Королева людских сердец

На этот раз удар судьбы был слишком сильным. Только спустя минуту девушка поняла, что вопит, кусая до красных мясистых отпечатков собственные ладони. – Нет, пожалуйста… – она рыдала навзрыд, когда смотрела на две ненавистные полоски. Джесс совершенно не была готова к ребёнку. Конечно, где-то в неопределённом будущем дети входили в её планы, но не здесь и сейчас. И уж тем более не от… Новый всхлип лишил воздуха и обжёг лёгкие. Она всегда считала себя такой разумной, такой осторожной девочкой! А в итоге залетела от человека, которого знала чуть больше месяца. Плевать, принц или не принц – Джесс не позаботилась о достаточной контрацепции и в итоге это вылилось в одну из самых больших ошибок в её жизни. Потрясение было настолько велико, что от истерики у неё мелко застучали зубы. – Юная леди! Ты ответишь мне в конце концов или нет?! – голос Питера раздался сквозь шумевшую в ушах кровь. До Джессики дошло, что хранитель зовёт её уже не в первый раз. Кое–как встав с пола, она дрожащими руками умыла покрасневшее от слез лицо и на негнущихся ногах вышла из ванной. Призрак критически её осмотрел. – Я уже было подумал, что ты от радости сошла с ума, – глубокомысленно изрёк он, пока опустошенная Джесс обессилено ложилась на кровать. Она завернулась в одеяло прямо в одежде и тупо смотрела в стену. – Кстати, хотел спросить, – Питер облетел манекен с платьем, – что за прекрасное творение? – Приём, – пересохшими губами прошептала Джессика, – это платье на приём в честь примирения Сагара и Ахара. – Прекрасно! – призрак радостно потёр руки, – Я знал, что ты что-то от меня утаила. Когда и где произойдёт это событие? Она была слишком потрясена и разбита, чтобы уточнять, что конкретно прекрасного было в её ответе. – Через четыре дня на Родниковых лугах. Призрак озабоченно нахмурил брови. – Ох, не люблю я это место, – пробормотал он, – у него плохая аура. Как раз со времён нашей последней войны. Джессика прикрыла глаза. В голове было пусто. – Тогда, помнится, сожгли замок одного из потомственных графов и мы попали в ловушку, которую сами же и готовили… Огонь чуть не перекинулся на королевское имение, – Питер вздрогнул, – Неестественно оранжевый, яркий и опасный. Я думал, в этом пламени сгорит весь Сагар. Если бы король тогда не вернулся к своей молодой жене… – Хватит. Он удивленно перевёл взгляд на девушку. – Хватит? – Питер несколько обиженно сморщился, – я рассказываю тебе историю страны, дитя. – Что чей-то залёт спас целое государство? – она криво усмехнулась, – Слабо в это верится. – Ну, знаешь ли, юная леди, – призрак возмущённо фыркнул, – ты хоть и пахнешь королевой, но манеры у тебя напрочь отсутствуют. Я всего лишь хотел сказать, что Родниковые луга – не лучшее место для предложения руки и сердца. Её рука ногтями прочертила дорожку на шелковом покрывале. – Руки и сердца? – почти с ненавистью переспросила Джессика. – Да, – хранитель важно поправил сюртук, – это королевская традиция. Официально объявлять своих невест на важных исторических событиях. Примирение двух стран является таковым. После вашей свадьбы проклятие вновь отступит. Руки снова затрясло от нервной дрожи. – Питер, – её сухие губы с трудом разлипались, – я не планировала этого ребёнка. Я не собираюсь замуж за Леонарда, Ричарда или, уж извини, за самого короля. Я не верю в проклятья или родовые заговоры. Призрак замер в воздухе. – Тебе доказательств мало? – он зло тыкнул в кучку пепла, которая осталась от тиары, – Проклятье Слезы Афродиты? Я сам? Ты все ещё не веришь в мистику, которая управляет Сагаром? С ним сложно было поспорить, но Джессика была так выпотрошена всем, что с ней произошло, что её разум отказывался принимать железные аргументы. Она натянула одеяло выше и накрылась им с головой. – А ты знаешь, как сложно жить с проклятьем? – продолжал вещать Питер, – И как сложно его снять? Магия принимает только искренность, только самые сильные чувства! Любовь матери к ребёнку, любовь между супругами, самопожертвование и… – Уйди прочь. Её глухой голос раздался сквозь шелковую ткань. Питер изумлённо замер. – Что? – Ты говорил, что для того, чтобы ты ушёл, надо запретить тебе появляться вслух. Убирайся из моей комнаты. С лёгким хлопком удивлённый хранитель исчез в воздухе. Кусая губы, Джессика свернулась калачиком и дрожала, пытаясь справиться с подступающей панической атакой. Что ей делать с ребёнком? Она не готова к нему, ни морально, ни материально. А Леонард? Как он отреагирует? Сглотнув, Джессика судорожно вспоминала всё, что знает о нём. Он снова лишит её права выбора. Ей в голову лезли различные варианты : от того, что принц заставит её пойти с ним под венец, чтобы занять трон, до варианта… варианта… когда она откажет ему в браке и Леонард просто заберёт ребёнка. В Сагаре у неё нет шансов выйти победителем в споре с королевской семьей. Вспомнив его слова о детях, Джессика была уверена, что Лео не даст ей сделать аборт. «А я… я хочу его делать?» Голова заболела и она, всхлипнув, начала массировать виски. Джесс понимала, что может промолчать и просто не сказать Лео о ребёнке. Но все её моральные устои были против этого – ведь тогда она становится ничуть не лучше той темной стороны принца, которой так боялась. Ей вспомнились его тёплые объятия, его поцелуи, его приглашение на приём. Может, она зря в нем сомневается? Может, проблема в ней, вечно пропускающей поступки Леонарда сквозь сито собственного недоверия? Отчаянно захотелось поговорить хоть с кем-то. Эмма и Ричард, вне сомнений, уже вряд ли захотят с ней общаться; остаётся только Адам. Джессика горько улыбнулась, представляя его реакцию на новость о беременности от Леонарда. Волна отчаяния почти накрыла девушку и рука сама собой потянулась к телефону. «Который час в Нью–Йорке? Глубокая ночь?» Длинные гудки заставили сердце сжаться. Когда на том конце трубки раздались помехи, Джесс чуть не заплакала от облегчения. – Алло, мам? Было слышно, как Анжелика слегка прокашлялась. – Милая, что-то случилось? От родного встревоженного голоса