Мое исцеление - ты

Он рос добрым милым мальчиком. Среди его сверстников были и те, которые отрывали лапки жукам и кузнечикам, показывая свое превосходство над внешним миром. Но не Минхо. Ему не нужно было показывать остальным, насколько он силен. Долгое время Минхо уступал своим одноклассникам физически – он был невысокого роста, с неразвитой мускулатурой. Даже мутация голоса обошла его стороной – его голос сломался ближе к старшей школе. Не имея физических преимуществ перед своими одноклассниками, Минхо развивался духовно, подпитывая свой незаурядный ум потоком знаний. Он принимал участие во всех олимпиадах, занимал призовые места. И по праву считался лучшим учеником младшей школы. Среди тех, с кем он учился, было несколько хороших друзей, с которыми Минхо тесно общался. Одним из них был Хан Джисон – его, пожалуй, лучший друг. Джисон усердно занимался музыкой, мечтая стать айдолом. Минхо частенько оставался после уроков в спортзале школы, наблюдая за тем, как Джисон отрабатывает хореографию. Бывало, что Минхо оставался у Джисона дома, и они вдвоем до поздней ночи записывали песни на старой аппаратуре в гараже. Джисон не владел особенными вокальными данными, но владел чувством ритма и читал рэп. А еще он творил замечательную музыку. Минхо не разрешали приглашать гостей к себе домой. Все из-за того, что его родители усердно стремились быть «нормальными». Отец Минхо был крупной шишкой в одном из акционерных обществ, он предоставлял займы мелким бизнесменам и получал от этого немалые доходы. Родная мать Минхо умерла, когда мальчик был совсем ребенком – ему было немногим меньше пяти лет. Несмотря на то, что в таком возрасте реальность воспринимается иначе, Минхо понимал, что больше его мама не войдет к нему в комнату и не разбудит его утром. Он знал, что мама больше не напечет ему любимых рисовых лепешек. Знал, что больше не увидит ее, не ощутит тепла маминых рук. Но он это очень стойко вынес – не проронив ни слезинки. А иначе – какой в этом смысл? Отец женился во второй раз, но это спустя пять лет. А до этого Минхо был предоставлен самому себе – когда отца не было дома, он оставался в полном одиночестве. Так он и открыл для себя мир книг – с ними он мог погрузиться в любую эпоху, перенестись в любую точку земного шара и пережить увлекательное приключение. Его отец всегда добивался дисциплины – и пусть тихому Минхо она не требовалась, он всегда мог найти повод придраться к мальчику. А когда отец находил хотя бы мелкое несовершенство – он выливал тонны своего гнева на Минхо. Это могли быть жестокие слова в его адрес («Лучше бы твоя мать сделала аборт!»), но чаще – побои до фиолетовых синяков. Однажды, когда отец изрядно напился, он привел домой своих подруг и друзей-прихлебателей, и сонного мальчишку разбудили посреди ночи для того, чтобы он спел какую-то дурацкую песенку. Минхо отказался – он ведь не клоун в цирке. Тогда отец сказал, что он еще вернется к вопросу его воспитания. Чуть позже, когда гости разошлись, отец ворвался в его комнату, в руках у него была игрушка Минхо – одна из пластиковых стрел для стрельбы из лука. Этой стрелой отец рассек нежную кожу на спине своего ребенка, спросив, кем это себя он возомнил. - Я не клоун, - глотая слезы, произнес Минхо. Отец снова опустил орудие своего дисциплинарного воспитания на кожу Минхо. - Ты будешь делать все, что я пожелаю, - процедил отец, - пока живешь в моем доме! Он еще раз ударил по спине мальчика, снова рассекая кожу. - Повтори: кто ты есть? - Я… не… клоун… - из глаз Минхо брызнули слезы. Еще один удар прошелся по его спине. Минхо всхлипнул, накрывая ладонями свое лицо. Ему было больно, но это была лишь физическая боль. Больше всего сердце ранило отношение его отца. - Кто ты есть? Минхо смолчал, получив очередной удар. - Я отдам тебя в приют, и ты будешь питаться кашей с червями и коровьим дерьмом! - Уж лучше дерьмом, чем жить с тобой в этом доме! Отец словно обезумел: выпустив из рук стрелу, он шел на мальчика, с ненавистью глядя в глаза. Минхо испугался, ведь он знал, что отец может причинить ему любой вред. - Па-апа-а! – взмолился мальчик, бросаясь в ноги к отцу, обхватывая их обеими руками. – Я же твой сын, я же твой мальчик! Он