Контраст чувств

      Блеск серебра мелькнул в глазах студентов, когда короткий клинок полетел вверх. Иллюзия преподавателя держала учеников в очень освещённом пространстве, точно залитым солнечным светом. Ни ветра, ни воды, ни огня и земли вокруг — всё для справедливой сдачи зачёта. Канна выступала в числе последних, поэтому все заметно подустали от занятия. Она собрала рукой окружающий воздух и проделала несколько кружащих движений ладонью — слабая прохлада коснулась её лица и пролетела вдоль ног присутствующих. Легкий круг воздуха ещё немного покружил над её головой, а потом она просто собрала его в кулак и выжала полную ладонь влаги. Вода засочилась тонкими ручейками по предплечью и суетно полетела вниз. Это было самое лёгкое. Время будто застыло, пока девушка выполняла заданное. Её движения были плавными и отточенными, она выглядела не просто ведьмой — чаровницей.       Серебряное лезвие сделало переворот в воздухе и стремительно рвануло вниз. Самое сложное оставила напоследок. Её шёпот наслаивался сам на себя, поочередно рассыпаясь в пространстве эхом. Она чувствовала себя более, чем уверенно, но всё же боялась. Символы, надписи словно вылетали материальными знаками из её рта и окружали, ползли, подбираясь к сжатому кулаку. Девушка легко вздрогнула и расслабила хватку, выпуская горсть земли под ноги. Оставалось последнее. Канна подобрала ноги под себя и поднялась чуть над полом, делая глубокий вздох и вытягиваясь подобно струне. Охватив руками пространство вокруг себя, она уже ощутила игривое покалывание в каждой клеточке тела, ощутила, как оно разрастается до чего-то более опасного, неудержимого. Дернувшись, она взглянула на учителя. Тот кивнул. До дрожи стискивая зубы и напрягая мышцы, она выпустила тихую струю огня изо рта, как раз тогда, когда клинок воткнулся в пол. — Молодец, контроль стал заметно лучше, — придерживал дверь, пока студенты покидали аудиторию, когда Канна остановилась возле него, — Но мухлевать со временем я бы тебе всё же не советовал.       Девушка густо покраснела и улыбнулась прежде, чем смогла сдержать этот порыв. — Я так понимаю, с аменто теперь проблем нет? — Канна покачала головой, тогда учитель открыл свою сумку и вытащил оттуда увесистую книгу. — Тебе это понадобится. Ты хороша в теории, так что и практику подтягивай, с этим сможешь учиться самостоятельно.       Он вручил девушке книгу. Прежде чем она, поблагодарив, поспешила удалиться, мужчина снова с ней заговорил: — И…Канна, тебе надо бы извиниться перед Вероникой. Я ей всё объяснил, конечно, но она всё равно злая как мегера, — Канна вопросительно нахмурилась, — Она может помочь с поступлением.       Вероника приняла извинения не слишком охотно, даже с каким-то пренебрежением и высокомерным смущением, но после кратко пожелала успехов в покорении аменто. Теперь день был свободен, почти. Девушка на ходу приоткрыла книгу и обескуражено вскрикнула, захлопывая обратно — в книге были не только прописанные практические применения и выполнение заклинаний, но и иллюзорные занятия. Затем аккуратно приоткрыла небольшую щёлку и, убедившись, что всё в порядке, полностью развернула содержание. Канна старалась внимательно пробегать глазами по строкам, но её мысли были в другом месте. Она тысячу раз перекручивала в голове то, о чём договорилась с Амадеем. Так ли сказала и с той ли интонацией, чтобы он точно не надумал себе там… Но что он мог подумать? Канна задумалась и встала прямо на площадке перед входом в школьное здание.       Небольшой листок бумаги перед её глазами прокрутился в воздухе и шлёпнул девушку по щеке. Она хмыкнула и хотела было выбросить обрывок, но вовремя заметила на нём текст. «Я по делам в сенат. Встретимся позже.»       Девушка нахмурилась и фыркнула, бросив листок на землю. Потом вернулась, подняла и разгладила его, положила за пояс. «Он ещё условия ставит» — думала Канна, — «Это я тут условия ставлю!». Она настолько рассердилась его пренебрежением, что даже не поверила в слова в записке. Ну какой же Сенат? Пружинистым быстрым шагом девушка добралась до дома Деи, где теперь проводила от скуки много времени даже пока делала уроки.       