666
Лифт в жилом доме Хосока доставил их не на первый этаж, а на какую-то незнакомую парню площадь, выложенную красным кирпичном под стать представшему перед ними зданию. Оно напоминало больше оперный театр с мраморными скульптурами демонов на крыше, нежели здание суда. Лифт, как понял Хосок за время пребывания здесь, — поистине адское изобретение. Вспыхнувшее внутреннее беспокойство не позволило Хосоку сдвинуться с места, и когда демоны, сопровождающие душу, пошли вперед, он так и остался на месте, задрав голову вверх и уставившись прямо в холодные и безжизненные глаза статуи, угрожающе нависающей с крыши. Ему внезапно сильно захотелось вернуть привычные взору пейзажи Сеула, он внезапно почувствовал себя мелкой букашкой, которую вот-вот раздавят. Да только его, фактически, уже раздавили. Чимин, поняв спустя несколько шагов, что Хосока рядом нет, обернулся и удивленно посмотрел на парня. Он вздохнул, губы дрогнули в снисходительной и необычно мягкой для Чимина улыбке. Демон двинулся обратно и осторожно и несмело взял Хосока за руку, выводя его из транса спокойным голосом: — Все будет в порядке, — уверил он парня, — мы с Чонгуком ни на шаг от тебя не отойдем. К тому же, если на кого-то и низвергнется кара небесная, то этим кем-то буду я. Не ты. Хосок коротко кивнул, заглянув в карие глаза, и нежно погладил его ладонь. Чимин еле заметно кивнул и, убрав свою руку, развернулся, чувствуя неловкость и прожигающий его спину взгляд Хосока. Чимин несдержанно улыбнулся и двинулся вперед, ступив на лестницу, ведущую к входу в здание суда. Чонгук уже ждал наверху у самых колонн, переговаривался с Намджуном, который и сам пришел только что и теперь немного нервно переминался с ноги на ногу у здания суда, где засело большое количество самых страшных демонов — бюрократия.666
— Их всех собрали только для того, чтобы Чимина отругать. Змеюки уже наверняка все кости ему перемыли, пока нас не было, — схватив Хосока под руку, прошептал Чонгук ему на ухо, как только они вошли в зал заседаний. — На тебя, скорее всего, никто даже внимания не обратит. Без обид. — Да какие уж тут обиды… — пробормотал Хосок, запуганно озираясь по сторонам, осматривая демонов, сидящих наверху, будто в амфитеатре. Среди лиц самой разнообразной наружности он заметил Ким Тэхена, который коротко склонил голову в приветственном жесте и одарил стоящего рядом с Хосоком Чонгука самым холодным взглядом из своей коллекции холодных взглядов. Демоны, маленькие и большие, толстые, как шары, и тощие, как щепки, уродливые и хитро улыбающиеся, заинтересованные и статные, выглядывали со своих мест, перегибались через перила, оглядывая вошедших, переговаривались, противно шипели, как змеи, которыми клеймил их Чонгук. Хосок медленно под их взглядами растворялся, нервно покусывая губы и мысленно радуясь тому, что Чонгук держит его под руку, не отпуская от себя ни на шаг. Чимин и Намджун уже подошли к массивному столу, находившемуся в самом центре странного по форме помещения, и предстали перед демоном, который довольно сильно отличался от своих «коллег», присутствующих здесь. Шатен выглядел мертвецки спокойным и сперва даже не поднял на вошедших взгляд, закопавшись в своих документах, что-то быстро чиркая пером на листах, кое-где ставя кляксы, комкая бумагу и начиная писать заново, мучаясь с чернилами, не обращая внимания на то, что рядом лежит шариковая ручка. — Господин Сокджин, — недовольно окликнул его кто-то сверху, откашлявшись, — провинившиеся прибыли. Демон за столом вздрогнул и рваными движениями мгновенно раскидал кипы бумаг в стороны, очистив поверхность стола. Он поднялся на ноги и, поправив съехавшие на кончик носа очки, немного растерянно оглядел присутствующих. Никто, кроме Хосока, на эту странную и внезапную выходку внимания не обратил. — Как? Уже?.. — он раздосадовано отряхнулся, поправил жилет, глянул на