Идеально спокойно и тихо…
Очень подозрительно тихо, тишина которая нагнетает и предвещает беду, а значит опасность на горизонте. Как говорится — затишье перед бурей. Странное чувство медленно, но верно рождалось в Рейхе, пока тот не мог понять из-за чего. Идя четко по интуиции, он в конце коридора увидел нежно яркий, белоснежный свет. Надвигаясь на него послышался звук ветра и легкое трение листьев друг об друга. Поток прохладного ветра подул прямо в лицо немца, его пряди аккуратно покачивались на ветру, освещая всё вокруг. Когда Рейх вышел из тёмного помещения его встретил лес, тёмный лес с яркой луной, многочисленные звёзды светились маленькими точками в небе. Третий невольно улыбнулся от такой красоты. В тёмных глазах отражались звёзды и луна, ночное небо выглядело в миллион раз меньше. Грудь приподнялась, запуская в лёгких аромат природы, аромат сотни деревьев, других растений и всё это в одном вздохе, расслабляя и успокаивая. Лес всегда имел свойство утешать душу живого организма, втягивать в своё заклинание мира и алгоритма. Немец стоит в прекрасной, почти идеальной, атмосфере, наблюдая и любуясь видами, но пора найти путь домой. Шагая по траве Третий смотрел туда сюда. Он искал, но после некоторое время забыл что ищет, кто он, зачем он здесь, как сюда попал… Деревья становились всё больше и выше, всё ужаснее, становясь менее расслабляющими, а более угрожающе. Чем дальше он шёл в глубину леса, тем темнее становилось. Рейх поднял свою голову и уставил свой взгляд на крышу из листьев, ночное небо мельком выглядывали и показывалось. Как только немец снова прошёл большое расстояние листья всё перекрыла оставляя без ориентира звёзд, но они бы и не скзали куда идти, Рейх не может ориентироваться по звёздам, ему такой навык никогда не был нужным, сейчас он жалеет что так критично к этим относился, но что поделать, поздно жалеть. После каждого шага темнота приближалась и чувство что что-то идёт не так усилилось. Не важно что здесь в лесу происходит, это совсем неправильно и Третий это всё больше и больше понимал. Раньше можно было слушать как ветер с листьями играет, но сейчас была гробовая тишина, тишина которая кричала, а том что надо бежать и это как можно быстрее. Подсознание стучала, нет, ломилась наружу, крича и зовя, но немец не понимал что оно пытается сказать.Как жаль.
Шаги становились всё тяжелее и чувство будто что-то на плечи давить давали больше чувство неправильности происходящего, будто кто-то сильнее пытался его предупредить, но Рейх и этому не дал значение.Как жаль.
Чей-то взгляд сверлил в немца. Рейх каждую сторону осматривал, но ничего не видел кроме тьму. Утверждая что это всё самовнушение Третий продолжил шагать. Туда где его ждут, с нетерпением точить зубы. Не Слушая свой чувства он шёл.Как жаль.
Тяжёлую тишину прорезал, разрушил звук ветки, на которую наступили и она мгновенно сломалась. Звук заставлял немца глубоко задуматься, смотреть на каждую мелочь.Вслушиваться.
Если бежать то лучше сейчас, пока не поздно, пока тебя не заметили! Но Рейх стоит, взглядом ища то или иное, что могло наступить.
Как жаль.
— Кого вижу, а! — хихикание раздалось позади, такое мерзкое и хриплое. Рейх обернулся, сзади ничего нет, это очень странно. — Здесь кто-то есть??? — дрожа спросил Третий, понимая что самое страшное, это получить ответ. Ответ, который будетКак жаль…
Снова где-то в глубине леса поломалась ветка, следом ещё одна, но на другой стороне от немца. И ещё, ещё, всё ближе. Истерика настигла, ком подобрался к горлу, не важно что это, но это явно не пришло одиночно, а с компанией! Дыхание прерывистое и глаза бегали нервно от куста к кусту.Как жаль, что поздно бежать, Рейх!
