***
— Куда он ушел? — Тебя не должно это касаться. — грубо ответила Элис Амели. Она не пыталась скрыть свою неприязнь к человеку. — Частично, мое. Я пытаюсь вам помочь, прояви хоть каплю уважения. — …в Департамент. — Элис не хотела с кем — то враждовать. Будь это человек, или андроид. — А когда вернется? — А вот это уже точно не твое дело. — Ясно. Спасибо и на том. С этими словами Амели свела брови к переносице и вышла из комнаты. Кажется, пора принимать меры, пока Амели не смешали с грязью этого Иерихона.***
— Здесь все как раньше. — Никто твой стол не трогал, даже когда Рид поставил на него свой кофе, оно сразу упало ему на ногу. — Поставил значит плохо. — Нет, просто твой стол девиант. Открыв терминал, в глаза бросилось досье андроида модели NP600 за которым Коннор бежал тогда по крыше. Открытое досье до сих пор сохранилось на терминале. Сразу прочитав его, Коннор с Хэнком отправились на его поиски. Кто же знал, что это могло бы быть последнее досье, которое Коннор смог проанализировать. — Ты чего завис? — Просто задумался. Сейчас… Коннор уже как минуту всматривался в фотографию андроида, которого он так и не поймал. Где он может быть сейчас? Он уже мог сбежать в Канаду, подальше от преступления которое совершил. Все эти три дня пребывания в Департаменте Коннору было поручено просто расчищать накопившиеся досье. На расследования в ближайшее время его не отправляли. После того случая, Хэнк старается не отходить от напарника, дабы тот не побежал на поимку очередного девианта только прочитав новое досье.***
— И что? Как ты можешь думать об этом, когда полмиллиона андроидов нужно починить? — Вот только не говори, что ты об этом не думала. Расщепитель — это гениально! — Но не сейчас! Многие андроиды нуждаются в ремонте. У некоторых отсутствуют части тела, а ты предлагаешь устанавливать им расщепители? — Это недолго. Ты бы могла чинить их, вместо того, чтобы постоянно возмущаться! — Я постоянно возмущаюсь? А кто вчера чуть ли не начал новую революцию только потому что на Иерихоне ты не нашла сахар. — Именно поэтому я предлагаю установить всем андроидам эту модель. Отец привозит их вместе с биокомпонентами. Теперь андроиды смогут чувствовать вкус. — Сейчас не время! — А по моему, в самый раз! И продолжалась бы их ссора дальше, если бы не андроид лежащий перед ними на кушетке, которому они чинили ногу не привлек их внимание к себе.***
— И все же, как тебе удалось упасть с седьмого этажа, да еще и наполовину остаться невредимым? — Моя модель была предназначена для такой работы. Мои биокомпоненты стоят дороже чем для обычного андроида, и половина из них частично пуленепробиваема. Вот, например, рука, если ее прострелят, я смогу функционировать ей еще несколько минут прежде чем она отключится. — Нихрена себе. — Да и ползти я тогда не смог, тириум очень быстро вытекал. Упасть с седьмого этажа это не царапина. — Ну это понятно. Я бы хотел лично сказать спасибо той…как ее? — Элис. — Да, ей, если бы не она, то ты бы… — Да, спасибо ей огромное.***
— На этот раз твоя очередь принимать поставку! — сказала Амели немного громче чем обычно, дабы перекричать Элис. — С чего вдруг? Я принимала в прошлый раз! — Ты?! В прошлый раз поставка была на мне! — Ну конечно, давай все теперь свалим на меня, тебе же так проще! — Да кто бы говорил! Ссора бы продолжалась дальше, если бы не рядом стоящий андроид, который тоже должен был принимать поставку вместе с Элис или Амели. Тот же андроид, которому они чинили ногу, уже второй раз спасает Иерихон от драки.***
— Прекрати зависать! Ты сегодня сам не свой. — обеспокоенным тоном произнес Хэнк, когда его напарник снова погрузился в «сон». Такое происходило уже 3 раза за последний день. Коннор с открытыми глазами смотрел перед собой и не моргал, казалось, как будто с кем — то общается телепатией. — А? Нет, все нормально, я в порядке. — очнувшись, Коннор быстро огляделся по сторонами, чтобы понять где он сейчас находится. Департамент, сидящий в своем «аквариуме» капитан Фаулер, проливший себе на ногу кофе злой Гэвин Рид, и тревожное лицо Хэнка за столом напротив, внимательно изучающего что — то в терминале. — Ты за сегодняшний день три раза успел впасть в «кому». С тобой точно все хорошо? — Да, да, со мной все хорошо. — Не расскажешь, в чем причина отключения? — шуточным голосом произнес Хэнк. — Хорошо, расскажу, — Коннор оглянулся несколько раз по сторонам, чтобы удостовериться в том, что их никто не подслушивает, а потом немного тише стал рассказывать, — я установил в Иерихоне небольшие камеры, чтобы следить как проходит поставка биокомпонентов. И слежу за всем по связи. На данный момент вижу как ругаются Элис с Амели. — Хорошо, кто такая Элис я знаю, но вот что за Амели? — Долго придется рассказывать.***