наручные часы, одернул рукава рубашки и прочистил горло, собираясь с мыслями. — Приношу извинения, что-то я совсем заработался. Хосок удивленно наблюдал за этой сценой, не в силах проронить ни слова и даже не зная, что думать по этому поводу. — В общем, Пак Чимин и Ким Намджун несут ответственность за душу Чон Хосока, которая по нелепой ошибке попала к нам, — коротко пояснил Сокджин собравшимся, хотя они явно были в курсе дела, — и нам предстоит решить, что делать с ангелом и демоном и куда все-таки направить душу. Присутствующие недовольно зашептались. Некоторые гневно косились на Хосока, но большинство ехидно посмеивались с неудачи Чимина. Хосок посмотрел на него и заметил, что демон мертвецки спокоен, когда внутри самого парня давно бы уже разгорелся гнев. Хосок сжал кулаки: ему стало обидно за Джуна и Чимина. Он хотел уже вставить свои пять копеек, как его перехватил Чонгук и, мягко потянув на себя за локоть, отрицательно покачал головой. — Они тебя сожрут, — предупреждающе прошептал он, умоляя Хосока помолчать и не привлекать лишнего внимания одним только взглядом. Чон кивнул и встал рядом с ним, отпустив ситуацию и позволив Чимину с Джуном самим разобраться в этом происшествии. Чимин смело смотрел в глаза как Сокджину, так и каждому присутствующему в зале демону. Он прекрасно понимал, что находится не в выигрышной позиции, но все равно не собирался терять лицо: слишком много хороших рекомендаций на его счету, чтобы из-за одной оплошности полететь с места и лишиться всего, хоть его проступок был довольно серьезным. Демон попросту старался себя успокоить и подбодрить. Сокджин внимательно осмотрел виновников, хмыкнув себе под нос, и сказал, опустив голову в бумаги, которые материализовались в его руках: — Приведите мне душу смертного по имени Чон Хосок, — он выжидающе уставился в сторону Чонгука и Хосока. Чонгук подтолкнул парня в спину, ободряюще кивнув ему. Хосок вышел вперед, чувствуя каждой призрачной клеточкой своего ненастоящего тела, как взгляды демонических созданий переметнулись к нему. Он встал между Чимином и Намджуном. Сокджин коротко улыбнулся ему, осмотрев с ног до головы. И Хосок подумал, что этот демон добр только к невиновным и что взгляд его такой пронзительный, будто Сокджин был способен видеть всех насквозь, вытягивать из разумов самые порочные мысли, словом — имел полное право судить как демонов, так и провинившихся ангелов. — Ответь мне на один вопрос, душа, и можешь быть свободна. Хосок несколько удивился такому развитию событий, но ни Чимин, ни Намджун и слова против не сказали, так что он просто кивнул, приготовившись к ответу. — Держишь ли ты обиду на кого-либо из рядом стоящих джентльменов за то, что после попадания в загробный мир твоя бестелесная оболочка оказалась в Аду, а не в Раю, куда тебя распределила канцелярия первоначально? Недоволен ли ты тем, что пришлось находиться здесь определенный промежуток времени? Прошу, ответь честно. В зале воцарилась тишина, и Хосоку показалось, что все слышат ход его неясных мыслей, что все чувствуют его волнение. Парень скосил глаза на Чимина, затем на Джуна, но ни тот, ни другой не собирались ничего ему подсказывать. Однако Хосок также заметил, как желваки заходили на лице Чимина. Намджун же предпочитал и вовсе ни на кого пока не смотреть. Он тут был единственным ангелом, оно и понятно. Чон глубоко вздохнул и, выпрямившись и придав себе уверенный вид, твердо сказал: — Нет, я не держу зла ни на кого из них. Также я не в обиде и не имею никаких претензий к кому бы то ни было. Брови Сокджина на мгновение взметнулись вверх, он недоверчиво осмотрел «подсудимых», ангела и демона, и, коротко кивнув своим мыслям, ответил на пламенную, но недолгую речь Хосока: — Интересно… Можешь быть свободна, душа. Чонгук! Будь добр, выведи его. Дождитесь окончания слушания снаружи. Чонгук согласно кивнул и, прихватив