Покрути, лизни, обмакни

Музыка долбила в уши так, что Леоне хотелось пристрелить диджея. Может, даже не стрелять сразу в грудь, а начать, например, с ног, чтобы он удобно повалился на колени. Потом взять его за голову и бить, бить, долго бить о пульт, заляпать его кровью пластинки и тумблеры, и в конце сломать нос о стойку. Леоне с наслаждением представил, как он поднимает над танцполом тело за окровавленные волосы. Диджей должен был быть готов к такому сценарию – не мог же он не знать, что сегодня весь клуб полон мафиози, не у всех из которых совпадали музыкальные вкусы. Как же он хотел, чтобы это прекратилось. Но он не мог даже пошевелиться, потому что сейчас в изгибе его руки удобно устроился Бруно с коктейлем, и судя по тому, как заинтересованно он оглядывал темный, дымный, прореженный лучами лазеров зал, музыка ему совсем не мешала. Он даже не подозревал, что спасает кое-чью жизнь – Леоне сейчас не двинулся, даже если бы начал заживо гореть, что по дискомфорту, с его точки зрения, было сравнимо с этой невыносимой долбежкой. Сменился трек, и состоящая из сопливого молодняка толпа на танцполе взревела, услышав, видимо, знакомый бит. Леоне, постаравшись отвлечься, проследил за взглядом Бруно, который остановился на чем-то конкретном. О да, весьма конкретном. Лидер Сквадры Экзекуционе стоял у барной стойки, покачивая в руке стакан. Лучи светомузыки после смены ритма стали ярче, что позволило рассмотреть его фигуру в громком полумраке клуба. Он был похож на отдыхающую пантеру: свободная, обтекаемая поза, плавные движения руки, подносящей ко рту бокал с напитком, лениво прикрытые глаза, готовые в любую секунду распахнуться и сфокусироваться на цели. Леоне нахмурился. То, что это глава отряда убийц, знали все, но наверняка не знал никто. Из живых, по крайней мере. Ризотто Неро, хищник бетонных джунглей, в совершенстве владел способностью скрываться у всех на виду, и даже на первый взгляд очевидное вызывало сомнения. Бруно заерзал под рукой, и Леоне заметил, как он играет языком с трубочкой коктейля, не отрывая взгляда от убийцы. Тот пока не заметил источника направленного на него внимания, но инстинкты, без которых он бы не выжил так долго, заставили его оглянуться вокруг себя. Поймав, наконец, взгляд красных глаз, Бруно вызывающе обхватил губами трубочку, потом перекатил ее языком из стороны в сторону. Минуту подержав зрительный контакт, он медленно развел перекрещенные ноги и поднялся. Леоне остался на месте, мрачно наблюдая, как Бруно, покачивая бедрами, подходит к развернувшемуся к нему Ризотто. В ярких вспышках освещения Леоне видел, как его любовник пробегает пальцами по пряжке на груди убийцы, скрепляющей широкие ремни, движется по ним вверх, соскальзывая на смуглую кожу груди. Мимолетное мерцание света – и он заметил там уже не пальцы, а всю ладонь, уверенно скользящую кругами по широким мышцам. Бруно поднялся к уху слегка склонившегося к нему Ризотто и что-то зашептал, прижимаясь ближе. Тот, прежде чем ответить, внимательно посмотрел на Леоне, отчего бывшему карабинеру стало неуютно: он догадывался, о чем идет речь. Они это как-то обсуждали, но Леоне не думал, что всерьез, с его точки зрения это был просто треп после секса. Оказалось, не совсем, но подвергание сомнению действий Бруно не входило в его привычки. Даже если тот заигрывал с почти наверняка самым опасным после босса членом "Пассионе". Тем временем Бруно отодвинулся, чтобы поймать едва заметный кивок. Получив одобрение, он развернулся и вскинул подбородок – не надо было даже пальцем манить, Леоне прибежал бы на любой сигнал. Когда они направились в сторону VIP-комнат, рука Ризотто уже удобно лежала на обтянутой белой тканью талии. Леоне последовал туда же, надеясь, что свободных не будет. Он, продираясь сквозь толпу, ненадолго потерял их из виду, и нашел