круглый, светящийся камень, и Гарри понял, что это был магический артефакт, позволяющий связываться лже-Аластору с Тёмным Лордом. Поттер обнял сына и приложил к его губам палец, чтобы тот молчал. — Да, Повелитель, — произнес мужчина, — я слежу за мальчишкой день и ночь. Да, он живёт рядом с комнатой Снейпа. Да, мой Лорд… Конечно, мой Лорд, я спрятал надёжно Смеркута в Тайную комнату… Да, в той самой нише, где раньше обитал василиск, которого этот гонок Поттер убил мечом проклятого Гриффиндора. Смеркут под «Империо» и он полностью мне подчиняется. Повелитель, я помню слова, которые Вы мне велели вызубрить, чтобы на парселтанге открылась пасть статуи. Конечно, Ваш верный раб… Хорошо, я повторю… «Смерть врагам Темного Лорда!» Я помню, мой Лорд, что именно 24-го ноября, когда все будут праздновать победу над драконами, я выпущу зверушку и внушу ей ужалить геройское сердце нашего врага, от чего мальчишка больше никогда не очухается, ведь сердце — не шея. Как только Поттера парализует, я аппарирую к Вам, Повелитель… Да, в «Воющую хижину», непременно. Я уже предвкушаю, как Вы убьете поганого полукровку, бросившего Вам вызов, а Нагайна сожрет этого нелепого мальчишку, возомнившего себя сильнее Вас, мой Повелитель. Да, мой Лорд, Вы правы, скоро все закончится, дай Мерлин! Камень погас, связь закончилась и лже-Грюм заозирался по сторонам. Гарри сел на корточки и прижал сына к себе, прошептал едва слышно: — Ни звука! — И почувствовал осторожный кивок головой. Хромоногий лже-профессор прошкандыбал мимо наших героев и завернул за угол. Гарри поднял на руки и сына и они вернулись в свою комнату. — Вы так скоро? — удивился Скорпиус, когда гриффиндорец с мальчиком вбежали внутрь. Он мгновенно послал своего Оленя к Снейпу, пока Ал прижимался к Драко, а тот его обнимал. — Альбус, хороший мой, что случилось? Малыш? — спросил Малфой, обнимая сына и глядя на Поттера, проговорил: — Что произошло, Гарри? — Сейчас все расскажу, только профессора дождемся, — ответил брюнет. Зельевар не задержался, он вошел в комнату и закрыл дверь Чарами. — Поттер, в чем дело? — воскликнул профессор. — Что стряслось? Альбус-младший кинулся к мужчине в объятия и зарыдал, говоря: — Смеркут в Тайной комнате, в голове статуи, а отца хотят убить после первого испытания на Турнире Трех Волшебников, 24-го числа. Лже-профессор выпустит Смеркута, когда все будут праздновать победу над драконами. Лже-Грозный Глаз зачаровал зверушку «Империо», и тот должен ужалить Гарри прямо в сердце, от чего отец не оправится. — Это все правда, Поттер? — нахмурился Снейп, при этом, обнимая и утешая Альбуса на своих руках. — Все верно, профессор, — ответил гриффиндорец. — У меня есть план. — Нет! — воскликнули в унисон Северус и Малфой. — Я сам пойду, — продолжил зельевар, — а ты, Поттер, останешься с Драко и детьми. Мы с директором справимся. — Знаете, профессор, — возразил грифф, — сдаётся мне, что директору все равно на меня. — Не говори так, Поттер! — возмутился декан Слизерина. — Тогда почему Дамблдор не свяжет этого лже-Грюма и не отдаст его в властям? — Каким властям, Поттер? — усмехнулся Снейп. — Корнелиусу Фаджу, который вообще не верит, что Тёмный Лорд выжил? Министерским идиотам, внимающим выжившему из ума старику? Кому из них? Нет, это не выход, Поттер. Мы просто обязаны допустить тебя до Турнира Трех Волшебников, ты должен пройти его до конца и уже после мы все, Гарри, его разоблачим, клянусь тебе. Врага надо максимально приблизить к себе, чтобы схватить за горло и мы возьмём этого Аластора Лже-Грюма. — Лучше уж взять и уничтожить сразу Темного Лорда в «Воющей хижине!» Я сам пойду, Северус, это — моя битва! — ответил гриффиндорец. — Вчера, Поттер, я и директор всю хижину обошли, все комнаты, подвал, чердак, но там и в помине не оказалось Волдеморта. Альбус Дамблдор — самый сильный маг нашего времени, Гарри, да и я тоже не слабый волшебник, мы что только не делали в той хижине, но никаких следов, никакого присутствия. И ещё, Поттер, ты никуда не пойдешь, уяснил? Гарри медленно кивнул, но всем стало понятно, что он ни хрена не уяснил. — Скажи-ка мне вот что, Поттер, а чего это тебе, — произнес снова через минуту Снейп, — вздумалось шататься по школе в три часа ночи, да ещё взяв с собой Ала? Минус десять баллов с Гриффиндора, Поттер! — Деда, это все я! — возразил Скорпиус. — Мы с братом всегда пьём на ночь горячий шоколад, который нам отец готовит. Папочка Драко всегда настаивает на теплом молоке с мёдом, но мы любим горячий шоколад с корицей. — Драко — умный у вас отец, а Поттер… — начал было зельевар, склонившись к мелкому блондинчику, но Альбус-младший закрыл ладошкой рот ворчуну-декану. — Не надо так о моем отце, деда Сева! — возразил мальчик и глаза его стали льдистые, как у Малфоя, когда Драко сердился. Северус выпрямился и решительно пошел к двери. — Поттер, ты меня понял, надеюсь? Только семья и учёба! Даже не начинай то, что закончить придётся нам! — И что же вы все заканчивали за меня, позвольте спросить? — воскликнул гриффиндорец. — Вспомните первый курс и профессора Квиррелла, который стал зависимым от Волдеморта, и ради него пил кровь единорога, чтобы, присосавшийся к нему паразит-Том Реддл, смог жить, он даже не побоялся проклятия. Я остался один на один с той химерой. А второй курс? Я бился один с василиском в Тайной комнате. На третьем — меня чуть не уничтожили, как личность, дементоры. Меня и Сириуса! Четвёртый курс… Что день грядущий мне готовит, профессор? А ведь именно вы, Северус, перед всеми учителями сказали, что я должен участвовать в Турнире Трех Волшебников, чтобы понять, что должно произойти. Альбус-младший хотел что-то сказать, но Скорпиус закрыл ему рот рукой и шепнул, что им нельзя вмешиваться в это время. — Отец сказал, что этой весной должно произойти то, что ждут все последователи Темного Лорда, — произнес «Принц Слизерина». — Это произойдет, папочка Драко, — всхлипнул Альбус-младший, — но мы не должны вмешиваться. Отец все сделает так, как должен.