В темноте этого леса загорелись пара ярких шариков, схожие на фонарики. Затем ещё и снова, их много и они окружали Наци. Сердце ушло в пятки, но сама жуть только началась… Шарики, а точнее пустые глаза, наклонилась в бок и показалась улыбка, такая широкая, набитая острыми зубами до упора и все пары глаз повторили этот же жест. Спазм в горле застрял, не давая и писка выдавать, а тело безвольно стоит и не слушая хозяина, продолжает смотреть на эти… Что это вообще? Монти… А может просто зрительные галлюцинации. «Ага зрительные!». Хихиканье, громкое, мерзкое, пронзающее оглушило лес. Рейх руками закрыл себе уши, но это не помогало, будто эти чудики прям в ушах и сидят и смеются. Хихиканье стало истерический и более громким. Не простые галлюцинации, а ещё и слуховые! Резкая тишина так же стала сюрпризом, но вот глаза с улыбкой маньяка не ушли, а даже наоборот, медленно приближались… Ноги от ужаса стали ватные и просто не выдержали нагрузку собственного тела и Третий рухнул на колени. Слёзы, крупные слёзы, стекали по щекам из широко открытых от страха глаз. Горло один сплошной комок, даже дышать трудно стало, но немец обратил голос когда эти тени быстро преодолели последнее расстояние и набросились на Рейха. Крик оглушил лес, его и комнату в которой сам Третий проснулся.Конец воспоминания.
Рейх кричал, зажмурившись в руках Союза. — Рейх! Мать твою, тихо! — СССР сам испугался, сидели тихо, а давний приятель из ничего начал кричать. Но младший не слушал, а уши уже просто начали гудеть. Тяжёлая и сильная рука закрыла рот и прижала к себе. Третий ещё минуту в панике мычал в руку и пытался освободиться, но безрезультатно. Коммунист без особых усилий уничтожил скудные попытки. Как только силы покинули тело младшего, то он размяк, мельком дрожал. — Всё кончились силенки? Наконец-то… — выдохнул мужчина расслабляя хватку. Рейх в свою очередь сорвал себе голос, из глаз тихо лились слёзы и чувство мрака и беспомощности просто ухудшили состояние. — Всё тихо, я рядом. Только не кричи снова, уши уже болят. — утешая, бросил русский. Рука скользнула вниз, освобождая рот и двинулась к плечу и потом от бока к спине, где и остановилась. Наци закрыл глаза, набирая спокойствие и снова прижимаясь к коммунисту. — Прости… — с оборванным и хриплым голосом сказал тихо малой. Союзу на извинение фиолетово, но всё равно одобрительно ответил. — Принято. — в голове мелькал другой вопрос. — Скажи, почему ты начал орать? — СССР поднял рукой голову своей псины за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Русский смотрел на то как льются слёзы из глаз немца. Такой безобидный вид, такой жалкий, а ведь однажды лучшим другом был. Сердце сжалось и залилось кровью от боли при таком состоянии знакомого. Такой замученный и сломанный. — Я вспомнил один кошмар… Один из миллиона… — младший всхлипнул, набирая воздух, всё тело в напряжении от того, что истерика царапает изнутри. Когтями, без перерыва, прося свободы. — Ну-ну, не смей плакать, сейчас всё хорошо, я рядом… — мужчина прижал своего маленького нациста к себе. Ему не хочется слушать все эти истерики, стараясь утешать его перед бурей эмоций. Рейх медленно приходил в более мирное положение духа. Сидя на коленках своего мучителя, он грелся и набирался сил. Третий до сих пор без одежды и, наверное, голодный. Хозяину надо это менять и как можно быстрее. Немец в руках коммуниста уже удобно устроился, облокотившись об его плечо. Наци открыл глаза, которые склеились, когда его взяли на руки и пересадили на кровать рядом. СССР встал и пошёл в главную комнату, где он до этого сидел и доканчивал свою работу. Не подозревая будущие истерики и крики, Ленинград было по просьбе своего командира притащил поднос с едой. Городу не понравилось играть в домохозяйку, но против слов Союза он