уже целующимися у открытой двери. Ризотто хозяйски шарил под черно-белым пиджаком, ощупывая задницу Бруно, а потом плавным движением закинул его бедро себе на талию, прижимая сильнее, и увлек внутрь кабинки. Леоне подошел ближе и остановился. Осмотрелся. Интерьер комнаты не блистал изысками: широкий мягкий диван подковой, в центре – небольшой низкий стол. Дизайнеры знали, что будет интересовать людей, добравшихся сюда. Опытный взгляд выловил специфические разводы на столике; официант, смахивая остатки кокаина, явно понадеялся, что в полумраке не будет заметно, насколько плохо он делает свою работу. Обивка дивана из искусственной кожи не имела явных следов прошлого использования, но Леоне знал, что в освещении комнаты, в отличие от остального клуба, не просто так нет ультрафиолета. В целом, здесь было чуть светлее, чем в остальном заведении, и музыка звучала более приглушенно, что определенно было хорошо. Плохо, что он не знал, что ему делать. Зачем Бруно его позвал? Чтобы он стоял и смотрел? Или чтобы присоединился? Черт, почему тут было не занято… Бруно заметил его присутствие и прервал поцелуй, протягивая руку к Леоне. Он уже почти висел на Ризотто, еще более тонкий и грациозный на фоне темной груды мышц, касаясь пола только носком лофера. Леоне послушно переступил порог и закрыл за собой дверь, позволяя Бруно нетерпеливо зацепить пальцами шнуровку плаща и притянуть к себе быстрее. Он уверенно оперся спиной на его грудь, откинул голову на плечо и скользнул рукой за шею, настойчиво наклоняя к себе. К вкусу коктейля теперь примешивался слабый вкус чего-то более крепкого, вроде коньяка или виски. Прекрасно понимая откуда он там взялся, Леоне мрачно посмотрел в хищные красно-черные глаза, внимательно наблюдавшие за ним. Теперь Бруно был зажат между ними, и Леоне пахом чувствовал костяшки пальцев Ризотто, держащих его задницу. Леоне все еще не уверен, чего от него ожидают, но привычно провел руками по черно-белой ткани, останавливаясь на застежках. Неторопливо поглаживая открывающиеся участки кожи и кружева на талии, он понемногу продвигался вверх. Бруно красиво, жадно выгибался между ними, дрожа от обилия прикосновений, и резко выдохнул когда щелкнула последняя застежка, на горле. Укус за ухом – да, это было преимуществом, и Леоне им беззастенчиво воспользовался – вызвало у Бруно первый жаркий стон. От этого он, будто очнувшись, с ярко горящими щеками и слегка взъерошенными волосами, внезапно соскользнул вниз, опускаясь на колени. В сумрачно-красном освещении комнаты между распахнутым полами пиджака виднелись завитки кружева и темные ареолы сосков. Леоне был все еще озадачен, но он не мог оторвать взгляд. Ризотто, кажется, намного лучше представлял себе правила игры, потому что он почти сразу прижал голову Бруно широкой ладонью к своему паху, окончательно сминая идеальное каре. В ответ тот потерся носом, прикусил черно-белую ткань штанов и провел зубами вдоль контура члена, завершая движение поцелуем на кончике. Завертел головой, выбираясь из-под давящей на затылок ладони, на секунду встретил взгляд Леоне. Выражение его лица смягчилось, мелькнула нежная улыбка, заверяя того, что все в порядке. Ее можно было даже упустить, если бы он не искал, не нуждался так отчаянно в этом знаке. Бруно выразительно, с наслаждением втягивая носом знакомый запах, теперь уткнулся носом в ширинку Леоне, но не торопился ее расстегивать, дразня ртом через ткань. Одна его рука оставалась на паху Ризотто, и скоро начала стягивать вниз его штаны, освобождая внушительный темный член. Когда Бруно переключил свое внимание на него, его вторая рука наконец начала расстегивать молнию на брюках Леоне. Неожиданно он почувствовал, что Ризотто оказался намного ближе, привлекая к себе за талию. Он развернулся к нему, но, чтобы посмотреть в глаза, пришлось поднять