растерявшегося Хосока за локоть, потащил его к выходу. Парень беспомощно смотрел на Чимина, который к нему даже не собирался оборачиваться. В груди кольнула обида, и Хосок пожалел, что души вообще могут что-либо чувствовать, что могут привязываться, что могут надеяться на что-то, когда даже причины для роста этих надежд нет… — Чимин! — внезапно вырвалось из его рта, отчаянное и какое-то жаждущее. Демон вздрогнул и, опустив голову, искоса взглянул себе за плечо, но лишь на жалкое мгновение. Возвратив своей осанке прежнюю идеальность, а лицу — спокойствие, не нарушенное присутствием души, отпускать которую ему от себя не хотелось от слова совсем. Чимин посмотрел на Сокджина, напоровшись на строгость в глазах. Двери зала захлопнулись у Хосока перед самым носом.666
{Gorillaz — On Melancholy Hill}
Прохладный ветер немного приводил в чувства, но настроения нисколечко не прибавлял. Речная гладь в нескольких метрах под ногами тоже, как оказалось, бесполезна в этом плане. Хосок наверняка при жизни никогда бы такое не выкинул, но он уже мертв, так что взбираться на перила моста было совершенно не страшно, как и сидеть на них, свесив вниз ноги. В Аду все искусственное — это удручало. Но если не задумываться, то вроде как и настоящее… Хосоку казалось, что вчерашнее тоже было настоящим, что Чимин был настоящим. Теперь же парень не знает, что думать, он корит себя за то, что так быстро и так внезапно привязался к Чимину, к Чонгуку, к Тэхену, к Намджуну, да и к тому же Юнги… Это было невероятно странное чувство. Вроде за это никчемное время, проведенное здесь, он обрел больше, что имел при жизни… Теперь Хосок боится все потерять. — Если будешь прыгать, то прихвати с собой еще и котят, — внезапно раздалось за спиной. — Что… — Хосок обернулся и наткнулся на веселые глаза Чонгука, который недавно убежал обратно в здание суда, чтобы узнать, как идут дела. — Шутка. — Я уже говорил, что дурацкие у тебя шутки? — противореча своим словам, Хосок усмехнулся и вновь уставился на воду. — В темные времена — темный юмор, — Чонгук подошел к нему и, вскарабкавшись, уселся рядом. — Мне сказали передать, что ты отправляешься наверх вместе с Намджуном по завершению заседания. Сейчас они решают, как быть с парнями. Но твои слова сыграют им двоим на руку, это точно. — Я рад… — По твоему голосу этого не скажешь. Хосок ничего не ответил, и тогда Чонгук повернулся к нему, чтобы заглянуть в глаза. Выглядел парень задумчиво и донельзя серьезно. Даже у Чонгука, все это время борющегося с подступающей грустью из-за решения по поводу его нового друга, пропало всякое желание улыбаться. — Не все так плохо, — пожал плечами Чонгук, не веря собственным словам. — Ведь когда твоя душа займет новое тело, ты переродишься и обо всем забудешь. — Это еще хуже… — Знаешь, ты удивительный, — в сердцах выпалил демон. — Впервые вижу душу, которая не хочет в Рай. — Не от места ведь зависит… — вздохнул парень. — И не от оперения... — И то верно. После недолгого молчания Хосок все же набрался решимости для того, чтобы принять свое желание и чтобы озвучить один беспокоящий его с недавних пор вопрос: — Скажи, Чонгук… Разрешено ли демонам и ангелам любить друг друга? Наивняк. Уже третий раз. Понял, но не принял. Чонгук закатил глаза и по-доброму усмехнулся. — А Джуна и Юнги тебе для доказательства не хватило? Большинству плевать, кто с кем спит, но некоторые, порой, косо смотрят, недоверчиво так, противно. Иногда случаются конфликты, даже у Юнги были драки в Аду, но подобное — единичные случаи… Только Намджуну не говори. — Не скажу, — он кивнул, пообещав. — А я могу стать ангелом? — Что?! — вздрогнул Чонгук, удивленно уставившись на друга и чуть не свалившись с моста вниз. — Да ты и так ангелочек, только светящегося нимба и крыльев не хватает! — Я не о том… — А зачем тебе становится ангелом? — гаденько ухмыльнулся юноша, прекрасно