Инферно

      – Знаешь, я думала, что у тебя дома на стенах развешены фотографии преступников, мест и оружия. И чтобы вот как в кино нить паутиной все связывала в одно целое, – пролепетала Эмма блаженно рассматривая Джеффа. На его лицо падал луч солнца вскользь касаясь глаза, от чего он стал почти бесцветным, а чёрная щетина почему-то отдавала бронзой. Просто секс на ножках, честно слово. Уже в это молчаливое, задумчивое лицо Аполлона можно было безвозвратно влюбиться и весь мир положить к его ногам.       – Это избитое клише, – негромко ответил мужчина. Он перевёл взгляд на свою собеседницу и улыбнулся уголками губ. В его глазах хотелось не утонуть, но раствориться.       Пара сидела на террасе дома Эммы. На улице была просто сказочная погода: светило яркое солнце, временами дул легкий ветерок с запахом морской соли, а маленькие птички затевали песни в ярко-зелёной листве деревьев. За глухим кирпичным забором не было слышно проезжающих мимо машин, не видно было любопытных зевак, полная гармония и умиротворение.       И так было каждый раз в течение последнего месяца, когда Джефф оставался у Эммы. Они жили друг у друга по очереди по какому-то негласному договору, и все у них было: ссоры на грани скандала, шумные примирения, спокойные, размеренные будни.       – Вчера мне звонил мистер Торнтон: сказал, что ты пропустил сеанс, – актриса прервала молчание.       – Не вижу необходимости видеться с ним сейчас. Я в порядке, – сморщив нос ответил мужчина. Он был далёк от модных тенденций мира шоубизнеса и посему походы по мозгоправам считал просто верхом безделья и неразумной тратой средств.       – А ещё мне звонил Джино Габардини, – продолжила Эмма словно не слыша капитана, – Помнишь его? Предлагает сходить на вечеринку в эту пятницу. Никаких показов и помпезности, просто пообщаться и напомнить о себе прессе. Пойдёшь со мной?       – Ну, раз так, то почему бы и нет? Пойду. Но только если там действительно не будет той самой помпезности.       Девушка не унималась:       – А ещё я разговаривала вчера с Самантой...       – Эмма, ради всего святого, остановись, – воскликнул Джефф, – Ну что ты трещишь как птичка-мозгоклюйка?       – Тебе не интересно?       – Интересно, но не в таком объёме. Пощади меня.       Эмма надула губки как кукла. Ей так хотелось поговорить с О’Коннелом, рассказать все, что накопилось за последние дни: им не удавалось нормально обсудить события из своих будней потому что либо актриса выматывалась на площадке, либо Джефф уходил в режим экономии энергии и требовал тишины. В такие моменты Эмма начинала подозревать, что все дело в возрасте. Мол, не молодой уже, устаёт быстрее. Ей совершенно не приходила в голову мысль о том, что ее мужчина всем ещё фору даст в любом состязании.       – Чем сегодня займёмся? - аккуратно поинтересовалась Эмма. В ответ в неё упёрся угрюмый взгляд.       – Я говорил, что дежурю сегодня. Допиваю кофе и на работу.       – Вот черт..., – буркнула она припоминая что-то про дежурство и выходной день порознь, – Тогда я поеду к Алекс, наверное. Увидимся завтра утром?       – Всенепременно. Только, пожалуйста, без приключений, – снисходительно проговорил Джефф и допил уже давно остывший эспрессо.       Он поднялся с чертовски комфортного кресла, которое, как показалось мужчине, совершенно не хотело его отпускать. Эмма поднялась следуя примеру, прижалась к широкой груди и шумно выдохнула. Этот точеный торс, железные руки и широкая спина давали необъяснимое чувство безопасности и безоговорочного доверия. Ничего не страшно с таким мужчиной. Даже редкие ночные кошмары казались ерундой.       – Я буду скучать, – пробубнила Эмма в его футболку.       Джефф ничего не ответил. Ему не была известна тоска по человеку и в чем она выражается. Что значит скучать? Хотеть увидеть? Услышать? Провести время? Каждое явление имеет свое название и свой глагол.       Мужчина повелительно притянул актрису за подбородок, заставляя ту встать на цыпочки и поцеловал не забывая на прощание сжать ее ягодицу, да покрепче.       – Увидимся когда увидимся.       – Где-то я это уже слышала, – хихикнув ответила Эмма.       – Ну, иногда я смотрю кино, – Джефф поцеловал девушку в макушку и покинул территорию звездного дома под чутким наблюдением актрисы за походкой.       