матери Джессика чуть не взвыла в подушку. Она прижала телефон к уху сильнее и прошептала : – Мам… Я так лажанула. Так сильно. Джесс, закрыв глаза, могла до секунды представить, что делает её мама на том конце трубки. Наверняка быстро протирает сонные глаза, нашаривает рукой очки на тумбочке и приподнимется в кровати, оперевшись спиной на изголовье. – Ты в беде? Мне нужно приехать? Или выслать тебе деньги? От ощущения, что она дорога и любима хоть кем-то, ей стало легче. – Нет, ничего страшного, – Джессика шмыгнула носом, – То есть… то есть... Запутавшись в собственных словах, девушка вновь уткнулась в подушку. Пауза затягивалась и Джесс не знала, как её прервать. Она даже самой себе до конца не может признаться, что забеременела, как же ей сказать об этом остальным? – Малышка, – ласково позвала её Анжелика, – а помнишь как ты в восемь лет увидела по телевизору выпуск телешоу, где стилист учила делать модные челки? Несмотря на то, что на душе скребли кошки, Джессика слабо улыбнулась. – Помню. – А помнишь, что ты кричала мне, когда поэкспериментировала перед зеркалом и поняла, что результат не соответствует твоим ожиданиям? Перед глазами возникло собственное юное отражение, с торчащими короткими обрубками волос поверх лба. Маленькая Джессика упорно кромсала свои светлые пряди, пытаясь получить такую же модную чёлку, как у девушек из телевизора. – Да, – прошептала она, – я кричала, что больше никогда не выйду из дома и не пойду в школу. – Тебе казалось, что мир рухнул. Я не смогла тебя переспорить ты целую неделю сидела дома и плакала. А потом ты сказала… – Сказала, что соскучилась по Мег и друзьям из школы, – закончила за неё Джессика, – мам… но в этот раз это совсем не дурацкая чёлка. – Конечно, дело совсем не в чёлке, – согласилась с ней Анжелика, – Тогда ты твердила, что бо́льшей беды с тобой уже не случится. Но что бы не случалось потом – твоя первая безответная любовь, проблемы с учителями, измена Марка – ты всегда с этим справлялась, хоть и кричала, что хуже уже не будет. У неё задрожали губы. – Я не такая сильная, какой меня считают. – Джесси, – мама улыбалась на том конце трубки, – ты лучшая для меня. Ты мой ребёнок, которого я поддержу в любом случае. Джессика ещё крепче вцепилась в телефон. – Я никогда не стану… то есть, если у меня будут дети, я никогда не стану им такой же хорошей матерью, как ты. Анжелика рассмеялась. – Спасибо за комплимент, дорогая. Страх протянул к ней свои липкие руки и Джессика сжалась в комок сильнее. – Ты никогда не жалела, что родила меня? – вопрос вырвался помимо её воли. – Иногда, – сварливо ответила Анжелика, – например, когда ты впервые попробовала алкоголь и вернулась домой вусмерть пьяная, испортив рвотой мой новый персидский ковёр. Знали бы все твои кавалеры, как долго я отмывала твои волосы! А вот ковёр спасти не удалось. – Мам! – Джессика не смогла сдержать улыбки, – Я не об этом! – Хм, – Анжелика сделала вид, что задумалась, – больше вопиющих случаев не припоминаю. Джесс снова закусила нижнюю губу. – Но ведь ты говорила, что не была уверена в отце. И он ушёл, когда я была совсем маленькая. Разве в тот момент ты не думала, что тебе было бы лучше без меня? – Я всё решила в самом начале, – с неподдельным весельем ответила Анжелика, – когда я узнала о беременности, то была студенткой последнего курса, которая год назад потеряла родителей. Парень был ненадёжным, новость перечёркивала всё мое будущее. Я долго думала и когда выбрала аборт, то просто не смогла его сделать. Сбежала прямо с кресла гинеколога. Это было мое решение и я всегда помнила об этом, даже когда было слишком тяжело. Безусловно, я не против абортов, но это был не мой путь. – А ты бы осудила… ну, если бы вдруг мне пришлось его сделать? – Ох, милая, это ведь твоя жизнь и твой выбор. Моя задача – поддерживать тебя. – Люблю тебя, мам, – горло сперло от нахлынувшей нежности, – извини, что разбудила. – Джесси, ты беременна? Она судорожно вцепилась в подушку. – Нет! – Джессика слишком быстро и громко выпалила ответ, – Просто хотела поговорить. – Звони мне, если понадобится помощь, – Анжелика вздохнула, – надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – Спокойной ночи. – Спокойной, милая. Джесс отложила телефон и легла обратно, прижимая к себе одеяло. Пусть окончательного решения у неё ещё не было, но от разговора с мамой стало гораздо легче. *** Сквозь прерывистую дремоту она услышала стук в дверь. Голова кружилась, поэтому Джесс медленно поднялась с подушки. За окном лил дождь и сверкали молнии; циферблат будильника показывал половину первого ночи. «Неужели я уснула?» Она совершенно не чувствовала себя отдохнувшей. Тело ломило. Более того, осознание того, кто именно к ней пришёл, вызвало липкий страх и панику. Что ей сказать Леонарду? Собравшись с духом, Джессика подошла к двери и, глубоко вдохнув, открыла её. Первое, что бросилось в глаза – Леонард был чрезвычайно бледным; он вошёл в комнату и тихо прикрыл за собой дверь. Девушка сплела пальцы и попыталась восстановить дыхание – нарастающая паника душила её. – Привет, – хрипло поздоровался Лео. – Привет, – пробормотала Джесс. Он пах знакомым и родным ароматом, стоял рядом – высокий и красивый, как античная статуя. Джессика отчаянно осознала, как хотела, чтобы он сдержал своё обещание и пришёл сегодня. Сейчас ей был нужен Леонард как никогда. Сделав шаг вперёд, она хотела его обнять, но принц отодвинулся и выставил вперёд руку, останавливая её. – У меня есть несколько новостей, – на этот раз его голос был глухим. Джесс почувствовала перемену, но никак не могла сообразить, что именно её смущает в Леонарде. – Д–да, хорошо, – она поёжилась, – у меня тоже. Лео кивнул. Джессика неловко обхватила себя руками и наконец поняла, что именно смутило её – принц ни разу не посмотрел ей в глаза. Даже сейчас его тёмные зрачки были направлены выше её головы. Молния сверкнула за окном ещё раз, освещая его напряжённые скулы. – Я не могу сопровождать тебя на приём. Сначала она даже не поняла, о чём он говорит – все