Семь лет надежды. Семь лет отчаяния

Волшебница сделала тяжелый вздох, наконец открывая глаза и спасая себя от очередного наваждения, где с особой жестокостью убивала магов. В голове все еще не укладывалось произошедшее. Несмотря на то, как долго духи утешали ее, утверждали, что она не сделала ничего отвратительного, потому что ей не дали другого выхода, Люси винила себя в том, что натворила. Хартфилия с трудом набралась сил, чтобы вернуться в свой мир и доехать до Крокуса. Дворец Меркурий угрожающе возвышался над ослабевшей девушкой, которая одной силой воли удерживала спину прямой. Двери замка открыл один из стражников, пропуская Люси, как родную. Ее взгляд приобрел суровость, стоило зайти внутрь. Мастер Хвоста феи сообщила о своем визите за час до прибытия, поэтому при входе ее ожидал невысокий юноша — слуга. Он, как и обычно, провел ее к королю, но зайти девушка не спешила. За это время у нее в голове все перевернулось с ног на голову, Тома уже не казался таким душкой, а дела, в которые ее насильно впутывали, становились все темнее. С одной стороны, стать для короля доверенным лицом — полезно, она будет знать больше, соответственно, будет шанс сообщить о какой-нибудь сомнительной вещи согильдийцам. Но с другой, неизвестно какой приказ ей могут отдать, а там уже не отвертишься — либо выполнять, либо под трибунал. Люси бросила беглый взгляд на огромные двери перед собой. Мысли путались. Ей казалось, что из нее вьют веревки — как это иначе назвать? Ее просто использовали, ставя подлый ультиматум: «либо ты, либо гильдия», отлично зная, какое из двух зол Хартфилия выберет. Одна фраза и волшебница может выполнить любой приказ — идеальная формула для хладнокровного солдата, особенно учитывая, что Люси — сильный маг. Вот только для чего им это? Что такого придумал король, раз ему понадобился сильный маг, который выполнит все, что угодно? — Мисс? — слуга подошел к девушке, робко заглядывая ей в глаза. — Простите, Вы будете входить? — А? — должно быть, она простояла здесь достаточно долго, обдумывая возможный план Томы. — Да, разумеется, — набравшись смелости, вернее, собрав ее последние крупицы, Люси открыла дверь и прошла в уже знакомый зал строевым шагом. На ней был все тот же плащ от Девы, но прочая одежда стала строгой — приталенные черные брюки, белая рубашка, никаких рюш и аксессуаров, только привычная истасканная сумка. — Задание выполнено, Ваше Величество, — отрапортовала она, делая подобие поклона. На самом же деле, девушка едва склонила голову, потому что спина словно одеревенела. Король поднял на девушку серьезный взгляд и кивнул на стул перед собой. Хартфилия села перед Томой и заглянула ему в глаза. Ее эмоции и рефлексы притупились после недавней истерики, поэтому и инстинкт самосохранения напрочь отсутствовал. Только из-за этого Люси позволила себе бесстрашно смотреть на Его Величество. В конце концов, недавно она пережила нечто более ужасное, нежели взгляд короля. — Я рад, что Вы справились. До меня дошло известие, что после выполнения задания пострадал лес, — и спрашивая, и одновременно нет, проговорил Е Фиор. Люси едва сдержалась, чтобы случайно нервно не засмеяться. — Надеюсь, Вас не заметили? Ваша операция секретна. — Во время драки с Серафимом Олсеном, он поджег дерево и огонь распространился. Я была слишком слаба, чтобы заниматься этим, но уверена, что жители не дали лесу просто так сгореть, — как можно увереннее ответила волшебница, скрывая то, как больно ей вспоминать о том дне. Казалось, это было еще сегодня, но в людском мире уже миновала неделя. — Нет, никто меня не заметил, я уверена. Даже если и увидели, то