The once and future queen

Винтерфелл казался слишком тесным. Люди все прибывали, и, конечно, Сансу не могло не радовать что они успели спастись от армии мертвецов, но вечером в одиночестве своей комнаты ее до дрожи пробирало от ужаса. Дышать было трудно, люди вокруг постоянно обращали на нее внимание: смотрели, слушали. Ей нельзя было даже на секунду позволить соскользнуть своей маске идеальной правильной леди. Санса знала, что это – ее броня, ее единственная защита. Помимо Арьи, напомнила она себе. Моментами ее пугало, какой стала ее сестра, но не так сильно, как в тот день, когда она нашла чужое лицо в комнате Арьи. Лицо Уолдера Фрея, ни больше, ни меньше. Арья тогда рассказала ей все: о том, как она убила сыновей старого лорда Фрея, как перерезала ему глотку, глядя в глаза, прямо за столом, как воспользовалась его лицом и уничтожила всех мужчин дома. Санса в ответ рассказала ей о своей мести Рамси. О том, как пришла к нему в камеру ночью, как открыла клетку, выпуская изголодавших животных, как смотрела и слушала передсмертные крики своего мужа. Оказывается, они были похожи в своей жажде крови, жажде возмездия. Вместо того, чтобы быть в ужасе, Санса только сказала, что жалеет, что не увидела лица лорда Фрея, когда Арья лишила его жизни. В ту ночь они вспоминали отца и мать, Робба и Рикона, Санса к собственному удивлению пустила слезу и по тете Лизе, которая была доброй, но глупой женщиной. Ее свели с ума частые выкидыши и любовь к Петиру Бейлишу. О чем Санса не сказала тогда Арье, так это о ребенке. Она не знала, почему держала это в секрете, в конце концов, рано или поздно ее положение должно было стать заметным. Арья догадалась рано, но ни разу не спросила о том, кто отец. Возможно, и Сансе очень хотелось на это надеяться, ей было все равно, как и Брану. Если бы она только была уверена, что ее брат и сестра не станут осуждать ее… Стук в дверь отвлек Сансу от ее мыслей. Она уже готовилась ко сну, поэтому ее удивило, кому и что могло понадобиться в такое время. Обычно Санса засиживались допоздна за документами, желая тщательно контролировать количество пищи, одежды, свечей и дров. Им нужно было заниматься этим, если они хотели пережить зиму. При условии, конечно, что мертвые не доберутся до них раньше. За дверью оказалась взъерошенная Бетси, одна из служанок, которые ухаживали за Браном. Санса почувствовала, как сердце уходит в пятки. Бетси выглядела так, словно бежала, что могло быть не странно. Иногда, да что там, почти всегда, Бран пугал людей, поэтому Санса приставила к нему самых стойких девушек. – Милорд просит, чтобы вы навестили его. Сказал, что это немедленно, – на одном дыхании проговорила Бетси. – Спасибо. Одну минуту. Она бросила теплый плащ поверх ночной рубахи. В комнате Брана всегда было очень тепло, почти душно, но в коридорах оставалось прохладно для прогулок в одной ночной одежде. Она могла навредить ребенку, если не вести себя предельно осторожно. Ее сильно взволновало, что Бран послал Бетси за ней так поздно. Санса понимала, что ничего хорошего ждать не стоит. Скорее всего у Брана отвратительные новости, но, тем не менее, она должна узнать первой. Ее почти не удивило, что она пришла не первой. Арья стояла у камина и недоверчиво поглядывала на другого позднего гостя – Джейме. Сэм неуверенно мялся на пороге, ощущая напряженную атмосферу в комнате. И только Брану, кажется, было все равно, он смотрел в огонь, словно мог в нем что-то увидеть, прочесть. Сансу и саму удивило присутствие здесь Джейме, но Бран знал, что делал. Поэтому она вошла, заставляя Сэма посторониться. – Ты можешь идти, Бетси, – отпустила она служанку. Бран не отреагировал на ее появление. Санса прошла к стулу, стоящему возле стола, и, к ее удивлению, Джейме отодвинул его, чтобы ей было удобнее сесть. – Благодарю, сир, – вежливо отозвалась она. – Леди Старк, – склонил голову в ответ Джейме. Арья фыркнула. Игры в галантных рыцарей и милых леди всегда казались ей глупыми. Санса не сказала ничего, но сейчас она была почти согласна с сестрой. Вежливость была всего лишь частью игры или удобным фасадом, за которым можно спрятаться. – Санса, – позвал Бран, отрывая взгляд от