голову. Леоне привык быть высоким, и то, что сейчас на него смотрели сверху вниз, одновременно раздражало и непривычно будоражило. Этот хищник и правда был просто огромным. – Как тебя зовут? – низкий, тягучий голос зазвучал, казалось, сразу внутри головы. Он не хотел отвечать на вопрос, но ответил. – Леоне. – Леоне, – Ризотто будто облизнул губами его имя, и так же облизнул взглядом всю его фигуру. – Ты очень красив, Леоне, – добавил он тихо, наклоняясь к порозовевшему уху и прикусывая его. Ризотто как будто не замечал, что внизу его стояк облизывает самый прекрасный мужчина, которого Леоне знал, и это раздражало еще больше, но он почему-то молчал, чувствуя, как пахнущее алкоголем дыхание путается в его волосах. Он поднял руку, намереваясь отодвинуть излишне настойчивого почти-что-незнакомца дальше от шеи, но тот перехватил ее и, поцеловав в ладонь, опустил на свою грудь. Леоне ощущал мерный, сильный ритм сердца, пока Ризотто удерживал ее там. Он выглядел так, будто собирался его поцеловать, и сбитый с толку Леоне опустил взгляд вниз в поисках поддержки. Но Бруно был весьма увлечен, преимущественно членом Ризотто, по которому он уже раскатывал презерватив. Слегка раздраженный тем, что его пытаются проигнорировать, Ризотто настойчиво вернул внимание на себя, приподняв пальцами белый подбородок и заставляя снова взглянуть себе в глаза, а потом прижался к губам Леоне, наполняя его рот вкусом виски. Тот потерялся в неожиданно мягком поцелуе, совсем не похожим на то, как Ризотто целовался если смотреть со стороны, но всего на мгновение – внизу до него дотронулся Бруно. Он с наслаждением начал облизывать и сосать его член, помогая себе рукой, иногда пытаясь заглотить глубже. Леоне ахнул, задрожал и, возможно, потерял бы равновесие, если бы широкая ладонь все еще не лежала на его талии, удерживая. Ризотто проследил за направлением его взгляда и качнул бедрами, ткнув своим стояком в щеку Бруно. Тот перехватил его рукой, удерживая, и переключился на него, но ненадолго. Он отдавался процессу с явным удовольствием, накрывая ртом то один, то другой член, пока его руки ритмично скользили по обоим. Леоне, хоть присутствие другого мужчины его смущало, вздрогнул, ожидая скорой разрядки, однако Бруно явно не планировал заканчивать так быстро. Он поднялся, быстро чмокнув его, едва стоящего на ногах, мягко взял за руку и повел к дивану. Леоне как обычно послушно двинулся за ним, стараясь не обращать внимания на то что за ними следует ещё и Ризотто, на то, как его огромный член раскачивается при ходьбе… и на то, что он буквально сжирает глазами то ли его, то ли Бруно. Леоне даже не мог решить что из этого его бесило сильнее. Бруно бесцеремонно толкнул его на странно скрипнувшую обивку и встал сверху, поглаживая бугор на брюках и расстегивая пуговицу. Леоне выдохнул и даже немного расслабился оттого, что ситуация наконец была хоть немного знакомой, но ненадолго. Ризотто подошел к Бруно сзади, сильно стискивая оплетенную кружевом талию и запуская ладони под распахнутый пиджак, требовательно развернул к себе его лицо и впился в губы. Тот в ответ обхватил его голову, прижимая еще сильнее, и сдернул шапку, отшвырнув ее в сторону. Послышался мелодичный звон. Они целовались так, как будто пытались съесть друг друга, но недолго: Ризотто резко засунул руку в полурасстегнутую ширинку, заставив Бруно ахнуть и оторваться от него. Он вскрикнул и выгнулся сильнее, когда широкая ладонь сжала его твердый член вместе с яичками, и рефлекторно толкнулся в нее, хоть прикосновение явно было слишком грубым. Ризотто что-то зашептал ему на ухо, и Бруно быстро начал стягивать с себя брюки. Как только он привычно-изящным движением откинул их в сторону, Ризотто толкнул его вниз, заставляя опереться коленями по обе стороны от нервно сведенных ног Леоне и предоставляя тому