Не говоря ничего подруге, расположилась в гостиной за столиком, разложила книгу и открыла на нужной странице. Маска Амадея последнее время всегда была в её поясной сумке. Не боясь провалить экзамен, тратя время не на подготовку, а на совершенно посторонние вещи, Канна полыхнула огнём в ладонях и скрепила обе, склоняясь над вещью. Она читала, не отрываясь глазами от строк заклинания, пока странного цвета влага не потекла с её рук, затушив огни. Жидкость упала на маску, и Канна с огорчением посмотрела на заметное пятно, но вдруг прямо над маской вспыхнул свет. Едва знакомые тёмные переулки, покосившиеся дома и вечно грязные дорожки. Это были трущобы на окраине центра. Канна не была там ни разу, только мельком видела и Дея рассказывала о работе в том районе. — Что он там делает? — неожиданно для себя она откинулась на спинку дивана и ошалело стала оглядывать движущуюся по улицам трущоб фигуру Амадея. Он шёл ровно, но в какой-то момент словно бы что-то почувствовал и обернулся, оказавшись взглядом напротив ведьмы. — Кто? — неожиданно громко спросила Дея, и не успела она ничего заметить, как Канна, повинуясь духу урагана, мигом смела все свои проделки со стола. — Дея, а ты можешь узнать числится ли Амадей как важный гость и служащий? — девушка с подозрением подняла глаза на подругу, та поджала губы. — Он точно что-то для них делает, насколько я знаю. — Ты это от него услышала? — настороженность Канны пугала и Дею, старшая подруга кивнула, — Так, ты всё же можешь узнать поточнее? Дея утвердительно кивнула, а затем добавила: — Старайся не разгуливать особо по городу, особенно в отдалённые районы, среди наших поговаривают, что в городе растёт волна протестующих и мятежников. Нужно быть предельно осторожными.       Канна не спрашивала больше о родителях, потому что видела в глазах Деи — ей нечего пока ответить, а ведь она был отличной ведьмой. Глядя на юную собеседницу, Дея выглядела обеспокоенно и поспешила посвятить её в некоторую информацию. — Количество подсаженных на демоническую кровь вампиров растёт, смертей от неё, убийств демонов и других рас тоже, а контролировать это становится довольно тяжело, — будучи частью городской охраны, она, как ответственная ведьма, не могла говорить таких слов как «невозможно», поэтому заменяла на мягкие «довольно тяжело». — Хорошо, я поняла, — мороз прошёлся по коже, но Канна знала, что впадать в ужас от новостей перед Деей нельзя, а то снова перестанет рассказывать.       Когда она вышла из дома и пошла по узкому проулку, её охватил какой-то животный страх, ей показалось, а вдруг прямо сейчас на неё нападут? Попытаются использовать её силы, а если не получится, то ещё чего похуже с ней сделают. Впервые полностью осознав себя трусишкой, Канна потеснее сложила руки на груди и с опаской покосилась по сторонам. А ещё к этому прибавлялись мысли о том, не зря ли она сделала эту глупость — слежку за Амадеем? — Хорошо, что не разминулись, — пробасил голос сзади.       Девушка точно зайчонок взвизгнула и растерянно обернулась, ударившись спиной о стену проулочного дома, и выставила руки перед собой. — Что такое? — удивлённо спросил Амадей и придержал Канну за плечо. — Нет, ничего.       Он уже который раз так выскакивал и пугал её. — Так, ты хотела узнать меня поближе? — перевернув её слова с ног на голову, улыбнулся он. — Я хотела поговорить об аменто, стоит обговорить, когда мы будем тренироваться. Возможно, нам стоит узнать друг о друге больше, как о будущих партнёрах аменто. — И это всё? — Мне бы хотелось узнать больше и о демонах, — она покраснела и смутилась ещё сильнее от его насмешливого выражения лица. — И поэтому установила за мной слежку? — его голос вдруг стал жестким.       Ведьма подняла на него глаза и тут же замерла от проблесков какой-то злости в его взгляде, но то быстро прошло, да и Канна поняла, что её поступок в целом был и правда не слишком красив. — Я не была уверена, что ты отнесёшься ко мне с должной серьёзностью! — неожиданно для всех она вспылила, а затем снова вернулась прежней, — Просто, я пробовала новое заклинание и не знала, что оно получится так сразу.       