Твоё лицо подобно сну

Сабито отчаянно дергался, пытаясь хоть как-то ослабить хватку демона, и вскоре Сутоко остановилась, бросив его к дереву с такой силой, что, проехавшись по земле, юноша ударился о ствол спиной. Он болезненно застонал, ощутив, как ужасно начала жечься разодранная кожа под дзюбаном. Оскорбленный таким отношением, Сабито открыл рот, чтобы возмутиться, но слова у него застряли где-то в гортани, выпустив на волю лишь сдавленный вздох. Губы Сутоко были искривлены в недовольстве, и, не говоря ни слова, она смотрела на ученика Урокодаки со злобой, пусть и значительно разбавленной в сравнении с тем, какого взгляда удостоился Иошинори-сан. — Я бы не дал им убить тебя, — растерянно произнес Сабито, осознавая, что ничего для этого не сделал. Мог бы, но не решился. Сила Столпа Ветра едва ли сошла бы за оправдание: в сердце своём юноша не таил желание пойти против Андо-сан, и скрывать это от самого себя было бессмысленно. — Сутоко, прости меня. Он вовсе не хотел, чтобы она добровольно сдалась Истребителям лишь потому, что являлась демоном. Чувство вины пронизывало Сабито насквозь, но взгляд о’ни после его извинений тут же смягчился, и Сутоко вонзила катану в землю, молча продолжив путь. Сабито поднялся на ноги и, положив клинок в ножны и немного помедлив, задумавшись, последовал за ней. Ему было тяжело идти в темноте, в то время как о`ни не испытывала никаких неудобств, мелькая бледным силуэтом своего белого кимоно где-то впереди. От её присутствия в лесу всегда становилось особенно тихо, и даже сейчас ни одно ночное существо не смело издавать ни звука. Сабито переживал за Андо-сан, но Сутоко долго не отвечала на вопросы о том, будет ли все в порядке со Столпом Ветра. Только когда юноша настоял на своем, она безразлично сказала: — Мой яд не сильнее яда хабу. Вспомнив лишь множество предостережений взрослых о том, что если полезешь к желто-зеленой змее, то умрешь, Сабито не остался удовлетворенным таким ответом. Однако было очевидно, что с техникой Дыхания опытный охотник на демонов не умрет от подобного яда. Юноша почти сразу успокоился от этой мысли. И поежился, вспомнив, что столько месяцев касался ядовитых когтей о`ни, даже не подозревая, что от одной только царапины мог легко загнуться. И то, что облик обычной девушки оказался не её подлинным, также вызывало у него некоторый дискомфорт. Осторожно пробираясь через темный лес, Сабито задавался очевидным вопросом: — Что теперь? Мысли о том, куда они пойдут с Сутоко в крайнем случае, посещали его и раньше, вот только он не решался думать об этом как о вполне вероятном исходе. Гию оказался прав — Сабито с горяча дал столько обещаний. Теперь он едва ли мог вернуться к Томиоке: ему не хотелось бы вмешивать единственного друга во все это. Путь Истребителя демонов казался отныне расплывчатым пятном где-то позади. Он мог бы, конечно, защищать людей и вне Организации, и, вероятно, все так и будет, однако прятаться от Истребителей Сабито уж точно не планировал. Этот факт воспринялся им, как ни странно, легко, и он довольно быстро привёл мысли в порядок и стал серьёзней. Как мужчина, он не должен был бездумно плыть по течению, доверяя всего себя женщине, пусть и являющейся демоном. Когда черное небо стало светлее и очертание фигуры о`ни впереди стали различимы, юноша увидел всю ту же знакомую ему девушку: от выросших из спины двух пар рук остались лишь дыры в цветочном кимоно. Тогда ему в голову пришла довольно нерешительная идея. Он побежал вперед, чем немного озадачил Сутоко, и, юрко взобравшись на дерево, огляделся. Его взгляд хорошо различал в полутемени и урочища густых зарослей, и желтизну змеившейся средь рисовых полей дороги. Не так уж и далеко впереди блестел горящий свет в окнах немногочисленных домов. Сабито спрыгнул на землю, подбежав к Сутоко и снимая с себя свое белое хаори. Кимоно о`ни было все заляпано в крови и изодрано, к тому же, без одного рукава: показываться в таком виде на людях было бы слишком подозрительно. — Вот, надень, — сказал юноша, набрасывая хаори девушке на плечи. — Когда солнце взойдет, в течение дня нас могут легко отыскать в лесу. Если спрячемся у людей, то шансов будет больше. Сутоко удивленно приподняла брови, но все же просунула руки в белые широкие рукава. Когда Сабито развернулся, чтобы пойти вперед, она взяла его за локоть. Юноша обернулся, вопросительно посмотрев на нее, но сразу же все понял. — Только до заката. Я смогу защитить всех. О`ни недоверчиво поджала губы, но, когда Сабито взял ее за руку, без сопротивлений последовала за ним. Они добрались до небольшого поселения всего в пять крошечных домов уже ближе к рассвету, и небо начинало стремительно светлеть. Юноша постучался в первую же дверь, набирая побольше воздуха в легкие, чтобы как можно вежливей рассказать какую-нибудь душераздирающую историю. Он редко лгал и вообще считал это делом недостойным, но люди просто так не пустят посторонних в свой дом, когда на дворе лето и солнце скоро встанет. Им отворила миниатюрная женщина с белой косынкой на голове. Разглядев их с ног до головы, она обеспокоенно ахнула. — Какой ужас, детишки, кто с вами так? — Мы с сестрой сутки были в пути и… — начал было Сабито, спустя мгновение сообразив, что выглядели они с Сутоко вовсе не как детишки. Он опустил взгляд на прижавшуюся к нему о`ни: она всегда была немного выше, а теперь ростом едва доходила ему до плеч, белое хаори безжалостно висело на ее хрупких на вид плечах. Демон приняла облик маленькой девочки с большими желтыми глазами без своих привычных вертикальных зрачков. На одеждах обоих красовались пятна крови, и тогда Сабито придумал, что лучше всего сказать.

