***
Мэгги вошла на поляну, где Кол учил ее магии огня, и ее сердце сжалось от приятных воспоминаний. Слишком приятных. Она хранила их в особом уголке души, иногда доставая и пересматривая воспоминания об обычной, если ее так можно назвать, жизни. Жизни, когда она не была вампиром, они с Колом смеялись, а огонь не полыхал внутри нее и она не могла его обуздать. — «Где же ты, Кол?» — пронеслось в ее голове, но девушка решила отложить этот вопрос на потом. Сейчас должны были существовать только она и магия. Больше ничего. Магия зудила у нее под кожей которую неделю. Слишком много. Непозволительно. Она текла у нее по венам, прося, умоляя ее использовать. Эта сила была чем-то новым, но слишком родным. Будто все эти года магия пряталась в глубине нее и сейчас решила вернуться к ней. Мэгги это пугало до дрожи в коленках. Скинув рюкзак на землю, девушка остановилась на середине поляны и запрокинула голову, вдыхая воздух, сама не замечая, как ее пальцы задергались, а вокруг стало тихо. Весь мир будто подготовился к этому всплеску, ожидая, насколько разрушительно это будет. Мэгги потянулась к этой силе, закрывая глаза, когда жар затопил ее тело. Сила выплеснулась в мир. Белый обжигающее холодный огонь начал со стремительной скоростью распространяться по округе, ища жертвы на своем пути. Но их не было. Мэгги отошла очень далеко. Пламя заревело, будто живое, но вернуться обратно не могло и вскоре рассеялось, когда девушка выплеснула все и ему нечем было подпитываться. Упав на колени, она тяжело задышала, хватая ртом воздух и стараясь не закричать от обжигающей боли. Но это было ничто по сравнению с тем, что она чувствовала до всплеска. Стало гораздо легче. Выпрямившись, Мэгги опять почувствовала взгляд, как на рынке. Резко вскочив и застонав от боли, девушка стала оглядываться, пытаясь заметить какое-то движение. Никого не было. Она не переставала вглядываться в лесную чащу, но так и не смогла увидеть ничего кроме деревьев. Раздраженно выдохнув, Мэгс взяла свой рюкзак, вытаскивая оттуда бутылку воды и осушая ее, чтобы смочить сухое горло. Она сама не заметила, как схватилась на кулон клыка волка на своей шее. Голова резко запрокинулась, а колени подогнулись. Исчезло небо, и перед глазами девушки предстали трупы. Очень много трупов, и все они были убиты жестоким способом. Вырванные сердца, оторванные конечности и головы, взорвавшиеся тела. В их глазах застыл ужас. Вокруг стояли стойкие запахи смерти, крови и магии. Отвратительное сочетание. Мэгги стала оглядывать тела и вскоре наткнулась на… себя. Это была она. И она была вся в крови. Стояла среди трупов, излучая энергию злобы и ненависти. «Она» будто почувствовала взгляд и обернулась. Мэгги хотела кричать. Ее копия, или что это было, широко улыбалась, обнажая белоснежные клыки. Пальцы были неестественно согнуты, а глаза… В одну секунду они были красные, а в следующую засияли белым огнем. Андерсон не выдержала и закричала, дергая рукой, и в следующую секунду видение пропало, а она вновь оказалась на поляне. Мэгс закряхтела и села, тяжело дыша и задаваясь одним вопросом. Что это, мать твою, было?***
Мэгги 8 лет.
