Украденная рукопись

      Мелькор с размаху шлёпнулся на пол и погрозил кулаком вслед сбросившей его Унголианте, но паучиха уже скрылась в подземельях Ангбанда. Хоть довезла, ненасытная зараза, не скинула в океан. Моргот принимать водные процедуры не любил, Ульмо презирал, а сейчас ползал на карачках, собирая во тьме рассыпавшиеся из разбитой шкатулки драгоценности, украденные из Форменоса. Звать слуг он не хотел, стырят, гады, награбленное честным трудом. Впрочем, вокруг было не темно: феаноровы камешки неплохо освещали грязный, заваленный грудами мусора коридор.       Мелькор поднял последний и брезгливо отряхнул руки. Нужно приказать Майрону сделать генеральную уборку! Вот ленивые паразиты, пока был в Валиноре, какой тут срач развели! Падший вала сплюнул: что за дурацкие мысли лезут в голову! Неужели из-за того, что пожил среди этих чистюль-эльдар. — Гнида недоношеная, где тебя балроги носят! — вместо приветствия заорал во все горло Моргот, и орки в ужасе заткнули уши, впервые услышав новый тембр голоса хозяина, звонким эхом разнесшийся по всем уголкам подземелья. — Точно появление Унголиант было не к добру. Любимый господин домой явился, — Саурон, снующий по кухне неглиже, в одном замызганном фартуке, к тому времени успел замести в совок то, что осталось от высосанной паучихой Тхури, но услышав фальцет Мелькора, больше половины просыпал мимо урны. Бросив веник, во всю прыть рванул в коридор. Найдя хозяина недалеко от входа в подземелья, подобострастно склонил голову. — С возвращением, о великий! — Где тебя балроги носят! — хотел прорычать вала и вместо этого закашлялся. — Г-господин, что с вами случилось? Э-это М-манвэ виноват? — Саурон во все глаза уставился на вернувшегося властелина Ангбанда. — Да нет, это форменосский охранник постарался! Хуан, чтоб его, — Моргот хотел скинуть фану, но она будто намертво прилипла. — Как я могу помочь вам, хозяин? — майа вновь низко поклонился. — Смотри, что у меня теперь есть, — пропел фальцетом изобретатель диссонанса, протягивая помощнику разбитую при падении шкатулку, и из маленькой щели в боку вещицы показался тонкий луч света. — Это феаноровы сильмарилли? — опешил тот, беря у владыки украденное сокровище, и руки майа непроизвольно дрогнули. — Были феаноровы, да сплыли! — вала ревниво забрал их обратно. — Уронишь, висеть тебе на скале! И орлы Манвэ ср@ть на голову будут! — О мой господин, я был бы крайне осторожен с ними, — с придыханием прошептал Гортхауэр, которому не терпелось открыть крышку и увидеть величайшее творение одного из мастеров Аулэ. — Ну уж нет! Отнесу-ка я их к себе, — Мелькор похромал в сторону спальни: укушенное Хуаном место свербило, хотелось почесать то, что осталось, но руки были заняты шкатулкой, поэтому он опасливо обходил мусорные завалы. Не хотелось бы еще раз растянуться на этом дерьме. — Скажи мне, вечнозеленый сорняк Йаванны, когда ты здесь в последний раз убирался? Лет триста назад? Или как только узнал, что меня заперли в Мандосе, сразу болт забил на чистоту! — Что? — идущий рядом майа на пару мгновений потерял дар речи. — Мой господин, вы случайно не заболели? — Да тут недолго, в такой сырости и сквозняках! — вала чихнул, со всей дури приложившись таблом об крышку шкатулки. Потом еще раз и еще. — О Эру! — непроизвольно вырвалось у Саурона, и он испуганно зажал себе рот руками. Точно заболел. — Только тут они будут в безопасности, моя прелесть, — Моргот любовно опустил шкатулку на кровать, с нежностью провел ладонью по крышке и громко выругался, резко отдернув руку: в указательном пальце торчала здоровенная заноза. — Феанор, сарумать! А еще мастер называется! Даже такую простую вещь не мог нормально сработать! — Г-господин, чем вам помочь? — Майрон с трудом сдержался, чтобы не броситься вперед и не открыть шкатулку. — Раздеться, — хозяин навзничь упал на кровать, при этом продолжая одной рукой обнимать свое новое сокровище. — Так сразу? — не понял майа, но его руки послушно потянулись к завязкам нехитрого одеяния, чуть прикрывающего фану. — Гортхауэр! Балда! Мне! Мне помоги раздеться! — хотел рявкнуть на слугу вала, но у него получилось это пропищать тонким фальцетом, и он в ярости пнул так кстати наклонившегося к постели Саурона, точно попав каблуком сапога ему в глаз. — Расслабились тут, без меня. Ишь какую харю нажрал, пока я в Мандосе страдал! — Виноват, исправлюсь, — майа потянулся к хозяйской обуви, и удостоился нового пинка. — Осторожнее, тварина! Моя фана не казенная!       Когда Мелькор полностью разоблачился, Саурон округлил глаза и пробормотал: — И как же вы теперь на варгах скакать будете? Господин, тут без помощи Эстэ не обойтись. — Сам знаю! Только эта дурацкая оболочка не снимается. Я пробовал. Наверняка, Мандос постарался, от души меня послал, вечный *ополиз Манвэ! — Потерпите, мой господин, я мигом, — майа умчался к оркам за самогоном, здраво рассудив, что если фана не снимается, то нужно как можно скорее обработать кровоточащую рану.       Озадаченные визгом, доносящимся из опочивальни владыки, балроги жаркой толпой сгрудились у дверей, чтобы расспросить начальника о возвращении хозяина, но Майрон только махнул рукой, опрометью пролетая сначала в одну, потом в другую сторону: не до вас, будет время - расскажу.       Новый вопль потряс Ангбанд, едва первые капли дезинфицирующего средства упали на то, что еще недавно было причиндалами хозяина: Моргот так приложил кулаком нерадивого помощника, что тот вместе с бутылкой отлетел к самой двери опочивальни: она вдребезги разбилась и мутноватая жидкость разлилась у порога. — Г-господин, м-может п-позвать балрогов, чтобы они вас подержали? — Да иди ты… на Таникветиль цветы нюхать! — пропел вала фальцетом и, спрятав шкатулку под подушки, в который раз попробовал стянуть с себя ненавистную фану. Бесполезно.