Говорю, что я в порядке, но не знаю, что и делать без тебя Одна на пересечении трёх дорог, грустно вспоминаю тебя.
Blackpink: Don't know what to do***
По крыше гулко стучат капли, хотя уже почти зима. Осень, видимо, обосновалась в культурной столице и не хочет уходить отсюда. Глаза немного слипаются и хочется спать, но Дженни заглатывает очередную чашку крепкого кофе и пишет реферат. Скоро сдача, а работа только в процессе, что говорит о важности и скорости, за которые должна быть сделана. От белого экрана, что реально сильно контрастирует с плохо освещённой комнатой, отходит свет на соседнюю стенку, за которой находится Лиса. Она разбирает грязные вещи и загружает стирку. Блондинка отряхивает свою юбку и кидает вовнутрь и уже хочет захлопнуть дверку машинки, как неожиданно на глаза попадаются вещи соседки. — Джен, твои вещи стирать? — спрашивает Лиса. Дженни что-то утвердительное мычит в ответ и тихо материт ноут, что снова завис. Лиса берёт чужие вещи в руки и чисто инстинктивно проверяет карманы. И тут, в одном кармане джинс она нащупывает маленькую бумажку. Видимо, Лису не учили, что чужие письма читать нельзя — это как минимум невежливо, а как максимум, может разозлить того, кому оно предназначено. Но девушка, забив на все правила приличия, и, поддавшись искушению, спокойно разворачивает бумажный огрызок. Глаза начинают бегать из стороны в сторону, а руки трястись. — Дженни Ким! — громко пропищала она. Ей было действительно трудно поверить своим глазам и хотелось немедленно расспросить, каким образом новенькая смогла получить номерок. В тот день, когда они были в их комнате вместе с Чангюном, и речь зашла о номерах, Лиса не восприняла всерьёз эту тему. Но, видимо, зря. Темноволосая прибегает, спустя несколько секунд. — Ты чего кричишь? Поранилась? — с толикой волнения спрашивает Дженни, осматривая соседку. — Откуда у тебя номерок?— трясущимися руками, блондинка подаёт тот самый огрызок Дженни, а та в недоумении пялится на бумажку и не знает, что сказать. Тут, до неё доходит, о чем чешет ей соседка и округляет глаза. — Так это и есть номерок? — Лиса давится воздухом и старается не заржать в голос (Истерический смех — то ещё зрелище). А брюнетка лишь недоумевающе смотрит на блондинку и вновь не понимает, что тут происходит. — Пойдем, бедолага, на кухню. И я всё тебе расскажу, — хмыкает Лиса, обнадёживающим тоном приглашает за дверь и идет следом.***
— И что ты хочешь этим сказать? — вскидывает брови Джен и пялится на соседку. — То и хочу. Вот с этим, — пихает пальцем бумажку. — Ты можешь пройти на закрытую вечеринку. Это достаточно пристижно, кстати. — Лиса отпивает из кружки с тигрятами свой зелёный чай. — И… Зачем? — хмурит лоб Джен, а блондинка смачно бьёт себя по лбу и осознаёт всю безвыходность ситуации. — Ты получишь преимущество и может даже обретёшь статус и к тебе кого-нибудь приставят. — Звучит так, будто попав туда, тебя выпускают на ковровую дорожку и сверху обливают золотом, — шутит Джен и вяло усмехается. — Ну-у-у… Почти, — тянет соседка. — Ты же помнишь про баттл Чангюна? — А? Да. Помню. — сразу грустнеет Джен, ведь она не видела друга уже три дня. А это много. Теперь много. — Он будет выступать на вечеринке. Баттл состоиться на ней. Как я знаю, в шесть часов каждый четверг проводятся подобного рода мероприятия. — А сегодня...— Джен берёт в руки свой временем и кривыми руками побитый телефон и смотрит на время и дату. — А сегодня…Четверг? — риторический вопрос. — Сегодня четверг? Ты пойдёшь? Да? — резко вскакивает с места девушка и подбегает к темноволосой. — Я пойду, — заторможенно кивает Джен и сразу же отдёргивает себя. Вот кто за язык тянул? — Правда? И ты мне расскажешь, какого там? — с надеждой в глазах спрашивает Лиса и уже почти светится от счастья. — Только об этом никто не должен узнать, — решает Ким и уверенно встаёт с места, отложив реферат на субботу. Ну или на понедельник. Когда-нибудь она точно его доделает.***