навряд ли узнают, ведь я скрыла метку гильдии и любые другие обозначительные знаки. — Отлично. Да, жители действительно быстро справились с пожаром, — не найдя, что сказать еще, смирился Тома. Люси, внутренне ликуя, дожидалась фразы «Можете быть свободны», но король не спешил. Он рылся в документах, что-то искал и напряженно молчал. — Рад, что Вы в добром здравии, — Люси кивнула, притворно улыбаясь, но про себя подумала: «Слишком уж Вы удивлены этому, Тома». Стоило сказать, что сейчас она держит маску лучше, чем в их первую встречу, что не могло не радовать. — Вы прошли мою проверку, мисс Хартфилия, а поэтому я даю Вам следующее поручение. Оно не требует такой срочности. Вам нужно проследить за проведением одного мероприятия… — Мероприятия? — Совет придумал соревнования для магов — Великие магические игры, чтобы определить сильнейшую гильдию. Первые ВМИ планируется провести через год-полтора, —король достал из стопки небольшую папку и протянул девушке. Люси открыла и достала оттуда пару листков, на которых был набросан примерный план. — Мы бы хотели, чтобы Вы выступили комментатором и независимым экспертом на играх. Хартфилия округлила глаза. — Ваше Величество, я польщена, но разве не лучше будет взять более мудрого мага, например, Мастера Синего Пегаса? — признаться честно, она назвала первого попавшегося человека. Король улыбнулся, словно Люси сказала что-то глупое. — Я ведь совсем зеленая в магии. — Мисс, — терпеливо начал король, но в его голосе девушка расслышала нотки раздражения, — в первую очередь отныне Вы — моя приближенная, — вот конкретно на этот моменте блондинка замерла. Волна мурашек пробежала по спине, а между тем Тома спокойно продолжал, — а значит, если что-то Вас не устроит, то Вы можете сразу со мной связаться. А во-вторых, Вы, мисс Хартфилия, уже практически месяц являетесь магом S-класса, а значит что-то да понимаете. Ознакомьтесь с материалом, а затем можете связаться со мной по лакриме, если что-то не устроит. У меня все. — До свидания, Ваше Величество, — схватив папку, девушка шустрым шагом вылетела из зала, сверкая пятками. Вот это новости. Да уж, скучать Люси не дадут. Даже не знаешь, плакать тут или радоваться. *** Гильдия, наверное, потеряла своего Мастера. Вот уж не ожидала блондинка, что все затянется настолько. Она, конечно, связалась с Кинаной и рассказала, мол, поручение короля, добыть информацию, но на полной уверенности заявляла, что вернется не позже, через три дня. А тут бац! И прошла неделя, а от Люси ни слуху ни духу. Наверное, с нее потребуют объяснений, причем самых подробных, но король взял с нее слово, что никто не узнает о их делах. — Люси! — из гильдии вылетел злой, будто черт, Гажил. Очевидно, почуял запах девушки, стоило ей приблизиться к зданию Хвоста Феи. За ним выбежали и остальные согильдийцы, причем не менее взбешенные. — И где носило твою задницу все это время, болельщица?! Хартфилия вздохнула. Честно признаться, у нее было абсолютно не то настроение, чтобы ругаться и бегать от разъяренных согильдийцев. Но, очевидно, они были настроены решительно. У Гажила хрустнули костяшки, из-за чего Люси вздрогнула. Этот жест сообщил очевидную вещь: настал ее последний час. — Я не в том настроении, чтобы как-то тебе отвечать, консервная банка, — Редфокс в ярости скрипнул зубами. Люси же спокойно прошла в здание гильдии, расталкивая толпу Хвостатых. Убийца драконов, не вытерпев такого жесткого игнора, схватил подругу за плечо, останавливая. Блондинка с трудом собрала остатки сил и вложила все в гневный взгляд, который даже не подействовал на парня. — Чего? Я действительно сильно