её мысли были только о беременности. Затем, когда смысл фразы до неё дошёл, Джессика лишь пожала плечами. Приём казался ей пустым и ненужным событием. – Ладно, – она пыталась поймать его взгляд, – Лео, я хотела сказать… – Это не всё. От его холодного голоса стало совсем не по себе. – Ты не должна туда идти. Она подумала о платье на манекене, но покорно кивнула. Честно говоря, Джессике было плевать на приём и прочие дворцовые дела. Даже побег Айлы не вызывал сильного волнения – Ричард и Адам позаботятся о ней. – Хорошо, – второй раз согласилась она, – Лео… Но что-то в его глазах остановило её. Джесс даже специально приподнялась, пытаясь встретиться с ним взглядом, но Леонард повернул голову в сторону окна. Внезапно одна страшная догадка пришла ей на ум. – А ты… идёшь на приём не один? – спросила Джессика, когда сердце начало рваться на кусочки. Он не отвечал слишком долго, а затем медленно кивнул, все ещё смотря в сторону. На этот раз это был не очередной скачок вниз на американских горках их странных отношений. Это был крах, авария на полной скорости прямо в вагончике аттракциона и перед самым концом Джесс поняла, что всегда была на горках одна. Ей даже не требовалось дальше задавать вопросы – с кем, почему, за что, – она и так всё поняла. Внезапный нервный смешок сорвался с её губ. Затем ещё и ещё, и, согнувшись пополам, Джессика начала громко хохотать. Лео наконец перевёл взгляд на неё и побледнел ещё больше. Он попытался дотронуться до девушки, но она ударила по его ладони, с отвращением отшвыривая руку Леонарда от себя. – Так я могу поздравить тебя с помолвкой? – смех все ещё рвался из её груди с разорванным в клочья сердцем, – И с последующей коронацией? Леонард молчал, его челюсти были напряжённо сжаты. – Ты быстро догадалась. – Изучала историю страны в свободное время, – её пробрал очередной приступ хохота, – узнала, что королевские приёмы буквально созданы для таких торжественных новостей. Поздравляю тебя и будущую королеву Альву. Сагар будет процветать! Его бледность окрасилась лихорадочным румянцем на щеках, но лицо оставалось бесстрастным. Молния вновь сверкнула за окном, на миг осветив её комнату – и все тени вокруг словно тянулись к ней. – Ты должна успокоиться. – Я спокойна, – парировала Джесс. Она была как оголенный провод, через который бил ток эмоций – горечь, разочарование, отчаяние, ненависть. – Джессика… – Я не устроила истерику, когда ты привёл меня к целующимся Ричарду и Джулии, – Джессика презрительно на него посмотрела, – не устрою и сейчас. Ты думал, что настолько мне дорог? Он странно вздрогнул и снова отвёл взгляд в сторону. Девушка вспомнила все, что слышала во дворце о Лео; вспомнила Ричарда с кровью на лице и его последний вопрос; вспомнила Айлу и разговор с ней. – Ты тогда всё и задумал. Когда ей казалось, что хуже быть не может – ей стало хуже. Разум, защищая хозяйку от лавины эмоций, которые сломают её окончательно, начал работать как скальпель – холодно и безжалостно. Леонард опустил голову вниз. – Ты увидел, как Ричард болезненно отреагировал на то, что я застала их вместе, – шептала потрясённая Джессика, – и понял, уже тогда, что он влюблён в меня гораздо сильнее, чем в Джулию. И гораздо сильнее, чем я сама была в него влюблена. Ей было так больно, что Джесс казалось, что она вот-вот сойдёт с ума. – Потом Ричард даровал мне титул и ты окончательно убедился в том, что тебе придётся убрать не только фаворитку кронпринца. Лео поднял свой тяжелый взгляд на неё и сделал то, чего Джессика боялась больше всего на свете – он кивнул. От раскатов грома и порывов ветра ставни её окна задрожали. – Да, – его голос вновь был хриплым, – начиналось всё так. – Ты испытывал меня, тогда… в мастерской, – губы тронула почти безумная улыбка, – здесь у меня претензий к тебе нет. Я разделась сама. Сейчас она чувствовала себя не просто обнаженной – ей казалось, что с тела содрали кожу и болела каждая клеточка от того, как плохо ей было. План Леонарда складывался перед ней как пазл. – И под завалами ты тоже пробовал мои границы, – нервный смех пробирал её, – и в Ахаре, когда переодел меня в костюм наложницы и отправил к эмиру. Видимо, в какой-то момент ты думал, что мне нужен только трон и хотел сделать из меня союзницу. На этих словах девушка не выдержала и взвыла в голос. Лео инстинктивно шагнул к ней, но Джессика гневно толкнула его руками прямо в грудь. – Но я не псих, помешанный на троне! – закричала она, – И не стала бы предавать Ричарда! Ты понял, что я никогда не соглашусь стать твоей долбанной женой! Леонард словно хотел зажмурить глаза, но взял себя в руки и продолжал смотреть на неё. – Видимо, убивать меня – слишком топорный способ для нашего милого интригана, – её била мелкая дрожь, она содрогалась от ненависти, – потом вмешалась история с лабораторией. Точнее, никакой истории нет – ты скорее всего узнал всё, что тебе нужно, у своей матери. В саду, Леонард? Он снова кивнул. Джессика рассмеялась. – Я умная девочка, – она склонила голову набок, – жаль, что не вовремя. Вопрос с лабораторией был улажен, тебе оставалось только держать меня около себя до приёма. Но все получилось даже лучше. Ричард сам увидел нас вместе, и он никогда не простит меня. Да и что я теперь сделаю? Скажу, что его младший брат – подонок? Или расскажу о лаборатории и саботаже на приёме, который теперь не состоится, поскольку отпала необходимость подставлять кронпринца и развязывать войну? Дыхание закончилось от её пламенной речи. Джесс сделала судорожный вздох и подумала, что вот-вот свалится в обморок. У Леонарда лихорадочный румянец горел теперь по всему лицу. – А теперь я тебе не помеха, – голос сел и она почти шептала, – и Ричард не помеха. Он не женится на мне после такого удара и вряд ли сможет поверить другой девушке в ближайшее время. Твой путь к трону чист, держать меня рядом нет смысла, остаётся только… выбрать аристократку. Как тогда говорил Симон в твоей комнате. На последних словах силы оставили Джессику. Она покачнулась и начала оседать на пол – Лео подлетел