Украденная рукопись

      Алексей проснулся от того, что его кто-то тряс. — Мам, сегодня воскресенье, мне не надо в школу, — спросонья пробормотал парень и хотел было отвернуться к стене, но живой «будильник» придал ему ускорение, и попаданец по инерции скатился с кровати. Сел на полу, недобрым словом помянув создателей огромного королевского ложа, и уставился в темные окна. — Сколько сейчас времени? — Нам пора, — Келегорм швырнул ему одежду. — Еще ночь! — Которая никогда не закончится, если мы не поторопимся. — Вот засада, — Алексей поскорее натянул на себя шмотки, чтобы согреться. Да, тут определенно не Ривенделл. Он думал, что нолдор сразу пойдут к пенькам, но Ингвэ сначала накормил гостей горячим завтраком. Из-за сгустившейся как сажа, темноты было трудно понять, какое сейчас время суток. Оконные рамы изредка сотрясали удары так и не прекратившейся снежной бури, поэтому попаданец сильно обрадовался завершению неимоверно долгой церемонии принятия пищи и с облегчением вылез из-за стола. То ли из-за сытого желудка, то ли из-за того, что они прошлись быстрым шагом, но Алеше стало намного теплее, когда он, накинув плащ, вслед за Феанором вышел на крыльцо. Парень не переставал удивляться, как эльфы могут ориентироваться в кромешной тьме, не зги ж не видать! Пламенный ни разу не споткнулся, направляясь к Кругу судеб. Подъем на холм напоминал восхождение на Эверест, ни на минуту не прекращавшийся буран норовил сбить с ног, и скоро все плащи оказались облеплены мокрым снегом. Попаданец все-таки смог добрести до местной достопримечательности и уставился на светящиеся во мраке фигуры колоссов, неподвижно восседавших на тронах. Похоже, что каменным истуканам было по барабану, метет вокруг них пурга или светит солнце. — Иди проси, — спутник подтолкнул Алешу к статуям, и он с запозданием понял, что это и есть валар. — Че я-то? — замешкался попаданец, а старший сын Финвэ уже откинул назад капюшон плаща, начав свою пламенную речь с приветствия и перечисления славных дел, сотворенных Стихиями, упомянул недавний праздник и свое примирение с братом, а закончил монолог просьбой исцелить отца. Алексей думал, что валар сразу ответят, но великаны остались неподвижными. Потекли долгие минуты ожидания, ветер продолжал завывать, и вскоре эльфы стали похожи на снеговиков, а Стихии так и хранили молчание.       Когда попаданец окончательно задубел без движения, одна из статуй ожила, но только для того, чтобы поприветствовать посетителей. Еле ворочая языком, парень от лица Финголфина и всего народа нольдоров обратился к Стихиям с просьбой о помощи, но ответом, конечно, стала тишина. Это что, они так долго соображают? Окоченеть можно, пока услышишь ответ. Ожидание продлилось еще пару, показавшихся вечностью часов, поэтому Алексей так и не понял, кивнули ли истуканы, или это ему показалось. Феанор дернул его за край плаща, заодно стряхивая с парня налипшие комья снега, и попаданец громко чихнул, отчего по Кругу судеб пошло гулять долгое гулкое эхо. Разумеется, «Будь здоров» ему никто не пожелал.       Когда ноги немного согрелись от ходьбы, парень невольно набрал скорость, спускаясь по склону холма вниз, но оказалось, что радоваться еще рано. Феанор свернул к тому, что походило на здоровенные колонны, уходящие высоко в небо вершинами, и Алеша с разбега вляпался в какое-то присыпанное снежком болото. — Тут че, мазут разлили? — Осторожно, скорее всего, яд Унголианты, — сильные руки старшего брата заботливо подхватили его, и Феанор перенес парня через опасное место. — Спасибо, — буркнул себе под нос попаданец и брезгливо обтер сапоги о чистый снег. — Торон. — Не за что, — Феанор сдвинул в сторону какое-то непонятное существо, туманом клубившееся у корней Тельпериона. — Аккуратнее тут. — Че? — до Алеши дошло, что этот кондесат вокруг деревьев и есть плачущая Ниэнна. — Вот черт. — Нужно убрать отраву от корней деревьев, — несмотря на ветер и мороз, великий эльфийский мастер вытащил из-под плаща поясную сумку и очень осторожно зачерпнул разлившуюся жидкость каким-то сосудом на длинной веревке, и парень понял, что Феанор собрался исследовать следы, оставшиеся от набега главного Злодея Арды. Когда образцы были взяты с разных сторон деревьев и из луж, эльфы пошли отогреваться во дворец Ингвэ. — Что сказали великие? — прямо с порога спросил сыновей Финвэ Ингвэрон. — Велели ждать, — Феанор с видимым удовольствием сбросил покрывшийся ледяной коркой плащ и сразу же обратился к королю с просьбой предоставить ему мастерскую, а Алексей ушел отмокать в горячей воде, а затем обедать-ужинать под бдительным присмотром Келегорма.       Парень уснул, едва добравшись до постели, и решил, что спал какие-то жалкие пару часов, как вдруг «племянник» уже начал его будить. — Отстань, зануда! — отмахнулся Алеша, но помня, что с кровати можно легко свалиться, ловко метнул в эльфа подушкой. — Как хочешь. Это отец велел тебя разбудить. Они с Михаилом идут к деревьям, — Охотник поймал летевший снаряд, кинул его обратно и, стремительно развернувшись, пулей покинул спальню. Попаданец, чертыхаясь, поднялся с постели, быстро оделся и вышел в коридор, но Келегорма нигде не было видно. Парню пришлось ориентироваться на остаточную память нового тела, чтобы найти тронный зал Ингвэ, но и там его ждала пустота.       Эльфы, как местные, так и приехавшие из Форменоса, нашлись часа через три, когда Алеша успел вдоль и поперек исследовать дворец. Из разговора вернувшихся он понял, что с помощью Ниэнны Феанору все же удалось очистить корни деревьев и почву под ними, а потом Михаил долго пел «пенькам», а помогал ему большой сводный ваниарский хор. Говорить о результатах еще было рано, поэтому парня попросили пройти в тронный зал, где проворная прислуга уже накрывала столы для очередной трапезы.