пламени. – Теперь все в сборе. – А он что здесь делает? – резко спросила Арья, показывая на Джейме. За время его присутствия в Винтерфелле она стала относиться к нему более терпимо, но, очевидно, это не распространялось на внезапное появление в тесном кругу близких людей. По правде говоря, Сансе было немного интересно, что такого случилось между ее сестрой и Ланнистером, что она перестала воспринимать его как врага. Бран посмотрел на Арью, как на непослушного ребенка, и его взгляд в этот момент настолько напомнил материн, что у Сансы защемило в груди. – Он должен услышать. Серсея Ланнистер умерла сегодня. – Как? – только и смог выдавить из себя Джейме. Он выглядел пораженным, словно не верил, что такое вообще может случиться. Пусть Санса и ненавидела Серсею, его ей было жалко. – Человек без имени. – У нее не было шанса, – пробормотала Арья. Джейме поднял на нее непонимающий взгляд. – Если кто-то назвал имя и заплатил цену многоликому богу, у нее не было шанса. Санса вздохнула. Конечно, Арья знала, о чем говорила. Она сама была безликой. Но из слов Брана догадаться об этом несложно, как несложно и соединить все точки в одну картинку, что, собственно, она и сделала. – Это была Дейенерис, не так ли? Поэтому она и задерживала выступление. – Дейенерис Таргариен сегодня короновали на Драконьем камне, – ответил на ее вопрос Бран. Она ждала, пока единственная конкурентка на Железный Трон умрет, тогда она могла спокойно назвать себя королевой. Дейенерис подослала к Серсее убийцу, лучшего изо всех известных в мире. Только подлые люди могут так поступать, договариваться, а за спиной держать кинжалы, но Серсея и сама не была образцом честности: Джейме рассказал им, что она не только не собиралась выполнять обещание, но и послала Эурона Грейджоя за наемниками в Эссос. Это говорило о том, что Дейенерис умнее, чем Сансе хотелось бы. Такой враг может иметь в запасе достаточно хороших ходов, о которых никто не подозревает. Санса думала, что опасаться стоит Тириона и Вариса, но они ни за что не посоветовали бы нанимать безликого. Первый – потому что Серсея, какой бы злобной тварью она ни была, оставалась его семьей, второй – потому что растраты всегда ложились на простых людей, и во время зимы корона не могла позволить себе пускать такие деньги на ветер. Но даже если Дейенерис нравилось называть себя королевой Семи королевств, подчинялось ей в лучшем случае три. Лорды и рыцари Долины были не в восторге от очередного Таргариена и предпочли бы отделиться, знаменосцы Ланнистеров никогда не простят ей смерти Серсеи, а Север стоял на идее независимости. Северяне никогда не склонились бы перед Таргариеном, люди не просто так говорили, что Север помнит. – Они с Джоном произнесли свадебные обеты, – монотонно прервал поток ее мыслей Бран. – Седьмое пекло! – Арья! Санса сама не знала, что хочет сказать. Она разделяла мнение Арьи, случившееся реально было катастрофой. Северяне не преклонили бы колено перед Дейенерис вслед за своим королем, но они сделают это, если их король привезет им свою жену. Побурчат немного, но в большинстве своем поймут Джона. В конце концов, многие говорили, что Дейенерис – настоящая красавица, самая прекрасная женщина в мире. Любой поймет, что Джон не устоял перед ее красотой, ее силой и харизмой. Это был конец. Больше не было вариантов сохранить свою семью, своих людей и свою землю. Жестокая и безумная, но прекрасная Дейенерис Таргариен станет королевой Семи королевств, владычицей огромной империи Вестероса и Эссоса. А Сансе останется только в очередной раз склонять голову перед своенравным и злобным монархом и смотреть, как у нее отнимают все, что ей дорого. Это если они переживут Короля Ночи, напомнила она себе. Тогда Дейенерис прибудет в уже спасенный Винтерфелл рука об руку с Джоном и все будут приветствовать свою новую королеву. Дейенерис переиграла ее. – Джон – не наш брат, – внезапно нарушил тишину Бран. Санса не могла поверить в услышанное. – Что ты такое говоришь? – громко спросила Арья. – Его даже не зовут Джон на самом деле, – спокойно продолжил Бран. – Его настоящее имя Эйгон Таргариен, и он сын Рейгара и нашей тети Лианны. Единственное, что реально слышала