к ней и схватил за подмышки, поднимая наверх. Ей было так плохо и больно, что Джесс даже не сразу сообразила, что оказалась в его руках. Маленькие лезвия резали каждую частичку её тела и девушку рвало на части не только внутри, но и снаружи. – Как же… – вопрос сорвался с её губ прежде, чем она успела остановиться, – … как же ты можешь так со мной поступать? И если бы она не закрыла глаза, пытаясь справиться с собственной оглушающей болью, то увидела бы, что не меньшая мука исказила лицо Леонарда. – Джессик… – НЕТ! Её крик был такой громкий и отчаянный, что он вздрогнул. Джесс вцепилась в его предплечья и снова оттолкнула от себя. – Не смей произносить мое имя! Слёзы закончились, плакать было нечем, но глаза защипало. – Уходи, – Джесс указала в сторону двери, – уходи отсюда и бери свой трон, свою Альву и что угодно! Теперь ты счастлив, верно? Их глаза пересеклись и сложно было сказать, в чьих зрачках плескалось больше эмоций. Затем Леонард снова стал бесстрастным и прошёл мимо неё, покинув её комнату так же тихо, как и пришёл в неё. Джессика держалась ровно те секунды, пока раздавались его шаги в коридоре. Затем в её глазах потемнело, она медленно осела на пол и потеряла сознание. *** Тук–тук–тук. Джессика с трудом открыла глаза. Тук–тук–тук. Она бездумно и бессмысленно смотрела прямо перед собой, ощущая странную ноющую боль внизу живота. Тук–тук–тук. Ей не хотелось вставать с пола и делать хоть что-то. Ей хотелось умереть. – Леди Джессика? – тонкий девичий голос неприятно ввинтился в её измученный мозг, – Леди Эмма велела вас разбудить. Через два часа приезжает иностранная делегация, вас желают видеть в числе встречающих. «Желают? Ха–ха». – Пусть горят в аду, – прохрипела она, морщась от боли. – Простите? – изумлённо переспросили за дверью. – Было сказано, что я приду, – грубо обрубила Джесс, надеясь, что это заткнет назойливый писклявый голос. – Вам принести завтрак? Злобно зарычав, девушка с трудом приподнялась на локтях – боль внизу живота только усилилась. – Я желаю, чтобы меня оставили в покое и не задавали тупых вопросов, – рявкнула она, пытаясь подняться. – Извините, леди Джессика, – испуганно пролепетали под дверью и раздались быстрые удаляющиеся от её комнаты шаги. Эта девчушка из прислуги не была виновата ни в чем, но Джесс была так зла, что ненавидела весь дворец. Ей снова вспомнился вчерашний вечер. Оперевшись на пол, Джессика все-таки поднялась, ощущая ломоту во всем теле. Голова гудела, но разум был чист и ясен, словно с него сорвали ширму иллюзий. Ей даже стало смешно – как она могла предположить, что между троном и ней, Леонард выберет её? Кто бы выбрал не трон? Джессика была честна сама с собой – она вообще не думала головой, исключительно другим местом. «Может, права была Джулия, когда называла меня очередной потаскухой Адама? Ошиблась она только с кавалером», – её снова пробрал нервный смех. Плевать на дворец, Сагар и ответственность. Она была выжжена дотла. Пусть что-то внутри неё кричало, что здесь её дом – Джессика уедет в Нью-Йорк, как только получит свои документы. Может, удастся уговорить Даниеля сделать их быстрее? Её взгляд упал на дверцы шкафа и одна безумная мысль посетила разгоряченную голову. – Значит, хотите видеть меня в числе встречающих? Я приду. Дверь шкафа распахнулась с тихим скрипом. *** – Хватит меня дёргать! – Эмма вырвала свой локоть из рук Адама, – Я не знаю, где она! Телохранитель сердито выдохнул и посмотрел в сторону Ричарда, стоявшего рядом королём – Генри обменивался любезностями с только что приехавшим эмиром. – Ты всегда приходишь вместе с Джесс, – тихо возмущался телохранитель, – что происходит? Ты и Рич ведёте себя очень странно. – А тебе не кажется, что странно ведёт себя Джессика? – не менее возмущённо ответила Эмма, стреляя глазами по сторонам и убеждаясь, что их никто не слышит, – Ты заметил её скачки настроения? Вспышки гнева? – А то мы все невинные овечки, – рявкнул Хьюз так, что стоящие рядом ахарские охранники вздрогнули, – она всего лишь обычная девушка, попавшая во дворец, и я уже сто раз пожалел, что привёл её сюда. Лучше бы поселил в гостиницу и никому не показывал. А если она снова слегла от нервов? – Она в полном порядке. Прислуга, что ходила за ней, сказала что леди Джессика очень чётко обозначила свою позицию – она придёт и… О, Боже милостивый… Эмма поднесла ладони к своему открывшемуся в ужасе рту. Адам оглянулся и проследил за её взглядом, затем закашлявшись от неожиданности. Джессика спускалась по лестнице и на её губах играла легкая безумная улыбка. Прекрасная, живительная горячка разливалась по её телу, придавая лицу румянец и заставляя глаза сиять. Где-то на задворках сознания девушка понимала, что прямо сейчас раз и навсегда перечёркивает возможность пребывания во дворце, но сейчас… сейчас ей только этого и хотелось. Третье и последнее платье от Себастьяна змеиной чёрной кожей облегало плавные линии её стройного тела. Платье было без горла – оно плотно прилегало к ключице, закрывало руки и можно было бы назвать наряд почти скромным, если не переводить взгляд вниз. Чёрные лёгкие чешуйки на облегающей ткани заканчивались ровно на пару сантиметров ниже последних правил приличия; ткань поглощала и искажала свет, который падал на неё. Высокий конский хвост, без единого изъяна приглаженные волосы на голове; горящие ясные глаза в обрамлении черных теней. И босоножки, всего лишь с двумя ремешками сверху и снизу, заканчивающиеся длинной шпилькой. – Адам! – Эмма умоляюще вцепилась в него, – Прошу тебя, сделай что–нибудь! Они ведь её заклюют! С неё мигом слетели высокомерие и обида к Джессике, как только леди Де Гиз увидела, какие полные отвращения улыбки появились у всех присутствующих аристократок. Альва начала что-то яростно шептать своим подружкам, которых вдруг стало очень много. – Они её заклюют? – мрачно переспросил Хьюз, – А по–моему это Джессика сейчас их съест и не подавится. Он кивнул в сторону аристократов ещё раз. Эмма повернулась и поняла, о чем идёт речь. Все мужчины, стоявшие в