шикарный вид для изучения. Судя по выражению лица Бруно, все шло не совсем по плану, так что он в волнении кусал губы. Ризотто не потрудился снять с него ни пиджак, ни белье; черное боди внизу уже было влажным от смазки. Леоне повел рукой вдоль его торса, сдвигая ткань в паху, и стояк Бруно похабно выскользнул из изящного кружева. Боди, сдвинутое с предусмотренного для него места, сильнее врезалось в тело. Леоне легко провел пальцами по нежной коже члена, вызвав едва заметную дрожь. Бруно рефлекторно толкнулся бедрами за прикосновением, но Леоне быстро убрал руку. Это был его маленький протест – тому как он воспользовался его бесконечным доверием. Он надеялся что тот не станет настаивать, потому что прямому требованию Леоне сопротивляться не сможет. Он с удивлением отмечал как непривычно, неидеально выглядит Бруно, мокрый и доступный, каким бесполезным выглядит его дорогущее белье – не снятое аккуратно и трепетно, а просто сдвинутое в сторону, как ненужное тряпье, символически прикрывающее прелести уличных давалок. У Бруно это состояние явно вызывало дискомфорт, и Леоне стоило больших усилий не вернуть тут же все на свое место. Ризотто положил свои крупные ладони на ягодицы, сминая их, и Бруно застонал, уронив голову на плечо Леоне. Почти сразу он, как кошка в течке, подался назад, выгибаясь и расставляя ноги еще шире, что вызвало у Ризотто легкую ухмылку. Леоне заметил, что тот нашел лежавшую в кармане откинутых в сторону брюк смазку, и судя по тому, как отчаянно застонал Бруно, заставлять его ждать Ризотто не собирался. Растягивая подставленную задницу, он смотрел прямо на Леоне, будто не замечая, как жадно Бруно насаживается на его пальцы. Стараясь скрыться от этого взгляда и от осознания того, что его любовник тает от грубых прикосновений другого мужчины, он поднял голову и поймал его губы своими. Бруно, сминая ладонью пепельные волосы, рвано и беспорядочно отвечал на поцелуй, позволяя изредка проскальзывать тихим нетерпеливым вздохам. Внезапно он отстранился и замер. Леоне автоматически потянулся обратно, но Бруно, уже приоткрывший губы навстречу, резко вскрикнул ему в рот: Ризотто заменил пальцы членом, войдя сразу на всю длину. – Эй! – не выдержал Леоне, зло глядя в красные глаза. Бруно безвольно уткнулся лицом в его шею, тяжело и сипло дыша. – Не волнуйся, – размеренно ответил Ризотто, набирая темп. Вздохи стали чаще. – Ему нравится. Леоне сжал кулаки от возмущения, но промолчал, когда Бруно поднял на него взгляд. Он ни разу не видел его таким… расфокусированным. Казалось, он почти не соображал, полностью отдаваясь ощущениям. Он поднялся, упираясь руками в спинку дивана по обе стороны от головы Леоне и явно хотел что-то сказать, но Ризотто ускорился, и вместо связной речи из Бруно вырвался очередной всхлип. – Посмотри, – низко и тягуче произнес Ризотто. Его дыхание оставалось ровным, как будто он беседовал с кем-то на прогулке. Леоне поднял на него озадаченный взгляд, поймав который, тот ухмыльнулся и на мгновение прикусил губу. – Посмотри, Леоне, – продолжил он, – как я трахаю его для тебя. Нравится? Он еще ускорился, вызывая у Бруно громкий, отчаянный стон. Леоне вспыхнул. Даже под пытками он не признался бы в этом, но, Пресвятая Богоматерь, как же ему нравилось. Так неправильно и так восхитительно. Когда они были вдвоем, ему казалось, что он физически не способен перестать смотреть, как невероятно выглядит Бруно, но сейчас он обнаружил что будто и не видел его раньше, настолько по-другому выглядел он со стороны. И совершенно точно он никогда не вел себя с ним так: с торчащим из-под белья стояком, он развратно выгибался, пытаясь насадиться сильнее на член другого мужчины, и, уже не в силах сдерживаться, сопровождал громким вскриком каждый толчок. Под веками прикрытых от удовольствия глаз не было видно зрачков. Он