Семь лет надежды. Семь лет отчаяния

Люси кое-как доковыляла до стола, плюхнулась на стул и принялась долго смотреть в грязное окно, наблюдая за прохожими. Она держала в руках теперь уже пять ключей Рунных Эльфов и каждый раз, когда это число возникало в голове, Хартфилия нервно усмехалась. Казалось невозможным наличие целой половины ключей от врат невероятно сильных существ у одной девушки. В своих ладонях она прямо сейчас держала огромную мощь и даже, пока только в теории, имела возможность ею управлять в настоящем бою. Блондинка постучала ногтями по поверхности стола и тяжело вздохнула. И почему судьба не хочет оставить ее в покое? Зачем столько событий свалилось на ее несчастную блондинистую голову? Сетовать на свою жизнь, кажется, стало основным занятием девушки. Ну и что с того? В этой ситуации это не грешно. Внезапно, ключ Архаина, имеющий форму луны, украшенный полосой звезд и голубым камнем, стал мерцать и вибрировать. Люси напряглась, покрепче хватая ключ, чтобы не выронить. Затем перед столом, в черных искрах, которые так и норовили попасть в глаза, появился сам эльф. Он все еще выглядел достаточно уставшим, но уже немного более живым, особенно избавившись от многочисленных пятен крови на одежде. Эльф сложил руки на груди и сощурился. — Волей случая, я стал твоим духом, заклинательница. Не думай, что если бы я был в другой ситуации, то так легко согласился. Знаешь ли, возможность жить в свое удовольствие намного ценнее спасения человеческого мира, — внезапно начал гневную тираду Архаин, хотя даже не поздоровался. В принципе, чего-то подобного Хартфилия от него и ожидала, судя по рассказам Асура. Люси терпеливо улыбнулась, пропуская все сказанное мимо ушей. — Что ж. Я — Рунный Эльф, символ тайн, владею волшебством теней и тьмы, а также изучил искусство трансмутации, надеюсь, тебе известно, что это. Вызывай нечасто и только по делу, о выходных говорить не буду, вам, людишкам, все-равно абсолютно наплевать на мой график, — блондинка успевала только открывать и закрывать рот, шокированная такой дерзкой манерой поведения. Самоуверенность в этом парне прямо-таки пестрила: он активно жестикулировал, не отводил взгляда от глаз девушки и не давал ей и слова вставить. — Кстати, заклинательница, тебя хоть как зовут? — Люси Хартфилия, — ответила девушка, медленно моргая. Архаин оскалился, но блондинка так и не поняла, пытался ли он сделать дружелюбный вид, или наоборот пытался припугнуть ее. Несмотря на это, девушка широко улыбнулась, стараясь не показывать собственную грусть. — Я рада, что ты согласился стать моим другом. В один миг эта фраза сбила с эльфа всю спесь. Парень удивленно воззрился на блондинку, которая поднялась со стула и протянула духу ладонь для рукопожатия. Он выглядел растерянно. — Другом?.. — Архаин перевел взгляд с бледной ладони на саму Люси. Солнечные лучи падали на лицо волшебницы, освещая все ее черты: карие глаза переливались золотом; улыбка, пускай и достаточно слабая, сияла не хуже звезд. Она выглядела такой родной, как настоящий друг или даже сестра. Эльф отступил на один шаг, натягивая на лицо нервный оскал. Ему давно не приходилось испытывать такие эмоции: словно в груди взбушевалось сердце, а глаза почему-то защипало. — Хах. Забавно. Другом, да? — Да, — уверенно кивнула Хартфилия, выходя из-за стола. Длинные светлые волосы всколыхнулись за ее спиной, — другом. Все духи — мои друзья, это может подтвердить любой. Они — не щит или оружие, а товарищи, с которыми я сражаюсь бок о бок. Я рада, что ты стал одним из них! — блондинка зажмурилась, широко улыбаясь, хотя это и далось тяжело. — Я тоже… Рад, — парень хмыкнул, пожимая руку заклинательницы. Эта странная блондинка определенно что-то скрывала — Архаин знал это наверняка, в конце концов, он символ тайн. И разговор даже не об убийстве четырех магов, о котором эльф уже знал, здесь было что-то иное, почти столь же весомое. Но чем больше дух разглядывал ее глаза, тем сильнее задумывался, что именно она утаивает. А после этого