зная ответ. — Разве не хочешь прожить в Раю до своего перерождения, а затем отправиться в мир живых? Хосок скуксил лицо в ответ на противно-хитрый тон Чонгука, который уже давным-давно обо всем догадался. Парню нравился этот проныра, и пусть порой он раздражал, все же был очень милым и удивительно отзывчивым. Хосок ко всем им прикипел, даже к Юнги и Тэхену, с которыми всего-то парой фраз обмолвился. — Есть одна очень веская причина, по которой я хочу остаться. — Тогда почему ты сейчас разговариваешь со мной, а не с этой своей «причиной»? Хосок уставился на него, внезапно задумавшись. «А ведь действительно… Чего я боюсь? Мне есть что терять, но если я не попытаюсь это сохранить, разве узнаю, получится ли у меня?» — По твоим глазам могу сказать, о чем ты подумал. — Не надо, — широко улыбнулся Хосок, развернувшись и спрыгнув на асфальт. — Любовь и смерть всегда приходят без приглашения, — проговорил Чонгук, улыбнувшись Хосоку в ответ, и кивнул ему за спину, где из здания суда вывалила куча демонов, в том числе и Чимин с Намджуном, о чем-то оживленно разговаривающие. Хосок тоже посмотрел в ту сторону и вздохнул, пытаясь справиться с легкой нервозностью. — Знаешь, о чем ты пожалеешь, если все же останешься в Раю? — весело спросил Чонгук, придумав, как немного взбодрить парня перед принятием ответственного решения и важным разговором с мистером Идеальность. — О чем же? — заинтригованно спросил Хосок. — В Раю нет Чертова колеса. Хосок, немного тормознув, пока мозг воспринимал дурацкий каламбур, прыснул со смеху и, улыбнувшись еще искреннее, вернулся к Чонгуку и, протянув к нему руки, осторожно, чтобы тот не свалился, крепко обнял. Демон похлопал его по лопаткам. — До встречи, Чонгук-и. — Буду ждать, — он помахал парню вслед.666
— Чимин! — вновь крикнул Хосок, как и тогда в зале. Демон, разговаривающий с кем-то незнакомым Хосоку, даже не шелохнулся и, пока не завершил свой разговор, к парню не повернулся. Из разговора Хосок услышал, что Джуна и Чимина нагрузят дополнительной работой в наказание — ничего серьезного, и то хорошо. Хосок все это время стоял чуть поодаль, немного напряженно поглядывая на Намджуна, ждущего его на площади рядом с Чонгуком и только что подошедшим Юнги. Хосок засмотрелся на милующуюся парочку. От того факта, что Юнги и Джун виделись так редко, являясь представителями двух разных и довольно далеких друг от друга миров, становилось немного грустно. В груди снова поселялся тянущий куда-то вниз ком сомнений. Вновь с головой погрузившись в свои мысли, Хосок не заметил, что к нему подошел Чимин и остановился рядом, так же внимательно уставившись на своих друзей. Только Тэхен, который вышел из здания и прошел мимо, пожелав Хосоку удачи, сумел отвлечь его. — Когда я увидел тебя впервые, — внезапно заговорил Чимин, гладя вслед Тэхену, что спустился вниз к остальным, — то подумал: «черт, лучше бы этот парень был бы какой-нибудь важной шишкой» или типа того. Тогда было бы не так обидно за мою ошибку, — Хосок посмотрел ему в глаза, виновато поджав губы, однако Чимин лишь мягко улыбнулся в ответ. — Но… теперь я понимаю, что ты, Хосок, не самый худший исход всему этому. Я бы даже сказал… лучший из возможных. Сердце екнуло. — Я… не знаю, что сказать. Мне до сих пор бывает трудно осознать тот факт, что я, как бы, ну… мертв. — Знакомое чувство, — коротко усмехнулся Чимин и, скрестив руки на груди, посмотрел на свои лакированные туфли. — Ты прости, что так вышло… Если бы не я и Джун, ты не был бы втянут в эту историю. — Я ни о чем не жалею! — перебил его Хосок, не выдержав. Ему не нравилось то, что Чимин считал себя виноватым. Хоть, конечно, так и было, но ничего плохого не произошло, как раз наоборот. Парень развернул демона к себе за плечи и, не обращая внимания на его вытянувшееся в изумлении лицо, продолжил: — Я ни о чем не жалею! Ни о чем, кроме того, что