История о ёбаре-террористе и придурке-футболисте

— Давай начистоту, — вздыхает Антон, неверяще пялясь на Арсения, который выглядит как самый настоящий дьявол. Сначала он хотел провести аналогию с ангелом, но ангелы не должны быть такими коварными и самодовольными. Наверное. — Что ты хочешь знать? — уточняет Арсений с улыбкой и опускается на колени Антона, который сидит на крутящемся компьютерном стуле. — Ты вёл тотализатор? — Тотализатор вёл Илья, я лишь был его основателем, — Арсений тихо смеётся, потому что Антон одаривает его недовольным взглядом. — Решил, что раз обо мне всё равно ходят слухи и раз уж я хочу поебаться, надо с этого что-то иметь. — И я просто был способом заработать нихуёвое бабло? — Нет, не совсем… Ты стал способом неплохо заработать бабло, это да. Но нет… — Я сейчас так оскорблён, знаешь! Арсений, видимо, чтобы как-то скрасить для Антона осознание того, что его использовали, начинает медленно выцеловывать его шею. Ему приходится собрать все свои силы, чтобы не поддаться соблазну и не ответить. У них вообще-то серьёзный разговор тут, а Арсений совсем не помогает ситуации. — Тогда как и какого чёрта?.. — ему кажется, что он вполне понятно выражает мысли и задаёт наводящие вопросы. Арсений, похоже, имеет противоположное мнение, потому что отрывается от него и смотрит недоумённо. Приходится перефразировать. — Когда тебе эта гениальная мысль вообще пришла в голову? — Когда ты отказал мне в первый раз, — просто отзывается Арсений. Антон на мгновение забывает, как дышать. Ему показалось или не показалось? — В смысле? — Ты мне понравился сразу, — как будто объясняя маленькому и глупому ребёнку простую истину, говорит Арсений. — И ты был первым, к кому я подошёл. — Серьёзно? — Ты ведь тогда был тем, о ком говорили, как о герое-любовнике, и мне хотелось узнать, насколько это правда, — он улыбается и чуть прикусывает губу. — Пиздишь, — сощуривается Антон. — Немного… Нет, на самом деле до тебя были попытки подкатить к другим парням, но только к тебе я подходил больше одного раза. — Пять! Пять раз, Арс! — Антон понимает, что говорит это с восхищением, а не возмущением, как планировал. — Ну ведь сработало же. Если честно, я думал, что ты меня прибьёшь после первого же. Я не был уверен, что ты гей. Или хотя бы би. — Но думал? — Предполагал. — Но почему? — Рыбак рыбака… — просто отвечает Арсений и снова наклоняется, чтобы поцеловать Антона за ухом и прихватить клыками мочку. — А ещё я сосался с Егором. — Чего-о-о-о? Антон хватается за плечи Арсения и отодвигает от себя, чтобы посмотреть в его бесстыжие глаза. Он, конечно, предполагал, что тот тоже практиковался с кем-то до их первого поцелуя, но чтобы с Егором… — Мы бы тогда, возможно, и сексом занялись, но Егор сказал, что ему Эд нравится. Уже давно, но он не хочет раскрываться перед всеми и попросту ссыт. — Они тогда трахались. Мне Скру рассказал. — Я знаю. — А вы с Егором подружки? — Типа того. — А ты… это… только целовался?.. — Это ты так пытаешься спросить, как я учился глубоко сосать член? Антон чувствует, как краснеет — уши и щёки его горят. А под пристальным и насмешливым взглядом Арсения он и вовсе ощущает себя странно. Он кивает осторожно, словно от его ответа зависит судьба человечества как минимум. — У меня есть фаллоимитатор, на нём и практиковался, — спокойно говорит парень. Антон вспыхивает с новой силой. — У тебя есть самотык? Откуда? Зачем? Я хочу это знать? Я хочу это знать. — Купил. Ира помогла выбрать. Антон закрывает лицо рукой, переваривая услышанное. Арсений, тем временем, по-хозяйски забирается холодными ладонями ему под футболку и гладит живот, поднимается выше, чтобы сжать пальцами соски. — Почему… — Антон выдыхает рвано, потому что Арсений вновь наклоняется и оставляет влажный поцелуй у него на шее. — Что — почему? — Почему ты так долго отказывал мне, если сам хотел? — Антон. — Арсений в мгновение становится серьёзным, смотрит сверху вниз, облизывает свои сухие губы, которые так хочется целовать. — Ты пригрозил, что прибьёшь меня, если кто-то узнает. И дело не в том, что я за себя беспокоился. Но сам посуди. — Бля, — выдыхает Антон, утыкаясь носом Арсению в шею. — Я ссал. — Да это понятно. — Ты говорил, что не хочешь усложнять, что между нами только секс. — Я пытался убедить в этом и себя тоже. — Мы дураки, Арс? — Нет. Дурак ты, а я умный. Антон хрипло смеётся, обхватывает Арсения за спину руками и прижимает к себе по максимуму. — А когда я перед матчем попросил, чтобы ты меня поцеловал? — А, тогда… — Арсений хмыкает и гладит Антона по затылку. — Я просто знал о споре и хотел посмотреть, что придумает Ира. — Ах ты, продуманный сукин сын! — и снова восхищения в голосе Антона больше, чем возмущения. — И вот стоило мне надеть платье, как ты сразу же понял, что я то, что надо? — Ну как там в песне было — весной любовь приходит в платье голубом? Антон подхватывает Арсения под задницу, намереваясь встать и завалить того на диван, но вовремя понимает, что такая ноша ему не под силу. И они скорее ёбнутся и сломают себе что-нибудь, чем займутся сексом. — Ты, это, не мог бы встать сейчас с меня, и лечь так, будто я тебя ну очень сексуально повалил на диван и в порыве страсти начал целовать и раздевать? — И мы слились в экстазе и удовольствии, так что не понять, где заканчиваешься ты, и начинаюсь я? — продолжает Арсений со смехом, но всё же встаёт с его колен и перемещается на диван. Антон следует за ним. — Ага. И нам было так хорошо, мы кончили одновременно и уснули! — он наклоняется, целует Арсения в нос и ложится лицом в подушку, едва сдерживая смех. — Так, блядь, Антон. В смысле? — А вот он уже звучит возмущённо. — Иди сюда. Перевернувшись на спину, Антон дожидается, когда Арсений уляжется сверху, и утягивает того в медленный поцелуй, чувствуя себя влюблённым и счастливым. Fin.