разговора мыслей стало еще больше: разве такая светлая девушка может что-то скрывать? Да, безусловно, скелеты в шкафу есть у каждого, но что может быть у Люси? Вдруг духа и девушку обдало холодным ветром. За спиной у Архаина заплясали многочисленные черные искры, а затем в них появился силуэт невысокой молодой девушки. Парень замер, выпуская ладонь хозяйки из рук. В алых глазах Хартфилия отчетливо разглядела настоящий ужас и даже сама напряглась. — Ах вот ты где, сукин сын! — закричала возникшая девушка высоким голосом, от которого волшебница даже поморщилась. Брюнет испуганно икнул, видимо, узнав по голосу неожиданную гостью. — Я тебя не для того выхаживала, чтобы ты сбежал, едва очухавшись! А ну, иди сюда, скотина, я тебе покажу! Люси смогла разглядеть появившуюся девушку получше. Она была немного выше Хартфилии, но это потому, что на ногах у нее были черные сандалии на высокой деревянной подошве. Сама гостья была одета в темно-синее кимоно, украшенное розовым цветочным орнаментом. Сзади тянулся шлейф из голубой ткани, все с тем же рисунком. На персикового цвета поясе висел золотистый сосуд, в котором переливалась какая-то фиолетовая жидкость. Волосы девушки были небрежно пострижены каре, а челка немного закрывала яркие медовые глаза, которые выделялись на фоне бледного лица. В прическу было вплетено красивое украшение в виде большого синего цветка со спадающими вниз лепестками на ленточках, а в острых эльфийских ушах были массивные серьги в форме бутона цветка. — Не надо-о, Луи! Ты же не ради того, чтобы убить, меня лечила?! На мгновение девушка растерялась, но уже через мгновение ее взгляд стал еще свирепее. Она прочитала какие-то заклинание на незнакомом Хвостатой языке, ее руки по локоть покрылись черными символами, ближе к предплечью приобретающими голубой цвет, а затем в воздухе появилась огромная катана, размером чуть меньше самой девушки. Синеволосая обхватила рукоять оружия двумя ладонями и замахнулась, чтобы разрубить Архаина пополам. По крайней мере, так казалось, если заглянуть в глаза девушки — взгляд метал гром и молнии. — Ничего, Архаин, мне нетрудно еще пару часиков посидеть у твоей койки! Радуйся, что ты бессмертный, сволочь! А ну, иди сюда! Парень спрятался за Люси, а затем позорно сбежал, разлетевшись сотнями черных искр. Абсолютно не то поведение, которого ожидала блондинка от столь самоуверенного эльфа. Луи, как назвал ее дух, чертыхнулась. Катана пропала, как и необычные символы на руках. — Вот же! Трус! — в сердцах воскликнула девушка, кладя ладони на пояс. Выдохнув, она перевела свой взгляд на ничего не понимающую Хартфилию и моргнула, очевидно, раздумывая, как долго блондинка стоит здесь. Взгляд Луи изучил ее с ног до головы, а затем остановился на связке ключей. — Вы та самая Люси, верно?.. надо же, у Вас и мой ключ есть, — пробормотала синеволосая. Спустя секунду гляделок, девушка склонила спину в поклоне перед опешившей Хвостатой. — Это честь для меня, служить Вам, Люсьена Хартфилия, избранная Великой Троэллонэ, Звездами и Рунами. Я — Менлуи, Рунный Эльф-маг, владею волшебством воды и являюсь символом силы. Можете призывать меня в любое время, мисс Хартфилия. — Эй, Менлуи, ты… это… нормально встань, чтоли, — эльф подчинилась и в ту же секунду выпрямилась. От такой речи Люси, если говорить прямо, сильно растерялась. Конечно, блондинке приходилось иметь дела со многими странностями своих духов: чего стоит тот же Телец или Дева со своим «Накажите?» Но ко всем Звездным духам заклинательница уже давно привыкла и их замашки не вызывают ничего, кроме улыбки. А здесь совсем новый дух ведет себя непонятно, на Вы обращается даже, по полному имени. — Так, давай сразу разберемся, да? Я — просто Люси, не мисс Хартфилия или Люсьена, а Люси, и не «Вы», а «ты». Так меня зовут все друзья, а духи — одни из них. Ты не слуга мне, а подруга, Менлуи. Отныне и до конца дней. Эльф просияла. Ее медовые глаза приобрели золотой блеск и она накинулась на блондинку с объятиями. Опешившая Хартфилия только