Маленькая девочка, одетая в синий комбинезон, с такими же синими резинками в волосах забежала в дом, держа в руках рисунок ее семьи. Сегодня в школе она очень долго и старательно над ним работала, чтобы подарить его своим родителям. Ей очень хотелось их порадовать. Она отказалась на переменах играть с друзьями, занимаясь изображением, вкладывая в него свою любовь. Она все время улыбалась, прокручивая в голове, как обрадуются мама и папа. Скинув маленький рюкзачок на тумбу, Мэгги понеслась по светлому коридору в кухню, откуда слышались веселые голоса ее родителей. Чуть не врезавшись в косяк, девочка остановилась, застывая и смотря на то, как ее родители обнимают ее младшую сестру, кружат в воздухе и целуют в щеку. — Дорогая, наша девочка гений! Первое место в музыкальном конкурсе! — восклицал ее отец, махая руками и счастливо улыбаясь. — Да, наш ребенок золото! — подтвердила мать, поглаживая девочку с золотистыми волосами, ее сестру, по голове. На Мэгги, стоящую в проходе и сжимающую рисунок, никто не обратил внимания. А внутри нее плескалось много эмоций. Ревность, обида, злость. Она не знала, откуда появилась мысль, что ее рисунок ничто по сравнению с заслугами сестры. Эта мысль укоренилась в ее сознании. Никто так и не обратил внимание, даже когда она отступила назад, выбрасывая бумагу в мусорку и поднимаясь наверх в свою комнату.***
Мэгги 15 лет.
Тихо-тихо отворилась дверь, и женщина, зевая, заглянула в комнату дочери. Она прищурилась, стараясь рассмотреть своего ребенка в полумраке и увидев, облегченно вздохнула, закрывая дверь. Она очень переживала, что Мэгги после очередного скандала сбежит на ту проклятую вечеринку. «Сборище наркоманов и проституток», так это назвал ее муж. Но она не знала, что как только она закрыла дверь и отправилась спать, ее старшая дочь вскочила с постели, тихо хихикая. Мэгги, широко улыбнулась, отряхивая коктейльное черное платье, что она одолжила у Ванессы. Она прекрасно знала, во сколько ее проверяют, и решила, что лучше будет опоздать на вечеринку, чем совсем не пойти. Включив телефон, она подошла к зеркалу, проверяя, не смазался ли макияж и в порядке ли прическа. В этот момент она была счастлива своей сообразительностью, и у нее захватывало дух, что она «бунтует» против родителей. Схватив туфли, Андерсон закинула сумку на плечо и открыла окно, к которому уже была приставлена лестница ее подругой Несси. Ванесса стояла внизу, улыбаясь Мэгги и маня ее к себе рукой. На ней было такое же платье только красного цвета, и та тоже была босиком, хотя Мэгс знала, что туфли та оставила в своей новой красненькой машине, которую ей крутые родители подарили на день рождения. Крутые, конечно же, по мнению Мэгги. Ванесса своих родителей ненавидела. — Я же тебе говорила, что получится, — прошептала Ванесса, поправляя прическу Мэгс, что потрепалась из-за ветра. — А ты ныла, что не выйдет! Мэгги только промолчала, не желая говорить, что одновременно ощущает и радость, и страх от того, что их застукают. — Ладно, идем, пока твой отец не вылетел из дома с ружьём на перевес!Позже.
