unravel

Елена боялась своего отражения. Все видимые ею зеркала были разбиты, а осколки превращались в крошку. Ей больно видеть чужое лицо. Она боялась смотреть на совершённую ей ошибку. Лукреция, нежный цветочек, самое дорогое дитя бесплотного Духа, зачем же ты убила себя? Почему ничего не сказала? — Елена, мне так холодно. Девушка замирает на месте, с ужасом смотря на Лукрецию. Болезненно бледная кожа, безразличный взгляд любимых глаз и нежный голос. Видение протягивает руки навстречу. Елена замечает длинные полосы вдоль вен. От запястья до предплечья. — Пожалуйста, обними меня. Я не могу согреться. Кап. Кап. Кап. Кровь капает на паркет. — Елена, прошу помоги. Это иллюзия. Это всё ненастоящее. Елена зажмуривается и закрывает уши. Это невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. Невозможно. ОНА МЕРТВА! Кто-то дотрагивается до её плеча, отчего Елена отшатывается, открывая глаза. Перед ней всего-лишь горничная. — У вас что-то случилось? Елена переводит взгляд на то место, где недавно была Лукреция. Её там нет, как и крови на полу. Это была галлюцинация. — Молодая госпожа? Служанка нервно мнёт белый передник. — Всё нормально. Елена уходит, оставляя горничную в замешательстве. Безумие идёт следом. Тянет чернильные пальцы и обнимает за плечи. Шепчет утешения и кричит проклятья. Любит и ненавидит одновременно. А Елена просто бежит от проблем. От чужих взглядов. От зеркал и отражений. От самой себя. Но от Тьмы не сбежать, как и от самого себя.