успела облокотиться о стол, чтобы не свалиться и судорожно втянуть воздух, чтобы не задохнуться. Силы у этого духа хоть отбавляй. Страшно представить, если она смахнется с Сейлом… или, не дай Бог, с Водолеем! Всему миру кирдык! Жуть жуткая! — Я рада стать твоим другом, Люси! Зови в любое время, подруга! — воскликнула Менлуи, широко улыбаясь. Еще миг — и дух растаяла в черных искрах. Волшебница облегченно вздохнула и незаметно для самой себя нервно усмехнулась, искажая губы в кривом подобии улыбки. Кошмар назойливым воспоминанием всплыл в голове и как бы заклинательница не хотела от него избавиться, не выходило. Ее пробрал холод, заставляя все тело покрыться мурашками. Она без сил облокотилась о столешницу и рвано выдохнула. Кажется, стоит выпить, иначе успокоиться не получится. Люси вытащила из-под стола бутылку вина и стала пить из горла, чувствуя, как приятный вязко-обжигающий вкус растекается по языку. Так, а где там сигареты?.. *** Гажил наблюдал уже второй час, как Леви нервно носилась от доски заданий до кабинета мастера и нервно листала разные книги. Зелено-карие глаза судорожно бегали по строчкам, потом меняли свой воодушевленный взгляд на обреченный и МакГарден тянулась за новой книгой. На столе лежала огромная стопка книг, которая накопилась за этот час. Редфокс, будь его воля, схватил бы девушку за плечи и поволок отсыпаться, что, в принципе, стоило сделать и с Люси, но взгляд Леви и Лилейного останавливал парня. Иксид, правда, вообще неясно причем здесь. «Сидел бы дальше в своем углу, да жевал киви, только злить меня приперся» — нахмурился Гажил, суровым взором буравя в черном коте дырку. Лили невозмутимо продолжил смотреть за передвижениями подруги, иногда бросая столь же хмурые взгляды. — Что ты ищешь, Леви? — в который раз спросил брюнет, уже не надеясь услышать ответ. Скорее так, попытать удачу в последний раз. Если опять промолчит — значит убийца драконов пойдет на задание, давно пора. Может даже получится с собой эту суматошную прихватить, заодно развеется. Синеволосая застыла, словно громом пораженная, опуская руки вдоль тела. Ее пальцы заметно расслабились, отчего книга почти свалилась на пол. — Лев? — еще раз окликнул ее парень, склоняя голову в сторону, чтобы лучше рассмотреть лицо подруги. МакГарден подняла взгляд на парня и в ее глазах что-то изменилось. От воодушевления не осталось и следа, лишь безграничная печаль. Она медленно сняла очки ураганного чтения и устало опустилась на лавочку, против собственной кладя голову Гажилу на плечо. Ее щеки побледнели, будто от лица отхлынула вся кровь. Закинув последнюю прочтенную рукопись на самый верх, волшебница закрыла лицо ладонями и завыла, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать. Редфокс удивленно смотрел на девушку, нерешительно протягивая к ней руки, чтобы поддержать. Леви же, абсолютно не колеблясь, упала в его крепкие объятия и всхлипнула, обвивая худенькими руками его торс. Брюнет только моргнул, но ничего против не имел. Лилейный тактично удалился к Кинане, чтобы вымолить еще немного киви. — Гажил… что если… у Люси что-то серьезное? Вдруг мы… что-то упускаем, Гажил? Если она… она… — МакГарден заплакала. — Я не хочу, чтобы с ней что-то случилось, но мое сердце не спокойно, — всхлипывая, пробормотала девушка. Ее щеки блестели от слез. — Она молчит, но Гажил, я знаю ее много лет, она никогда, слышишь, никогда не молчала! Она всегда говорила, что случилось, а сейчас… Я не знаю, что с ней, Гажил! Я хочу помочь, но не знаю как, — МакГарден схватилась пальцами за его куртку и попыталась сдержать вой. Никогда еще брюнет не видел Леви такой разбитой. Пусть парень и знает ее всего ничего, но этого достаточно, чтобы понять, какая волшебница сильная духом и что никогда не позволяет себе утратить веру в лучшее. — Я все это время искала в книгах, может, они дали бы мне ответ, но это впервые, когда они молчат… мне страшно, Гажил, — Хвостатая посмотрела на высокую стопку книг и обессиленно ударила по ней рукой. С громким грохотом