бессилен и пришлось выполнять приказ. Взяв поднос, коммуняга вернулся к своему псу. Рейх так же сидел как его посадили и тихо ждал пока к нему вернуться. — Пока ты будешь кушать я тебе одежду принесу. Ешь всё, понял? — Совок поставил поднос и вышел не дожидаясь ответа. — Спасибо…? — сказал неуверенно немец. Карие глаза рассматривали предложенную пищу. Какая-то каша и чай, конечно, там ещё и имелась ложка. Выдохнув, мелкий начал есть, ему не нравится каша, но выбора нет. Медленно поедая подобие своего завтрака, он смотрел в окно, которое до сих пор открыто и впускает свежий воздух. На улице светило солнце и лучи проникли в помещение, грея всё на что падали. Доев кашу, немец начал пить глоток чая. Чёрный чай с двумя ложками сахара, был приятно горячим и стекал по горлу, грея. Идеально, мирно и спокойно. Сидел нацист на кровати и облокотился об стену, смотрел через окно на улицу. Одеялом укутан, чашкой грел себе руки, держа её крепко обхватив в свои руки. Глаза закрылись и с улыбкой на лице немец упал в полное спокойствие. Заклеивая царапинки истерики в своём покое. Голова не думает, мысли не летают. Только мирная тишина… Рейх упал в бездну души, сознания и разума. В глубокую, без конца, в которой все разума и смысла теряет, где немец сам себя терял. Третий в нее упал, как мысли к нему вернулись, а вместе с ними и прежний ужас. Сделав глоток чёрного чая, Рейх сам себя утешал, отвлекал. Темнота, которую прервало сияние крыльев. Размахивая ими немец вылетел из этой бездне. Покидая всё что с ней связано. Белые крылья, полные сил. Перья были большие, но некоторые были порванные, некоторых не хватало, а другие были испачканы в чем-то.Кажется это густая кровь…
Тяжесть легла на крылья, что-то на них давило, стараясь утащить в глубину. Тяжёлые, сильные махи, но Третий не мог подняться дальше, но и его не могли утащить. Послышался рык. Что-то что разозлилось и схватило за ногу. Теперь его снова тащит вниз, туда куда он точно не хочет. Тихое хихиканье послышалось и тонкие, холодные пальцы охватили прядь перьев. Болезненный рывок и белые перья полетели вниз. Рейх закрыл себе рот рукой чтобы не заорать. Очень больно… Кровь брызнула и запачкала другие перья. Сила покидала его, кажется, он сейчас просто упадёт с этим нечто в глубину. Туда, где никогда не был и никогда не захочет там побывать. Слишком страшная эта темнота. Многое в ней скрывается от взглядов людей. Хихиканье и рука снова схватила крыло за перья. Крылья уже без едва держаться, медленно опуская хозяина назад в бездну. Свет проник сверху и ослепил немца. Эта тварь закричала и отпустила Третьего. Слишком светло. Из света показался коммунист, его крылья были больше и с виду мощнее. До Рейха он быстро долетел, взяв его себе на руки, Союз двумя махами их вытащил из этого заточения. Открыв глаза, немец смотрел как в комнату вернулся хозяин. СССР держал в руках стопку одежды. Серые глаза рассматривали младшего насторожённо. — Ничего не происходило пока меня не было? Псина на вопрос отрицательно покачал головой. Коммунист на такой ответ хмыкнул, тот привык к тому, что ему отвечают словами, но для начала он сможет закрыть глаза на это и пропустить как ответ. Немцу и так, наверное, сложно. Союз подошёл и сел на кровать, попутно положив одежду рядом. Рейх так и сидел с чашкой в руках. Младший смотрел на своего садиста и медленно допивал чай. — Псина, когда допьешь, оденься. Мне придётся тебя оставить одного, так как у меня ещё работа и нет времени чтобы постоянно за тобой смотреть. Не разочаруй меня, веди себя тихо, если что-то будет сможешь меня в соседней комнате найти, хорошо? — коммунисту было сложно это говорить, но ему нельзя откладывать свою работу. Рейх чуть не подавился.Его хотят оставить одного?! Сам по себе?! Немец сойдёт с ума таким раскладом!