— Идем, — протянул пьяным голосом Тед, парень Мэгги, таща ее на второй этаж, с силой сжимая ее руку. — Тедди, я не хочу, — протянула Мэгс, морщась от внезапной накатившей усталости. — Я хочу домой… После того, как девочки запрыгнули в машину, они понеслись по улицам их маленького городка, весело гогоча и подпевая под любимые песни. Они были молоды, глупы и свободны. Их ничего не волновало кроме друг друга и вечеринки, на которую они ехали. В голове, как и на улице, был ветер. Свежий, бодрящий. Ветер нес их голоса вперед, давая им чувство свободы, которого так не хватало в их комнатах. Это были прекрасные мгновения, полные детского безумия и страсти. Оказавшись в большом коттедже, принадлежавшем местному бизнесмену, девочки мигом влились в тусовку похоти, алкоголя и молодежи. Они пили, танцевали, снова пили, кричали под любимые песни, обнимались и заводили новые знакомства. Несси понравился какой-то парень из другой школы, и она стала катить к нему, умоляя Мэгги подождать, пока она «охомутает этого жеребца». Мэгги же только смеялась, осушая очередной стакан. Пока она ждала подругу, девушка решила прогуляться на территории, как увидела своего молодого человека — Теодора. Только она не знала, что буквально минуту назад он оторвался от сексапильной шатенки, которая направилась за напитками. Она не заметила, что зрачок у него был расширен, а улыбка была до ушей. Она не обратила внимания на никакую деталь, а просто села к нему на колени и поцеловала. Мэгги была слишком пьяна и слишком его любила, чтобы даже в таком состоянии заметить плохое. И ее любовь, чистая и невинная, как она сама, сыграла с ней злую шутку. Теодор прижал Мэгги к стене, когда они оказались в коридоре наверху, проводя рукой по всему ее телу, сжимая. Заурчав, он уткнулся ей носом в шею, покусывая, пока второй рукой пробирался под платье. Он был слишком пьян и накачан наркотой, чтобы думать о том, что Мэгги не хочет всего того, что происходило сейчас. Им овладели безумие и желание, которые он подавлял очень долгое время. — Да ладно тебе, Мэгги, — протянул Тео, сжимая ее попу через ткань платья. — Я же знаю, что ты этого хочешь… Мэгги даже через дурман алкоголя всхлипнула. Она чувствовала отвращение от каждого его прикосновения, слова. Ей совершенно не хотелось, чтобы он продолжал. Когда же он уперся ей эрекцией в бедро, она вспыхнула, чувствуя слезы, покатившиеся по щекам. Девушка уперлась руками в его плечо, стараясь оттолкнуть и остановить его. — Хватит, Тео, остановись, — взмолилась Мэгги, пытаясь оттолкнуть его, но тот только схватил обе ее руки, поднимая и удерживая над ее головой. — Заткнись, не ломайся, — прорычал Теодор, задирая свободной рукой ее платье и начиная расстёгивать ширинку. Отвращение и страх. Эти эмоции захлестывали Мэгги, как волна, пока она пыталась освободиться или остановить это. Он даже закричать ей не дал, затыкая ее поцелуем, кусая губы до крови. Она не прекращала попыток освободиться, ненавидя себя за глупость. Мэгги пыталась кричать, позвать на помощь. Где-то внутри нее теплилась надежда, что кто-нибудь поднимется, поможет или Несси вспомнит о ней и начнёт её искать. Но с каждой секундой она затмевалась липким и тягучим страхом. Ей было противно, что человек, которому она больше всего доверяла, смеет обращаться с ней, как с животным. — Да заткнись ты, сука, — крикнул Теодор, давая Мэгги пощечину. Он ударил со всей силы, наотмашь, специально, чтобы вызвать больше боли. Упав, Мэгги вскрикнула и попыталась отползти, но вокруг все слишком кружилось. Она поднимала голову, пытаясь отползти, и наткнулась взглядом на тяжелые ботинки. Мэгги знала, кому они принадлежат. Подняв взгляд, она увидела своего отца, который смотрел на нее с яростью. Девушка подумала, что этот взгляд предназначался ей, пока мужчина не прошел мимо и не раздался звук удара, а