chill out

— Не ходи туда, — Олли мягко тормознул Тилля около задернутого на все шторы чилл-аута и похлопал по банкетке рядом с собой, — лучше тут посиди. Вечеринка была в самом разгаре: гремела музыка, знакомые и полузнакомые пьяные тела дергались в такт биту. От светомузыки слепило глаза, от выпитого уже начинало подташнивать. Собственно, именно поэтому Тилль и стремился скрыться в полутемном нутре чилл-аута: ему бы хватило десяти минуточек, не больше. Просто посидеть или полежать в тихом полумраке, а потом опять с головой нырнуть в шумное марево тусовки. Олли покачал головой и снова похлопал по банкетке. Тилль нехотя плюхнулся рядом, выхватил из чужих пальцев сигарету и затянулся. — Трахаются там что ли? Олли загадочно промолчал. — Серьезно? — по-своему интерпретировал чужое молчание Линдеманн и весь загорелся интересом, — кто-то из наших? Он затушил «бычок», резво подскочил на ноги (и тут же несколько пожалел об этом) и быстро оглядел танцпол: вон Флаке треплется с какими-то ребятами, вот Шнайдер обжимается с блондинкой… — Так, блядь… — Тилль ещё раз осмотрелся, на этот раз тщательнее вглядываясь в лица, а потом покосился на Риделя. Тот сделал вид, что не заметил этого тяжелого красноречивого взгляда и прикурил еще одну сигарету, взамен отобранной. — Только не говори что… Олли демонстративно смачно затянулся. — Я вообще молчу, — выдохнул он вместе с дымом. — Да ну нахуй! — выругался Тилль, все любопытство из него разом испарилось. Ну или почти все. — Не, ну Рихард ещё куда не шло… Он у нас особенный… Олли молча согласился и протянул сигарету Линдеманну. Тот благодарно кивнул и затянулся. Табачный дым привычно скользнул в легкие. Светомузыка снова резанула по глазам. — И долго они уже там? Прежде чем ответить, Ридель посмотрел сначала на пепельницу, а затем скосил глазами в полупустую сигаретную пачку: — Минут десять я тут точно сижу… Тихое протяжное «бля» моментально потонуло в общем шуме. Тилль устало потер лицо ладонями, собираясь с силами. — …я одним глазком только… Олли молча пожал плечами, мол, хозяин-барин, делай, что хочешь, но если что — я тебя предупреждал. Тилль снова «одолжил» у Риделя сигарету и затянулся для пущей храбрости. Осторожно оттянув край тяжелой портьеры, он заглянул внутрь. После яркой светомузыки видно было так себе, но глаза постепенно привыкли к интимному полумраку, и Линдеманн различил человеческие очертания на диване. Очертания шевелились, сплетаясь в клубок из рук и ног. К вящему сожалению очертаний было всего два, а не три, как предполагалось. Приглядевшись, Тилль все же опознал в одном из извивающихся тел в дымину пьяного Рихарда — он откровенно и нисколько не смущаясь тискал кого-то, судя по фигуре, явно не женского пола. Незнакомец чуть переместился под нетерпеливыми ладонями Круспе, чтобы окончательно стянуть с того рубашку, и Тилль безошибочно узнал в этом неизвестном Пауля Ландерса, их ритм-гитариста. Тот сверкнул широкой белозубой улыбкой, забросил трофейную рубашку куда-то себе за спину и склонился обратно к Рихарду, чтобы продолжить прерванный ранее несомненно страстный поцелуй. Когда наманикюренные пальцы Круспе полезли в чужие штаны, душа поэта не вынесла и Тилль резко задернул штору. Пребывая в глубокой задумчивости, он молча плюхнулся на банкетку, принимая позу роденовского Мыслителя. Олли без лишних разговоров протянул ему сигарету. — …вот жеж… — спустя пару долгих минут выдавил из себя Линдеманн и запнулся, подбирая нужное слово, —…пидорасы… — Он затянулся, выпуская дым под ноги, — хоть бы предупредили… — Угу, — солидарно добавил Олли и прикурил еще одну сигарету.