Он ходил и всегда вёл себя так, будто везде был хозяином положения. Уверенность в себе возведённая в абсолют. Альфа-самец, не меньше! Капитану иной раз не нужно было говорить ни единого слова: достаточно было посмотреть или сменить позу и все - это выстрел наповал. О’Коннел просто синоним к слову «харизма». Все в его движениях демонстрировало спокойствие, контроль над ситуацией и, возможно, даже людьми.       Ко всеобщему удивлению Дэвид Тарино не закатил скандал после стычки с Джеффом и его хуком в челюсть режиссера. Он просто покинул город заморозив проект, из которого Энтони Вуд вероломно выдернул ключевую героиню, под которую был написан сценарий. Можно было бы как-то заменить ее каскадершей Алекс, но и та выбыла из команды. Однако о происшествии на студии все таки прознал шеф полиции, что не добавило галочек О’Коннелу в послужной список прямо перед вопросом о его новом назначении.       Капитан сидел в своём кабинете разгребая очередную кипу бумаг с отчетами своих протеже о текущем деле. Но тут раздался звонок по внутреннему телефону.       – Отдел контроля за оборотом, капитан Джефф О’Коннел. Слушаю Вас, – на автомате отчеканил мужчина откладывая бумаги.       – Это Питер Осборн, – высокий тембр голоса был хорошо знаком Джеффу. Он много раз виделся лично с шефом полиции города и не раз работал плечом к плечу в начале своей карьеры, в те времена, когда капитан служил офицером в отделе оперативной поддержки.       – Добрый день, сэр. Рад слышать, – без энтузиазма сообщил Джефф прекрасно понимая, что звонок от начальства на внутреннюю линию не сулит хорошего.       – Не объяснишь мне, что за эскападу ты устроил на Тод Пикчерс? До меня дошли слухи и я очень надеюсь в их беспочвенность.       Джефф ударил себя по лбу, да так, что наверняка мог бы вылечить гайморит. Кто бы мог подумать, что месть будет подана настолько холодной!       – Я решил вопрос как мужчина с... кхм... мужчиной, – его передернуло, – Полагаю Вам доложили во всех красках.       – Я бы даже сказал, что по услышанному мной можно поставить в театре трагедию в двух действиях!       Капитану ничего не оставалось делать, кроме как доложить об инциденте с Тарино так, как было на самом деле. К счастью, отношения с шефом полиции были достаточно хороши, чтобы все замять с уговором, что подобного Осборну вновь делать не придётся. Вдобавок Джеффа отстранили от дела и оперативной работы на две недели, что сродни пытке для такого трудоголика как он.       – Я понятно объясняюсь? – спросил шеф.       – Да, сэр.       – Не подведи меня, – выстрелив последними словами прямо в голову Осборн бросил трубку.       О’Коннел съехал по спинке кресла закрыв лицо руками. Долго же шла весточка до начальства: видимо пешком и с перекурами.       – Вот черт...       Мужчина шумно вдохнул, выдохнул и вызвал Джину. Она явилась спустя пару минут преисполненная неведомыми Джеффу надеждами. Были, конечно, подозрения на симпатию, но тому было неинтересно.       – Сэр? – спросила сержант присаживаясь напротив своего непосредственного руководителя.       – Я думаю ты готова вести дело самостоятельно. Хочу передать его под твою ответственность, – выкручиваясь из ситуации начал было О’Коннел, но...       – Но, сэр, я не уверена в своей компетентности, – Джина нервно сжала губы.       – Я уверен. Подойдёшь вечером подписать бумаги, а вот эти можешь забирать, – капитан передал папку с документами и откинулся на спинку кресла.       – Волнительно, честно говоря...       – Иди, работай. В полночь объезд, хочу заглянуть в пару клубов.       Девушка помедлила пару секунд будто силясь сказать что-то ещё, но так и не решившись неспешна покинула кабинет.       – Я тебе говорю: это платье просто отпад! – сказала Алекс своей подруге, что неуверенно крутилась у зеркала.       – Не думаю, что Джефф одобрил бы мой выбор, – виновато промямлила Эмма.       – Ой, забей, его же там не будет, – воскликнула Саманта, – Поехали уже, а то на баре опять не останется тоника.       Девушки сделали пару совместных фотографий, как это типично, и поспешили к подъехавшему такси.       Их выбор пал на довольно престижный клуб «Lux», где часто можно было встретить как малоизвестных деятелей культуры, так и популярных звёзд кино и эстрады. Фейс-контроль достаточно жёсткий, чтобы внутрь попадали только именитые личности и на крайний случай золотая молодёжь.       Внутри был ненавязчивый полумрак, музыка – бессмертные хиты и саундтреки к новинкам кинематографа, в баре - элитный алкоголь.       