рукописи и толстые тома упали на пол. Леви вздрогнула, а потом громко заплакала, пряча лицо в руках. Брюнет прижал ее к себе и погладил по макушке, мужественно выслушивая рыдания синеволосой. Ему было больно видеть, как эта девушка плачет, кажется, сам того не замечая, он подпустил ее слишком близко, но ничуть об этом не пожалел. Гажил бережно вытер слезы с бледных щек девушки и поднял ее лицо за подбородок, чтобы посмотреть в глаза. Они опухли от слез, немного покраснели и даже утратили воодушевленный взгляд. Красивый зеленовато-карий оттенок сильно потемнел, будто из девушки выпили всю радость. — Не смей расслабляться, Мелкая, — в обычной манере, уверенным и твердым голосом, пусть и немного хриплым, произнес Гажил. Его взгляд смягчился, заметив в глазах напротив растерянность, а голос стал чуть заботливее. Из-за этого внутри у МакГарден сердце сделало мертвую петлю. — Сейчас наша задача узнать, что случилось у Люси и найти способ ей помочь. Когда не знаешь, с чем борешься, невозможно найти решение. Мы должны быть рядом, чтобы вдруг что Болельщица открылась нам и рассказала, что у нее на душе. Ей ведь тоже тяжело сейчас, Лев, экзамен, должность мастера, а про пропажу всей ее команды я вообще молчу. Мелкая, ты самый близкий для нее человек сейчас, тебе нельзя расслабляться, иначе она тоже сломается. Вы — опора друг для друга, если первая повалится, то вторая в одиночку долго не выдержит. МакГарден тяжело вздохнула, а затем сделала такой же сложный дрожащий выдох. Продолжая крепко обнимать Редфокса, девушка не сдержала легкой, пусть и грустной, улыбки. Пару секунд волшебница без движений смотрела в стену напротив, ощущая под боком приятное тепло брюнета, а после будто просияла. Синеволосая вытерла слезы со щек, немного потерла их, придавая здоровый румянец. Леви улыбнулась шире, отпуская парня, но не до конца — пальцы так и остались держать его за плечо. У брюнета были сильные и теплые, даже немного обжигающие озябшую кожу МакГарден, руки, сам Гажил был весь в пирсинге, но только находясь в его объятиях Леви чувствовала себя окруженной невероятной нежностью, поэтому выпускать его очень не хотелось. Казалось бы, такой огромный и жестокий на вид Редфокс мог проявлять огромную заботу, стоило немного с ним сблизиться. Этим он ее и привлекал — вроде нелюдимый, вечно разбрасывается оскорблениями, грубит кому попало, но один только его взгляд способен показать, какой парень на самом деле: проявляющий внимание к друзьям, добрый и готовый на многие вещи ради близких. И эта сторона нравилась Леви больше всего. — Ты прав, Гажил! — воскликнула она, поднимаясь на ноги. Опухшие глаза блестели от слез и воодушевления, а на лице сверкала радостная улыбка. Гажил не заметил, как собственные губы растянулись в широкой ответной ухмылке. — Нельзя сдаваться! Люси ведь не сдалась, когда все вокруг поникли, а чем я хуже, в конце то концов? — Леви по-доброму хмыкнула, кладя руки на бока. — Вот это правильный настрой, — Редфокс потрепал девушку по волосам. Та рассмеялась, наигранно злобно морща носик. — Завтра нам стоит поговорить с Люси, возможно, она расскажет, что произошло. МакГарден кивнула, усаживаясь обратно рядом парнем. Она прикрыла уставшие глаза, тяжело вздохнула и вновь широко улыбнулась, прогоняя остатки печали. Все хорошо. И все будет хорошо в дальнейшем, никак иначе быть не может — они есть друг у друга, а до тех пор один будет поднимать дух у другого. *** Закуривая уже пятую сигарету за этот час, Люси многозначительно усмехнулась своим мыслям, а затем разразилась негромким хохотом. Девушка давно не чувствовала себя так расслабленно и хорошо, все-таки, алкоголь и сигареты делают свое дело. Она всем своим видом показывала, что пьяна, пусть и не сильно, но достаточно ощутимо. На столе стояла почти полностью пустая бутылка вина. Оно было хорошим, крепким с небольшим ореховым послевкусием, так что Хартфилия на славу отдохнула. На дне осталось совсем немного алкоголя, но девушка не торопилась его допивать. Именно на пьяную