Амадею даже секунды не понадобилось распознать в её словах ложь, так что он с укоризной и как будто бы с некоторым презрением быстро посмотрел на неё, но и это прошло, снова всё сменилось, теперь разочарованием, смешанным с удивлением. — Ты боялась, что я не приду? Кажется, ты зря отказывалась от этой связи, раз уже так активно ею пользуешься, — а затем пояснил, — без моего разрешения следить за мной мало кто способен.       Прошло некоторое молчание. — Прости, больше не стану этого делать. А вообще я и правда хотела, чтобы мы начали познавать друг друга.       Опережая реакцию демона на подобное выражение, она уже немного сконфузилась, и, легко прикрыв лицо рукой, убрала рассыпавшиеся русые локоны. — Хорошо. Как живётся в общежитии? Видимо, не самые лучшие условия, если ты так часто бываешь у той ведьмы. — Это не идеальное место, но и не плохое, соседки оказались милыми девушками, просто тяжело привыкнуть к тому, что спишь не один. Да и Дея не против, что я бываю у неё. — Могу предложить компанию более интересную, — острый взгляд считывал в её глазах реакцию. — Если же этот вариант тебе не по вкусу, то моё обещание помочь всё равно в силе. — Нет, не стоит беспокоится по этому поводу.       Лёгкая неуверенность просачивалась в её голосе. Канна смотрела перед собой и понимала, что отказать тяжело, ведь, с одной стороны, общежитие, где ведьма тяжело представляла свою дальнейшую жизнь, а с другой Дея, которая хоть и рада подруге, но всё же тоже должна получать отдых после работы. Намёк Амадея о жизни у него она тоже благополучно проигнорировала: пока что сложно ему доверять, да и не хотелось бы перекладывать ответственность. — Не торопись с ответом, хорошенько подумай, ладно? — рассуждения девушки крутились в этот момент вокруг того, является ли это неотъемлемой чертой Амадея или же всех демонов: такая сумасшедшая способность к убеждению, уверенность в склонении к необходимому настолько, будто бы он знал наперёд то, чего не знал сам собеседник, какое-то словно поглощение личности и переламывание стрелок его решений и планов. — Не думаю, что… — речь сама собой замялась странным образом, — Спасибо.       Ведьма мягко прикусила губу от волнения. — Вопрос покажется странным, но ты, возможно знаешь кого-то или может быть ты сам… — Что? — Торгуешь кровью? — Нет, — он с улыбкой посмотрел на девушку и рассмеялся, — Пропаганда о демонах среди ведьм работает так? — Вообще-то не… — воспоминания врезались в голову, и она моментально поникла. — М? На эту тему аргументов подыскать не удалось?       Вопрос явно его раззадорил, почти незаметно, но всё же задел, поэтому больше разговоров о расхожих стереотипах не было. — И всё же, что мне достанется, кроме столь очаровательного партнёра? — вальяжно сократив расстояние между ними, он склонился к девушке с этим вопросом. — Сложно сказать, — ловко уклонившись от напора демона, девушка прошла несколько шагов спиной вперёд, а потом отвернулась, — Это всегда индивидуально, я хорошо справляюсь с заговорами, с травами, но совсем не понимаю как это может отразиться на тебе. — Возможно, лояльность местных? — предположил Амадей и Канна, кажется, всерьез задумалась над этой идеей. — В любом случае, происходит какой-то невидимый обмен магией, силой, энергией, даже чувствами и ощущением друг друга. Мы станем лучшей компанией друг для друга, — заключила она и затихла, боясь всполохнуть в нём желание снова сказать что-то смущающее. — Я бы мог показать тебе как справляться с моей силой, — он провёл пальцем по тыльной стороне её руки, но девушка уже поняла, как стоит действовать и мягко отпрянула, слегка улыбнувшись. — Я была бы признательна. И мне есть чему тебя научить, — для окончательного заключения аменто необходимо провести полную инициацию, но девушка пока не была уверена насчёт своего решения, поэтому промолчала.       Словно по магии дом Амадея оказался прямо на их пути. Канна совсем забылась за разговором и перестала следить за дорогой, поэтому беззаботно следовала за Амадеем, или же нет? — Если хочешь, можешь зайти, но ненадолго — у меня ещё есть одно очень важное дело, — выглядело так, будто дело и правда важное, но Канна всё же почувствовала себя оскорблённой. И снова, как ей казалось, он показывал, что помимо неё есть дела поважнее, и всё же гордо подняв голову, ведьма вошла в дом и сразу нашла куда присесть. Она подумала, что с ним её прежнее стеснение исчезло. Было страшно когда-нибудь обнаружить себя и вовсе навязчивой.       