не могу остаться здесь. Удивление, плескающееся на дне глаз демона, увеличивалось в геометрической прогрессии. Чимин сперва подумал, что Хосок шутит, только вот на его губах не было и намека на улыбку, а в глазах царила пугающая серьезность и уверенность. — Что ты такое го… Поняв, чего он действительно хочет, расставив приоритеты и, наконец, набравшись достаточного количества смелости, Хосок мог смело говорить о том, чего желает на самом деле. Он понял, что дальнейшая судьба зависит только от него, а не от каких-либо высших или же низших сил. Никто ему не указ в том, как поступить, что выбрать, кого выбрать. — Я подумал и, исходя из моего приговора, решил, что хочу стать ангелом! — обезоруживающе улыбнулся Хосок, чуть сильнее сжав плечи Чимина. — Ты хочешь остаться?! — воскликнул демон, но тут же смерил свой пыл, заметив, что на них косо смотрят обитатели Ада, обсуждающие тут и там итоги слушания. — Но почему? Ты можешь переродиться из Рая и прожить в мире людей новую счастливую жизнь! — Знаешь, в той папке, что ты принес из канцелярии, я вычитал, что был не очень-то счастлив при жизни… поверь, — Хосок вздохнул и сменил счастливую улыбку на сдержанную и немного грустную. Он заглянул Чимину в глаза, и демон понял, что Хосок перед ним душу свою наизнанку вывернул. Это в загробном мире не пустой звук. — Одиночество, подступающая депрессия, таблетки, уныние, беспорядочные половые связи… не вяжется с моим образом спасателя жизней, да? Моя душа не идеальна, и я без понятия, почему все же должен попасть в Рай. Но когда я попал сюда и встретил Чонгука и ребят, когда встретил тебя, Чимин, то почувствовал, что вот сейчас я жив больше, чем когда-либо. Я знаю, что прошел лишь день… Но посмотри на меня, я улыбаюсь. Я думал, что забыл, каково это… Я хочу стать ангелом, чтобы никогда не потерять эту связь. У нас у обоих нелегкая была жизнь… мы из разных времен, но я надеюсь всем сердцем, что это не станет камнем преткновения и не помешает двигаться дальше. Вместе. Пусть все сложно и неоднозначно, но… Я хочу стать ангелом ради себя и ради тебя. Чимин не знал, что ему сказать, как ему это сказать и стоит ли вообще в этот момент что-либо говорить. Хосок стал тем самым внезапным взрывом, извержением вулкана, землетрясением и цунами, поглотившим демона и все его мысли, перевернув с ног на голову его мир и устои. Эта маленькая и далеко не идеальная душа сумела зацепить за живое. Чимин что-то в Хосоке нашел, что-то, что заставило его вчера поцеловать его губы, что заставило его вчера отдаться внезапному желанию и сумбурным чувствам, природа которых ему до сих пор не была ясна. За эти часы Чимин перестал думать о том, что потерял когда-то, чего не получил при жизни, чего не получит после смерти, что упустил… кого он упустил и так и не смирился. Сейчас все иначе. Смотреть на Чон Хосока легко, думать о нем — приятно, слышать его голос — расслабляюще, наблюдать улыбку и искры задорного веселья в глазах — ощущать собственное счастье, расползающееся в груди, касаться его и получать тонны неоценимой нежности в ответ — мучиться от порхающих в животе бабочек. Чимину все это непривычно, незнакомо, немного пугающе, но настолько тепло и уютно от света, который излучает эта человеческая душа, от заботы, которую Хосок безвозмездно дарит окружающим, что улыбка порой сама расползается на губах, стоит лишь дать немного воли собственным мыслям. — Выглядишь не очень выспавшимся, — внезапно заметил Хосок, нервно усмехнувшись. Он попытался заполнить чем-то эту неловкую паузу, воцарившуюся в ответ на его импульсивное признание. Чимин внезапно посмеялся и покачал головой, игриво заглянув в глаза парня. — Я просто долго думал и пытался рассчитать, с каким процентным соотношением парень может влюбиться в парня за очень короткий промежуток времени. — Что?.. — не сразу понял его слова Хосок, а затем, мягко