голову ей почему-то думалось легче. Затушив окурок в пепельнице, она достала еще одну сигарету и покрутила ее в руках. Ее взгляд приобрел серьезность, даже не смотря на то, что ее глаза были стеклянными от вина. Люси посмотрела на сигарету, размышляя, стоит ли ей выкурить уже шестую за час, либо нужно оставить это гиблое дело. И все-таки, желание еще немного порасслабляться победило, поэтому Хартфилия сделала новую затяжку, откидываясь на стул и кладя ноги на столешницу. Мысленно девушка извинилась за такую наглость перед Мастером Макаровым, но по большей части ей было глубоко наплевать, что он сказал бы на это. Ей было наплевать на мнение и слова любого человека, которому приспичит посетить ее сейчас. Более того, она скорее позовет кого-нибудь из духов и заставит выгнать незванного гостя, который вздумал помешать ее пьянке. Ее состояние медленно падало с задорно-пьяного до предистеричного. За окном смеркалось. Летние вечера уже не были такими теплыми, потому что приближалась осень. Солнце пряталось за облаками и только редкие лучи проливались на сухой асфальт. Люси рвано выдохнула сигаретный дым, после чего спрятала лицо в ладонях, опуская ноги на пол. Она снова нервно рассмеялась, буквально находясь на грани истерики. Ее грудь тяжело вздымалась, в горле застрял комок, не позволяющий свободно сделать вдох. Она вцепилась в волосы, выдирая целые клоки и приглушенно завыла, рыча и рыдая. Сигарета упала в пепельницу, а Хартфилия без сил уронила голову на стол, заливаясь слезами и хохотом. — За что, за что, за что… За что ты так со мной, сука!!! — запричитала она, хватая озябшими пальцами рамку с фотографией всей гильдии. Она сжала ее в руках, уже не слыша, как затрещало дерево и предупредительно хрустнуло стекло. Глаза метались из стороны в сторону, зрачки то сужались, то расширялись, а в голове не осталось ничего, кроме всепоглощающей истерики. Разум затуманился, была только ярость и отчаяние. Девушка закинула рамку на стол, оперлась на него и привстала, перенося вес тела на руки. Ее лицо исказил нервный оскал, а взгляд устремился прямо на широкую улыбку Нацу Драгнила. — Я же… Я же все делаю, паскуда… Я же гильдию поднимаю, я тренируюсь изо всех сил, а ты… Тварь! Какое ты имеешь право приходить ко мне во снах?! Кто тебе позволил напоминать о себе?! Хватит, слышишь! — блондинка вскочила со стула, продолжая кричать на фотографию. Алкоголь забурлил в венах, а разум медленно покинул, оставляя место только истерике. — Да пошел ты, слышишь, Драгнил?! Я, твою мать, себя гублю на этом, сука, месте, — она трижды ударила по столу кулаком, заливаясь еще более горькими слезами, — а ты еще находишь смелость мне что-то предъявлять! Да кто ты такой!!! Если бы я могла, я бы сплясала на твоей могиле, урод!!! Люси замахнулась, чтобы кинуть рамку в стену, как вдруг весь гнев спал. Девушка осела на стул и согнулась, прикладывая правую ладонь к лицу. Волшебница громко зарыдала, срывая связки. — Я не могу… Я так устала, Нацу… слышишь? Как же я устала, ты бы знал… Я так устала просыпаться одна в квартире, так устала работать, так устала тащить все… иногда я думаю, что я слишком слабая без вас, без тебя… — ее голос надломился, становясь хриплым и с каждым словом затихал. — Как мне прожить без тебя, Нацу, родной?.. я ведь такая слабая… Как мне просыпаться и понимать, что еще один день придется провести без твоей улыбки? Без твоего смеха, объятий? Без ваших перебранок с Греем? Я не могу, я не умею без вас, без тебя, пожалуйста… — ее плач отскочил от стен кабинета, эхом возвращаясь к Люси, — пожалуйста, я умоляю, вернись… Я без тебя не смогу… я сломаюсь, Нацу! — она уронила горячие слезы на стекло, а из-под него неизменно смеялись лица пропавших Хвостатых. Их улыбки светились, глаза сверкали, а пиво из кружек плескалось по сторонам. Знали бы они, что случится с ними дальше, то не смогли бы так отрываться. — Слабачка, — девушка горько рассмеялась, продолжая истерично рыдать, ударяя кулаками по рамке. Стекло треснуло, а рамка сломалась. Вместе