устала, быстрее давай. — Устала, конечно, она устала! Шлялась непонятно где целую неделю, хотя обещала вернуться через три дня! Мало того, сообщила об этом лишь Кинане, и только, когда ушла, чтобы тебя никто не мог остановить! Да ты вообще безмозглая! — воскликнул Гажил, встряхивая девушку. Она закрыла глаза, чтобы успокоиться, но перед глазами застыл образ четырех трупов. Ноги подкосились сами по себе. Люси словно почувствовала тот запах смерти, те эмоции, которые пережила совсем недавно. Она вспомнила, как закрывались фиолетовые глаза, в последний раз испуганно оглядывая лес. Сердце заскакало в груди из стороны в сторону. Ужас табуном мурашек пробежал по ее телу, руки безвольно повисли вдоль тела, а сама Хартфилия стала без сил оседать на землю. Если бы не убийца драконов, который вовремя подхватил ее, то столкновения с землей было бы не избежать. — Че?! Ты чего, эй! Что это с ней?.. — Тащи в лазарет! — приказала Полюшка, которая прибыла в Хвост Феи на днях. Женщина выбежала из здания гильдии, стукнула парня по затылку. — Идиот! Она же сказала, что устала, какого черта ты к ней полез?! — Но я!.. — попытался защититься Редфокс. — Ты-ты! Тащи, я сказала! Святая Фейри, почему от людей столько проблем… — целительница быстро зашла в лазарет, а затем стала что-то делать с разными травами и впихивать их в рот Люси. *** — Ну? — Леви взволнованно уставилась на Полюшку, которая вышла из лазарета в зал гильдии спустя минут пятнадцать. — Полюшка, что с ней? — Ничего особенного, — целительница махнула рукой Кинане, которая мигом налила женщине стакан воды. — Судя по тому, что никаких внешних поводов для потери сознания нет, могу предположить, что у нее случилось эмоциональное потрясение, в результате чего организм решил таким образом спасаться. Все Хвостатые бросили гневный взгляд на Гажила, который подавился пивом. Биска со всей силы отвесила ему подзатыльник. — За что?! — возмутился парень. — За то, что Мастера напугал! — ответила Лаки, серьезно глядя на убийцу драконов. Тот нервно допил пиво и во все глаза уставился на Полюшку, стараясь не замечать прожигающих взглядов. — Когда она придет в себя? — Уже пришла, — завидев в глазах волшебников огонь, женщина нахмурилась, — нет, к ней нельзя. Как минимум день ей нужно лежать и отсыпаться, — целительница сделала глоток воды, усаживаясь за барную стойку. — И ваш убийца драконов не виноват, я полагаю. Готова поспорить, она видела вещи и пострашнее, чем его харя, — на полном серьезе сказала женщина, глубоко вздыхая. «Да ну вас!..» — обиделся Гажил, другие же одарили его злобными взглядами. — Если бы это было из-за Трагедии Тенрю, то обмороки начались бы раньше, так что остается лишь один вариант… — Полюшка, Вы думаете, что с ней что-то произошло за то время, когда она отсутствовала в гильдии? — Макс стиснул зубы, парни повторили этот жест, а девушки взволнованно переглянулись. Им всем было тяжело, но каждый понимал, что хуже всего приходилось Люси. Она каждый день сидела в кабинете Макарова, где все напоминало о исчезновении Хвостатых. Она была вынуждена вселять во всех уверенность, хотя сама ею не блистала. Она была вынуждена оставаться сильной, несмотря на то, как было трудно найти банально повод встать утром. Потому что Люси — Мастер. Парень не мог представить, что испытывает эта девушка. Как же, должно быть, страшно, когда осознаешь, что любой твой приказ, любое действие несет за собой огромные последствия, влияющие на весь Хвост Феи. — С вероятностью в 90%, это так, — целительница допила воду и потерла виски, пряча глаза за ладонью. — Чертова девчонка, чувствую, доставит мне неприятностей… Дверь