непроизвольно приоткрыл рот и высунул язык, желая, видимо, тоже чем-то занять его, но Леоне не торопился с этим, глядя, как по смуглому подбородку стекает слюна. Такой Бруно будоражил его и при этом пугал – Леоне даже близко не знал об этой его стороне. В какое-то мгновение его взгляд снова сфокусировался, и в нем проскользнула забота. Закусив губу в отчаянной попытке сдержать стоны, он обнял ладонями лицо напротив и зашептал "Леоне, Леоне…", но Ризотто сменил угол, и Бруно с громким стоном рухнул на белую грудь, прогибаясь еще сильнее. – Ты знал? – тем же глубоким, обволакивающим голосом спросил Ризотто, снова ловя взгляд Леоне. – Знал, как твой парень заводится когда его жестко берут? Думал, он такой идеальный, старался быть понежнее? Может ему и нравилось, но на самом деле, – он замедлился, толкаясь резче и глубже, и приподнявшийся было Бруно, бормочущий "нет, нет, не так" почти зарычал от удовольствия, – он та еще шлюха. Ризотто хищно улыбнулся и остановился. Отпустив тонкую талию, он поднял руку к своей груди. Звякнула пряжка, удерживающая скрещенные ремни, и его плащ упал вниз, полностью обнажая идеальный торс. Бруно разочарованно застонал от того, что Ризотто прекратил двигаться и, тяжело дыша, поднял на Леоне мутный взгляд. У того снова возникло ощущение, что ему хотят что-то сказать, но Бруно просто приник к его губам, скорее рефлекторно, чем осознанно, погружая в знакомую нежность. В ответ Леоне, почти всхлипнув, обхватил руками его голову и углубил поцелуй, мягко поглаживая пальцами волосы, затылок, щеки, вытирая слюну с подбородка. Он постарался отогнать мысль о том, что сейчас задницу его любимого распирает чужой член и как тому это нравится. Это снова был его Бруно – драгоценный, ласковый, заботливый. Леоне чувствовал себя как ребенок, который потерял маму в большой толпе и уже начал плакать оттого, что она никогда больше не вернется, но услышал родной голос. Леоне таял в этих ощущениях, пока момент не прошел: Ризотто качнулся, и Бруно, судорожно выдохнув в поцелуй, ухватил руку Леоне и направил ее вниз. – Давай, Леоне, – резко сказал он. – Помоги мне. Он снова прильнул к фиолетовым губам, но теперь в поцелуе не было и следа нежности – он почти царапал их зубами, сильно прижимая к себе, одновременно сминая в кулаке длинные волосы. Неожиданно он охнул и разжал пальцы: Ризотто подхватил его под коленями, подняв на себя – спиной к груди – и Бруно рефлекторно вскинул руки назад, цепляясь за смуглую кожу над лопатками. Он теперь был полностью открыт перед Леоне, извивающийся, изгибающийся, с вызывающе широко разведенными ногами, насаженный на толстый темный член как бабочка на булавку. Сходство усиливалось еще и из-за распахнутого пиджака и черного кружева, завитки которого давно сползли с предназначенных для них мест. Ризотто, не сводя глаз с Леоне, склонил голову и укусил Бруно за шею, одновременно входя в него. Тот захлебнулся стоном и откинул голову назад, совсем как когда он целовал Леоне. Только Ризотто уже не интересовали поцелуи. Он, все еще глядя на полулежащего под ними Леоне, почти вгрызался в удобно подставленную шею. – Леоне! Ну...! – просипел Бруно, сотрясающийся в огромных руках. Его ладони начали соскальзывать: Ризотто теперь тоже тяжело дышал, почти подкидывая и раз за разом входя в него сильным, глубоким встречным толчком, и его точеный торс заблестел от пота. Леоне, которого открывшийся вид припечатал к дивану, едва сообразил, о чем он может сейчас его просить. Жадно ловя глазами каждое движение пары перед собой, он приподнялся, послушно возвращая свою руку на болтающийся член. Теплота и твердость в ладони гипнотизировали, он автоматически облизнулся. Вскинув взгляд вверх в поисках одобрения, он увидел только запрокинутый подбородок Бруно и вспыхнувшие желанием красные глаза. Ризотто замедлился, что