Колыбельная для Беллы

      Последние пол года показались секундой, которую я фактически не помню. В голове мелькают только короткие воспоминания: экзамены в школе, выпускной, лето, каникулы, отдых на лазурном берегу с родителями, переезд в новую квартиру в Нью-Йорке. Сейчас моя жизнь состоит из очень простых вещей: на выходных встречаюсь со старыми друзьями, в будние занята работой, а по вечерам я прихожу домой настолько уставшей, что могу только лежать и смотреть телевизор. В голове нет ни одной мысли, только работа – и это единственное, что пока держит меня в руках.       Переменами во внешности я занялась сразу по возвращению в Манхеттен: новая прическа, новый имидж – спасибо маминым дизайнерам и стилистам. Внешне может показаться, что от меня прежней уже ничего не осталось. Я так стремительно старалась избавиться от всего, что есть во мне из прошлого, чтобы хотя бы на секунду забыть… Но это не помогало мне раньше, не помогает и сейчас. Закрывая глаза я вижу его. И каждый раз, когда я моргаю – вся боль снова начинает зудеть в голове.       Я смотрю на себя в зеркало – короткие белые волосы, загорелая кожа и черное короткие платье с высоким воротом. Я выгляжу, как раньше, до того, как переехала в Ла-Пуш. Мой образ всегда был таким и мне в нём было привычно, пока… пока я впервые не влюбилась. Я была роковой красоткой, по собственному мнению: кожаная куртка, ботинки и рваные джинсы – это был мой стиль. В Ла-Пуш я стала интуитивно одеваться более женственно, носила юбки и даже пару раз платья! Сейчас же я выгляжу лучше, но не счастливее – это точно. Я вернулась в старый образ, но вернуть старое мышление мне никак не удаётся. (https://www.pinterest.com/pin/423619908683108423/ - как я вижу Беллу сейчас)       Сегодняшняя ночь длится вечность: она началась на крыше отеля в центре Нью-Йорка, я выпила нескольких коктейлей Cosmopolitan, затем продолжение было у меня в квартире, где мы с друзьями попробовали кое-что новое. А сейчас я в ночном клубе, поправляю макияж и выхожу. На улице мне ждёт водитель, который отвезет меня и моего друга Кристофера в аэропорт. Мы только что договорились с пилотом папиного самолета о Лас Вегасе и решили не медлить – пока выходные не закончились, можно отрываться по полной. К моменту нашего приземления, алкоголь и наркотики уже выветрятся из наших организмов, а в Лас Вегасе только будет набирать обороты вечер пятницы. И ночь сможет начаться заново…       О Кристофере я раньше упоминала, но никогда не рассказывала. Он мой лучший друг, а сейчас – наверное единственный. Когда Элизабет выздоровела, она стала очень замкнутой и фактически перестала разговаривать. Я ездила к ней каждый день, пока однажды не встретила её брата. Он попросил меня, чтобы я больше не приходила в их дом. Девушка вампира (даже учитывая, что я бывшая девушка) не должна дружить с семьей оборотней…       А Кристофер был со мной всегда, кажется, с самого детства. Мы никогда не спрашиваем друг друга ни о чём, просто смеемся надо всем на свете и веселим друг друга. Сейчас мы в самом крутом клубе Нью-Йорка. Мы бываем здесь почти каждые выходные. Что мы делаем? Танцуем до упаду, а затем едем по домам и непробудно спим до следующей недели.       Белла вышла из туалета и Кристофер, подловив её под руку, кое-что шепнул ей на ухо и открыл руку. Она тут же схватила маленькую таблетку и проглотив её, ещё быстрее зашагала в сторону машины. Её водителя зовут Боб, он совсем не отличается от окружающих её людей – он не разговаривает. Возможно, поэтому она так изменилась. Ей не хватало того, что бы кто-то выслушал её, как это всегда делал... тот, чьё имя она боялась произносить.       В машине Белла уснула, а Кристофер безостановочно разговаривал с кем-то по телефону. Машина проехала до самого самолета, а когда остановилась, девушка проснулась от толчка. К машине подошли несколько работников аэропорта Нью-Йорка и попросили пассажиров авто предоставить паспорта. Посмотрев на Беллу, проверяющий нервно покачал головой и пролистав паспорт, поставив штампы и разрешил самолету готовиться к взлету. Белла и Кристофер вышли из машины и закурили, когда вдруг её окликнул Боб. Девушка недовольно обернулась и сказала, - чего тебе? - Ваша мама на линии, что-то срочное. Она просит вас немедленно с ней связаться.       Остатки осознанности побуждают Беллу найти в сумке телефон и она, выбросив сигарету, начинает активно разбирать сумку. Вокруг такая темень, что невозможно рассмотреть совершенно ничего. Но девушка, наконец, находит телефон и набирает цифры на память. - Мама? – нетрезвым голосом говорит она, дождавшись ответа.       Но диалог с мамой заканчивается, не успев начаться. Она говорит мне что-то про бабушку, что-то про Форкс и просит вылетать немедленно. Я бросаю телефон и осматриваюсь. Пилот поднимается по трапу и заходит внутрь самолета. Я собиравшись с силами, иду за ним и открываю дверь кабины пилота. Он резко оборачивается, говорит мне, что сюда нельзя. Но я, еле удерживаясь на ногах, сообщаю ему о смене курса. Он начинает звонить кому-то, уточнять и в конце дает согласие и просит меня покинуть помещение. Я возвращаюсь к Кристоферу и сообщив ему об изменениях, отправляю его домой вместе с Бобом. Бортпроводница говорит мне, что вылет состоится через несколько минут и мне нужно зайти в самолет, если я хочу улететь вместе с ними. Я обессилено смотрю на неё и криво улыбнувшись, следую за ней и сажусь на указанное кресло. Девушка пристегивает мой ремень безопасности и уходит. Раньше я бы не дала спуску такому поведению, а сейчас мне как будто всё равно. Кажется, какую-то часть меня уже никогда не вернуть.       Мы взлетели и через какое-то время другая бортпроводница предложила мне напитки. Я выпила два больших кофе, от которых, как мне показалось, моё состояние только усугубилось. Но ещё через немного я закрыла глаза и уснула. Мне снилась ночь, лес и отблески воды. Затем волки, клыки и кровь. Это то, что я вижу каждый день. Я бегу по лесу, не зная от чего и не знаю куда. А в конце, падаю на мокрую землю и умираю. Или от холода или от боли. Каждую ночь я вижу эти сны, в какой-то момент я уже перестала бояться их. Осталось научиться не бояться моргать. - Мы начнём снижаться через 20 минут, - бортпроводница аккуратно погладила меня по плечу и я открыла глаза. Я быстро пришла в себя ото сна и встав, направилась в ванную комнату. Там приняв душ и высушив волосы, я осмотрела шкафчики в надежде найти хоть какую-нибудь косметику. И я её нашла. «Интересно, это мамина?» - пролетело у меня в голове. И я откинув плохие мысли, немного накрасилась. «Крем, консиллер и немного туши – мои ежедневные друзья! В отличии от Элизабет… или Элис, которая как и все остальные члены его семьи просто испарились из моей жизни» - подумала я и сняв халат, оделась. Моё платье пахло духами и вечеринкой. Если бы не душ – все на похоронах поняли бы, что я самая ужасная на свете прожигательница жизни.