затем глухой стук. — Готовься, сученыш, от этого ты просто так не отвертишься, — раздался полный ярости голос ее отца. А затем ее укрыли и подняли, прижимая к себе. Мэгги зарыдала, прижимаясь ближе к папе, сжимая в руках его куртку. — Тише, моя маленькая, все хорошо. Я никому не дам тебя в обиду. Все уже закончилось, — прошептал нежный голос, и отец поцеловал ее в лоб. — Все закончилось. Не плачь… Мэгги так никто и не расскажет, как в тот день он нашел ее. Она так и не узнает, как отец, не обнаружив ее в комнате, катался долгое время по городу, ища ее. Как он обзванивал кого только можно. Как он проникнул на вечеринку, лишь бы успеть, потому что родительское сердце чувствовало беду и отчаянно гнало его вперед на ее поиски. И какую ярость он испытал, когда увидел, что Теодор попытался сделать с его малышкой. Никто ей не расскажет.***
Мэгги открыла глаза, сразу же жмурясь от яркого света ламп. Девушка, привыкнув, первым, что она увидела, были пустой стакан и барная стойка. — Повторить? — спросил бармен, который все это время стоял рядом с ней. Девушка встрепенулась и подняла взгляд на парня, который улыбался ей беззаботной улыбкой, кивая на стакан. Какого черта?! Она резко повернула голову, сжимая одну руку в кулах, оглядываясь в поисках возможных врагов, пока в голове стали вертеться различные способы борьбы и побега. А еще был страх. Страх неизвестности. Только… Это оказался обычный ничем непримечательный бар. Приглушенный свет, столики, сцена. Ничего необычного. Кроме окон. За ними была темнота, хотя Мэгги отчетливо помнила, что легла спать в своей комнате около двух часов дня. Девушка вновь перевела взгляд на бармена, осматриваясь и пытаясь понять, где здесь загвоздка. Ей не очень верилось, что у нее появилась способность шляться во сне по барам. И она не верила его слишком приторной улыбке. Ни капли. — Повтори, — немного стервозным и настороженным голосом ответила она, оглядывая себя и чуть не чертыхаясь. На ней были черная рубашка с тремя расстёгнутыми верхними пуговицами, оголяя слишком много кожи, и такие же тёмного цвета классические штаны. А вот обуви не было вовсе! Мало того, что она так никогда не одевалась, так и у одежды был странный запах. Слишком мужской. Он был ей знаком, но Мэгги не могла вспомнить, где она его слышала. Мэгс еще раз настороженно оглянулась, рассматривая лица людей и понимая, что никто даже не смотрит в ее сторону. Но это не дало ей расслабиться. Девушка вновь посмотрела на бармена, который поставил перед ней стакан с алкоголем и отошел, обслуживая другого клиента. Схватив стакан, она поднесла его ближе и принюхалась, морщась. Бурбон. Его она точно никогда не пила, чтобы бармен повторил его. Мэгги хотела уже вскочить и бежать, как по коже пробежало странное ощущение. Что-то темное. Она съёжилась за барной стойкой, стараясь раствориться в ней, сама не до конца осознавая свои действия. — Кого занесло в эту дыру, — пропел знакомый голос над ухом, а чьи-то теплые ладони легли ей на спину, поглаживая. — Я же говорил, малышка Мэгс, что ты сама ко мне придешь… Мэгги резко обернулась и наткнулась на глаза голубого цвета, что смотрели на нее с насмешкой и еще чем-то. Она не могла понять эту эмоцию. — Кай, — тихо прошептала она, понимая, что они находятся слишком близко к другу другу. Одно движение, и их губы соприкоснутся. За долю секунды она испытала весь спектр эмоции. От ужаса до ненависти, и где-то посередине было что-то ей незнакомое. Что-то такое же темное, что сияло в глазах Кая Паркера. Мэгги вспыхнула, пытаясь отстраниться от него и при этом ударить, но Малакай перехватил ее руку, не давая отстраниться. — Да ладно тебе, Мэгги, — Паркер усмехнулся и рассмеялся, когда девушка рыкнула от злобы. — Мы же с тобой близки теперь. Одна кровь как-никак. Разве так встречают спасителей своей жизни? — Я тебя