мама, папа, я - дружная семья

-Я, конечно, не физик, но, кажись, статическое электричество не держится две с половиной недели, — Хёнджин выглянул из комнаты «орать не перестанем» в основную, где оставшиеся вдвоём Чан и Чонин расселись по максимально противоположным углам помещения. — Кто-нибудь хоть что-нибудь понимает? -Слушай, это ты у нас главный теоретик по вопросам чужих отношений, если уж даже ты не знаешь, то куда нам? -Злюка ты, Сынмин, а сейчас не время быть злюкой, мы должны помочь! -Пусть это не прозвучит, как наезд, друг мой, но не много ли ты на себя берёшь? Типа, они же взрослые люди, одному 18, другому 22, сами разберутся, не? Хван медленно оглядел всех шестерых парней напротив него и пожал плечами. -Хорошо. Сами разберутся. Хёнджин вышел из комнаты и улыбнулся Чану с Чонином, падая на диван с телефоном в руках. -Так, скажите, что мне кажется, — Чанбин хмурил брови, принюхиваясь к довольно стойкому запаху алкоголя в воздухе. -Если ты про спирт вместо кислорода, то боюсь тебя огорчить. Парни неуверенно открыли дверь в студию, находя там включённый (в 6 утра-то) свет и ещё большую концентрацию алкогольного запаха. -Ой-ой-ой, привет, мои любимые! — полусидящий, полулежащий на диване, Хёнджин широко улыбнулся и радостно помахал рукой. — Хэй, кенгуру, поздоровайся! Оттуда же с дивана резко вздёрнулась рука Чана и помахала не менее радостно. -Он такой классный, клёвый, крутой, божечки! -парни подошли ближе, обнаруживая Чана уже целиком. — Я вообще не знал, что он пьёт, но, оказывается, он реально обалденный! -А я и не пью, — рассмеялся старший. -Вы выпили бутылку портвейна? — осторожно уточнил Минхо. -Э, нет! Ты за кого нас держишь вообще? Хёнджин драматично нахмурился и приложил руку тыльной стороной ладони ко лбу. -Вообще-то полторы, — Бан достал из-под дивана ещё одну бутылку. -Что вы сделали с твоей майкой? -Обре-е-езали и разукра-а-асили, — Чан постоянно улыбался, качая ногой в воздухе. -Нда, это-то мы видим. То, что прошлым утром было большой белой майкой с вертикальной чёрной надписью «FUN», сейчас являло собой обрезанный до буквы F кусок ткани, на котором от этой самый буквы неровным Хёнджиновым почерком было написано «uck this love». Австралиец постоянно пытался одёрнуть «майку», но она явно не справлялась со своей задачей защиты тела. -Чан, что случилось? -Что случилось…что-то случилось…случи-и-илось…случилось? -Случилось, — подтвердил Хёнджин. -Случилось, — передал Чан парням и снова рассмеялся. -Какого ж хуя? — выдохнул Уджин, моментально привлекая к себе внимание Хвана. -Медвежонок Уджин умеет материться, классно! -Да у тебя вообще всё классно. Хёнджин убрал улыбку с лица и свернулся калачиком, к нему подполз Чан, гладя по волосам. -Ну да, опять я во всём виноват, опять я какой-то не такой. -Да всё ты такой, Хёнджин, не слушай, — Бан попытался сесть, но, кажется, не нашёл равновесие. — Всё в порядке, вставай, Уджин не со зла, Уджин просто не понимает. -Чонин, Феликс, займитесь Чаном, пожалуйста. -«Займитесь Чаном», я игрушка что ли какая? — старший всё же принял сидячее положение и закашлялся. -Кенгуру, мы ж тебе за лекарствами шли, почему мы пришли с алкоголем? — рассмеялся уже Хёнджин. — Если ты сдохнешь от температуры — я тебя убью. -Я бы принял эту угрозу, но майку обрезал мне именно ты. Хван крайне возмущённо попытался встать, но его организм в его решимость не уверовал, поэтому парень почти упал, но его успел поймать Уджин. -Ликс, подойди, пожалуйста, — Феликс аккуратно просочился к Хёнджину, тот придвинул его ещё ближе, шепча на ухо, — если мы не хотим, чтобы кенгуру снова напился — а мы не хотим — то обеспечь ему как можно меньше контактов с Чонином. Ли кивнул и помог Чану встать, чуть ли не взваливая его на себя. -Чонин-а, я его доведу, а ты открывай двери и вызывай такси, окей? -Окей! Ян слегка слишком резко скакнул к двери, тут же доставая телефон и рыская по экрану в поисках приложения такси. Чан болел уже пять дней, а, следовательно, не появлялся в студии. Вернее, он пытался появиться, но его выпнули обратно с формулировкой «мы пока не хотим, чтобы ты умер, иди выздоравливай». С не менее прекрасной формулировкой «температура у меня 37.5, я не умру, я в свитере» Бан ввалился в студию на седьмой день, тут же зажимаясь в кресле в углу с ноутбуком. К нему оперативно подчапал Джисон, проверил рукой температуру, касаясь лба, хмыкнул и учапал обратно, а австралиец принялся за обработку звука, стараясь вообще не смотреть в сторону парней. Просидев так часа два, он, наконец, расслабился, спуская ноги с кресла, вздыхая и моментально закашливаясь. -Да Господи Боже ты мой, когда ж я уже задохнусь. Парень выскочил из студии на улицу, вдыхая морозный воздух и чувствуя, как боль из горла отдаёт в голову. Чан тяжело опёрся о металлические перила и зажмурился. -Чани, — старший вздрогнул от