Одинокая Барселона

Барселона сегодня была праздничной: кто-то видел в цветах и королевских гербах доброе предзнаменование, а кто-то дурной знак, будто дальше станет только хуже. Зефери относилась себя ко второй категории, она не особо верила в то, что ее жизнь изменится, как писали во многих газетах. Все верили в то, что Альфонс XIII [1], став совершеннолетним, сможет навести порядок в Испании. Но Зефери так не думала. Испания еще не оправилась от катастрофы 1898 года, когда Штаты отобрали у страны часть колоний, а ведь все случилось во время правления его матери. Королева Мария-Кристина доказала то, что она не способна управлять Испанией, ведь если бы она хоть чуть-чуть сочувствовала народу, то все было бы иначе. Зефери знала это на собственной шкуре. Она была карманным воришкой на протяжении многих лет. Зефери и не знала иной жизни. Она бродила по улицам с пяти лет, оказавшись в числе беспризорников. Ее мать не могла долго устроиться на работу, а когда это случилось, то она угробила свое здоровье. О Зефери некому было побеспокоиться: отец от нее давно сбежал, а остальная родня жила далеко от Барселоны. Когда Элизы не стало, никто не стал искать Зефери, вот так девочка оказалась на улице. Зефери недолго склонялась по улицам Барселоны, потому что ее приметил Роберто Картинес, по прозвищу Удачливый. Ему было пятнадцать лет и он был королем улиц. Многие беспризорники мечтали попасть в его банду, потому что можно было спать в теплой постели и есть каждый день. Зефери оказалась на попечение прекрасной Лауры, невесты Роберто. Она казалась ангелом: такая худая с копной светлых волос, казавшие при солнечным светом нимбом. Заглядывая в голубые глаза Лауры, Зефери надеялась, что они всегда будут вместе, но однажды подругу арестовали. Тогда Зефери исполнилось десять лет, и она уже пять лет бродила по Бокерии вместе с Лаурой, где они пробовали все бесплатно и заодно обчищали карманы. Никто из посетителей рынка не мог подумать, что две девочки могли лазить по чужим сумкам и кошелькам. Зефери пусть и осталась в банде, но она больше ни с кем не дружила, пусть и считала всех обитателей трущоб своей семьей. Зефери мало верила людям, и боялась сблизиться хоть с кем-то. Ей было уже двадцать и она бóльшую часть своей жизни обчищала чужие карманы. Вот и сегодня проходя по рядам Бокерии, пробуя чуррос и апельсины, Зефери выглядывала очередную жертву. У нее был целый свод правил, кого грабить, а кого лучше оставить в покое. Она никогда не залезала в карманы к женщинам к детьми и очень пожилым людям. За столько лет у нее был наметан глаз: она обращала внимание на ткань одежды, шляпы и главное перчатки. Этому ее научила Лаура. Она всегда говорила, что перчатки способны рассказать о человеке больше, чем даже шляпка. Вот и сегодня Зефери вглядывалась в толпу ленивых зевак, которые забежали на рынок, чтобы купить что-нибудь к ужину по случаю принесению присяги короля. Она бродила среди прилавков со специями, ища взглядом того, у кого можно украсть несколько песет. Ворованные деньги не все доставались Зефери. Четверть приходилось отдавать Роберто, половину Зефери откладывала на поездку в Аргентину, а остальное оставляла на еду и одежду. Девушка давно мечтала уехать в сказочную Аргентину, где бы она могла все начать с чистого листа. Говорили, что там страна возможностей, что там все доступно и все просто. Девушка заметила высокого темноволосого мужчину. Он был одет в дорогой серый костюм. Зефери улыбнулась, понимая, что стоит сейчас оказаться рядом с ним. Она протиснулась сквозь толпу людей, вплотную приближаясь к мужчине. Она видела, куда он положил кошелек, и уже потянулась, чтобы незаметно вытащить его, но… Кто-то схватил ее за руку. — Что ты делаешь? — спросил мужчина. — У вас выпал платок, — сбивчиво ответила девушка, ощущая, как ее сердце громко ухает. Она боялась, что он все поймет и