that's life...

Серые глаза без искры жизни, тонкие губы, длинные пальцы (смещенный указательный). Выкрашенные чёрным лаком, они, казалось прогибались под весом дешёвых колец. Артур предполагал, что эта чахленькая длинноносая докторесса повредила свой палец при драке, в которой стремилась защищаться именно с помощью своих колец. Хотя...он никогда не понимал женщин, людей, в целом. То, что видел он, вряд ли являлось частью чьей-то реальности. Но он для этого бы и носил кольца, если бы они у него были. Не то что бы это ему помогло. Доктор была одета неопрятно, в мешковатые классические брюки с высокой талией,серую приталенную, но мятую рубашку, и в видавший виды блейзер в уродливую коричневую клетку. Её неумело выбеленные волосы, прикрывали острые скулы. Эта стрижка ей совсем не шла, она акцентировала её длинный нос, а неокрашенные тёмные корни в тон густым бровям, ещё больше выделяли темные круги под глазами. “Жидовка”, - отметил про себя Артур и чуть заметно улыбнулся. У докторессы была милая родинка на подбородке. Справа. А теорию о её происхождении подтверждало наличие звезды Давида на длинной цепочке, которую едва ли могли скрыть отсутствующие верхние пуговицы на рубашке, из которой выглядывал чёрный спортивный бюстгальтер. Не то что бы доктору нужен был бюстгалтер вообще...Она была плоскогрудой и даже тощей, если бы не её формы. “Жидовка” была среднего роста и поэтому казалась худее, чем есть на самом деле. Она была мясистой. Сухой правда и слегка угловатой. Совсем не улыбалась. И не тряслась, как другие. Доктор была относительно спокойна, даже безразлична, если не учитывать её маленьких тиков, вроде привычки отбивать ритм своими длинными пальцами или неосознанно дёргать ногами под столом. “Невроз”, - предположил Артур. Или недосыпание. Доктор пила кофе из бумажного стаканчика без крышки. Хлюпала крупными глотками, тут же затягиваясь ментоловой сигаретой. “Доктор Салли Уокер”, так она представилась и так же гласил её пропуск, выглядывающий из нагрудного кармана рубашки. Поначалу она опиралась на список обязательных вопросов, прошлась по стандартному набору персональной информации, а потом сделала паузу, закрыла папку и откинулась на стуле. Она буравила Артура холодным взглядом, будто сканируя его изнутри. - Они ведь прислали Вас неспроста, - вдруг первым нарушил тишину Флек, щёлкнув зажигалкой и прикурил. - Верно. Я хороша в своём деле, - ответила Салли не сразу. - В чём же таком состоит “ваше дело”? - Я чиню сломанные вещи. - Я по-вашему сломан? - А как считаешь ты сам...ты сломан? - Нет. - Значит так и есть. - Я в замешательстве… - скривился Артур, потупив взгляд - ...зачем вы здесь? - Из-за Вас. - Это не не ответ. - Видите ли, Мистер Флек, - Салли выпрямилась на стуле и скрестила руки на столе, чуть подавшись вперёд, - как бы Вы ни пытались вывести меня на эмоции или пустить разговор по ниточке, которую натягиваете своей напускной наивностью - это всё не возымеет успеха. Мы всё равно вернёмся к точке отсчёта, где Вы - Артур Флек - мой пациент, а я Ваш врач. Поэтому, если Вы соизволите завершить своё неудавшееся интервью, мы можем перейти к настоящим вопросам, на которые будете отвечать Вы, а не я. Звучит, как план? - Да, мэм. Джокер непринуждённо тушит окурок в тонкой металлической пепельнице и растягивается в улыбке. Подобные улыбки обычно возникают при виде милых щенков, или детей, или престарелых парочек в парках. Эта мерзкая улыбка, адресованная ей, говорила о том, что Флек её не уважает, более того, ни во что не ставит. Её подташнивает, не нужно было есть тот хот-дог из передвижного ларька...или это мерзкий несладкий кофе, который она махала чашками? Неважно. Салли стало не по себе. Не по себе от этой улыбки, толкающей её в шаткое равновесие. От всей этой ситуации не по себе. Джокер её не уважает, но почему-то послушно выпрямляется и даёт понять, что готов сотрудничать. Она, наконец щёлкает по кнопке записи на диктофоне с наклейкой из восьмизначного архивного кода и закуривает, не сводя с Флека, как ей кажется напористого, но в реальности вымученного взгляда...