плакал изо всех сил, навзрыд, и боялся того, что может сейчас произойти, если его слова не попали отцу в сердце. Но отец смилостивился – он оттолкнул мальчика и сказал ему идти умыться и лечь спать. В ту ночь Минхо боялся даже выйти в туалет – в итоге терпел всю ночь, лишь бы не натолкнуться на отца и не отхватить очередную порцию побоев. Рассказать о том, что у него происходит в доме, Минхо так и не решился – он боялся того, что никто не поверит, а сам он будет посмешищем. Преподаватели в школе видели шрамы и бесчисленные синяки на теле Минхо, но никогда не спрашивали его об этом, а сам он боялся поднимать эту тему. В школе было не легче – со стороны одноклассников Минхо был грушей для битья. Никто не любил его, потому что он был самым умным в классе. Потому что, несмотря на свои физические недостатки, девчонкам он нравился. Только ему никто не нравился. Он понимал, что ловить здесь нечего – что с этими людьми его ничего не связывает. Отцу не нравилось то, что Минхо никогда не принимает участия в каких-либо праздниках. Он частенько рассказывал, что мечтает о том, чтоб однажды Минхо ударило током насмерть, когда он сунет пальцы в розетку. Или чтобы на него напали собаки по пути домой из школы и искусали. Отец выказывал свое презрение к единственному сыну, и часто говорил, что он продажный. - Я жалею, что дал тебе свою фамилию. - Забери ее обратно, - произнес уставший мальчик. Его голова болела, в правом виске стучало – от того, что отец ударил его об стену. - Почему бы тебе просто не умереть!? – рычал отец. - Отличная идея! Можешь убить меня? Сделаешь нам двоим приятно! В тот вечер отец еще долго издевался над собственным ребенком, а на следующий день в школе Минхо оправдывался, что упал с лестницы, ведь по ночам он "бродит во сне". В старшей школе стало немного полегче – после распределения Минхо попал в другой класс с углубленным изучением иностранных языков. Один из его старых одноклассников тоже попал в этот класс, поэтому постоянно подкалывал парнишку и издевался. Невысокий и хилый Минхо был легкой добычей для насмешек. - Наверное, твоя пипетка такая маленькая, что в роддоме тебя перепутали с девочкой, - однажды заявил парень. Минхо стоял около своего шкафчика и искал нужную книгу – скоро начнется урок по истории. - Хочешь проверить? – отмахнулся он. - А что, ты хочешь показать мне свое хозяйство? Не-е-ет, так дело не пойдет. Минхо собирался пропустить это мимо ушей и двигаться в сторону кабинета истории, когда услышал голос другого парня: - Лучше бы тебе закрыть свой рот, пока я не заставил тебя глотнуть свою челюсть! Минхо с удивлением выглянул из-за дверцы шкафчика, и увидел Со Чанбина – парня из параллельного класса. Невысокого роста, но спортивного телосложения, и всегда с таким взглядом, словно он сейчас тебя отшлепает — вот так выглядел парень-гроза всех задир. - Что-что? – с сарказмом спросил одноклассник Минхо. – Ты настолько мелкий, что твои шутки не долетают до моих ушей! - Зато кулаки долетают, - ответил Чанбин и занес удар прямо по лицу парня. А потом еще один удар, и конце он ударил обидчика с колена в область паха. - Высокий рост – не показатель силы, - напоследок произнес Чанбин. Он прошел мимо Минхо, открывшего рот. В тот момент парень понял, что восхищается им. Чанбин бесстрашен. Чанбин силен. Чанбину все равно на то, что думают о нем другие. Для Минхо он стал кумиром. ……… - Ну не знаю, - произнес Джисон, когда они остановились около местной кофейни, чтобы купить себе мятный латте, - я не доверяю этому Со Чанбину. - Но почему? – искренне не понимал Минхо. - Да потому что он темная лошадка. Моя задница чует, что слухи, которые вьются вокруг него, неспроста. — Это все завистники. Они хотят очернить его. - Ну еще бы. Как думаешь, почему все его завистники еще не собрались вместе и не начистили ему рожу? - Не знаю. Боятся, наверное. - Да нет же, дурила, - раздраженно выдохнул Хан. – Потому что как минимум часть этих грязных слухов – правда. - Я в это не верю, - отстаивал свою точку зрения и дальше Минхо. – Тогда какой в этом смысл? - Не ищи смысл там, где его нет. - Встретимся завтра у меня дома? – спросил Джисон. – После школы приходи ко мне. - Стой, а разве ты не идешь