внезапного чужого голоса, но глаза не открыл, пытаясь справиться со жгущим щёки стыдом. — Мы оба этого избегаем, но нам надо поговорить. Я больше не могу вот так. -«Вот так» — это как? Чонин помолчал, шаря глазами по Чановому мягкому красному свитеру. -«Вот так» — это без тебя. Я уже честен с собой, я уже признал, а я не люблю признаваться в своих слабостях, все это знают. Я знаю, почему избегал тебя, я могу это объяснить, не знаю, почему ты избегал меня, но скажи мне почему, и я исправлюсь, потому что, чёрт возьми, знаешь, без твоего внимания даже жить холоднее. И поверь, это говно в голове звучало лучше. Чан не смог сдержать улыбку и всё же открыл глаза. -Я обычно решаю проблемы, честно, но в этот раз решить её у меня не было сил. Хоть мне и 22, но я ещё ребёнок. Извини, я и правда сделал много лишнего, и мне за это очень стыдно, но ты же мой лучший друг и, — Бан заметался на месте, но в итоге отошёл к стене, садясь около неё и закрывая голову руками, — и нельзя крашиться на лучшего друга. -Хах, сколько мы уже дружим с Хёнджином? Года три, не меньше. И вот уже три года мы исправно раз в две недели слышим про «Трогательный комплекс». И вот у тебя ещё хватает терпения говорить такие слова? Глупый ты кенгуру, честное слово. Чонин сел напротив старшего, кладя руки ему на плечи и ощущая, как парень весь замёрз, даже с учётом свитера. -Я избегал тебя, я забросил свою болезнь, я даже напился, а ведь я на дух не переношу алкоголь. Это ужасно. -Ты не поверишь, но никто даже близко не осуждает вас с Хёнджином за тот портвейн. Вы же не могли напиться с пустого места, мы понимаем, что вам было плохо, что что-то у вас случилось в жизнях, ведь никто не железный. Просто выдохни и верни нам нашего обалденного кенгуру. И верни мне моего краша. Чан неверяще взглянул на Яна, чувствуя, как сердце колотится, как сумасшедшее. Неосознанно, парень свалил такой сердечный ритм на болезнь. -Давай я скажу первый: я избегал тебя из-за твоей мега дэдди озвучки. Ты, типа, вообще слышал себя? Тут вообще кто угодно вкрашится, думай, как себя ведёшь, это незаконно! -Дэдди озву…чего? -Ах да, ты же единственный, кто не заметил. Ну, в общем, как я и сказал — у тебя мега дэдди озвучка, а у меня, походу, дэдди-кинк. Поэтому каждый раз, когда я тебя видел — меня било в мозг. -Что ж, раз уж у нас такой день откровений, то у меня акустикофилия на стоноподобные звуки. А ты, ну, там, короче, Хёнджин виноват! -Придурочный Хёнджин! — Чонин помог Чану встать и потащил его в помещение. -Стой, м…каков результат нашего диалога? -Не, я это вслух не скажу, не дождёшься. -Привет, вы где были? — спросил Сынмин, едва парни вошли в студию. -Где-то мы явно были. А куда вы дели Хёнджина? -Куда-то вышел. Чан кивнул и подошёл к пульту, наблюдая за Феликсом и Чанбином в комнате записи. -Какая сцена? -Вот, — Джисон не глядя ткнул в сценарий. -Охо, первая сцена признания, а я всё ещё не понимаю, почему на это согласился. Прикольно. Сзади тут же раздался грохот, и в студию ворвался Хёнджин, кидая какой-то книгой в дверь звукоизолированной комнаты. Феликс с Чанбином тут же шарахнулись к стене, а Ли спрятался за старшего. Хвана, естественно, вообще не смутило, что его все шуганулись, он растолкал Джисона и Чана и включил микрофон. -Объявляю вас мужем и женой, аминь! -Радость ты наша, где ты рясу взял? — осторожно уточнил из кресла Уджин. -Я не помню! -Ребят, выходите, — позвал Хан парней из комнаты записи. Хёнджин метнулся на диван, умудряясь как-то встать на спинку. Очень тяжело вздохнув, Уджин встал с кресла, заходя за спину парня. -О, товарищи, а вы где были? — нашёл Хван взглядом Чана и Чонина. -Мы мирились. -Чёта смотрел я месяц на то, как вы друг от друга прыгали, и не верю вашим словам. -Ну не, в этот раз вроде правда. Или нет? Так, ща проверю, — Ян протиснулся к австралийцу и поцеловал. — Не, всё-таки правда. Хёнджин тут же завизжал и попытался упасть назад со спинки дивана, но его опять же поймали. -Вы, мать твою, серьёзно?! До жути смущённый, но улыбающийся, Чан прикрыл нижнюю часть лица и кивнул, беспомощно опираясь на стол. -Вот, говорил же, что моя интуиция — чистый секс, а вы не верили! Младший принялся скакать по всей студии, периодически избивая полами своей неизвестно откуда взявшейся рясы всех вокруг. Понаблюдав три круга по комнате, Бан решил уйти обратно на кресло и доделать-таки несчастный звук, но его поймали и тряхнули за плечи. -Так, а ну рассказывай всё! -Слушай, друг, вали-ка выспрашивать у Чонина, у меня работа. Хёнджин фыркнул и в один прыжок оказался около Яна. -Говори! -Окей, слушай внимательно, повторять второй раз не буду, — Чонин прочистил горло и глубоко вдохнул, — отстань. -Э-э-э! -Чего такое, Хёнджин-а? — парень невинно улыбнулся и похлопал ресничками. — Со своими отношениями разберись, а потом нас доканывай. -Какими своими отношениями? -Вот-вот.