Без лишних слов Амадей удалился на пустоватую кухню за напитками. — Ты мог бы рассказать мне о демонах или о себе, — вспышкой возникшее ощущение будто силой подняло Канну с дивана и за руку повело на кухню. Девушка медленно ступала и наблюдала за каждым немного резковатым, спешным, но ловким движением демона. — Моей силы хватило бы на весь этот город, но в ближайшее время ты её не увидишь, — он говорил как-то украдкой, словно каждое его слово было загадкой, а Канна продолжала приближаться к нему и посекундно ощущать нарастающее напряжение в теле. Это было странно и удивительно. Возможно, из-за того, что остались наедине, все ощущения от аменто обострились. Амадей боковым зрением, конечно, заметил девушку, но не подал виду и продолжил говорить, — Мы сильно отличаемся от вас, ведьм, от людей, от оборотней, — ей казалось, что на самом деле он хотел сказать «псов», — С вампирами похожи больше, но не с тем парнем, с которым водишься ты и твоя подружка. — Гил? А что с ним не так? — удивилась девушка. — Не знаю. Он мягок. При всей свой вампирской жизни он к тому же чересчур благороден, — Амадей скользнул косым взглядом по притягательной фигуре сзади. — Это плохо? — Вопрос был в том, чем он не похож на нас, а не в оценке его качеств. — А люди? — она совсем приблизилась, думая о том, как увеличивается его пульс и её тоже, как волнение поднимается в её теле и интерес в его. — Люди? — почти что выплюнул он без желания объяснять дальше. А затем продолжил, то, о чём говорил ранее, — Мы гораздо жестче вас, хитрее, эгоистичнее, но не скрываем этого, мы не общаемся просто так друг с другом и не жалеем слабых, но однако ценим каждого из нас.       Канна протянула руку к нему, и он резко обернулся. — Речь вышла впечатляющей, — она снова избежала его прикосновения, и саркастическая улыбка показалась на её лице точно мефистофельская. — В целом мы очень похожи с вами, просто чаще честны перед собой, — он всё же поймал её руку. Пальцы обожгло приятной энергией. Канна заворожённо смотрела ему в глаза и молчала, потому что он и без слов понимал, что она ощущает схожее. Она тяжело задышала, и рука её загорелась пуще прежнего, пока демон не сжал миниатюрную ладонь. — Так же, как невозможно остановить гнев, ты не сможешь обуздать мою силу просто подчинив себе, ты можешь её направить, ослабить или усилить, но не остановить, — Канна взволнованно посмотрела на руку и ощутила ослабление пыла, — А позже сможешь и останавливать, — хохотнул он и его взгляд стал нетерпеливым.       Вода в бокале покрылась мелкими пузырями, затем те стали изредка подпрыгивать, постепенно ускоряя темп и превращаясь в агрессивное бульканье. Вода закипела. Канна выдернула своё запястье из осмелевшей хватки Амадея, и посмотрела на кипящую воду в стакане. — Это ты сделал? — недоуменно уставилась Канна. — Мне пора, я говорил, — снова украдкой пояснил он, — Ты можешь остаться здесь и дождаться меня, — с хитрецой добавил. — Я могу пойти с тобой? — вопрос уже прозвучал, когда Канна одернула себя и в смятении хотела вернуть слова.       Амадей чуть склонил голову, с весельем в глазах и прищурился будто пристреливался, — Если ты так хочешь познавать друг друга.       Он протянул обе руки и Канна с недоверием и опаской пару мгновений оглядывала их, словно соглашалась на сделку с дьяволом, а затем с напускным равнодушием коснулась его горячей кожи. Амадей вдруг вспыхнул точно живой фитиль, глаза его потемнели, а кожа стала вмиг как-то суше, жестче. Канна оглядывала его руки и боялась поднять глаза на лицо, на всё его тело, с которым неумолимо происходили какие-то изменения. Бурный поток горячего воздуха трепетал одежду и волосы, пока оба погружались в беспроглядную тьму.       