На улице темно, а значит время выходить. Слава богу, что дождь шёл ночью, а не вечером и можно спокойно щеголять голой головой и без зонта. Дженни выходит из старенького автобуса с потёртой светло-голубой краской на бампере и совершенно не понимает, что она тут забыла. Здание бывшей городской библиотеки — ныне обитель элиты всех универов столицы и её пределов. Смешно, что половина этой элиты только в такой «библиотеке» и бывали. И это, пожалуй, в лучшем случае. Нырнув в Имовское худи, и, нацепив на лицо чёрную маску, Джен спокойно проходит контроль, представляющий собой двух, достаточно внушительного размера старшекурсников, которые одеты под стать телохранителям какой-нибудь звезды или шишки. Хотя, если вспомнить, где именно она находится, то скорее всего, так и есть, и эти парни вообще не старшекурсники, а бойцы отряда СОБР или что-то в этом роде. Ну, кто знает, кто знает. С одной стороны, окружающая обстановка напоминает обычный клуб. Бар, впоследствии которого воздух пропитан спиртом, кальян, громкая музыка и много... Очень много потных людей, которые видимо неплохо так уже накидались. Но вот, с другой стороны что-то не так. По периметру стоят похожие на тех парней, что Джен видела на входе. Так сказать «люди в чёрном на минималках». И атмосфера… Совершенно другая. Музыка резко выключается, из-за чего в ушах начинает ужасно свистеть, а публика, собравшаяся здесь, начинает громко орать разные возгласы, а кто-то даже простонал. — Итак, — в толпе появляется какой-то чувак в кепке и с микрофоном в руках. Люди расходятся, создавая своеобразный круг, который, видимо потом послужит ареной для сражения двух сторон. — То, чего вы так долго ждали, произойдёт через несколько минут и знаете… Это историческая херня! — зал заулюлюкал, а парень похлопал себя по плечу, успокаивая народ. Дженни подобралась поближе, что далось ей достаточно тяжело. Люди пихались и не давали проходу, топтали ноги и случайно (а может и нет) задевали девушку, что мягко говоря, было не приятно. — Наконе-е-е-ц… С правой стороны выступа-е-е-ет холодный принц, современная белоснежка и покоритель множества женских (и не только) серде-е-ецц — Шуга! — из толпы в черном балахоне с капюшоном на голове выходит парень. Он медленно, но уверенно идет к своему месту и одним взмахом снимает с головы капюшон. Зал взрывается эмоциями, когда все видят смертельно-белые вылосы и огонь, горящий в его глазах. Дженни смотрит на Мина и не может отвести взгляд. Он прекрасен. Прекрасен в своей ужасности, скверности, холодности. Он прекрасен в своих отвратительных поступках, болезненных воспоминаниях, противоречивых действиях. Он прекрасен, но опасен. Противен. Запрещён. И девушка понимает это. При одном лишь взгляде на парня в груди что-то щемит, а перед глазами возникает образ онни. Чеён-и чем-то похожа на Юнги. Очень похожа. По крайней мере, для Дженни. Когда рядом Юнги, она чувствует, что и онни где-то тут. Где-то рядом. И становится так спокойно. Словно её аура привязалась к этому парню и не хочет отпускать его от себя, заявляя о себе другим людям и, не подпуская к Мину ни на шаг. И это больно. Больно чувствовать Чеён, больно видеть в Юнги свою онни, но Джен не может с этим справиться. Это как наркотик. Хороший такой. Тяжёлый. Делать больно себе несколько раз одним и тем же способом, в состоянии эйфории? Можем. Умеем. И активно практикуем. И Дженни не раз замечала за собой это. Ведь разве недосып появился из-за ночной учебы и написания в час ночи рефератов, конспектов и прочей, никому не нужной херни? Нет. Он появился из-за того, что Дженни как последняя сасен-фанатка проверяла все страницы Мина во всех социальных