толпе, жадно смотрели на Джессику, которая с улыбкой проходила мимо них. Пожалуй, такой же довольной, как и все мужчины, выглядела только Вильма – остальные девушки, сообразив, в чем дело, начали торопливо одёргивать своих спутников. Альва вдруг осеклась и повернулась к королевской семье; Эмма тоже посмотрела на них. Ричард, который должен был произносить свою часть приветственной речи, замер, с каким-то странным выражением лица смотря на шагающую к ним Джесс. И… Леонард тоже смотрел. Внутри Джессики били барабаны. Она с трудом держалась, чтобы не смеяться во время своего прохода. Ей не были видны лица, ей чудились лишь демоны и их маски, которые кривились то в усмешках, то в вожделении, то в гневе. Горячка придавала сил и она, ничуть не смущаясь, подходила прямо к королевской семье. Охрана, привыкшая к ней, не останавливала – они ошарашенно смотрели на её наряд, который был скандалом в этом чопорном и лживом кругу. Эмир Дажалаль Назаран ибн Халиб перехватил взгляды Ричарда и Леонарда и тоже повернул голову. При виде Джессики он расплылся в улыбке, однако тут же сменил выражение лица на высокомерное. – Приветствую тебя, Джессика, – эмир важно расправил плечи, – я уже было подумал, что Сагар решил спрятать свое главное сокровище. Демоны вокруг скривились от его слов и Джессике стало ещё смешнее. – Рада Вас видеть, эмир, – низким вкрадчивым голосом сказала она, отмечая, как оживились фотографы. «Я всего лишь тело». – А вы любите поразить людей нарядами, – он растопырил свои пальцы в золотых кольцах и взял её за руку, накрыв ладонями с двух сторон, – это наша вторая встреча, а выглядишь ты, хабибти, снова эффектно. «Я всего лишь тело и одежда у меня соответствующая». Возникла неловкая пауза. Королевская семья молчала, эмир задумчиво поглаживал её ладонь с двух сторон. Джессика чувствовала, что она вот-вот снова разразится громким хохотом. – Леди Джессика, – чья-то рука опустилась ей на плечо, – мы рады, что Вы присоединились к нам. Джесс обернулась и посмотрела на короля. В этом сумасшествии, в этом аду, он был единственным, перед кем ей могло стать стыдно. Но ей было так тошно, так невыносимо, что хотелось делать только больнее и больнее. Девушка ждала, когда Генри посмотрит на неё с презрением, окончательно убедив в том, что она всего лишь тупая шлюшка, которой повезло попасть во дворец. «Да–да–да, я такая, смотрите на меня, презирайте, обсуждайте! Мне плевать! Мне п–л–е–в–а–т–ь!» Король внимательно смотрел ей в глаза. – И взгляд у Вас гораздо более кричащий, чем яркий наряд, – тихо сказал он и добавил громче, – думаю, нам пора пройти в зал. Джессика застыла как ребёнок, на выходку которого взрослый не обратил никакого внимания. Затем, слегка пожав плечами, направилась обратно к лестнице. Горячка отступала, но её все еще штормило и Джесс не собиралась продолжать играть по дворцовым правилам. Её тошнило от окружающих людей. Около выхода её перехватили встревоженные Адам и Эмма. – Что ты творишь, Джессика? – аристократка схватила её за руки и оттащила от основной толпы, – Мы так волновались и… – Волновались, что я не стану королевой? – язвительно уточнила Джесс, вырвав свои ладони. – Вот ты мелкая заносчивая задница, – не выдержал и вмешался Хьюз, – мы искренне переживаем, что ты то впадаешь в депрессии, то… – Я спала с Леонардом. Её друзья застыли напротив неё с выражением шока на лицах. – Да–да, – нараспев произносила Джесс, наслаждаясь тем, как падает в их глазах, – кстати, даже в руинах, сразу после твоего предложения, Адам. Лицо телохранителя исказила боль и на миг девушка почувствовала угрызения совести. Но лишь на миг – горячка вновь накрыла её с головой. – Так вот откуда те вмятины на капоте… – севшим голосом произнёс он. – Джессика! – Эмма почти плакала, – Что ты такое говоришь? Он ведь хочет свергнуть Ричарда! Он уничтожит всех нас! – А я с ним спала, – повторила Джессика и рассмеялась, – прямо за вашими спинами. – Я не понимаю, – прошептала подруга и залилась слезами, – Адам, что с ней? Он не отвечал, смотря только на безумно улыбающуюся Джесс. – Надеюсь, теперь никто не будет свято уверен в том, что я хороший человек, – её губы озарила горькая усмешка, – мне пора. Пока–пока! Смеясь, она поднималась по лестнице. Каблуки стали мешать и Джесс стянула босоножки, швырнув их на ступеньки. Босые ноги приятно охлаждал каменный пол и она шла в свою комнату, охваченная жаром. Грудь сдавливало и девушка почувствовала, как начала задыхаться. Она почти ввалилась в комнату и как только дверь за ней захлопнулась, начала стягивать с себя тесное платье. Швырнув его в сторону открытого шкафа, Джессика зацепилась взглядом за рукав балахона – того самого, прожженного самокруткой Снежка. И она вспомнила, когда в последний раз ей не хватало воздуха. «Я задыхаюсь во дворце». Действуя почти машинально, Джесс схватила балахон и надела на себя. Затем, также быстро, как в лихорадке, натянула на себя джинсы и кроссовки. Схватив пару купюр наличных, она выскочила из комнаты и побежала прочь. Рванув к гостевому выходу, чтобы ни с кем не столкнуться, и успешно миновав пост охраны, Джессика выбежала в сад. Дворец позади неё врезался высокими темными шпилями в небо; из окон Большого зала доносилась музыка. «Мне здесь не место». Она сделала шаг спиной назад, все ещё смотря на свою рухнувшую сказку. На свою розово–конфетную мечту, обернувшуюся кошмаром. «Мне здесь не место!» И Джессика сорвалась на бег. *** Когда горячка отступила, то Джесс поняла, что бредёт вдоль дороги, которая ведёт из замка в город. Ей нужно было добраться до ближайшей окраины и найти ночлег, но когда девушка вытащила смятые купюры, которые второпях схватила, то залилась дурным смехом. – Неудачница, – она поняла, что денег едва ли хватит на ночь в отеле, – беременная неудачница. Джесс вспомнила об утренней боли внизу живота и скосила глаза вниз. – Даже аборт не понадобится, – Джессика зло пнула камешек, который попался под ноги, – с таким стрессом беременность долго не продлится. Мелкий дождь заставил её