с ней что-то надломилось и в Люси. Она без сил откинулась на бок и уже через мгновение с грохотом оказалась на полу, прижимая к груди треснувшую рамку. Повезло, что дверь в кабинет заперта, иначе пол Хвоста Феи столпились бы тут. А видеть Мастера в таком состоянии — неподобающе. Связка ключей на боку стала теплеть, а затем рядом с девушкой появилась Менлуи собственной персоной. Синие волосы взметнулись вверх, развиваемые ветром, а медовые глаза сверкнули. В пьяном состоянии и после истерики Люси не различила, какая эмоция проскочила в глазах Луи, но точно поняла: ничего хорошего она не предвещала. Хартфилия, предчувствуя беду, постаралась сама подняться, но ее ноги и руки оказались слишком слабы. Она плюхнулась обратно на пол и истощенно заплакала, уже не думая о том, как выглядит в глазах Менлуи. Дух без лишних слов подхватила хозяйку под руки и усадила на диван, силой отобрав рамку. Ее взгляд был холодным, но где-то в глубине плескалась нежность. Девушка взглянула на пальцы заклинательницы, которые были все в царапинах от осколков стекла, на ее костяшки, разбитые в кровь. Отложив рамку на стол, синеволосая взглянула на волшебницу и тяжело вздохнула. Холод из глаз пропал окончательно, уступая место волнению. Люси, дрожа, обняла себя и всхлипнула. — Ты чего раскисла, подруга? — эльфийка села рядом с блондинкой и обняла за плечи. Люсьена без сил уронила голову на плечо духа. — Вспоминаешь друзей, да? Асур мне все рассказал, — пояснила Менлуи сразу, чтобы не было вопросов. Люси даже не пыталась стереть слезы с щек, а они безостановочно текли вниз, орошая деревянный пол. Дух печально улыбнулась и вытерла слезы хозяйки сама, стараясь этим жестом ее подбодрить. Хартфилия без эмоций уставилась на нежданную гостью. Менлуи хмыкнула, словно набираясь смелости, чтобы что-то сказать. В ее глазах на миг промелькнула тень грусти. — Знаешь, людей терять всегда трудно, потому что они — часть тебя. Это будто оторвать кусок плоти и выкинуть, а поэтому так больно. Чем больше теряешь людей — тем больше кусков вырываешь, — Луи погладила хозяйку по светлой макушке, успокаивая. — Моя первая хозяйка — Кассандра Беннет — была невероятной девушкой, которая безумно любила своих духов, союзников и всех вокруг. Мы были как родные, но бессмертным духам опасно становиться с кем-то близким. Во время заточения Фирвина ее и меня сильно ранили его приспешники. Но что мне будет-то? Я как была мертвой, так ей и останусь, а вот Кассандра… она не выжила. Ее крик сотряс воздух, она звала меня, но я не могла откликнуться, потому что потеряла сознание. Проснулась уже в своем мире и узнала, что мой ключ рассыпался песком, остался лишь один драгоценный камень, — Менлуи рассмеялась, но смех получился каким-то грустным. Люси же, наконец-то утихомирив свою истерику и слушала размеренный голос эльфийки, будто убаюкивающий. Хартфилии становилось спокойнее рядом с этой девушкой, она словно забирала все ее печали, пока говорила. — И Троэллонэ забрала камешек себе, как и ключ Асура — его заклинатель не выдержал такой нагрузки и скончался от магического истощения. Долгое время она не могла найти способ вернуть мой ключ в нормальное состояние. Я не могла выбираться в человеческий мир, чтобы увидеть, как там дела. Не могла проведать могилу Кассандры, отчего мне становилось только больнее. Троэллонэ строила теории о том, что мой ключ переродился сам по себе и его просто еще не нашли, но тогда я бы смогла сама перебраться в человеческий мир. Так я и жила. Другие эльфы постоянно ходили на призывы своих заклинателей, поэтому с ними пообщаться у меня не выходило. Как раз в то время мы сблизились с, — Менлуи замялась, смутилась и ее щеки налились румянцем. Люси усмехнулась на это, вытирая свои слезы, — с Архаином, — Хартфилия удивленно взглянула на духа, которая отвела взгляд и сконфуженно заулыбалась. Синеволосая хмыкнула своим мыслям, а затем покраснела сильнее, но тут же сделала серьезный взгляд, как ни в чем не бывало. Но розовые щеки выдавали ее с