сетях. Зачем? Ну, девушка успокаивает себя тем, что ищет сходства с онни и находит их, тем самым становится хоть на мгновение прежней. Девочкой с малиновой карамелькой во рту и с разбитыми каленками. Как бы хотелось… — А в левой стороне, — участник пятого ББМ баттла, причина твоих мокрых трусиков и мазолей на руках. — Ай Эм, — в таком же балахоне на ринге появляется Чангюн. У него тоже явно боевой настрой, что выводит Джен из своих мыслей и отдёргивает взгляд на друга. Чёрная майка, висящая на теле, виднеется из-под балахона, который в следующую секунду летит на пол. Толпа орёт свои кричалки, поддерживая своих кумиров, а парни грозно испепеляют друг друга взглядами. Они действительно ждали этого дня и вот, он наконец настал! Они порвут друг друга, порвут зал и порвут все разногласия между собой. Ведь словесные унижения — это выход гораздо большей доли эмоций, чем при физических увечьях. — По результатам жеребьёвки первый голос будет подавать Ай Эм, — толпа заверещала как ненормальная, а Джен уставилась на друга, что совершенно спокойно размял шею и стал ждать нужный бит, чётко покачивая головой в такт. —Надоели эти сплетни, и слушать уже невыносимо, с глубоким вздохами воспроизвожу я " ха — ха». Но от тебя наша крыса Не ожидал такого слива, Это ж надо до такого довести «Бла-бла»
Строчка — за строчкой, рифма — за рифмой и все больше и больше оскроблений. Они не знают приличия, они не знают законов, они просто проезжаются друг по другу на полной скорости и рассказывают в подробностях как имели девушек друг друга. Дженни в шоке смотрела на своего друга и понимала, что совершенно не знает его. Совсем. Тот Им Чагюн, что заклеивал царапины пластырем и целовал в лобик, когда что-то растроит младшую — повзрослел и вырос. Он изменился. Стал резким, грубым и сильным. А ещё до безумия пугающим. И от этого грустно и больно.— Ты заведешься от одного моего вида Прости, но это и есть я. Я тот, кто забрал все твое дерьмо, мальчик Прости, а теперь смотри на на мой гнев.
И тут бит замолкает. Толпа молчит. И за эти секунды у Дженни видимо происходит сдвиг по фазе и она кричит: — И это вы называете рэпом? — безумная усмешка и она слезает со стула, на котором сидела. Люди озадачено смотрят на неё, а та лишь проходит мимо них и смотрит четко в глаза Юнги. Сейчас ей овладели эмоции, и она совершенно ничего не понимает. Но знает только лишь одно, что делает все правильно. — И это твой уровень? — с упрёком смотрит в лисьи глаза напротив и подходит почти впритык. Ресторатор, стоящий между оппонентами растерянно озирается по сторонам и совершенно ничего не предпринимает. Такое он видит впервые. — А ты что-то имеешь против? — щурится тот и почему-то настраивается на её волну. Парень тоже не понимает действий брюнетки, но это явно ему по душе, так что… Почему бы и не посмотреть, что будет дальше? Девушка улыбается и выхватывает микрофон у все ещё охеревшего ресторатора и без бита, на сухую начинает зачитывать;— Но ты же знаешь обо мне и моё имя — Дженни. Без колебаний смотрю вперёд, и мне плевать на твоё мнение. Нравлюсь ли я тебе или ненавидишь меня, знаешь, плевать Чего же ты расстроился? Мальчик должен знать, ха. Я сейчас тут перед тобой, Я не собираюсь раскрывать вам свою боль, Ты же не знаешь, мальчик, как бывает гадко Когда любимый человек уходит — жалко. И ты виновен во всём В грехах, что за спиной хранишь. Не беспокойся, дорогой, я знаю что ты там таишь. И скоро всё, и вновь, выйдет наружу А сейчас запоминай Покой твой я нарушу Раунд.
Микрофон с писком приземляется на пол, а Джен покидает здание. Уже завтра все будут шептаться и подходить к ней с просьбой сфотографироваться. Дженни за одну секунду стала самой обсуждаемой девушкой университетов. Но её это не волнует. Она сделала первый шаг для осуществления своего плана. Всё ещё впереди.