поёжиться. Обдумывая варианты, девушка почти жалела, что не захватила телефон – может, в Сагаре процветает каучсерфинг? Она бы с удовольствием пригласила первых добрых людей к себе в Америку. Правда, какая-то внутренняя её часть все ещё возмущалась решением вернуться в Нью–Йорк, но Джессика затыкала её. Мимо пронёсся автомобиль с желтыми и чёрными шашками на борту. Машина притормозила около идущей Джесс и водитель, открыв окно, поинтересовался : – Такси нужно, девушка? Она подозрительно на него посмотрела, но вспомнила, что дорога здесь одна и водитель скорее всего решил подзаработать, когда отвёз каких–нибудь гостей во дворец. – Мне некуда ехать, – буркнула Джесс в ответ. – Всегда есть куда ехать, – возразил таксист, – например, домой. У тебя есть дом? – Конкретно у меня – нет. – Не может быть, что у людей нет дома, даже самого захудалого, – возмутился мужчина. – Захудалого? – задумчиво переспросила Джессика, – Или полуразрушенного? Теперь уже таксист подозрительно смотрел на неё. – А ты, кстати, откуда такая накрашенная? – С подиума, – Джесс открыла заднюю дверцу и плюхнулась на сиденье, – знаешь, где находится старый замок Штайнхерц? – Сумасшедшая что ли? – снова возмутился водитель, – Я туда не поеду. Это ж два часа займёт! Может, её денег не хватило бы на отель, но на поездку на такси – вполне. Джессика протянула ему мятые купюры, а для убедительности всунула свои серёжки, сняв их с ушей – кажется, один из подарков Ричарда. *** – Скажи честно, – задумчиво протянул водитель, когда почти два часа спустя он остановился у поля, которое плешью разделяло старый замок и окружавший его лес, – ты сектантка? – Извини? – изумленно повернулась к нему Джессика. – Ну, слышал я раньше, что, мол, ходят тут всякие, в магию верят, – поежился он, – ты уж извини, но дальше я не поеду. – Все отлично, – она пожала плечами и выбралась из машины навстречу холодному вечеру. Они обогнали непогоду, но вдалеке виднелись тучи. – Эй, ты – таксист прищурился, – лицо у тебя знакомое, никак не могу понять, где я тебя видел. «Не поверишь – народная героиня», – язвительно подумала Джессика. – Вряд ли ты мог видеть меня раньше. – Хм, – он с сомнением покосился на неё, затем протянул ей что-то в зажатом кулаке, – вот, возьми. Ей на ладонь упала одна из серёжек. – Вдруг выбраться отсюда захочешь, – буркнул мужчина и дал по газам. Машина с визгом скрылась за поворотом. Джесс мысленно пожелала ему удачи на горной дороге и повернулась лицом к замку. – Ладно, – Джессика глубоко вдохнула, – ладно. Она решительно шла сквозь темноту. Холодный ветер неприятно покалывал тело, поэтому девушка спрятала замёрзшие ладони в карманы балахона. Вдали начали раздаваться раскаты грома и Джесс ускорила шаг. Впрочем, от непогоды это не спасло – через пару минут несколько капель дождя упали на её лицо. Ругнувшись, Джессика сердито возвела глаза к ночному небу и вскрикнула : – Ну, давай! Мне же мало всех моих неприятностей! Погода равнодушно поглотила её крик, но звук собственного голоса подействовал успокаивающе. Джесс натянула капюшон и продолжила путь, бурча себе под нос : – Если на меня свалится с неба метеорит, я уже не удивлюсь. Под кроссовками начала чавкать грязь. – Труп замёрзшей одинокой девушки нашли посреди поля, – прокомментировала она, когда правая нога сильно увязла в очередной грязевой луже, – вот это сенсация для завтрашней газеты. Настойчивый голосок внутри неё прошептал, что чисто физически она сейчас не одна. Девушка скосила взгляд на свой живот. – Ты - не больше макового зернышка, – буркнула она, – так что не имеешь права голоса. Дождь усиливался. Джессика поёжилась и крепче сжала кулаки в своих карманах. – Знаешь, ты очень не вовремя появился, – она ускорила шаг, – и с родителями тебе не повезло. Мать сейчас застрянет в грязи, а отец… Псих. Просто ненормальный. Молния разделила небо пополам. Испуганно вжав голову в плечи, девушка сорвалась на бег – ей хотелось как можно быстрее достигнуть точки назначения. – И не надо говорить, что я выбрала его сама! – Джессика пыталась перекричать гром, – Я даже не знаю, как сказать ему о тебе! Хлынуло как из ведра – ей застилало глаза от капель; они больно били по лицу. Задыхаясь и уже не разбирая дороги, Джесс бежала вперёд. Она машинально вытащила одну руку и приложила её к животу в защитном жесте. Затем, рассердившись окончательно, одернула её и завопила : – Хватит хитростью заставлять меня волноваться о тебе! Я ещё ничего не решила! Вспышка озарила дорогу, но гром оглушал. – Это у тебя от Леонарда! Её отчаянный крик заглушали капли, барабанящие о дряхлый навес. Джессика остановилась, поняв, что добежала. Прислонившись лбом к старым деревянным воротам, она крепко зажмурила глаза. – Я так устала… - прошептала Джесс. Дождь равнодушно хлестал за навесом, пытаясь добраться до неё через всплески в лужах. Отрезанная от всего мира непогодой, Джессика почувствовала, что ей снова хочется плакать. Губы задрожали и она закусила их, пряча лицо в ладонях. Тело странно болело, будто внутри неё отбушевал пожар, который оставил после себя пузырчатые кровоточащие ожоги. Её злость, гнев и ярость, вылившиеся в выходку с платьем, испарились и осталась лишь тоска. Джесс не позволяла себе думать о Леонарде, потому что если она начнёт вспоминать о нём прямо сейчас, то ляжет на землю и больше никогда не встанет. «Я хочу домой». Отчаянная мольба и направленный в небо взгляд. «Я так хочу домой, пожалуйста». Старые ворота вдруг скрипнули и Джесс на миг ослепил яркий свет. – А я все думала, когда вы придёте, графиня Ферокс, – Ульда Хорра приподняла свой фонарь, – идите за мной, а то совсем промокнете. – Как… как вы догадались, что я здесь? – удивленно спросила Джессика. – Ваш таксист очень громко уехал и я выглянула в окно, – ответила смотрительница. – А–а–а, – протянула Джесс, – точно. Она вдруг страшно смутилась. Семеня вслед за Ульдой, Джесс вспомнила, как впервые оказалась в этом замке – они с Адамом вызволяли Ричарда из плена. – Извините, что не навещала Вас, – Джессика догнала