тогда поведет ее в участок. Оказаться в тюрьме — это самое худшее, что могло с ней случиться сейчас. — Нет, у меня никакого платка, — сказал он, сжимая ее запястье. — Тебе мой кошелек был нужен! — Не сдавайте меня в участок, — взмолилась Зефери. — Я прошу вас. — Что ж, — он погладил подбородок. — Я подумаю. Потом не выпуская ее руки, вывел из толпы. Зефери с трудом поспевала за ним, ощущая, как у нее дрожат ноги. Она хотела обмануть его и сбежать, но мужчина крепко держал ее. — Зачем тебе все это? Тебе что, есть нечего? — Да, нечего, — призналась она. — У тебя нет работы? — Я ничего не умею. Королева только и говорит, что заботится обо всех, а я на улице с пяти лет, — выпалила она. — Королева тут совсем ни при чем, — ответил мужчина. — Что ж, — он вытащил из внутреннего кармана пиджака визитку, — это тебе. Читать умеешь? — Немного, — прошептала она. Читать ее научила мама, когда еще была жива. В Испании многие не умели этого делать, такая была жизнь, пусть и современном веке появлялось множество новой техники, многие люди оставались безграмотными. В банде Роберто большинство не могли читать и писать, но они ориентировались по городу лучше многих дворян, кто ходил в школу и университеты. — Тогда это мой адрес. Придешь ко мне завтра после обеда, если не придешь, то я тебя найду и сдам полиции. — Не найдете, — возразила девушка, осмелевшая вмиг. — Найду, поверь мне, я знаю ваши угодья и где вы живете. Потому что я из полиции. Зефери выругалась про себя, как же так она не поняла, что ее схватил полицейский? Вот беда случилась. Мужчина отпустил ее, и она поджала губы, опуская глаза. — Я жду тебя. Только попробуй не приди, — напомнил он ей. Зефери тут же бросилась бежать. Она ничего никому не сказала, ей было очень стыдно признаться, что умудрилась попасться полицейскому. Она сказала Роберто, что не смогла ничего украсть, и голодная легла на свой матрас, с головой укрываясь покрывалом, гадая, что придумал ей этот мужчина. У нее было выхода и она пришла к Гонсалу де Куэва. Он жил в районе Альта, в одном из особняков с красивым фасадом. О таком доме Зефери могла только мечтать. Таким девушкам, как она совсем не место здесь. Ей открыла дверь служанка. Она прошла в дом, ощущая беспокойство. Зефери сняла заштопанную шляпу, подавая горничной. Она показала жестом, куда ей пройти. Зефири пройдя через узкий холл, оказалась в небольшой гостиной. Хозяин дома стоял на пороге другой комнату. Она подошла к нему, и дверь кабинета закрылась за ними. — Что ж, хорошо что пришла. Как тебя зовут? — Зефери Набарро, — ответила девушка. — Что ж, Зефери, — мужчина улыбнулся. — Выбора у тебя не так уж и много. — Что вы хотите от меня? — она старалась скрывать дрожь в голосе, но, кажется, у нее это плохо получалось. — Ты станешь моей любовницей. Такой хорошенькой девушкой грех не обладать. — Что? — возмутилась она. Она никогда не считала себя красивой. Темные волосы вечно путались, потому что вились. Глаза очень большие, губы крупные, нос тоже неидеальный, и вообще, если верить Роберто, то никто и никогда ее не захочет. — Конечно, ты ни невинна, — начал он, опираясь об стол. — Думаешь, я не знаю, как живут такие девицы? Обязательно спят с главарями банды, чтобы сладко есть да иметь деньги на булавки. — Я… Конечно, он был прав. Зефери рассталась с невинностью, когда ей было пятнадцать. Ночью в ее постель пролез Роберто и пришлось ему уступить. Утром он сказал, что она как бревно постели и совсем ему неинтересна. Больше он не подходил к ней. Конечно, девушке хотелось проверить так ли это, как сказал Роберто. Она сошлась с одним воришкой из другого района. У них был сладкий роман, но все очень быстро кончилось, потому что Энрике арестовали. — Конечно, я прав, — он улыбнулся. — Пойдем. Она покорно последовала за ним. Они поднялись по лестнице, оказавшись в спальне. Гонсало остановился позади нее. Она