Когда дышать стало совсем тяжело и по лёгким словно прошлись раскалённые языки пламени, Канна зажмурилась и покрепче сжала руки Амадея — он был тут, совсем рядом, хотя были сомнения насчёт его сознательного присутствия, но что-то точно было рядом. Что-то, на что было боязно взглянуть. — Можешь открывать глаза, — его теплый голос защекотал ухо, он скользнул ладонями до её локтей и затем отпустил, — Зачем ты вообще их закрывала?       Его короткий смех разошёлся по помещению, точно оно было концертным залом — приглушённым эхом, а затем звук будто проник сквозь стены или впитался ими. Стены были из темного, обожжённого камня, некогда красного; пол звучал как мрамор, ещё темнее стен. Готическая мебель вписывалась в интерьер как нельзя хорошо — высокие вычурные стулья с дорогой обивкой и широкий тяжёлый стол, узкие вытянутые шкафчики вдоль стен, крупные картины с резными рамами. Пока Канна рассматривала обстановку, Амадей ускользнул в проём справа, прямо туда, где закручивающаяся лестница устремлялась вверх. Канна осторожно шагнула за ним, полностью осмотрев первую комнату — видимо кабинет. Лестница находилась в огромной гостиной. Пара диванов, кресла, большой камин, на первый взгляд вполне уютно, но это пока не присмотришься к жутким сюжетам на картинах, не прислушаешься к скрежету, шепоту, вою где-то не рядом; пока не ощутишь едва уловимый мрак, который прохладным дыханием сквозняка мечется из угла в угол.       Канна сделала ещё несколько осторожных шагов. Атмосфера подземного царства давила на грудь, угнетала. Даже колени непроизвольно потрясывало, а дыхание пробивало дрожью. Страшно было ненароком пробудить что-то не то, или кого-то, будто кто-то и правда был здесь. Ведьма присмотрелась к семейному портрету над камином и с печалью подумала о своих родителях. Амадей не выглядел счастливым, как и остальные члены его семьи. Они не были опечалены или рассержены, на их лицах скорее отражалось тщеславие вперемешку с высокомерием, безразличием. Помимо демонических родителей, которые одним взглядом с полотна заставляли волосы на голове Канны шевелиться, и Амадея, на картине была изображена юная демоница.       На стене сбоку висел её портрет. Она была красива и привлекала взгляд. Канна приблизилась к изображению и опустила взгляд на подпись. Демоническая латынь была мало распространена и считалась относительно новым языком, поэтому подпись была на латыни. — Лисиа! — воскликнула шёпотом Канна и отпрянула от портрета.       Её ноги неминуемо столкнулись с ребром низкого столика, и, перелетев его и зацепив нефритовый кувшин, девушка приземлилась на пол. С тихим, но противным визгом множество мелких существ повалило из недр посудины, они бросились в рассыпную и скоро стали незаметны взгляду. Приземление на мрамор не смягчил ковёр, тот, что, к сожалению, начинался в полуметре от падения. Всё болело. Кувшин был цел, а вот сухие острые цветы болезненно вошли шипами в кожу рук. Ведьма оторвала от пола израненную руку, и с ужасом заметила, что упавшая кровь чуть зашипела и впиталась в темную гладь мрамора. — Дом крайне изголодался по таким глупым существам, как хорошо, что ты зашла на чай, — ласковый, но острый как лезвие голос напугал Канну.       Поспешив подняться, ведьма рассмотрела демоницу: темные волосы и светлая кожа, весьма контрастирующая с длинным темным платьем, колкий взгляд. Разрез наряда оканчивался высоко на бедре и заметив взгляд, демоница брезгливо усмехнулась. Она плавно спускалась по лестнице и по мере её движения свет на волосах будто живой играл с локонами, как и их цвет. Не двигаясь с места, Канна упорно рассматривала демоницу. Шаг и хищница очутилась прямо перед ведьмой, схватив ту за края воротника. — Ты немая или не знаешь правил приличия? — дернула её к себе, клацнув острыми как иглы зубами, взгляд на мгновение залился черным. — В таком случае их не дано знать не только мне, — с опаской обдумывая как может поступить демоница, Канна сжала её запястье, угрожая в ответ.       