в лазарете скрипнула и оттуда показалась светлая макушка. Все Хвостатые увидели Люси, которая выглядела в несколько раз хуже, чем должен выглядеть здоровый человек. Синяки под глазами, затуманенный взгляд, бледная кожа, сальные волосы и свежий шрам на шее, который обеспокоил всех. Она внимательно оглядела все здание, облокачиваясь на дверной проем. Полюшка в одно мгновение оказалась около девушки и поддержала ее за локоть, встречаясь с благодарным взглядом уставших карих глаз. Целительница ожидаемо открыла рот, чтобы поругать идиотку, которой ни в коем случае не нужно вставать, но тут же замолчала, когда увидела уверенно ровную спину Хартфилии, и потемневшие глаза, приобретшие суровый блеск. — Итак, — голос блондинки прозвучал на удивление громко, — со мной все нормально, можете не волноваться. Я потратила слишком много магии, поэтому отрубилась, — целительница тяжело вздохнула. Она-то знала, что магический резерв Люси был практически полон, но видимо у Хартфилии были причины обманывать. Хвостатые переглянулись и каждый догадался, что блондинка что-то не договаривает. — я быстро поправлюсь. О том, где я была, попрошу не расспрашивать и узнать даже не пытайтесь. У меня все. Мастер тяжелой, но вполне уверенной походкой, добралась до своего кабинета, опираясь на руку Полюшки. Стоило двери в кабинет захлопнуться, Люси тут же осела на диван, стоящий при входе. Целительница нахмурилась. — Девчонка, — женщина сощурилась, максимально сурово смотря на блондинку, — что произошло с тобой во время отсутствия? Волшебница сдержала дежурную улыбку на лице, спокойно глядя на целительницу. — Я же все сказала, это из-за усталос- — Мне можешь не врать, я прекрасно знаю, что твой резерв полон. Твое физическое здоровье в полной норме, из-за него ты не могла потерять сознание, — губы Люси дрогнули, но улыбка не пропала, лишь едва померкла, — ты могла упасть в обморок только из-за психологического потрясения. Что произошло, Хартфилия? Говори, — голос целительницы приобрел железную строгость, отчего девушка полностью перестала притворяться. — Ну? Люси вымученно улыбнулась, ее губы дрожали. Так было проще скрыть рвущуюся наружу истерику. Она не могла выбросить из головы четыре смерти, которые были на ее совести. Девушка удивлялась самой себе, как ей удавалось не сорваться и не разреветься прямо перед Полюшкой. — Я не могу Вам сказать, я под подпиской, — как можно тверже сказала Хартфилия, прекрасно понимая, что больше скрывать, что что-то случилось, не выйдет. Целительница свела брови к переносице. — Не переживайте, все хорошо. — Король? — одно слово, единственное, что требовалось Полюшке, чтобы все понять. Люси коротко кивнула, радуясь, что женщина не стала ее расспрашивать. — Я поняла. Что ж, ладно, надеюсь, это не повлияет на твое самочувствие. Если что, ко мне можешь не приходить, Мастер, — целительница быстрым шагом вышла из кабинета. Хартфилия, тяжело вздохнула, опустилась на пол и заскулила, обнимая себя за холодные плечи. Она ненавидела себя за слабость, потому что не смогла воспротивиться приказу Томы, даже не попыталась найти выход. Ненавидела себя за то, что теперь была вынуждена обманывать согильдийцев. За то, что ее не было на острове Тенрю и она даже не могла никак помочь. За то, что ей были дарованы ключи Рунных Эльфов, а она даже пользоваться ими не умеет. За то, что ей нужно было держаться, а она ломалась от малейшего удара, подобно хрустальной вазе. Как бы Люси не пыталась направить свою ненависть в нужное русло, она в итоге возвращалась обратно, заставляя блондинку сильнее винить себя во всем. Единственное, что радовало — идеальная маска, которую Хартфилия носила на людях. Прямая осанка, уверенный шаг, строгий взгляд, статный вид. Жаль, что никто не понимал, как за этой маской прячется дрожащая, слабая девушка, отчаянно нуждающаяся в поддержке. Впервые некому было заставить ее двигаться вперед, как это раньше делал Нацу одной лишь улыбкой. Некому было найти слова, чтобы воодушевить на новые победы, как делала Эрза. Некому было просто поддерживающе постоять рядом, положив руку на плечо, как Грей. Впервые некому стало вытаскивать заклинательницу из глубокой ямы, в которую она провалилась и теперь была вынуждена карабкаться наверх самостоятельно, цепляясь пальцами за рыхлую почву. Но ладони постоянно соскальзывали, и девушка спиной ударялась о землю. Люси тянуло наверх, к свету, как мотылька, но у нее не было крыльев, чтобы долететь. Не было ни крыльев, ни сил. И все, на что была способна волшебница, обреченно лежать на дне ямы и ждать, пока ее завалит землей, с улыбкой отвечая всем обеспокоенным прохожим, что все в норме. Но разве этого Хартфилия хотела? Разумеется, нет. Она хотела процветания, хотела спокойствия, хотела счастья и вернувшихся друзей. Она хотела быть опорой, хотела быть Мастером. И когда-нибудь, возможно, через неделю, месяц или, пускай, год, Люси соберет все оставшиеся силы, сожмет мозолистые пальцы в кулаки и наконец-то вылезет из ямы, представая перед всеми настоящей волшебницей. А до того момента, блондинка остается тихо скулить в кабинете, проклиная весь мир и судьбу, подарившую вместо беззаботной жизни ежедневные испытания. Ее глаза медленно закрылись и Хартфилия наконец-то заснула из-за сильной усталости. Темнота окружила девушку, принимая в свои прохладные тиски, зажимая и хватая за горло. Хартфилия нервно вдыхала, но все тщетно — тьма схватила ее за горло, при этом будто заливаясь противным булькающим смехом. Все было как в том ужасном кошмаре, устроенным Аязом. Только тьма не ласкалась, как в тот раз, а агрессивно наступала, насмехаясь над беспомощностью Люси. Блондинка в конвульсиях содрогалась, пыталась сбежать или закричать, но все, что ей удавалось — хрипло стонать от боли, поразившей все тело. — Ну здравствуй, Люси, — послышался голос издалека, приятный мужской баритон. Люси изо всех сил рванула к нему, и темнота отступила, позволяя сделать девушке неровный глубокий вздох. В глазах все поплыло от прилива кислорода, волшебница стала ощупывать шею, понимая, что на коже даже остались следы от удушья. Страх подступал, но мужской голос возвращал Хартфилии рассудок. — Чего застыла? Иди ко мне, Лю. Сердце прописало мертвую петлю, ударяясь о ребра. Как давно ее так не называли. На ее памяти лишь один парень обращался к ней именно так — лаконично, но до безумия ласково, с чувством и добротой. Так ее называл только Нацу, ее любимый и дорогой друг, который навещал ее во снах, особенно в последнее время, после боя с Аязом. Кто бы мог подумать, что именно по нему она будет скучать особенно сильно, до сжимающей боли на сердце. Люси недоверчиво обернулась на голос, словно боясь увидеть там очередной жестокий мираж собственного сознания. Вопреки переживаниям, далеко-далеко во тьме, Хартфилия смогла разглядеть знакомую розовую макушку. Сломя голову девушка побежала к парню, спотыкаясь по пути. Она любила спать только из-за того, что ее друзья навещали ее. Пускай чаще всего они приходили только в кошмарах, иногда удавалось насладиться их задорным смехом и ласковыми объятиями. Редко, но ей удавалось почувствовать себя снова живой и полной сил. Хотя бы во сне волшебница могла быть счастлива среди пропавших, веселиться и ловить их