Санса – “Эйгон Таргариен”. Джон не был ее братом, он был ее кузеном, достаточно близким родственником, но браки между кузенами не запрещались и не осуждались. Не то чтобы это было реально важно, Санса не собиралась выходить замуж ни за что в жизни. Но хоть ее ребенок не был плодом греха с ее собственным братом, в его жилах текла проклятая кровь Таргариенов, отмеченная поколениями кровосмешения. Что, если он тоже будет безумным? Джон, конечно, не был ненормальным, но поговаривали, что ни Эйрис, ни Дейенерис не казались безумными с самого начала. Ей было реально страшно, впервые с того момента, как с Рамси было покончено, Санса по-настоящему боялась. – Ну естественно, – первым вышел из состояния шока Джейме. – Конечно, старина Нед не мог изменить своей жене даже раз, и был вынужден за своего ребенка выдавать бастарда своей сестры. – Собственно, – несмело начал Сэм, опуская на стол перед Сансой книгу, – не бастарда, а законорожденного ребенка. Принц Рейгар был женат на леди Лианне, это есть в записях верховного септона, вот. Он указал на страницу, где крупным угловатым почерком была сделана запись о тайной церемонии в Дорне. Принц Рейгар, оказывается, был трусом, способным расторгнуть один брак и заключить другой лишь втайне от всех Семи королевств. Трусом и идиотом, потому что из-за их с Лианной выходки Вестерос утонул в крови. И если Санса была готова до некоторой степени оправдать Лианну, что в это время была всего лишь девчонкой, хоть и поразительно глупой, то Рейгар был взрослым мужчиной, причем женатым и отцом двух детей. Санса сама в свое время была глупой и доверчивой девочкой, наивной дурочкой, выросшей на Севере, не понимающей интриг и соблазнов Юга. Не прошло ни дня, когда она не говорила себе, что ей следовало быть умнее. Но смысла жалеть о своих поступках не было. К тому же она никогда не додумалась бы сбежать с женатым мужчиной, не стала бы рушить семью. И только потом до нее дошел весь смысл слов Брана и Сэма. Джон не имел права на Винтерфелл. Не больше, чем последний наследник непрямой линии. Только после смерти Сансы, Арьи, Брана и всех их потенциальных детей Джон мог унаследовать Север. Он становился законным королем на Железном троне, по крайней мере у него оснований было больше, чем у его тетки-жены. Но он терял право на корону Королей Зимы, а стало быть то, что он преклонил колено, не имело больше никакого значения. Дейенерис на самом деле переиграла саму себя, потому что северные лорды не станут и слушать Джона, окажись он вдруг не старшим сыном их лорда Старка, а всего лишь ребенком его горячо любимой сестры и самого презираемого принца династии Таргариен. Скрывать правду было опасно. Почему-то Бран и Сэм решили посвятить их в эту тайну. Санса понимала, что если их лорды узнают правду из другого источника, она никогда не вернет с трудом полученного доверия. Или будет утверждать, что сама не знала, но строить любые отношения на лжи было глупо. – Вряд ли разумным будет рассказать правду до сражения, – осторожно заметила она. – Рассказать правду? – переспросила Арья. – Плевать на то, кто его родители, Джон наш брат. Мы не можем… – Джон не наш брат! – резко перебила Санса. – Он никогда не был нашим братом. – О пекло, – вдруг пробормотала Арья. – Ребенок от него, не так ли? Санса глубоко вдохнула. Теперь ей придется рассказать другую правду, и реакция Арьи была достаточно красноречивой, чтобы ей не хотелось говорить. К счастью, остальным присутствующим было безразлично, Санса бы не выдержала унижения видеть осуждение в глазах других людей. Только не за то, что она никогда не считала ошибкой. Она любила своего ребенка, несмотря на обстоятельства его зачатия. – Да, отец моего ребенка – наш кузен… – Дерьмо, Санса. Ты не знала, что Джон – наш кузен, до сегодняшнего вечера. Ты спала с человеком, которого считала нашим братом, которого все считали нашим братом! – Это было один раз! Один раз, и он сказал, что это – ошибка. Что мы не должны этого делать. Мы – не Ланнистеры, – она бросила быстрый взгляд на Джейме, – и не Таргариены. Она горько рассмеялась. Вот ирония. Вспышка гнева, вызванная осуждением Арьи, вымотала ее. И пусть Сэм и Джейме смотрят, ей