***
Сидя на полу в доме связующего, Хината вновь чувствовал сердце. Оно усиленно билось, грозя вылететь из грудной клетки к чертовой матери. Было странно, что Кагеяма не обратил на это внимание, ведь стук отдавался прямо в уши Шоё. — Хината! Ты где? Я зову тебя уже который раз, придурок, — прикрикнул Кагеяма. Хината вздрогнул, и только сейчас заметил, что Кагеяма смотрит на него. Взгляд почти такой же, как и всегда, но Хината буквально кожей ощущал, как этот взгляд изучает его. Стало жарче, хотя день был холодный, а окно — открыто. — Что-то мне не хорошо, — пробормотал Хината, отодвигая от себя математику и откидываясь назад, опираясь на вытянутые руки. Он запрокинул голову и глубоко вдохнул, стараясь остудить пылающее тело. — Ты такой с победы над Шираторизавой. На тренировках это не сказывается, но если такое случится, даже не надейся, что я буду пасовать тебе, — в голосе Кагеямы слышалось безразличие и легкое раздражение. Сказал бы это Суга-сан (а он бы никогда не сказал), в этом присутствовала бы доля шутки, но Кагеяма был серьезен. Ведь это касалось волейбола, на котором он, как и сам Хината, был просто помешан. — Н-не в этом дело, Бакагеяма! — принял Шоё нормальное положение, получив в процессе ногой по коленке. — Тогда в чем? Если ты не расскажешь, я не пойму, придурок. Странно, это прозвучало так, будто Кагеяма действительно заботится о парне. Посчитав, что не стоит испытывать судьбу, Хината не спросил, правда ли это. Зато задал вопрос, с которым хотел обратиться к Суге-сану. — Кагеяма, а ты ощущал когда-нибудь стук сердца так, будто оно сейчас выпрыгнет из груди? — связующий скривил губы и только хотел ответить, как Хината его опередил: — Я имею ввиду, не когда ты на площадке, а так, в обычной жизни. Когда становится жарко, хотя на улице холодно; сердце бьется так, что больно от этого; не можешь сосредоточиться на простых вещах… Говоря все это, он незаметно для себя понизил голос, и окончание предложения уже произносил почти шепотом, низко склонив голову, смотря на колени, которые обхватывали руки. Почему-то захотелось забрать все слова обратно и перевести все в шутку, но, подняв голову, он увидел взгляд. Кагеяма смотрел на него так, будто впервые видел, от чего Хината вновь резко опустил голову, чувствуя, как щеки заливает румянец. — Чу-чувстмнгм… — тихо и неразборчиво проговорил Кагеяма. Хината хотел было переспросить, но решил не делать этого. Он взглянул на связующего из-под волос, которые закрывали лицо из-за резких наклонов. Хината хотел было их убрать, как рука Кагеямы оказалась слишком близко. — Ч-что ты… — Кагеяма убрал волосы с лица Шоё, заправляя их за ухо. В этот момент у Хинаты пропал дар речи, сперло дыхание, а в груди защемило так сильно, что слезы выступили на глазах. Кагеяма же сидел напротив и учащенно дышал с открытыми глазами, будто чего-то боялся, а пальцы правой руки все еще мягко обхватывали прядь волос Хинаты. Опустив ее, он спустил руку так, что большой палец лежал на щеке, а ладонь слегка касалась шеи блокирующего. Слов не было ни у кого, да если бы и были, произнести хоть что-либо они бы не смогли. Нервно сглотнув, Кагеяма медленно приблизился к Хинате. Шоё от страха широко распахнул глаза, но он тоже стал наклонять голову в сторону Тобио. Когда между ними оставались считанные сантиметры, у обоих будто щелкнул какой-то переключатель, отвечающий за удержание необдуманных действий. Они резко соприкоснулись губами, хватаясь за волосы друг друга, будто боясь утонуть в ощущениях и чувствах. Этот поцелуй был первым у каждого из них, но, как и в игре, голод был силен, поэтому Кагеяма раскрыл рот, слегка касаясь языком губ Хинаты. Шоё сначала вздрогнул, но, когда Кагеяма притянул его за волосы ближе, а другой рукой обхватывал за талию, притягивая ближе, раскрыл рот и впустил язык Тобио. — Мгмнг, — протяжно застонал Хината, прижимаясь к телу Тобио, касаясь своим языком его. Связующий что-то тихо пробормотал, сильнее обхватывая тело блокирующего уже двумя руками, приподнимая его так, чтобы Шоё пересел к нему на колени. Руки Кагеямы теперь путешествовали по спине Хинаты, а Шоё обхватил шею Тобио, действуя более агрессивно. Отстранившись спустя бесконечность друг от друга, оба парня тяжело дышали, их губы горели и были опухшими, а сами они лениво обнимались лежа на полу. В какой момент Хината оказался лежащим на Кагеяме — неизвестно. — Это похлеще тренировок с Укай-сенсеем, — проговорил Хината, все еще лежа на Тобио. Тот мягко рассмеялся, и Шоё показалось, что красивее этого смеха он ничего не слышал. Приподнявшись на ладонях, он взглянул на связующего. Светящийся взгляд, разметавшиеся по полу волосы, красные и опухшие от укусов губы и румянец на щеках. Сам Хината точно не выглядел лучше. — Кагеяма, а… — Тобио, — прервал его брюнет, — Зови меня по имени, Ш-шоё. — Ты покраснел! — засмеялся Хината, на что Кагеяма ущипнул его за бок так, что блокирующий чуть не ударил его лбом по носу. — Так что ты хотел спросить? — Уже ничего, Тобио, — на это Кагеяма лишь смутился и крепко прижал Хинату к себе.***
На следующий день Сугавара хотел подойти к Хинате на тренировке, но, увидев, КАК тот заходит в зал вместе с Кагеямой, лишь улыбнулся. — Позже поговорю с Кагеямой, — тихо пропел Суга. Дайчи, стоящий рядом с вицекапитаном, лишь сочувственно посмотрел на связующего Карасуно, не представляя, чем тот мог так взбесить блондина.