улыбки, которые в реальности уже навряд ли сможет увидеть. Стоило Люси добежать до Драгнила, то она сразу же оказалась в его крепких объятиях. Темнота окончательно отступила, а Хартфилия смогла свободно вздохнуть. И пускай это сон, ей все-равно, лишь бы можно было хоть мгновение провести так, стоя непонятно где, но главное окруженной этими теплыми руками, в которых девушка наконец-то ощутила себя спокойно. — Я соскучилась, — откровенно прошептала блондинка, утыкаясь носом в его плечо. — Ты так редко приходишь. Мне тебя не хватает, — она говорила с Драгнилом так, будто он на самом деле реален и не является лишь игрой воображения. Иногда Люси ненавидела свое сознание за это. — Я знаю. Ты сама виновата, почти не спишь последнее время. Тебе стоит следить за своим распорядком дня, так до еще одного истощения недалеко, — заботливо проговорил Нацу, поглаживая девушку по голове. Блондинка всхлипнула, широко улыбнувшись. Хоть во сне она может почувствовать его теплые прикосновения. — Ты сильно исхудала, Лю. Почему не ешь? — Знаешь же, — крепче прижимаясь к парню, ответила Хартфилия. Она знала, что обычно сны не длятся долго, поэтому хотела извлечь максимальную пользу, зарядившись их разговором. — Совсем не хватает на это времени. Документы, этот экзамен еще, тренировки… Да и король, черт бы его побрал с этими заданиями! Нацу отстранил от себя девушку, заглядывая ей в глаза. Блондинка невольно утонула в глубоких серо-зеленых очах напротив. Сознание определенно издевается, создавая такие образы. Парень нахмурился, и Люси с удивлением заметила, как потемнел его взгляд, становясь более суровым. — Говоря о задании… Ты меня разочаровала, — что-то внутри раскололось от этих слов. Волшебница шокировано уставилась на друга, который сделал один шаг назад. В груди что-то защемило от боли, а на глаза навернулись слезы. Эти слова били больнее ножа. Девушка знала, что повела себя как минимум отвратительно, но ведь все ради блага согильдийцев и жителей Кальмии, разве нет? Она сохраняла гильдию, да, высокой ценой, но, если бы Хвост Феи распался, что бы случилось? С ее друзьями, с ней, куда было бы возвращаться пропавшим? — Я знаю, что ты сделала это из лучших целей, но разве не было иного выбора? Ведь раньше ты могла найти выход из любой ситуации, так почему сейчас сдалась? Или дело в том, что ты сама хотела стать убийцей? Хотела чувствовать на своих руках чужую кровь? Хотела ощущать, что можешь вершить чужие судьбы, забирая жизнь у неугодных? — его глаза приобрели ярко-зеленый блеск, губы расплылись в пугающем оскале. Парень перестал быть похожим на Драгнила, пусть привычные розовые волосы и черная жилетка остались на месте. В нем появилось что-то чужое. — Что ты такое говоришь, Нацу?! — Я говорю то, что думаю. И, уверен, вся гильдия поддержит меня, если узнает. Только, ты молчишь и молчала бы даже если бы приказ короля это позволял. Боишься, что осудят? Правильно делаешь, — парень хмыкнул, отталкивая от себя удивленную волшебницу. — Ты меня разочаровала, — повторил Нацу и отошел во тьму, которая продолжала сгущаться с новой силой. Девушка задрожала, обхватывая себя за плечи и снова начала задыхаться. Кровь застыла в венах, а в груди сердце словно замерло. — Н-нацу?.. — робко позвала блондинка, делая шаг к другу. — Я ненавижу тебя, — прорычал розоволосый, остервенело хватая Хартфилию за плечо. Она взвыла от боли, начала брыкаться, но Драгнил был невероятно силен. — Ненавижу всем своим существом, — он наклонился к ее лицу и Люси увидела закипающую ярость в ярко-зеленых глазах. Это были не его глаза, она была готова поклясться в этом. Словно кто-то вселился