***

Сутоко сидела в углу комнаты на полу, укутавшись в хаори, и неодобрительно хмурилась. Сабито нес ту еще чепуху: история их жизни стала полна домашнего насилия со стороны строгого и не любящего их отца. Женщина слушала едва ли не со слезами на глазах, баюкая на руках дремавшего младенца. Сабито было ужасно стыдно, но он старался не показывать виду, продолжая приплетать ко всем горестям в их сочиненной судьбе облик ни в чем неповинного Иошинори-сан. Хозяйка поверила даже в то, что он известный мечник, чем удалось сгладить присутствие катаны, якобы украденной Сабито из дома для самозащиты. Вскоре ему удалось не только в кои то веки расслабиться, но даже поесть рис. Сутоко дремала, подогнув колени к груди, и выглядела как обычный замученный ребёнок. Сердце наивной женщины тревожно трепетало от этой картины: то, что «девочка» отказывалась есть, ещё больше сгущало краски. Вскоре хозяйка постелила им футон на полу и позволила поспать. Сабито вежливо поблагодарил её, низко поклонившись. Сутоко так и продолжила сидеть в углу, а юноша так сильно устал, не спав две ночи подряд, что, стоило ему опустить голову на подушку, как тут же в беспамятстве уснул. Он не видел снов и не знал, сколько времени прошло, когда проснулся от сильного давления на грудь. Сабито разомкнул веки, увидев лишь потолок и чувствуя, как чья-то сильная рука задирала ему подбородок так, что он ощущал всю твёрдость пола сквозь подушку своим затылком. Чёрные волосы щекотали ему шею, а сбивчивое горячее дыхание опаляло кожу; Сабито напрягся, когда влажные зубы коснулись его горла, чуть надавливая, и с силой сжал пальцы на девичьих плечах. — Сутоко, ты так убьёшь меня, — сказал он хрипло, испугавшись, и демон замерла. Какое-то время Сабито лишь слушал её близкое влажное дыхание и собственный гул сердца в голове. В таком положении он не видел меча и захотел было нащупать его под боком, но о’ни отпрянула от горла, сползая к груди. Она уткнулась ему носом в разноцветное кимоно, мелко дрожа, будто от холода. До этого потянувшейся к ножнам рукой Сабито неуверенно провел по кудрявым чёрным волосам, и от тихого голоса Сутоко все внутри него болезненно сжалось. — Прости меня, — прошептала она отстранённо, и Сабито показалось, будто демон извиняется не перед ним. — Прости меня, прости меня, прости меня… — Всё хорошо, - сказал он мягко, пытаясь утешить, и о'ни перестала дрожать. Сабито гладил её по голове, наблюдая за тем, как тени неторопливо росли, расползаясь по потолку.