потрохами. — Ключ Архаина принадлежал пожилому заклинателю, который уже успел состариться и в силу своих возможностей не мог вызывать его часто. Мы общались обо всем и ни о чем, нам было комфортно вместе. Только… Его постоянно тянуло к людям. И когда он стал свободным, то отправился в человеческий мир и пропал со всех радаров на полвека. Я хотела последовать за ним, но не могла — Троэллонэ все еще не могла узнать, как вернуть мой ключ. Получилось у нее уже тогда, когда ты заполучила ключ Архаина. Перепробовав сотни тысяч способов, она использовала последний возможный, когда уже почти отчаялась: она сварила зелье из лепестков свежей розы, настойки цветов олеандра, родниковой воды и белого лунного опала, который она зарядила своей магией, окунула в зелье основу для ключа и драгоценный камень, затем произнесла слова для открытия врат. Дальше камень сам соединился с основой и я оказалась в человеческом мире. Троэллонэ почти сразу передала ключ тебе через сон. И вот, я здесь. — Получается, ваши ключи невозможно сломать? — хриплым голосом уточнила Люси, окончательно очнувшись после истерики. Дух радостно улыбнулась, заметив, что заклинательница отвлеклась от темы потери друзей — этого она и добивалась. — Не факт, ведь никто не знает, сколько продержатся драгоценные камни. Но до тех пор, пока они будут оставаться, наши ключи могут восстановить. Главное запомни ингредиенты для зелья, можешь даже записать где-нибудь, а то мало ли, — Менлуи хмыкнула. — В общем, мой ключ самый новенький из всех, поэтому береги его особенно сильно. — Менлуи, а ты не знаешь, где находятся все ключи Рунных Эльфов? Синеволосая вздохнула, откидываясь на спинку дивана. Медовые глаза потемнели, улыбка померкла в раздумьях. Эльфийка нахмурилась. — Нет, точно я ничего не знаю. Помню, Харатои рассказывала, что ее второй заклинатель, больной на голову чудак, которому по наследству от бабушки перешел ключ, собирался выкинуть ее ключ в океан, но она вовремя появилась рядом. А Сентаи говорил, что в последний раз его призывали на берегу какого-то озера, там же его заклинатель и погиб, — Менлуи вздохнула, грустно улыбаясь. Люси кивнула, давая понять, что услышала. На пару секунд в кабинете повисла гробовая тишина, две девушки думали каждая о своем и никто не отвлекал друг друга. Кажется, они знали друг друга уже несколько веков, потому что только самым близким людям есть о чем вместе помолчать. — Спасибо, что отвлекла, — тихо улыбнулась Хартфилия. Дух в ответ кивнула, приобнимая заклинательницу крепче. — Знаешь, что я тебе скажу, подруга… Друзей терять трудно, не спорю, но пока ты оплакиваешь одних, другие продолжают существовать, но без твоей помощи. Пока ты грустишь по ушедшим, те, кто рядом нуждаются в тебе. Иногда нужно делать выбор. И делать его нужно в пользу настоящего, потому что прошлое — забыто, будущее — сокрыто и лишь настоящее — даровано, — эльфийка заглянула в карие глаза волшебницы и увидела там много разных эмоций, скачущих туда-сюда и заменяющих друг друга. — А мы всегда будем рядом. Зови всегда, когда нужна будет помощь, Люси. Зови и мы непременно придем. Вдруг связка ключей снова нагрелась, причем очень ощутимо и справа от дивана появился Асур. Его желтые глаза ярко светились от радости, белоснежная улыбка сверкала не хуже первого снега, а весь он был, как на пружинке — еще немного и подскочит. Парень воодушевленно раскинул руки в стороны и самовлюбленно заулыбался, лукаво глядя на девушек. — Итак, дамы, — начал парень с издевкой и улыбкой одновременно, — у меня замечательные новости! Просто супер-пупер-дупер! Ухх! — эльф схватил Люси за руки и закружил в танце, радостно что-то насвистывая. Опешившая блондинка не сдержала смеха, глядя на развеселое лицо парня. — Что случилось, Асур, что ты так обрадовался? — со скептицизмом спросила Менлуи. Парень отпустил Хартфилию и, раскинув руки по сторонам, громко провозгласил: — Трепещите, я, Великий и Неподражаемый Асур, нашел информацию о местонахождении всех оставшихся ключей Рунных Эльфов!