уже было все равно. У нее не было сил держать свою маску леди. Санса отпрянула, когда Джейме опустился на колени рядом с ее стулом. Что ему от нее нужно? Посочувствовать? Она не хотела его понимания, не хотела его слов поддержки. – Леди Санса, – позвал он, протягивая ей платок. Она скованными движениями приняла его. Зачем? И только тогда поняла, что плачет. – Лорд Брандон, это все, о чем вы хотели поговорить? – Да. Мы должны рассказать лордам, но только Сансе решать, когда. – Рассказать? – неверяще переспросила Арья. – Да. Лорды Севера никогда не откажутся от Джона из-за его родителей. Только из-за его выбора. – Леди Лианну любили на Севере, леди Арья, – тихо, но очень серьезно заметил Джейме. – Я был в тронном зале, когда ваш дядя Брандон прибыл требовать ее освобождения. Знаете, что я увидел в глазах его компаньонов? Каждый из этих северян готов был умереть за нее. Слышать подобное было очень странно. Отец никогда не говорил о сестре, мать ее практически не знала, остальные обитатели Винтерфелла не упоминали о леди Лианне из солидарности с отцом или по его приказу. В итоге Санса слышала только редкие комментарии о том, что ее тетка была очень красивой и сильной, и умерла очень рано. Она никогда даже не предполагала, что источником информации о ее семье может стать Джейме Ланнистер. Она никогда не думала, что Джейме в свое время был свидетелем ужасов, которые творил в своем тронном зале Эйрис Безумный. Она не стала отстраняться, когда Джейме взял ее под руку, заставил подняться и повел к двери. У нее не было ни сил, ни желания отталкивать единственного человека, который решил поддержать ее. Даже если этим человеком был Ланнистер, враг ее семьи. – И когда ты собираешься рассказать Джону о ребенке? – спросила Арья, когда они уже были у двери. Санса резко повернулась и смерила ее холодным взглядом. – Никогда. Он не узнает об этом ни от меня, ни от любого другого человека, – она надеялась, что Арья поняла, что она пыталась сказать. – Попробуй представить себе, что сделает Дейенерис Таргариен, если услышит о моем ребенке. Арья ничего не ответила, но по ее упрямо поднятому подбородку, застывшему выражению лица и нахмуренным бровям Санса понимала, что она недовольна тем, куда зашел разговор. Конечно, она всегда больше любила Джона, он был для нее важнее всех остальных братьев, и тем более важнее глупой сестры, которая мечтала стать леди большого замка или королевой и родить своему мужу прекрасных детей. Но сейчас Санса была как никогда готова противостоять Арье. Сейчас ценой вопроса была жизнь ее ребенка. Джейме не сказал ни слова, пока они шли по коридорам до ее комнат. Санса сейчас не хотела ничего слышать, тем более его слов поддержки и понимания. Ланнистер ничего не мог понимать, он спал со своей сестрой более десяти лет, у них было трое детей. Она в очередной раз напомнила себе, что Томмен и Мирцелла были милыми и добрыми, не жестокими монстрами, как Джоффри. Возможно, ей стоило выразить свое сочувствие. Она искренне ненавидела Серсею, но ее воспитание заставляло сказать заученные слова. Что хуже: выглядеть невоспитанной или неискренней? Потому что она не могла жалеть о смерти Серсеи, но Джейме не заслужил жестокости. – Он сделал свой выбор, леди Старк, – нарушил тишину Джейме, когда они были уже возле ее двери. – Правда, очень глупый… – Глупый? – Санса остановилась от шока. – Мне говорили, что королева Дейенерис – самая красивая женщина в мире. Джейме усмехнулся, словно он знал что-то, неизвестное Сансе, какую-то страшную и одновременно совершенно очевидную тайну. – Те, кто говорил это, либо сами глупы, либо сознательно лгали вам. Дейенерис обладает классическими валирийскими чертами, которые считаются красивыми, но ее безумие, ее злость искажают, обезображивают ее внешность. – Вы вдруг стали поэтом, сир? – едко поинтересовалась Санса. Ей не нравилась неприкрытая лесть, особенно из уст вчерашнего врага. Его, впрочем, как будто не задели ее резкие слова. Он нахально улыбнулся, вмиг напоминая прежнего себя, золотого льва Ланнистеров, не сломленного пленом и потерей руки. Санса почувствовала себя маленькой девочкой рядом с ним, таким уверенным в себе, словно он