улыбнувшись и склонив голову ближе к Чимину, спросил: — И… Сколько же у тебя получилось? — Семь процентов… — ответил демон, пожав плечами и невольно сбросив ладони парня. — Это просто нереально, Хосок, такого не могло произойти в принципе. — Что ж… — он невольно отвел глаза, прикусив губу. — Но я все равно влюбился. Хосок вздрогнул, когда до него дошел истинный смысл слов Чимина, и уставился на демона недоверчивым, но удушающе счастливым и полным надежды взглядом. — Ты… что? Чимин засмеялся, прикрыв рот ладонью, и Хосок готов был поклясться, что это самый честный и прекрасный звук, который он когда-либо слышал. — А ты сегодня немногословен, да? Ну и ладно, у меня тоже нет желания разговаривать. Демон, коротко и мягко улыбнувшись, наплевал на окружающих их жителей Ада и, схватив парня за ворот его байки, дернул вниз, прильнув к приоткрытым губам, с которых вот-вот должен был сорваться ненужный в этот момент вопрос. Хосок, почувствовав вкус губ, которые он изучил за прошедшую ночь, которые полюбил, к которым вновь и вновь возвращался в мыслях, смело притянул Чимина к себе ближе, обхватив его согнутые в локтях руки, и закрыл глаза, отдавшись чувствам. Демоны ошарашено зашептались, но им двоим было все равно. Демон целовал душу, впервые желая не отнять у нее что-то, а подарить, отдать, разделить на двоих. Когда их поцелуй прервался, Хосок медленно и без желания открыл глаза, встретившись взглядами с Чимином. Демон смущенно усмехнулся и коротко коснулся его губ еще раз. Хосок потянулся за ним следом, но Чимин отстранился немного, однако так и не выпутался из объятий. — Это… был… — Это был стимул для того, чтобы ты выполнил свое обещание и в следующий раз попал сюда не на лифте для душ, а благодаря собственным белым крыльям, — ободряюще улыбнулся Чимин. — Возвращайся, а там посмотрим. — Хосок! — позвал его Намджун, помахав снизу рукой, чтобы привлечь внимание. — Нам пора! Хосок мельком глянул вниз, оглядев всех своих новых друзей, а затем, вернув все внимание Чимину, сказал, постепенно пятясь от него в сторону площади: — Я не знаю, сколько пройдет времени, прежде чем я стану ангелом… Дождись меня. — Ты же не в армию уходишь, — усмехнулся демон, покачав головой, — конечно же дождусь. Я-то уж точно никуда отсюда не денусь. Хосок посмеялся и, глянув в карие глаза напоследок, сбежал вниз по длинной лестнице. Чимин привалился плечом к колонне и вздохнул, ему нужно все хорошенько обдумать, как раз будет время. Демон видел, как Чонгук крепко обнял Хосока, Тэхен как всегда держался на расстоянии, но все же что-то сказал парню напоследок, а Юнги, с трудом отпустив руку Намджуна, пожелал им обоим удачи наверху, затем ударил Чонгука в плечо, потому что тот, видимо, опять не удержал свой длинный язык за зубами. Чимин усмехнулся. И внезапно кто-то громко чихнул, привлекая его внимание. Рядом стоял Сокджин, спрятав руки в карманы брюк и шмыгая носом. Демон щурился от солнечных лучей так сильно, что казалось, его глаза и вовсе закрыты. — Аллергия на любовь, — пояснил мужчина, и Чимин из-за его прищура так и не сумел понять, улыбается тот или говорит серьезно. — Вам нужно чаще бывать на воздухе. Сокджин неопределенно дернул плечами. — Мне и так хорошо. Работы так много, что я отвлекаюсь только во время разбирательств. Вот не знаю, ругать провинившихся или благодарить их... — вздохнув, мужчина повернулся к подчиненному и протянул ему какой-то лист с таблицей. — Держи. Это твой новый график. Поймешь, как за работой быстро мчится время. Демон удрученно кивнул, но он был благодарен за то, что Сокджин смилостивился и не уволил его, лишив статуса, а всего лишь нагрузил работой. Мужчина, попрощавшись, развернулся и побрел в здание суда, обратно в место, которое стало ему чуть ли не домом. Массивные двери, натужно прогудев, закрылись за ним. Когда Чимин повернулся, никого на площади уже не было.