в ее родного Нацу, заставляя говорить такие ужасные вещи. — Ты должна была сдохнуть вместе с нами, потому что Кана хотела взять тебя в напарники. Но ты свалила на задание. Ты должна была быть на острове с нами, но вместо этого осталась жить. И как живется с осознанием этого? Вижу, ты даже не думала об этом. Жаль. А стоило бы подумать. — Ты не Нацу! Отпусти меня! — девушка не сдерживала слез, бегущих по щекам. Так обидно ей еще не было. Друг, человек, которым она восхищалась, с которым пережила так много замечательных и не очень событий, говорит сейчас столько гадостей. Его слова ранили прямо в сердце. Розоволосый убрал руку с плеча, и волшебница обессиленно осела на колени, склоняя голову. — Зачем ты так со мной… — Люси вцепилась ногтями в свои запястья, стараясь не завыть от обиды. — Вы исчезли вместе с островом… ты не Нацу, ты не можешь быть им, — сквозь рыдания пробормотала Хартфилия, нервно раскачивая головой из стороны в сторону. «Как бы я этого не хотела» — дополнила она про себя, но вслух ничего не сказала. «Как бы не мечтала о том, чтобы вы оказались рядом» — Уходи! — А раньше ты была рада видеть меня, Лю. Что же изменилось? — Хватит! Не называй меня так, как он! Ты не Нацу… — из глаз девушки брызнули слезы, она попыталась подняться, но ноги подкосились из-за слабости, обуявшей все тело. Темнота стала по новой сгущаться вокруг них, хватала за шею и руки, оттаскивала друг от друга. Драгнил что-то заговорил, но блондинка его уже не слышала. Он протянул к ней свою ладонь, по-старому широко улыбаясь. Девушка пуще прежнего стала рыдать: в реальности он больше ей так не улыбнется. Спустя мгновение Нацу исчез во тьме, до последнего стараясь ухватиться за ее ладони. Перед Люси замаячили четыре мужских силуэта — волшебница сразу узнала в них тех парней, у которых забрала жизнь. Сердце пропустило удар. — Хватит! За что вы так со мной?! — Ты убийца, — донеслось до Хартфилии. Она закричала, зажимая руками уши, лишь бы не слышать голоса. Но все напрасно — противный булькающий смех достигал ее даже так, будто издеваясь. — Какого это, чувствовать на своих руках чужую кровь? Перед сном вспоминать их предсмертные вопли? Ты убийца, Люсьена Хартфилия. Так признай же саму себя с гордостью, признай, что больше не жалкая девчонка, не сказочная фея, а настоящий киллер. Звучит невероятно, не так ли? Разве не прекрасно ощущать свое могущество над чужими жизнями? Иметь возможность безнаказанно отбирать у людей шанс существования — неужели нужно что-то больше? Люси закачала головой из стороны в сторону, громко вопя от ужаса. — Уходи, кто бы ты ни был! Оставь меня в покое! — Убийца, — повторили голоса, пока один, особенно противный бас, заливался смехом. Хартфилия хотела придушить этого мужчину, кем бы он не был. Возможно, голоса и правы? Раз ее посещают такие желания, как ее можно назвать иначе, нежели убийцей? Блондинка вцепилась руками в волосы, неосознанно выдирая целые клоки. Она осталась абсолютно одна среди безграничной холодной тьмы, которая посмеивалась над «жалкой девчонкой». Никто не собирался спасать ее от голосов, от леденящего душу ужаса. — Какого это, оказаться одной? Тебе ведь хорошо знакомо это чувство, Лю-Лю, — голос противно заскрипел, когда произносил это обращение. Волшебница зашипела от ярости, протыкая ногтями кожу, лишь бы не сорваться и не начать истерику. — Тебя бросили все, а те, кто еще остался рядом, лишь узнают о твоих деяниях и тут же возненавидят. Хотела ли ты такого конца, Хартфилия? — Ты ничего обо мне не знаешь… — Я-то как раз знаю все, что мне нужно. А вот знаешь ли ты, Люсьена, хоть что-нибудь обо