— С-союз, ты не можешь так… — младший никогда так тихо звучал. Третий качал головой и глаза так и говорили чтобы русский остался с ним. СССР’у стало его жалко, Союз никогда не видел такую просьбу в глазах кого-то. Настолько сильно немцу нужна близость русского. Выдохнув коммунист уже начал злиться на свою податливость, но он одобрительно кивнул. В знак благодарности Рейх поставил кружку и крепко обнял свой луч света, своего ангела спасителя, владельца, садиста, настоящего дьявола и немного психотерапевта. СССР прижал маленькое тельце к себе, зарыв свой нос в такие мягкие, чёрные волосы. Вздохнув воздуха, русский почувствовал запах немца. Немец пропах коммунистом как дешёвая… Такому развитию события даже Союз не был готовым, он же хотел всё оставить в прошлом. Больше не отдаваться этим чувствам, но его внутреннее я вечно берет верх над разумом и всякие не планирование вещи случаются. Из-за этого и случилось их вчерашняя ночь, их ночной танец. Но никто не жалел о случившимся, никто это не делает и не будет. Этот танец искупил всё боль из эмоциях которая была накопилась. Эмоции были снова чистые, но остальное нет. Боль в душе осталась, боль от предательства продолжает прожигать из изнутри. — Всё хватит нежности. Допей и оденься, после приди ко мне, понятно? И отвечай полностью. — обратив власть над собой, сказал Союз. Немец выровнялся и отвечая хозяину сказал. — Понял! Коммунист посадил псину возле себя и встал. Без лишних слов ушёл из комнаты. За дверью СССР выдохнул и взял себя за голову. — Ну почему всё именно так вышло? Опидарасился, блять! Качая головой, главный упал в своё кресло и смотрел на бумаги. Ленинград их ему недавно подкинул и скрылся. Взяв все документы в руки, старший начал читать. Боже, как ему это не хочется. Он скучает по детям своим, они и по нему скучают и достали няньку с вопросами где же их отец, когда он придёт или можно ли к нему прийти? Конечно, им бы не дали прийти, так как папаня сильно занят и не должен отвлекаться. Сердце болит, зная, что тебя ждут, но ты так и не приходишь. Союз поник в раздумьях, взгляд лежит на бумажках в руке, но он не воспринимает содержание, пропуская мимо. Весь мир вокруг него выключился. Внутренний мир расцвёл всеми красками и перед внутреннем веком, мужчина видел своих детей. Россию, Украину, Беларусь и Казахстан, которые активно спорят. Латвия, Литва и Эстония, которые сидят и играют вместе. И все остальные его чудики, которые несутся по всему дому. Снова Россия и Украина, которые что-то не поделили и ссорятся. Казахстан и Белка, которые их успокаивают и разнимают. На лице искренняя улыбка беззаботных дней. Дней, которых уже не будет никогда! Летая в мир прошлого, Совок не заметил как дверь соседней комнаты открылась. Как тонкая и невысокая фигура вошла к нему в помещение. Как фигура к нему двинулась и тихо расстояние перешагнула. Русский ничего не замечал, он погрузился в свой мир мыслей, где он хозяин абсолютна всего. — С-союз? — голос раздался посади и вывел из грёз коммуниста. СССР от такой неожиданности вздрогнул и обернулся, резко и быстро. От такой реакции вздрогнул немец, который так тихо подобрался. — Чего так Подкрался? Не смей так больше делать. — русский качал головой и выглядел строго, с каменным лицом. Рейх отвёл свой взгляд, он не хотел пугать коммуниста, но увы так вышло. Взяв всё смелость в руки младший обнял мужчину — Прости, не хотел. А чём так задумался? — немец поднял свой взгляд и смотрел в дымные глаза. Совок забыл что вообще-то был зол, действия Третьего запутали русского. Приобняв наглого за талию, Совет развернулся назад к письменному столу. — Да так, ни о чём. Вот только, как я буду работать с тобой на руках? — мужчина был явно в напряжение, об этом говорили все его манеры в данной ситуации. Он не смотрел в глаза младшего, вообще на него не смотрел. Отходит и убегает от вопросов. Голос потерял свою уверенную твёрдость… А может коммунист загрустил??? Рейх сильнее обнял своего садиста. СССР действительно поник, но что могло так на него подействовать? — Союзик, с тобой всё хорошо? — обеспокоенный голосок немца заставил посмотреть владельца твёрдого взгляда на карие, своевольные глаза. Тяжело вздохнув русский покачал головой, смотря в пустоту он начал. — Нет, Рейх, псина моя, нет. Я скучаю по детям, работы куча, не позволяет мне их видеть. Твои проблемы теперь тоже мои, а я ещё не знаю как тебе помочь… Я не знаю как всё должно продолжаться дальше. Что нормально, а что уже нет. На твоей бывшей территории надо всё разработать и привести в порядок. Слишком много на меня упало… Все ждут от меня дальнейшие решительные действия, но я их не имею… Мне трудно. Зачем я тебе это всё рассказываю вообще? Рейх не знает что ответить, прижавшись к русскому, он начал обдумывать всё сказанное. Положив свою голову на плечо мужчины и хозяина, Наци упал в мысли.Союз обвил немца одной рукой, а другой взял документы. Так они и продолжили сидеть долгое время…