— А сейчас где? — Амели волновалась, то и дело теребя руками подол кофты. — В Департаменте. — А потом куда пойдет? — Останется в Департаменте. — Он выйдет из Департамента? — Нет, он останется в Департаменте. — И завтра он будет в Департаменте? — Хватит! Да, он все три дня будет там, хватит задавать мне эти вопросы через каждые пять минут! — Я просто волнуюсь, вдруг что-то произойдет. — Что с ним может случиться в окружении копов, когда он сам коп? — Ну не знаю, может какая-нибудь русоволосая девчонка не справится со своей работой и побежит просить помощи. — Чт… — Ну, я пошла, поставка еще не закончена. Элис охватила небывалая злость. Справляться она с ней не умела, да и вряд ли когда — нибудь у нее возникала такая проблема. Амели делала это специально, чтобы разозлить ее, Элис это понимала, поэтому старалась не реагировать. Получалось не всегда, когда — то ссора с Амели доходила до критически высокой отметки, что казалось бы они сейчас подерутся. Но каждый раз, что — то спасало Элис. Гнев сразу уходил, на его место приходило умиротворение и спокойствие. Элис всегда старалась улыбаться, никогда не унывать. Каждый раз видя сломанного андроида, у которого не было шанса на жизнь, она с улыбкой говорила: «Все обязательно будет хорошо.» Даже если это было не так. Улыбка, вот что спасает Элис от проблем. Улыбка, такая спокойная и аккуратная, искренняя, без толики грусти и печали. Улыбка, что согревает даже в самую плохую погоду, та улыбка которая дарит свет, за место тени. Его улыбка.***
— Ты хочешь сказать, что сейчас на Иерихоне находится дочь Камски? — Да, она помогает чинить андроидов. Без нее процесс шел бы медленнее. — Хорошо, допустим. — Что — то не так? — Да нет, просто пытаюсь понять, сколько в тебе добродушия, чтобы вот так вот оставлять на Иерихоне дочь одного из главных ублюдков планеты? — Амели хорошая, разбирается в андроидах. На днях предложила поставить всем андроидам расщепители, чтобы они смогли чувствовать вкус. Идея неплохая, но требует времени и усердия, а учитывая, что сейчас их полмиллиона, то это будет весьма медленно. — Ладно, ладно, хорошо. Только ты поосторожнее. Не нравится мне это семейство.***
Очередная ссора с Элис, это не прекращается. Амели медленно идет в свою комнату, в которой живет уже несколько дней, по пути обдумывая только что произошедшее. Амели сама нарывается, и она это понимает. Защитная реакция, не больше. Как и Элис, ее переполняла злость. Идя по узким коридорам Иерихона, Амели то и дело что пинала рядом лежащие банки, склянки и прочий мусор который попадался по пути. Хотелось выместить на ком нибудь эту злость. Ее было много, и девать ее было некуда. Срываться на кого — то не вариант, Амели и так здесь не очень то одобряют, как человека, которых андроиды хотят истребить. Так еще и устраивать здесь конфликты, было крайне глупо. Обязательно, нужно успокоиться, пока она точно не нагребла проблем со своей злостью и недовольством. Раньше, ее всегда утешали короткие, маленькие песенки, которые мама пела ей перед сном, когда та была совсем малышкой. Нежный, убаюкивающий голос, заставляющий закрыть глаза и поддаться расслаблению. Голос ее мамы. Такой тихий, спокойный, мелодичный. Красивый, элегантный, низкий. Слушая этот голос, Амели окутывалась в пучину умиротворения. Такой родной и непринужденный, такой добрый и ласковый. За всю жизнь Амели не слышала голоса приятнее маминого. До недавних пор...Голос, который заставлял тьму рассеиваться, а все плохое уходить. Голос, который поднимает настроение даже в серые, дождливые будни. Голос, который она может слушать часами. Его голос.