мне? — Знаю, что ты больной ублюдок, который проник в мой сон! — в сердцах закричала девушка. Из груди вырвался тревожный вздох. Холодными пальцами она стерла с лица слезы, стараясь придать себе как можно более серьезный вид. Заметив это, голос рассмеялся. — Уходи отсюда, тварь! — прорычала блондинка, собирая крупицы своей когда-то пестрящей во все стороны уверенности. — Дай мне спокойно проснуться! — Ты так уверена, что это лишь сон? Забавно, Лю-Лю, — от этой фразы и обращения по телу Хартфилии пробежал табун мурашек. «Лю-Лю» звучало так неуместно приторно и невинно, что сводило скулы. Зато сам смысл фразы наводил ужас. — Прогоняешь меня, да? Но ты ведь понимаешь, что я еще вернусь? — голос рассмеялся и внезапно исчез, но блондинка так и не проснулась. Ей в голову закралась пугающая мысль, что все это действительно был не просто сон, а реальность и ее на самом деле сейчас поймал какой-нибудь волшебник вроде Аяза и наложил заклинание. Или распылил какую-нибудь гадость, из-за которой у Люси начались галлюцинации. Никакая из версий не звучала утешающе. Абсолютно измотанная волшебница обняла свои колени и без сил свалилась на бок, свернувшись в клубок. Она просто хотела, чтобы все в кои-то веки закончилось. Разве это много? Она просто хотела снова смеяться. Снова быть счастливой. Снова чувствовать клокочущую радость где-то рядом с сердцем. Повернуть все время вспять, чтобы друзья не уезжали ни на какой остров, а ее совесть снова была чиста. Ведь Люси, какой бы не носила статус, оставалась обычной девушкой. Обычным человеком. У которого бьется сердце. У которого по венам бежит кровь. У которого много планов на будущее. Но вместо того, чтобы их воплощать, Хартфилия загнивает в кабинете среди документов. Убивает людей по приказу короля. Без отдыха тренируется. Не щадит свое здоровье. Не щадит себя. И тихо плачет по ночам, путаясь в своих мыслях, эмоциях, желаниях и возможностях, тихо мечтая, чтобы в один день ее просто не стало. — Не сдавайся, Люси, — женский голос разрезал пустоту и вытащил девушку из раздумий. Блондинка в истерике засмеялась и одновременно заплакала, уже абсолютно не сдерживаясь. — С каких пор мои сны стали для всех прохожих приютом, а? Кто еще приперся сюда?! Выметайтесь!!! — закричала Хартфилия, пытаясь встать и оглянуться. Слабые ноги дрожали, но смогли поднять девушку и она посмотрела вокруг. Далеко во тьме Люси разглядела высокий женский силуэт. Незнакомка приближалась к волшебнице. У нее были длинные пепельно-рыжие волосы, водопадом спадающие по спине и темно-бордовое прямое платье на манер ципао с вырезами в юбке по бокам. Женщина сверкнула золотыми глазами и широко улыбнулась, поднимая указательный и средний палец вверх. Они заискрились, от самой гостьи стала исходить огромная магическая сила, из-за чего ноги у Люси подкосились. Ничего не понимающая Хвостатая внимательно наблюдала за действиями незнакомки. — Дева, избранная Звездами и Рунами. Таков твой путь, указанный Всевышними: через терновые кусты, боль и отчаяние. Таков путь к великой силе, — рыжеволосая взмахнула рукой и все вокруг озарил яркий золотистый свет. — Кха, ха-а, — словно вынырнув из какой-то пучины, задыхалась Хартфилия. Она распахнула карие глаза и стала нервно оглядываться по сторонам. Все по-прежнему: она сидела на том же прохладном полу, на котором и задремала. Вот только в руках у нее холодел неясно откуда взявшийся ключ. Блеснувший на закатном солнце ярко-голубой камень в форме розы и черный обсидиан, по форме напоминающий листья, дали понять, что в ладони у Люси оказался ключ Менлуи — Рунного Эльфа-мага, повелевающего водой. — Чертовщина…