дрожала, а ему это кажется, доставляло удовольствие. Когда его пальцы коснулись ее шеи, то она вздрогнула. Зефери опустила глаза, смотря на орнамент ковра с высоким ворсом. Гонсало стал медленно расстегивать пуговки на ее платье. Зефери зажмурилась: у нее были разные пуговицы, потому что нашлись именно такие. Он поцеловал ее в шею. Зефери была покорной и спокойной, но все же ей было страшно. Мгновение спустя она была полностью обнаженна. У девушки не было ни корсета, ни добротного белья, только синее платья с кружевом, которое она купила на рынке у одной женщины, что распродавала свои вещи из-за долгов. Она осталась в одном белом нижнем белье, он притрагивался к этому изрядно поношенному кружеву. Медлил. Не спешил. Изучал ее, вспоминая, как его ладони прикасались к ней вчера. Она была похожа на пугливую лань — одно неверное движение и она убежит от него, но Гонсалу знал, что она никуда не уйдет. Он наслаждался своей властью над ней. Он развернул ее к себе, и тут Зефери поняла: нужно отвлечь его. Нужно притвориться. Побыть искусительницей, или хотя бы просто постараться, ведь она делала это раньше. Она искала его губы, искала его пальцы. В полумраке она видела его лицо, слышала, как он дышит, как бьется его сердце. Гонсало был удивлен ее смелости, и он улыбнулся в ответ. Она пробовала на вкус его поцелуи, ощущая всем телом его возбуждение. Он отступил, смотря на нее. Зефери открыла глаза. Ее взор был четким, глаза загадочно сияли. Ей хотелось как можно быстрее все это окончить. Зефери кое-что знала о том, как занимались любовью портовые шлюхи: они становились на колени и брали член в рот, а потом начинали его сосать как леденец. Говорили, что мужчины приходили в восторг от этого и после такого занятия им больше ничего не надо было. Она так и сделала: встала на колени, а потом стала возиться с застежками на брюках. Гонсало запустил пальцы в ее волосы, предвкушая предстоящую шалость. Пару раз он занимался подобными занятиями: одна шлюха в дешевом борделе, который он инспектировал, показала как надо заниматься любовью по-французски. Гонсало опустил взгляд, смотря на то, что она делала. О, это была так восхитительно и так страстно, что он забыл о времени, о том, что у него скоро должна была состояться встреча. Все это просто перестало существовать, ничего не осталось, кроме удовольствия. Зефери думала, как бы ей сбежать отсюда. Она хоть и была уличной воришкой, но еще не настолько опустилась, чтобы стать любовницей полицейского. Да, такая связь могла многое ей подарить, но ни одно современное удобство не стоит того, чтобы так унижаться. Свобода ей была дороже всего на свете. — Итак, ты здесь остаешься, — сказал Гонсало, когда излил себя прямо ей в глотку. — Я сейчас ухожу, чтобы когда я вернулся, ты ждала меня в постели. — Да, я поняла. — Вот и умница. Он ушел через полчаса. Зефери смотрела в окно своей комнаты, провожая взглядом Гонсало. Она ненавидела его всей душой за то, что пленил ее, заставляя быть своей игрушкой. Она осмотрелась по сторонам, решая что лучше делать. Зефери начала проверять все шкафчики. Горничная ушла на рынок, а пленница смогла открыть шпилькой замок. Девушка стала лазить по всем ящикам. Она нашла достаточно денег, а еще поддельные документы изъятые у преступников. Она вытащила первый попавшийся женский паспорт, засунула в карманы платья деньги. Осталось сбежать из дома, но в этом она давно преуспела. Крыши были ее стихией, несмотря на то, что нынешняя мода самая дурацкая и сама неудобная. Все эти узкие юбки только мешали ходить. Через два часа она уже была в порту. Девушка купила билет до Аргентины. Она наконец-то смогла исполнить свою мечту. Теперь она может начать все с чистого листа. Гонсало вернулся домой в восемь. Он нашел расстроенную служанку, которую решил уволить, и пустые ящики с деньгами. Никогда не стоит недооценивать уличных воришек.