убью, — выдохнула Мэгги, дергаясь всем телом, негодуя, что не чувствует своей силы. — В порошок сотру и скормлю свиньям… Андерсон не смогла договорить, ведь Паркер закрыл ей рот поцелуем, прикусывая ее нижнюю губу и оттягивая. Мэгги замерла, когда шок затопил ее до самой макушки, и она пыталась понять, что происходит. А Кай тем временем еще раз прикусил ее губу и отстранился, усмехаясь, явно гордый собой. — Успокоилась? — уточнил он, отпуская девушку и садясь за соседний стул. — Молодец… А то убью-убью. Можно ведь просто посидеть вдвоем и выпить. Ты что, Майклсонов наслушалась? Кай махнул рукой, заказывая себе бурбон и поворачиваясь к Мэгги, что застыла от шока и беспомощно оглядывалась. Паркера эта картина очень позабавила, но он сдержался, на удивление молча наблюдая за ней. Мэгги же не знала, что ей делать. Ей было страшно. Но страх внушал не еретик, что следил за каждым ее движением, а сама ситуация. Она не понимала, что происходит, и это очень ее злило. А особенно ей не нравилось, что поганый Кай ее поцеловал. Она подавила желание коснуться губ, чтобы не дать Паркеру повод для гордости. — Ты меня убил, — выдавила из себя Андерсон, тяжело сглатывая и не поднимая глаз от пола. Кай рассмеялся. — Если бы я тебя убил, то ты была лежала сейчас в гробу, — парень улыбнулся, залпом осушая стакан с бурбоном. — А я дал возможность тебе переродиться. Стать лучшей версией себя! Мэгги резко вскинула голову, ударяя кулаком по барной стойке, злясь на тон, которым Кай это произносил. Он явно считал себя спасителем. — Не делай вид, что это было ради меня, — рыкнула Андерсон, видя перед глазами картинку, как она сворачивает ему шею. — Ты это делал, чтобы потешить собственное самолюбие! Паркер молчал смотрел на ее вспышку ярости и, чуть наклонив голову, наблюдал за ней, как за новой игрушкой. Он усмехнулся, а затем осушил еще один стакан с бурбоном. — Конечно, я все делаю ради себя, — он придвинулся чуть ближе, перехватывая ее руку, которой та пыталась залепить ему пощёчину. — Еще раз попробуешь меня ударить — вырву руку! Мэгги рыкнула, не собираясь просто так сдаваться, но Паркер сжал ее сильнее, причиняя легкую боль. Девушка аж вся горела от ярости, желая хорошенько выбить спесь из этого напыщенного индюка. Но Кай был сильнее, не отпуская. — Успокойся, крошка, а лучше объясни, почему во сне ты оказалась тут? — обманчиво спокойным голосом прошептал Малакай, целуя запястье и легко прикусывая, слизнув выступившую кровь. Мэгги дернулась, как от огня, и выдернула руку (или, может быть, Кай позволил ей это сделать?), ощущая пьянящее чувство, растекающееся от укуса. Она прижала к себе руку, наблюдая за тем, как Паркер улыбается шире, пока до нее не дошел смысл его слов. — Это сон? — вскрикнула Андерсон, вскакивая и замечая, что никто кроме Кая на это не обратил внимание. — Но почему тогда бармен меня видит? — Я не знаю, — Паркер пожал плечами, резко вставая. — Но тебе пора в свое тело. Мэгги не сразу поняла после того, как потеряла опору, что Кай закинул ее к себе на плечо и понес на выход, но когда осознала, то начала кричать и брыкаться, чувствуя, как злость затапливает ее с новой силой. — Брыкайся-брыкайся, — Паркер засмеялся, не обращая внимание на ее удары. — Мне нравится твоя злость… Да и тебе от меня теперь не убежать. Ты все равно придешь ко мне… — с этими словами он ногой распахнул дверь и вышел на улицу. Как только дверь распахнулась, перед глазами Мэгги все завертелось, и ей казалось, что она падает. Слишком быстро летит вниз. Подскочив на своей кровати в доме Майклсонов, Мэгги тяжело задышала, оглядываясь. Она глубоко вздохнула, упав обратно, впервые радуясь кошмару. Она засмеялась, но резко почувствовала небольшую боль в запястье. Она открыла глаза и долго смотрела на две ранки от клыков, а в ее голове все крутились последние слова Кая.