В пределах смерти

Ошеломлённо глядя на то место, где секунду назад лежал парень в спортивном костюме с пирсингом, полицейская прокручивала в голове его последние слова. Ян умер, но оставил, чёрт его побери, несколько вопросов без ответа. На золотистых обоях и на красном ковре были заметны пятна его крови, а жестоко выпотрошенная гора тел упырей свидетельствовала о недавней бойне. У этих солдат вместо крови была уже какая-то зелёная жидкость. — Вы запомнили, что он сказал? — обратилась она к Уолтеру. — Да, что-то про тысячелетие. Либо он бредит, либо оставляет нам важную зацепку. А вы что думаете насчёт этого? — Надо сообщить об этом госпоже… Интегре, — Эммилин быстро исправила себя, категорически не принимая того, чтобы называть эту постороннюю госпожой или хозяйкой. От одной мысли становилось тошно, будто она — вещь, которая может принадлежать кому-то, а не быть свободной. Уолтер тихо усмехнулся, будто угадав её мысли. — Что с графом? — Я его уничтожил, — по коридору эхом прокатился голос Алукарда, а потом он сам появился — вышел из стены, — Валентайн — слишком самоуверенный подросток. Полез сражаться со мной, я даже хотел его пощадить, но не стал. Самоуверенность наказуема. Он за всё поплатился. Жалко, что он не успел усвоить урок при жизни. — Эти братья… откуда они взялись на нашу голову? — спросила Дракулина, стараясь унять дрожь в коленках. Ей приходилось видеть упырей во второй раз, но страх до сих пор сковывал её. — Приехали с отрядом вооружённых упырей. Неизвестно, откуда они взяли всё это: бронежилеты, шлемы, оружие, щиты. Кто спонсор — нам ещё предстоит выяснить. Младшего зовут Ян, а старшего — Люк, как они сами про себя сказали, — дворецкий, как всегда, коротко и тактично рассказал о них всё, что удалось выяснить. — Они — пешки в чьих-то руках. Возможно, для того, чтобы привлечь наше внимание, — подытожил Алукард. — Нам надо выяснить, на кого они работают. Собрание Круглого стола завершилось. Его составляющие покидали зал, задумавшись о чём-то своём, но на каждом лице было написано выражение лёгкого испуга. Видимо, спорить с Интегрой было непросто, а без споров просто не обошлось. Сама госпожа осталась сидеть в зале, выпуская дым от сигары к потолку. Она думала, но её размышления прервала Эммилин: — Леди Интегра, мы кое-что должны вам сообщить. — Говори. — Враг успешно устранён, потери среди людей небольшие: несколько человек были обращены в упырей, но тут же убиты. Младший из братьев при смерти сказал следующую фразу: «Счастливого вам тысячелетия». Мы думаем, что это может что-нибудь означать, — отрапортовал Уолтер. Хеллсинг выслушала всё это внимательно, изредка кивая. Дым от сигары поднимался к потолку, собираясь там в небольшие скопления и пропадая. — Найдите мне всё, что связано с этой фразой. Мы должны выяснить, что это значит, — наконец сказала она. — В семейной библиотеке, кажется, были книги, которые могут помочь. Источники информации не ограничены. Алукард… — Да, госпожа? — Помоги Эммилин найти информацию. А Уолтер останется здесь. — Как скажете.

***

Алукард был, кажется, недоволен чем-то. Эммилин так и не решилась с ним заговорить. Надежда на то, что поиски пройдут быстро и увенчаются успехом, слегка затянулась. Они около часа искали информацию, связанную с фразой про тысячелетие. Граф левитировал в воздухе, а Дракулина всё хотела возмутиться, но не решалась, что он ей не помогает. — Всё ещё непривычно? — спросил он через час молчания. — Что непривычно? — Твоё новое тело, вампирские способности, душа. — Если честно, — Эммилин подняла упавшую книгу и поставила на место, не прерываясь в работе, — очень непривычно. Я словно в чужом теле. Это пугает. — Ты привыкнешь со временем. Но для этого нужно питаться. Ты должна пить кровь, иначе ослабнешь. — Кровь, которую я должна пить, должна быть какой-то конкретной группы? — Нет. Я предпочитаю третью, но пить можно любую. Это как предпочтения в еде у людей. У всех разные. — Сколько её нужно?.. для полного восстановления сил. — Для всех по-разному. Думаю, тебе хватит и двух человек. Полицейская снова замолчала. В её голове проносились бесконечным потоком мысли. Ей удалось разговорить графа. Это был отличный шанс хоть что-нибудь выведать у Алукарда про то, как снова стать человеком, ведь кто, как не он, может это знать. О, если бы Носферату знал истинные намерения Эммилин. Он мог бы почувствовать, но девушка слишком хорошо научилась скрывать свои эмоции ещё в далёком детстве. Осторожно, будто передвигаясь по минному полю, она спросила: — А человек фактически может как-то перестать быть вампиром? В том смысле, что… есть какой-то обратный ритуал превращения? Может, кому-то удалось это сделать? — Насколько я знаю — нет. Естественным путём ритуала это невозможно. Но тебе это не нужно, верно? Ты принадлежишь ордену Хеллсинг, будешь верно служить ему, как и я. Ты же сама сделала такой выбор, забыла? Был путь — умереть. Либо стать вампиром. — Да… сделала выбор, — как-то неосознанно повторила Эммилин, уставившись в одну точку, будто размышляя о чём-то, но потом оживилась, переводя тему. — Мы уже битый час здесь ищем! И ничего! Где ещё не проверяли? — Пойдём отсюда лучше, — предложил Алукард. Девушка случайно взмахнула рукой, из-за этого действия огонь на всех свечах одновременно погас, что вызвало одобрение у графа. Это получилось внезапно, словно автоматически. — Ты уже начинаешь привыкать, Дракулина. Скоро всё нормализуется, главное — подождать. Пойдём.

***

Уже начинало светать. Эммилин вернулась в свою комнату с первым лучом солнца. В подвале свет ей не грозил, но лечь спать было необходимо для восстановления сил. Однако, девушка заметила посередине новый элемент мебели — стол, а на нём стоял ужин Дракулины — чистейшая медицинская кровь от чистокровных доноров. Рядом лежала серебряная ложка, стояла тарелка и гранёный стакан — всё по правилам этикета. — Ах! Я не буду пить эту дрянь! — послышался крик. С отвращением отшвырнув от себя пакетик с красной жидкостью, она отодвинула крышку гроба, ложась спать голодной, не восстанавливая силы. Голова болела от огромного количества мыслей. Устраиваясь поудобней на мягкой бархатной обивке, полицейская отчаянно пыталась найти способ. Хоть одно решение, которое является реальным и выполнимым. Обида с чувством гнева застряли в горле, готовые стремительно вырваться вместе с плачем наружу. Эммилин не хотела мириться с тем, что она почти утратила всю свою человечность. Последние крохи остались в людском облике, но этого было недостаточно. Сейчас этот вопрос показался ей важнее остальных, но на него не было ответа. Алукард сказал, что обратного ритуала не существует, а значит — придётся вечно служить в неволе этому проклятому ордену. Сбежать не получится, ведь граф найдёт её и убьёт, мучительно, как он поступает с предателями. Человеческое существование манило к себе, привлекало, ведь в это время, когда существует разного рода нечисть: вампиры, упыри… называться человеком — большая честь. Раз ритуала никогда не было — книги и информацию искать бесполезно. Это значит, что выхода нет?