смотрительницу, которая, несмотря на свой возраст, шла по подъёмному мосту очень резво, – но мое присутствие здесь будет недолгим. Разрешите остаться на несколько дней? – Кажется, это Ваш замок, графиня, – тепло заметила Ульда, перебирая связку ключей и открывая большие массивные двери. – Нет, – возразила Джессика, – точнее, скоро перестанет им быть. Я навсегда покидаю Сагар. – И бросаете нас, своих двух подданных, без финансирования короны, которое обещали замку? – хитро улыбаясь, спросила женщина. Джесс вновь почувствовала странное смущение. – Я убеждена, Его Величество выделит финансирование и следующим графам. – Жаль, что предыдущие сто лет этого не происходило – мои покойные предки тому свидетели. Жаркий румянец покрыл щеки девушки. – Знаете, – вдруг горячо заспорила она, – вообще-то меня скоро лишат этого замка и без отъезда. Я сегодня сделала всё, чтобы королевская семья меня возненавидела. Ульда хохотнула и эхо разнеслось по холодному тёмному коридору, который освещал лишь её фонарь. – Я так не думаю, графиня. Его Высочество Ричард, следуя личным интересам, упросил короля подарить Вам земли. Только вот молодой кронпринц, скорее всего, не знал, что забрать замок он сможет лишь в двух случаях. – В каких? – невольно вырвался вопрос у Джессики. – Если ваши подданные – то есть я и мой муж, – подадут нас вас жалобу королю за отсутствие должного внимания к Штайнхерцу, – женщина бодро поднималась по лестнице, – и король должен акцептовать наше решение. Либо же сам король высылает нам бумагу о своей обеспокоенности положением дел в графстве и тогда подданные, если согласны с его опасениями, могут лишить графа титула. Но никто из нас не может принять решение в одиночку, никакого самодурства. Некоторое время они шли молча, поднимаясь наверх. Джессика, которая была без сил, покорно следовала за Ульдой, пытаясь придумать, как возразить смотрительнице. Через несколько минут леди Хорра поманила её в одну из комнат – она усадила Джесс на старую прогнувшуюся кровать и накрыла пледом. – Ну… вы должны быть недовольны мной, потому что я не занимаюсь ремонтом замка, – наконец пробурчала девушка, кутаясь во внезапно тёплый плед. – О, графиня, у Вас же были более срочные дела, – Ульда как по волшебству достала откуда-то поднос с чаем и горячими бутербродами, – мы хоть и живем в отдалении, но знаем все новости. Благодарю за вашу роль в решении судьбы нашей страны в Ахаре. Джессика, сама не замечая, схватила бутерброд и начала яростно его жевать. – Ничего я там не сделала, – сердито произнесла она, – всего лишь решила спасти не того человека. Надо было сдать его по полной. – И развязать войну? – уточнила Ульда, пододвигая к ней чашку. – А откуда вы… – Просто догадки, которые Вы косвенно подтвердили, графиня. – Не называйте меня, пожалуйста, графиней, – Джесс хлебнула чая и приятная тёплая волна согрела её замёрзшее тело, – можно просто Джессика. – Джессика, – мягко произнесла леди Хорра, – иногда решение спасти «не того» человека – самое правильное. Вы жалеете об этом? Она вновь сердито и быстро жевала. – Ладно… Конкретно об этом решении – нет, – Джесс укуталась в плед, – о некоторых других – да. Когда с одним бутербродом было покончено, девушка неловко покосилась на второй, который лежал около Ульды. – Возьмите и его, – леди Хорра явно веселилась от души. Рассудив, что ложную скромность она оставила во дворце, Джесс вцепилась зубами в тёплый хлеб. – Спасибо, – пробормотала она с набитым ртом. – Я рада угостить, – Ульда села в старое кресло напротив, – у меня давно не было гостей. Тем более Вам сейчас необходимо много есть. Чуть не подавившись, Джессика судорожно хлебнула чай, чтобы смочить застрявшие в горле куски. – А откуда вы знаете? – хрипло спросила она, едва отдышавшись. – Знаю? – смотрительница подняла брови вверх, – Я о том, что вы наверняка очень голодны. – А-а, – протянула Джессика, – ну да. Она вдруг подозрительно осмотрела поднос. – Ульда, а когда вы успели приготовить ужин, если увидели меня на поляне около десяти минут назад? – Это ужин для моего мужа, – немедленно ответила леди Хорра, – я готовлю его вне зависимости от того, возвращается он из города или нет. Сегодня, видимо, не вернётся. Как вы себя чувствуете, Джессика? Она проглотила последний вкусный кусочек и вдруг поняла… поняла, что не чувствует и следа от своей недавней горячки. Удивившись, Джессика прислушалась к себе – да, внутри что-то ныло и скребло, но это чувство не занимало и одного процента от того, как она горела днём. – Ч…что? – пробормотала она, шокированная этим открытием, – Я чувствую себя хорошо. – Ромашковый чай! – вдруг неожиданно хлопнула в ладоши Ульда, – прекрасное средство для успокоения. Уж извините мою вольность, но я посчитала, что он Вам нужен. Нервничать сейчас ни в коем случае нельзя. Джесс даже пощупала вверх живота – никакой боли и никакой тяжести там не было. Словно между событиями во дворце и приездом в Штайнхерц прошло не пару часов, а пару месяцев. – Это… очень странно, – пробормотала она. – Я растоплю камин, – леди Хорра ловко соскочила с кресла, – Вы не против переночевать здесь? – Наоборот, – Джесс благодарно на неё взглянула, – я буду очень Вам признательна. Огонь весело затрещал на сухих дровах. Ульда подождала несколько минут, затем закрыла его заслоном. – Языки пламени не будут отвлекать, – забрав поднос у Джессики, она поставила его на пол и почти насильно уложила её в кровать, – Разрешите задать вопрос? – Конечно, – пробормотала девушка, которую вдруг начало клонить в сон. – Как поживает тот странный молодой человек в синей футболке, который приезжал к замку на следующее утро после того, как он стал Вашим? – Хорошо поживает, – зло ответила Джессика, которая не могла без боли вспоминать Леонарда, – скоро станет королём. – О, так это был младший принц! – снова развеселилась Ульда, – Помню его мать совсем юной девочкой. Она всегда считала, что трон – это панацея от всех бед. Осталось ли у неё такое же убеждение? – Честно говоря, я даже думать об этом не хочу, – буркнула