владел целым миром. – Элию Мартелл многие считали слишком невзрачной для жены принца и будущей королевы, но она была на самом деле поразительной женщиной. Сансе вдруг захотелось задеть его посильнее, сделать ему больно одними словами. Он сравнивал ее с Элией Мартелл? Напоминал, что принц Рейгар бросил ее ради тети Лианны? Издевался над ней и не беспокоился из-за вещей, которые казались ерундой каждому мужчине? – И вы заметили ее красоту за своей сестрой? – Я всегда любил только Серсею, – с обезоруживающей честностью признался Джейме. – Но это не значит, что я никогда не видел красоту других женщин. Санса не знала, что на это ответить. Она понимала свою красоту: мужчины желали ее из-за ее внешности. Но Джейме говорил так, будто черт лица или фигуры было недостаточно, словно не только внешность определяла красоту женщины. Если он и вправду так считал, то Санса была счастлива, что кто-то наконец заметил ее как личность. Вот только она не могла так просто поверить. Джейме был рыцарем, воспитанным на Юге, умению делать комплименты леди там обучали, как и искусству боя на мечах. Она внезапно почувствовала себя слишком уставшей, чтобы продолжать этот разговор. Но Джейме остался единственным, кто полностью поддерживал ее. Даже Арья, которая клялась защищать ее до последнего, отвернулась от нее. Естественно, Джон ведь всегда был для нее главным приоритетом. Настолько, что Арья обвинила Сансу в желании украсть корону у их брата. Который оказался не братом, напомнила себе Санса. Иронично, он сбежал от нее, боясь греха кровосмешения, но сам в него и попал, женившись на родной тетке, пусть и по незнанию. Интересно, какой будет его реакция на новости? Он с таким презрением, таким отвращением говорил об отношениях Джейме и Серсеи, а теперь сам оказался практически в такой же ситуации. Только он женился на близкой родственнице, это не была одноразовая ошибка, а брак, который даже ни один Верховный септон не аннулирует, потому что они именно Таргариены. И еще потому, что у Дейенерис есть две огромные огнедышащие ящерицы, готовые сжечь что угодно по ее приказу. Сансе не была нужна корона. Она даже не убеждала себя в этом, она знала наверняка. Если бы Джон не сделал то, что сделал, она была бы более чем счастлива и дальше называть его своим королем. Слишком много людей хотели манипулировать ею только потому что она – женщина. А ей ничто не мешало править вместе с Джоном, вести игру, в которой он был настолько никчемным, оставляя ему возможность быть справедливым и сильным королем Севера. Ей было все равно, какой титул она носит, пока Север и его люди были свободны от Железного Трона. А теперь ей придется стать королевой, потому что она была готова на все ради своих людей. Ради того, чтобы никто больше не чувствовал себя бездомным, потерянным, оторванным от своего корня, как она. Санса почувствовала тугой ком в горле. – Вам лучше уйти, сир Джейме, – слабо приказала она. В конце концов, сколько он собирался стоять здесь, у ее двери, посреди ночи? – Уверены, что хотите остаться одни, леди Старк? Уверена ли она? Да, ей не нужно было еще большего пятна на репутации, чем рождение ребенка вне брака. Не хватало, чтобы отцом назвали Ланнистера. И она хотела остаться одна, и сегодня, и всегда. Кому нужна была такая компания? И что с этим обращением? Он постоянно называл ее леди Старк, Сансе от этого хотелось расплакаться, хотелось возразить, что ее мать должна быть леди Старк, а не она. – Вы потеряли человека, которого любили. Уверены, что не нуждаетесь в собеседнике на вечер? – Я… – только сейчас Санса поняла, что он, наверное, не хотел оставаться наедине со своими мыслями. Ведь он потерял сегодня куда больше: свою королеву, свою сестру, свою любовницу. – Я соболезную вашей потере, милорд. Джейме горько рассмеялся. Словно прочел ее мысли и решил избавить ее от долга правильной леди. – Не стоит этих формальностей. Вы ненавидели Серсею, у вас было полное право на это. – Вы не поняли, – нетерпеливо перебила его Санса. – Я не говорю, что сожалению о смерти вашей сестры. Я сочувствую вам, лорд Джейме. Ей показалось это правильно, называть его этим титулом. Он был единственным Ланнистером по эту