на уроки завтра? - Нет, - ответил Джисон. – Завтра у меня экзамены в музыкальной школе. Поэтому приходи, буду рад. - Окей, с меня все как обычно? – спросил Минхо. - Конечно, - ответил Джисон. Они уже подошли к остановке, и Джисон сел в автобус – ему добираться до дома еще несколько остановок. Обреченно выдохнув, Минхо с чувством собственной безнадежности побрел домой. ……………………. С момента, как это случилось с ним, он поклялся себе больше никогда не быть слабым. Больше никогда не поддаваться другим людям. Измениться до неузнаваемости. За окном стоял май – конец учебного года. В воздухе витал аромат весны, смешиваясь с пением птиц и жужжанием цикад. Минхо пришел в школу под вечер – иногда он занимался плаванием в школьном бассейне, ему это было полезно для профилактики сколиоза. Он так часто сидел за книгами, что испортил себе осанку, и поэтому занятия в бассейне отлично выравнивали спину. Сняв свою одежду, он надел плавательные шорты и направился в бассейн. Вечерами здесь редко кто бывает – да и лето надвигалось, а вскоре за ним и сезон курортов и отдыха, поэтому Минхо мог насладиться плаванием в тишине и спокойствии. Минхо, прошлепав в резиновых тапочках к бортикам, положил полотенце на одно из деревянных сидений трибуны. Он снял свою обувь и отправился к лестнице. Вода была теплой, и это ощущение ему нравилось невероятно сильно. Оттолкнувшись, Минхо поплыл вперед. Глаза его были закрыты – сегодня он забыл взять очки. Он плыл, не думая ни о чем, наслаждаясь тишиной и внутренним спокойствием. Сейчас он мог быть собой – без страха быть высмеянным своими тупыми одноклассниками. Когда он доплыл до конца бассейна, он остановился, чтобы отдышаться. Краем глаза Минхо заметил таинственную фигуру в черной толстовке с капюшоном, сидевшую на трибуне. Кто-то наблюдал за ним. - Эй? Чего тебе? - воскликнул Минхо, пытаясь быть храбрым и решительным, но на самом деле ему стало не по себе. - Извини, - незнакомец снял свой капюшон, и Минхо увидел, что это был Чанбин. – Я не хотел тебя напугать. Минхо облегченно выдохнул и поплыл обратно, а затем и поднялся по лестнице. Обернув полотенце вокруг бедер, он прошлепал к парню. - Что ты здесь делаешь? – спросил Минхо, обрадовавшись тому, что Чанбин здесь. - Пришел поплавать, но увидел тебя, и не стал. - Почему? - Ты слишком круто плаваешь, а мне теперь всю жизнь жить с этим. - Зато ты слишком крут во всем остальном, - ответил Минхо, улыбаясь и чувствуя себя дурачком при этом. Чанбин опустил свой взгляд на бедра Минхо, обернутые полотенцем, после его взгляд медленно скользнул вверх и их глаза вновь встретились. - Тебе бы подкачаться, - произнес Чанбин. – И был бы настоящим красавчиком. - Да-да, я пытаюсь набрать массу, - ответил Минхо, глядя куда-то в сторону. - Когда наберешь, все девчонки будут твоими. - Не нужны мне девчонки. Они глупые. Мне вообще никто не нужен. - А как же Джисон? – спросил Чанбин. – Что у вас с ним? - Ч-что? – удивленно спросил Минхо. Подобные вопросы в свой адрес он никак не ожидал. - Вы постоянно вместе, вот я и подумал… - Мы друзья! – решительно прервал Чанбина Минхо. – Он мой лучший друг. Но не более. Чанбин вновь уставился на полотенце Минхо, и парню уже было не по себе от такого откровенного рассматривания его причиндалов. К тому же, у него совершенно пропало желание плавать. - Я, наверное, домой пойду, - произнес Минхо. Чанбин только кивнул в его сторону, но с места не шелохнулся. Минхо, в легком замешательстве, отправился в душевую – необходимо смыть с себя хлорированную воду. В душе его спокойствие вернулось обратно – все-таки полное одиночество нравилось ему больше, чем общество людей. Горячая вода стекала по его телу, согревая каждый сантиметр его тела. - Тебе говорили, что ты невероятно красив? – послышался голос Чанбина позади. Минхо резко обернулся – он не ожидал его здесь встретить. - Зачем ты пришел? – спросил Минхо. Все его тело ежилось от осознания того, что другой парень его так откровенно рассматривает. – Выйди отсюда! Минхо старался как можно больше внести в свой голос твердости, но ничего не вышло. - А что, если мне нравится совсем другой исход? – спросил Чанбин. Он подошел к Минхо, вода намочила ему плечи и волосы. Зрачки