Подруги начали свой вечер, а точнее ночь, по традиции с шотов крепкого. Шампанское в таких местах считалось как мертвому припарка – ни о чём. Разогрев прошёл удачно, начались танцы. Алекс и Саманта были открыты для знакомств, хоть и не рассматривали ухажёров-однодневок всерьёз. Все общение ограничивалось стенами клуба или вовсе двумя-тремя треками. Эмма осторожничала: как личность медийная она не могла позволить себе ту же свободу и беззаботность как ее подруги, но так хотелось, и, увы, время от времени удавалось. К тому же никто не мог дать гарантий, что где-нибудь не снуёт папарацци, а фото с каким нибудь щеглом не попадёт на глаза Джеффу.       – Девочки, вы не поверите кто здесь! – перекрикивая музыку сообщила Саманта.       – Кто?? – в один голос прокричали Эмма и Алекс.       – Сами гляньте! – она показала в сторону барной стойки.       Три пары глаз обратились в указанном направлении: никто иной как сам Дэвид Тарино собственной персоной хлестал виски в компании двух неизвестных мужчин, выглядящих не менее строго, чем знаменитый режиссёр.       – Его тут не хватало..., – пробубнила Эмма под нос.       – Чего скисли? Это бизнес? Бизнес! Каждый дрочит как он хочет, верно? – Саманта подбодрила девушек и пустилась в прежний пояс, в то время как актриса и ее бессменная дублерша стояли в оцепенении.       Среди танцующих двух ошеломлённых находкой девушек, которые делали неуместные движения не попадая в такт, трудно было не заметить. Стоило Дэвиду ненавязчиво пробежаться взглядом по толпе как он со звоном в ушах наткнулся на Эмму. Их глаза встретились и время для обоих словно остановлюсь. Девушка заметалась как раненная рысь не зная куда себя деть, Алекс почуяла неладное и сделала попытку увести подругу с линии огня, но режиссёр уже шёл как авианосец прямым курсом на свою цель.       – Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, не правда ли? – прокричал Тарино хватая Эмму под локоть.       – Нет! – ответила она продолжая делать попытки к отступлению.       – Пойдем-ка в сторонку, голуба, – прошипел он и не оставляя Алекс возможности спасти девушку увёл беднягу подальше от колонок для лучшей слышимости.       – Ну, что, твой дефектный коп уже уволен? – нагло улыбаясь спросил Дэвид.       – Он не дефектный!       – Ещё какой! Я знал, что тебя на отбросов потянет!       Эмма протрезвела почти мгновенно. Она внимательно присмотрелась к своему оппоненту и ахнула: его глаза были черны как бездна. «Да он под кайфом!» – пронеслось у неё в голове.       И именно в это мгновение, по закону жанра, в клуб вломилась полицейская облава с требованием оставаться на своих местах.       – Не может быть..., – простонала Эмма.       – Твою ж налево! – вторил Дэвид.       – Сэр, это борт два один семь – прошипела рация.       Джефф взял средство связи в руки, лениво потянулся и ответил:       – Что там у вас?       – Внеплановый визит в «Lux» на Принцесс стрит. Задержание по нашей части.       – Сколько тел? – приободрившись спросил капитан.       – Четверо. Двое наелись, один с грузом и один за компанию.       – Ну, молодцы. Работайте, – ответил Джефф размышляя о поездке на заправку за сэндвичами и кофе.       – Сэр, Вам лучше приехать.       Мужчина напрягся. Он дал утвердительный ответ и развернул машину по названному адресу врубив сирену и проблесковые маячки. Нет времени на болтовню: ясно – дело дрянь. Вызов старшего по званию на место без объективных причин каралось выговором, что влияло на продвижение по службе и в дальнейшем сказывалось на окладе.       У входа в клуб толпились посетители, которые были «чистыми». Многие уже разошлись сетуя на чёртову полицию, которая вечно портит вечеринки. Джефф оставил машину у входа за патрульной, на которой приехал молодой дежурный со своей командой. Он же и вызвал капитана.       О’Коннел выудил из бардачка Кольт, обычно используемый при спецоперациях и облавах. Верный и безотказный, как заправская проститутка, Глок ждал своего часа на поясе мужчины. Он вышел из машины, довольно грубо растолкал протестующих посетителей и нырнул внутрь.       Увидев Эмму и Дэвида, сидящими под бдительным контролем офицера, он услышал как начинает трещать по швам от гнева, а из ушей со свистом повалил пар как у локомотива.       – Клянусь, колесо Сансары дало оборот! – воскликнул Джефф. Он испытал мощнейший выброс адреналина, из-за чего внутри все заклокотало, а руки предательски затряслись.       – О-о-о... Все на местах, – язык Тарино едва ворочался во рту, – Карасавица и чудновище.       – Я все объясню, – начала было актриса вскочив со стула, но офицер осадил ее обратно резким нажатием на плечо.       – Стив, где ещё двое? – бегая глазами в попытках спрятать гневную гримасу спросил капитан.       – Двое, что уже приняли, отправлены в участок: они в ноль. У этого, – он указал на режиссера, – два грамма с собой и средняя степень наркотического опьянения. А эта за компанию. Вы знакомы?       – Увы, – буркнул О’Коннел, – Всех под протокол и в участок. Будем разбираться.       – Джефф..., – словно моля о помощи позвала Эмма.       – Я думаю тебе уже сообщили, что все сказанное тобой может быть использовано против тебя. Стив, всех под протокол.       – Да, сэр, – отозвался офицер. Он помог подняться соучастникам и повёл в патрульный автомобиль. Кусая щеки и тяжело дыша капитан покинул клуб вслед за троицей.       В участке Дэвида и Эмма развели по разным углам: режиссера на допрос как фигуранта по делу о коксе, с которым его и поймали, актрису же поместили в камеру. На часах было 02:37. Девушке предстояло провести в компании блюстителей закона целые сутки: Джефф не собирался заступаться за эту глупую девчонку. После заполнения всех бумаг, пол-литра кофе и нескольких сигарет подряд капитан все таки решился навестить Эмму. Она не спала, сидела на скамье уставившись в потолок. На лице были темные дорожки от слез и поплывшей косметики. Убитый вид, уныние и безысходность.       – Джефф? – надломленным голосом позвала она его поближе к решетке. Капитан стоял в шаге от преграды: его руки были скрещены на груди, дыхание размеренное, а сердце вновь покрылось броней.       – Я разочарован.       – Послушай, я...       – Нет! Это ты послушай! Что бы ты не делала приходит к тому, что у тебя неприятности, а мне это потом разгребать. А что ещё хуже – у меня появляются проблемы на работе. Сколько это будет продолжаться? – О’Коннел старался как мог сохранять самообладание и срываться на крик. Он смотрел на полные слез глаза актрисы и ничего не чувствовал. Его симпатия и страсть были на грани влюблённости, но сейчас была тьма. Более того, успокаивать девичьи слёзы ему никогда достойно не удавалось. Житейское похлопывание по плечу и пустое «Не реви» это все, на что он был способен.       – Что теперь? – спросила девушка.       – Ты проведёшь здесь законные двадцать четыре часа, а дальше посмотрим. Все зависит от этого ублюдка Тарино: если он не приплетет тебя, то выкрутишься. Эмма села на пол в бессилии. Мужчина, с которым она ощущала бесстрашие и спокойствие не хотел спасти ее, а может и не мог. Какая разница? Он не делал попыток. Но девушка готова была простить ему даже дюжину убийств и сто обманов, лишь бы случившееся не повлияло на их отношения.       – Прости. Я была с девчонками, он сам ко мне подлетел в угаре...       О’Коннел ничего не ответил. Он также присел на пол облокотившись спиной на решетку не желая здесь и сейчас смотреть Эмме в глаза. Она придвинулась ближе обняв его за плечи сквозь прутья и целовала в макушку. Так они и просидели несколько часов изредка разговаривая о чем угодно, только не о случившемся в злосчастном клубе. Актрисе приносили кофе и какие-то снэки, мужчина временами курил и тяжело вздыхал.       В шесть утра его дежурство закончилось, а с ним и необходимость скрывать свои истинные чувства. Джефф прошёл к комнате допроса, где сквозь небольшое окошко в двери увидел спящего за столом Тарино. Перед ним была пепельница и полупустой стакан воды. Офицер, что проводил допрос, уже заполнил все бумаги и оставил режиссера во власти страшного отходняка, который должен был начаться через несколько часов.       – Застрелить бы тебя к черту при исполнении, – рыкнул капитан себе под нос и, тяжело шагая от усталости и фундаментального разочарования, пошёл прочь, в свою маленькую уютную квартиру.       К счастью, Дэвид не «пришил к делу» Эмму. Ее отпустили ещё до полуночи следующего дня, но она не решилась звонить Джеффу полагая, что он ещё не готов к встрече. И она была права: капитан сдержал свой порыв напиться и просто уехал из города. Он бродил по голливудским холмам слушая музыку и размышляя обо всем, что происходит в его жизни.