Леоне, осмелев, воспринял как приглашение. Мягко обхватив губами головку, он привычно скользнул вокруг нее языком и услышал синхронный судорожный вздох сверху, но уже не поднимал взгляд. Бедра Бруно от его ласки мелко задрожали, пальцы ног сжались, скрутились в сладком томлении, но Леоне этого не заметил, полностью поглощенный приятной тяжестью на языке. Ризотто плавно толкнулся, заставив Бруно снова всхлипнуть, и буквально загнал его член глубже в рот Леоне. Он сам, казалось, сходил с ума от этого почти-что-минета и не сводил взгляда с круга фиолетовых губ, между которыми скользил мокрый твердый ствол. Леоне прикрыл глаза и полностью отдался процессу, вылизывая и посасывая. Ризотто сейчас двигался медленно и плавно, направляя в него член, и он старался не думать о том, что сейчас всхлипывающий и стонущий, такой любимый Бруно – просто прослойка между его губами и большим, тяжелым стояком Ризотто, который он теперь тоже хотел попробовать. Господи, как он вообще может об этом думать и почему не может перестать? Подняв глаза вверх, Леоне увидел, как Ризотто резко взволнованного выдохнул, точно так же глядя на него в ответ. Леоне раньше не замечал за собой умения или стремления соблазнять, но сейчас он, намеренно не отводя взгляд, взял глубже, вызывая у Ризотто быстро подавленное тихое мычание. Через секунду тот рыкнул, тряхнул головой и перехватил Бруно удобнее, сжимая, почти сложив пополам, в кольце своих рук. Ускорился, заставляя его снова гортанно закричать, а Леоне – отстраниться, заменяя рот рукой, которая легко заскользила по слюне. Бруно, не способный больше выдерживать резко обострившуюся после сладкой истомы интенсивность ощущений, выгнулся всем телом, впиваясь ногтями в мускулистую спину, еще раз вскрикнул и содрогнулся в оргазме. Это случилось так быстро и неожиданно, что Леоне не успел отодвинуться, и белесые брызги упали на его щеку, лоб, губы, волосы. На секунду он рефлекторно зажмурился, но тут же раскрыл глаза, жадно ловя взглядом каждую волну дрожи, сотрясающую Бруно. В последнее мгновение тот был так напряжен, что, казалось, под смуглой кожей можно было увидеть каждую отдельную мышцу, но почти сразу обмяк, тяжело дыша. Леоне снова взял в рот его опадающий член, погружая в теплую послеоргазменную ласку, и был вознагражден одобрительным поглаживанием по затылку. Ризотто, что-то прошептав на ухо Бруно и получив слабый кивок, урвал себе немного вздохов, ловя пухлые губы своими. Не прерывая поцелуй, Ризотто развел обратно его ноги, опустил одну, мягко перехватывая за талию, и вышел с тихим мокрым звуком. Бруно выдохнул и задрожал, послушно опускаясь в раскрытые объятия: Леоне обхватил его, нежно поглаживая скулы, уши, перебирая волосы. Бруно ласково смотрел на него в ответ, стирая рукавом пиджака следы своей спермы. Леоне перевел взгляд на Ризотто, все еще возвышающегося над ним – теперь над ними обоими. Тот дышал глубоко, но уже не так тяжело, и его обтянутый презервативом член, наконец-то снова видный целиком, внушительно покачивался перед глазами Леоне. Тот снова непроизвольно облизнулся, слыша тихий вздох сверху. Бруно заметил направление взгляда, и, усмехнувшись, тронул языком ухо любовника, шепотом подбадривая его. Для Леоне все еще было странным хотеть какого-то мужчину кроме Бруно, и он никогда не был особым специалистом в оральных ласках, но тут сигнал в его голове был совершенно однозначным, и, видимо, очевидным для Ризотто, потому что тот начал стягивать презерватив. Леоне ощутил, как во рту у него потянуло, так быстро выделялась слюна от картины перед ним – ему до безумия хотелось вобрать его в себя так глубоко, как сможет. И чтобы эти большие смуглые руки, уверенно, привычно оглаживающие сейчас бархатистую кожу, гладили его скулы и волосы, когда он будет это делать. Но вместо того чтобы, как Леоне