Джессика, – последний раз, когда я с ней говорила, то Виктория явно была недовольна тем, что решения королевы всегда стоят на втором месте после решений короля. – А ты не согласна быть второй, верно? – ласково спросила женщина, вдруг сменившая формальное «Вы» на «ты», – Только равной. Ты не сможешь молчать, если увидишь несправедливость. – Знаете, дворец в принципе теперь не является для меня привлекательным, – она поуютнее устроилась на кровати, – и мне все равно, что там происходит. – Ох, какие сильные эмоции у молодых людей, – Ульда задула свечи, – у вас словно не бывает полутонов. – Что Вы имеете в виду? – зевнув, спросила Джессика, у которой почти закрылись глаза. – Думаю, Вы скоро поймёте. В комнате стало тепло. Сквозь пелену дремоты Джесс показалось, что до неё донесся тихий шёпот смотрительницы замка : – Бедное дитя. Пожалуйста, пусть все закончится хорошо. *** Сладко потянувшись, Джессика поуютнее завернулась в одеяло. То ли от старости, то ли от чего ещё, но подушки и матрас были такими мягкими, что казалось, будто она спала на облаке. Наверное, это был второй или третий раз в Сагаре, когда Джесс так хорошо выспалась. Немного понежившись в постели, девушка все же решилась выбраться из своего уютного мира. Подойдя к винтажному пыльному окну Джессика аккуратно раскрыла его створки и выглянула на улицу. И, не сдержавшись, охнула от красоты. Замок располагался на возвышенности (вот почему они с таксистом вчера так долго ехали наверх), поэтому из окна, как на ладони, виднелись все окрестности. Зелёный лес окаймлял обширную территорию, небольшое озеро, уже знакомое ей, отражало хмурое небо. Даже непогода не портила общее впечатление от вида. – Потрясающе! – Джесс высунулась чуть ли не наполовину из окна, подставляя лицо свежему ветру. Налюбовавшись, она вернулась обратно в комнату и заметила, что на кресле стоит кувшин и тазик. Удивившись, она подошла ближе и обнаружила записку, где витиеватым почерком было выведено : «Мне необходимо отлучиться по делам. Я приготовила Вам принадлежности для умывания и воду (водопровод в замке не работает, но нагретая бочка ждёт Вас в третьей комнате слева на этаже), дубликат ключей от ворот и дверей, а так же оставила деньги на такси. Вдруг понадобится забрать что-то из королевского замка? Например, мобильный. Вызвать машину Вы сможете с помощью рации, которую я тоже оставила. С уважением, Ульда». – Что мне вообще может понадобиться в дурацком королевском замке? – сердито ответила Джессика и ушла искать третью комнату слева, отметив, что леди Хорра умудрилась достать в старом замке вполне приличные мыло и зубную пасту. Отмывая лицо от вчерашнего растекшегося макияжа, Джесс прокручивала в голове текст записки. «Телефон ведь мне и вправду нужен», – хмуро подумала она. Вчерашние вещи тоже были все в грязи - спешно покидая дворец, Джессика не додумалась взять с собой смену. Закатив глаза, девушка взяла рацию и, вспоминая Адама, нажала на самую большую кнопку. – Леди…п–ш–ш–ш… Ульда? – уточнил голос в ожившем приборе. – Э–э–э нет, – Джессика поднесла рацию ко рту, – это её гостья. Мне нужна машина. – Принято…. П–ш–ш… будет через час. Ожидая автомобиль, Джессика разгуливала по Штайнхерцу, все больше приходя в восторг от его убранства. «Как я могла подумать, что замок – полная развалина?». Высокие потолки, искусная лепнина и изящные витражные стекла – в былом величии это место наверняка пленяло своим великолепием. Загулявшись, она чуть не пропустила в окне подъехавшую машину и торопливо побежала по ступенькам вниз, не забыв запереть двери и ворота по указу Ульды. *** Чем дальше Джесс отдалялась от Штайнхерца, тем больше усиливалась её тревога. Там, в этом красивом месте, план пройти во дворец и вынести свои вещи казался простым и логичным. Сейчас к ней вернулись страх, гнев и боль – те самые спутники, с которыми она сбежала. Им навстречу на большой скорости двигалась пожарная машина – девушка задумчиво проводила её глазами. – Остановите здесь, – Джессика указала на место около королевских ворот. Выбравшись из машины, Джесс кратко выдохнула и решительно подошла к охране. – Вход гостям запрещён, – зарычал на неё один из стражников, едва она успела открыть рот. – Ты чего, – толкнул его в бок второй, более старший товарищ, – это ведь графиня Ферокс, близкий друг королевской семьи. Проходите, леди Джессика. «Что за странная реакция?» – сварливо подумала Джесс, но уточнять не стала – теперь её не заботит, что происходит в королевском кругу. Более того, завидев знакомый силуэт дворца, она инстинктивно сжалась внутри и исподлобья смотрела на дорогу, размышляя, как пройти незамеченной. В груди подозрительно защемило и девушка ускорила шаг, надеясь как можно скорее выбраться с территории замка. Прищурившись, она заметила, что на основной дороге, ведущей ко входу, стоит толпа людей. Выругавшись, Джессика свернула за ближайшие кусты и начала торопливо вспоминать, как ей пройти в замок через сад, чтобы попасть в гостевой корпус. «Кажется… если обойти мастерскую?» – подумала Джесс, чувствуя, как больно закололо в сердце. Потому что мастерская для неё была неразрывно связана с… Неважно. Она просто пробежит мимо, заберёт нужные вещи и через несколько дней покинет страну, получив документы у Даниеля. Трусцой, постоянно оглядываясь, девушка пробиралась сквозь сад, стараясь выбирать наименее популярные тропинки. Когда справа появились очертания мастерской в горле подозрительно запершило, а глаза вдруг стали мокрыми. Проклиная саму себя, Джесс ускорила шаг и почти прошла мимо, как вдруг услышала грохот. Недоуменно оглянувшись, она поняла, что звук идёт из галереи. Она замерла, не совсем понимая, что ей делать, а затем разозлилась. «Ну и плевать, что там происходит! Теперь это не мое дело». Сжав кулаки, Джессика развернулась на сто восемьдесят градусов и направилась к замку. Грохот и стуки раздавались все сильнее, она скривилась и попыталась заткнуть уши. И тут… тут раздался душераздирающий крик, полный боли. Её сердце пропустило удар. Это кричал Леонард.