сторону от лагеря драконьей королевы. Оставались, правда, многочисленные кузены, но из прямых наследников лорда Тайвина остались только Джейме и Тирион, и при всей дружеской симпатии к последнему Санса не собиралась ставить на него. Несколько секунд Джейме смотрел на нее в глубоком шоке, а потом вдруг расхохотался. – Что такого сделал этот мир, чтобы заслужить тебя, Санса Старк? Невозможная женщина, святая среди всех нас. – Ваши комментарии по меньшей мере неуместны, – еле сдерживая гнев выпалила Санса. Джейме Ланнистер позволял себе слишком много, а терпеть его убогое чувство юмора у нее не было сил. – Но я правда так считаю, моя добрая леди Старк, – он больше не смеялся, но в его голосе осталась прежняя веселость. – Дева, Мать, вы могли бы заменить всех Семерых, у вас хватит добродетели. Вы искренне заботитесь о людях, я давно не видел никого, кто был бы настолько достоин короны. Надеюсь, вы примете ее, когда лорды начнут скандировать "королева Севера", – более серьезно добавил он. Санса уставилась на него в немом шоке. Разве он не должен был считать ее северной шлюхой, дочерью предателя и отравительницей своего сына? – А теперь, если вы действительно не хотите моей компании, я пойду. Мне нужно сообщить лордам Запада о смерти моей сестры. Спокойной ночи, моя королева. Санса не успела сказать ни слова. Не успела возразить, что никакая она не королева, лучше бы он и дальше называл ее леди Старк. Она так и не могла понять, насмехался над ней проклятый Ланнистер или был честен. Что в ней было такого, чтобы он считал ее добродетельной? Уж точно не внебрачный ребенок от кузена, которого до сегодняшней ночи все считали ее единокровным братом. Санса научилась не задумываться о добродетели. Она не давала защиты, не давала крова над головой и не утоляла голод и жажду. Добродетель была пустым звуком. Она открыла дверь в комнату и заставила себя переставлять ноги. Ей нужно было наконец отдохнуть, у нее просто не осталось сил ни на что, она хотела, чтобы ее оставили в покое. Санса закрыла за собой дверь и позволила своим плечам опуститься, а слезам – покатиться по щекам. В этой комнате она могла быть не сильной и непоколебимой леди Винтерфелла, а маленькой девочкой Сансой, которая скучала по отцу и матери. Отчитав себя за минутную слабость, она утерла слезы и принялась расшнуровывать платье. Мысли опять пошли в сторону ситуации, в которой они оказались. И все же Джейме считал ее достойной короны. Санса не хотела лгать себе, она понимала, что будет следующей, на кого падет выбор северян. Это было так же естественно, как выбрать Джона, который привел их к победе у стен Винтерфелла. Это было ее право, право старшего ребенка. Бран собирался отказаться, если они предложат ему. Он несколько раз говорил, что теперь он – трехглазый ворон, хотя Санса не до конца понимала, что это значит. Он знал прошлое и настоящее, мог увидеть все, что происходит в любой точке пространства. Иногда ее кидало в дрожь от осознания того, что ее младший братишка был сейчас самым могущественным, наверное, существом в мире. Если бы он только мог взять и уничтожить Короля Ночи. Санса знала, что это невозможно. Ей оставалось только надеяться, что дядя Эдмур пришлет людей, что у них будет еще пара дней отсрочки, чтобы закончить с защитными сооружениями, что им хватит оружия, сделанного в кузницах Винтерфелла, чтобы выстоять перед огромнейшей армией, которую видел Север. Они никогда не будут полностью готовыми столкнуться с мертвецами, это естественно. Но они могут по крайней мере сделать все в своих силах, чтобы выжить. И если для этого Сансе придется еще десяток или сотню раз выступать посредником между лордами, которые ссорились из-за любой мелочи, она готова каждую свободную минуту проводить в поле перед замком, во дворе, в кузнице и в зале, где они обсуждали стратегию и тактику. Завтра она пойдет и скажет Брану, что они сообщат о Джоне после победы над Королем Ночи. После, не в случае. Санса устроилась под теплыми покрывалами и погасила свечу. В камине лениво потрескивали поленья. Они выживут, сказала себе она, уничтожат Короля Ночи и всю его армию. А после этого Дейенерис Таргариен будет им не страшна.