думал, положить руку на его затылок и настойчиво подтолкнуть к своему и так притягательному члену, Ризотто наклонился к ним обоим, ловя губы Леоне в нежном и неторопливом поцелуе. Бруно же привычно скользнул по шнуровке к расстегнутым брюкам, накрывая ладонью мокрый от смазки стояк. Леоне будто прошило электрическим разрядом от этого прикосновения – он, поглощенный происходящим, совсем забыл о своем удовлетворении, и сейчас почти всхлипывал от нежности, которой его окружили. Вкус виски снова наполнял его, но он больше не раздражал, наоборот, обволакивал и будоражил, как будто Леоне и вправду выпил, сразу опьянев. Бруно мял ладонью его эрекцию, не обхватывая пока что рукой полностью. Видимо, он опасался, что Леоне может кончить слишком быстро, что, в общем-то, не было далеко от истины – мягкие поцелуи Ризотто оказались не менее возбуждающими, чем его спокойная властность. Неожиданно он отстранился, перемещая руки на колени Леоне, и развел их шире. После он снова поступил не так, как ожидал Леоне – плавно опустившись на колени между ног, он, все еще глядя в сиреневые глаза, обхватил пальцами его лодыжку. Приподнял ткань брюк, мягкими круговыми движениями поглаживая выступающую косточку, аккуратно стянул лофер. Обхватив стопу обеими ладонями, согревая и разминая, поцеловал ее тыльную сторону. Бросил взгляд на лицо Леоне. Тот не понимал, почему у него перешибает дыхание от таких откровенно странных действий, но останавливать Ризотто он не собирался, и, не зная как правильно в такой ситуации выразить свое одобрение, пошевелил большим пальцем ноги, проводя им по смуглой щеке. Ризотто судорожно выдохнул и прикусил губу, тут же снова, уже сильнее, приникнув ртом к его стопе. Поцелуй сменился легким покусыванием, так что Леоне ахнул и дернулся от ощущений. С любопытством наблюдающий за Ризотто Бруно довольно хмыкнул, убирая ладонь с члена Леоне и обнимая его за шею. Ризотто, придерживая одной рукой его ногу, целовал и выписывал на ней узоры языком; другой он стягивал второй лофер. Неожиданно он по-другому перехватил уже влажную от слюны стопу, и медленно повел ею вдоль груди и живота, опуская прямо на свой горячий член. Взволнованно выдохнул, начав тереться об нее, и поднял ко рту вторую. Леоне казалось, что он сходит с ума; он даже не подозревал, что потеряет голову от такого. Он чувствовал сильную, волнительную пульсацию, когда упирался носком в этот огромный стояк, и пульсация, казалось, передавалась всему его телу. Ризотто добавил смазку; в первые моменты она холодила, но быстро согрелась. Пошевелив пальцами, Леоне вызвал у Ризотто еще один дрожащий вздох, отчего его собственный член тоже дернулся, привлекая внимание. – Леоне, – теперь глубокий, низкий голос Ризотто звучал более хрипло. – Я хочу отсосать тебе. Ты против? Пригвожденного к дивану красными глазами Леоне даже не хватило на внятное выражение согласия. Он что-то пробулькал-просипел, дополнив это торопливым кивком, что заставило уже слегка отошедшего после бурного оргазма Бруно негромко рассмеяться. Продолжая хихикать, он зарылся носом в его волосы и беспорядочно заскользил рукой по торсу Леоне, еще сильнее распуская шнуровку, раздвигая в стороны ткань и обнажая широкую, красивую белую грудь. Пробежал пальцами по соскам, отчего Леоне всхлипнул и выгнулся. Бруно был похож на пианиста, неторопливо наигрывающего знакомую мелодию, знакомую настолько, что даже не требовала сильный концентрации. Леоне застонал, когда к этим ощущениям добавился горячий влажный рот Ризотто. Его возбуждало и то, как он выглядел – почти полностью одетый, только член и грудь были обнажены, выставлены для удобства партнеров, будто его свели до функций. Он совершенно заблудился в дикой смеси знакомых и незнакомых ощущений – пальцев Бруно, сжимающих его соски и большого, твердого члена, который плавно