Бина были расширенными, и это делало его таким… агрессивным. Внутри Минхо все оборвалось – он боялся парня и того, что тот намеревался с ним сделать. - Отойди от меня, - голос Минхо предательски дрожал, как и его губы. - Ни за что, - Чанбин прохрипел это и крепко схватил парня за плечи, не давая ему пути для отступления. Губы Чанбина впились в Минхо, и тот почувствовал, что его тело предательски подгибается, становится мягким и неспособным к движению. Он не был способен сопротивляться. Таким беспомощным и слабым Минхо еще никогда себя не чувствовал. - Что ты делаешь!? – кричал Минхо, когда Чанбин одним рывком развернул Минхо к холодной кафельной стене. – Отпусти меня!! - Сегодня ты будешь моим, - прошептал Чанбин на ухо Минхо, - ты будешь подставляться под меня, пока я не получу полное насыщение. Чанбин развел пальцами ягодицы Минхо, по-прежнему вжимая его в стену, не давая возможности сопротивляться. - Отпусти-и-и!! – голос Минхо срывался, а в глазах стояли слезы. - Будет больно, - произнес Бин, - в первый раз всегда больно. В анальное отверстие Минхо вонзилось что-то, и он вскрикнул от боли. Он пытался вырваться, пытался сбросить с себя тело Чанбина, но парень был невероятно сильным, и поэтому он не мог даже пошевелиться. Минхо кричал что есть сил – но некому было прийти ему на помощь. Он стиснул челюсть, и терпел сколько мог, пока Чанбин вонзал в его тело свой мерзкий член. По щекам струились слезы. Но он терпел. В надежде на то, что Чанбин оставит его. Или убьет после этого – это не имело никакого значения. Когда Чанбин получал оргазм, он слегка прохрипел в ухо Минхо, навечно отпечатавшись омерзительным звуком в его памяти. Минхо запомнил каждый его стон, каждое движение, и проникновение в свое тело. Из члена Бина вытекала струя спермы, прямо внутрь Минхо. Тот словно оставлял свой след в нем, и сама мысль об этом вызывала у Минхо только ненависть. Вместе с этим у него появилось желание умереть. Чтобы больше не хранить в памяти эти чувства и ощущения. Свое унижение. Надругательство над ним. - Ты был сладеньким, - прошептал Чанбин, оставляя свой прощальный поцелуй в висок. А после он ушел. Минхо сполз по стене на кафельный пол. Его анальное отверстие больно пульсировало, тело дрожало. А в голове вновь и вновь представлялось то, что произошло минуту назад. Он потерял сознание. ………….. Очнулся Минхо на следующий день. Всю ночь он пролежал в лихорадочном бреду. Его отверстие по-прежнему саднило. - Где я? – прошептал он. - У меня дома, - послышался голос Джисона. – Я привез тебя к себе. - К-как? Что? – Минхо бросило в холодный пот от осознания того, что кто-то мог узнать о произошедшим с ним. - Ты не приехал ко мне домой, я не мог дозвониться тебе. Вот и поехал в школу – я же знаю, что вечерами ты плаваешь в бассейне. Я наткнулся на Чанбина, он был очень доволен собой, когда мы разминулись у выхода из школы. Я нашел тебя в душевой, в отключке. Минхо потянул одеяло на себя. Ему стало страшно и неловко. - Я… я знаю, что произошло, - произнес Джисон, - но я буду молчать об этом. Минхо облегченно выдохнул. - Правильно, - произнес он, удивляясь своему охрипшему голосу, - молчи. Никто не должен знать об этом. - Давай заявим в полицию? – Джисон присел на край кровати. - Нет! – решительно ответил Минхо. – Мы никогда об этом больше не заговорим, слышишь? Мы больше никогда не вспомним о произошедшем. - Но почему? Он… должен быть наказан. - Нет, - покачал головой Минхо. – Он еще будет наказан. Но не сейчас. Вот тогда-то и началось взросление Минхо. Он оправился, отошел от шока, и начал жить заново. Его тело изменилось – он стал выше, крепче. Ежедневные физические нагрузки добавили ему веса и мышечной массы. Он стал привлекательней, стал тем, кого замечают, когда он идет по коридорам. Минхо поступил в колледж в Сеуле, и смог уехать из родного города, забыть о собственных корнях. Но он помнил, каким был раньше, и помнил о том, что с ним произошло. Месть – блюдо, которое подают холодным. Его бездействие в несколько лет говорило лишь о том, что план, который он вынашивал в себе столько времени, должен быть продуман до мельчайших подробностей, должен быть безупречным. Час расплаты настанет. Всему свое время.