скользил по неожиданно чувствительной внутренней стороне его соединенных стоп. Леоне чувствовал, что надолго его не хватит, но Ризотто сдался раньше – выпустив его изо рта, он обхватил обеими руками белые ноги и задвигался, срываясь на рык. Бруно быстро подхватился, вовлекая Ризотто в поцелуй, отчего тот возмущенно застонал, толкнулся последний раз в стопы Леоне и кончил, забрызгивая их. Бруно целовал его до тех пор, пока дрожь оргазма не утихла, и только потом оторвался, довольно улыбаясь. Ризотто напоследок мстительно укусил его за губу, оттянув ее, но по тому, как расслабилось его лицо и углубилось дыхание, стало понятно, что раздражение было напускным. Они оба обернулись на все еще возбужденного Леоне, который неуютно заерзал под заинтересованным взглядами. Бруно сдвинул его ногу, раскрывая шире, Ризотто сделал то же самое со второй. Они потянули его вниз, вынуждая почти лечь на диван. Небольшое воздействие станда – и в его брюках и белье появилась вторая молния, расстегнув которую, Бруно дотронулся пальцами до рефлекторно сжавшегося сфинктера. Но сразу убрал их, отводя руку в сторону и собирая в ладонь сперму Ризотто, стекающую по голой ступне. Леоне одновременно смущался и неосознанно подвигался ближе, желая разрядки так сильно, что ему уже было неважно не только чем его смажут, но даже то, засунет в него Бруно только пальцы или всю руку. Но Бруно остановился, и Ризотто, взглянув на него, тоже. – Леоне, – мягко, но строго сказал Бруно, – мы хотим сделать тебе приятно, – и от его тона, от этих слов, от обещания Леоне весь затрепетал внутри, – но тебе надо быть вежливым и попросить нас. Он даже не задумался. – Пожалуйста… – прошептал он. – Я не расслышал. – Пожалуйста, Бруно! – Пожалуйста что? – Пожалуйста… – Леоне всхлипнул, когда Бруно невесомо коснулся его, – помоги мне кончить. Бруно, еще раз переглянувшись с Ризотто, улыбнулся. – С удовольствием, мой хороший. Тот снова накрыл ртом его член; одновременно с этим Бруно засунул в него палец, ища простату и почти сразу добавляя второй. Леоне вздрогнул и застонал, когда он начал играть языком с одним из его сосков. Ризотто широко провел большим пальцем по другому, вызывая еще один стон, который почти сразу перешел в крик, потому что Бруно быстро нащупал правильное место. Он без намерения подразнить гладил и давил пальцами на него, и Леоне, ощущения которого и так были обострены до предела одновременной стимуляцией самых чувствительных его точек, потребовалась всего пара минут чтобы кончить, почти разрывая ногтями обивку дивана. Ему казалось, что он на секунду даже потерял сознание – настолько сильной была снесшая его волна оргазма. Открыв глаза, он увидел как Ризотто облизывается, стирая рукой капли на нижней губе и почувствствовал, что Бруно удовлетворенно тычется носом ему в щеку. – Леоне, – ласково шептал он, пока Ризотто поднимался и усаживался с другой стороны, начиная перебирать длинные волосы, – тебе хорошо? Леоне выдохнул, неожиданно разучившись говорить. Он посмотрел на Бруно, надеясь что выражение его лица хотя бы немного передает наполнявшую его эйфорию, и привлек к себе. Потом развернулся к Ризотто, который снова наполнил его рот вкусом виски, на этот раз с солоноватым привкусом спермы. Их поцелуй продлился чуть дольше, так что Бруно игриво нахмурился и вцепился в подборок Ризотто, отрывая от Леоне и прижимая его губы к своим. Тот явно не возражал. – Мы еще увидимся, синьор Ризотто? – отпустив его, довольно промурлыкал Бруно. Он наклонился ближе к Леоне, намекая на то, что увидеться хотел бы снова не наедине. Ризотто надолго остановил взгляд сначала на нем, потом на Леоне, будто запоминая их в мельчайших подробностях. – Да, – весомо сказал он, предприняв попытку улыбнуться. С непривычки вышло не очень дружелюбно, но попытка была отмечена. – Я сам вас найду.