Незнакомка оскалила свои зубки и вплотную приблизилась к ведьме, но вдруг резко отпустила ту и как ни в чём не бывало пошла прочь. — Впрочем, ты не просто так попала сюда, а гостям Мадея я всегда рада, — расслабленными, почти шуршащими шагами она пошла в следующую комнату. Она не удосуживалась пригласить или хотя бы поманить гостью за собой, но всё будто подразумевало именно это. — Очевидно, ведьмы не сгнили в небытии, а по-прежнему проживают прекрасную жизнь, — из полупрозрачных банок она рассыпала что-то по небольшим чашкам. — А знаешь, ты мне даже нравишься, — что-то кипящее брызнуло в чашки, — Такая молодая и сладкая, — демоница развернулась и вновь метнулась к Канне.       Чашка в её руках качнулась, и кипящая гуща пролилась на колени ведьме. Канна зашипела и одним махом сняла влагу и ожог. — Я здесь ненадолго, поэтому было бы проще не мешать друг другу, — было страшно и непонятно чего ожидать от демоницы, так как ведьма даже не знала к какой силе принадлежит эта демоница. — Не мешать это хорошо сказано, но чай уже готов, — чашка Канны приземлилась напротив неё, вторая осталась в руках демоницы, — Слышала, что дела наверху сейчас плохи. Беспорядки неприятны, где бы они ни были, не так ли? — Верно, — ведьма осторожно приподняла двумя пальцами кружку и легко подула на кипяток. — Бедные жители Контраса ужасно напуганы, а некоторые пропали без вести, так ведь? — она сочувственно качала головой и плавно водила чашку по воздуху, чтобы та поскорее остыла. — Следить за верхним миром интереснее?       Демоница дернулась и гнев вновь мелькнул на её лице, но она устояла. — Крайне интересно наблюдать за потехой, которая разворачивается там сейчас… — Потехой? Смерти демонов, людей и оборотней, вампиров и ведьм — всех их смерти ты называешь потехой? — А разве я сказала иначе? — она криво ухмыльнулась, — Не пойми неправильно, смерти происходят всегда, войны, болезни, пожары и потопы — это уже не так вдохновляет, я смотрю глубже, есть вещи более сложные и интересные, происходящие прямо перед нашим взором, но порой не видимые простому горожанину, — её глаза блеснули насмешливым прищуром. — Совсем забыла об угощениях, не часто встречаю гостя из верхнего мира.       Демоница поставила возле Канны тарелку с пестреющими яствами. Ведьма ещё раз глянула на собеседницу и, чтобы не позволить себе сказать лишнего или ненароком затеять с ней заведомо провальный конфликт, поторопилась заткнуть рот печеньем и демоническим чаем. — Не пей это, — спокойным голосом посоветовал Амадей, войдя в комнату. Его шаги оказались незаметны только ведьме, демоница довольно растянулась в улыбке, — Это отрава.       Канна поспешно вернула угощение обратно и даже выплюнула в блюдце откусанное печенье. — Как ты узнал? — довольная демоница вмиг преобразилась, вопрос не требовал ответа, он требовал внимания. — Это же ты, Эвилин, — он коснулся плеча Канны, принуждая встать, — А тебе стоило бы быть менее наивной. — Ты уже уходишь, Мадей? — сладко протянула она, следуя за уходящей парой.       Демон нахмурился, услышав её обращение, и поднял руку, останавливая её: — Если я не указал тебе сразу твоё место, это не значит, что я расположен к общению с тобой, — сказал, и они вновь возобновили движение. Эвилин вновь изменилась в лице, сдержанные раздражение и обида были прикрыты напускным высокомерием: — Тогда приятной потехи, дорогой, — произнесла на демоническом и сделала мелкий глоток из своей чаши, наблюдая за неизбежной реакцией ведьмы.       Канна слишком поздно поняла, что весь их разговор был того же рода потехой, но всё же поняла: — Даже наивная, я всё ещё ведьма, а не добрая фея, — прошипела Канна уходя. Эвилин тут же судорожно выронила чашу, хватаясь за пылающее горло и задыхаясь. — Только попробуй вернуться, — просипела она в тот миг, когда Амадей накрыл себя вместе с ведьмой пылающей тьмой.       За окном заметно помрачнело, как будто они отсутствовали и правда долгое время. — Кто такая Лисиа?       Как молнией поражённый, Амадей вскинул на девушку удивлённый взгляд, но ничего не сказал. — Выпей это, на всякий случай, — он протянул ей бокал с напитком, который вскипел как раз прямо перед их перемещением. — И что она сказала, когда мы уходили? Эвилин, — Канна проигнорировала его просьбу и настойчиво потребовала ответа хоть на какой-то вопрос. — Не стоит тебе погружаться в демонический мир и слишком сильно им интересоваться, — словно подытожил он и нервно добавил, — Я не шучу, выпей это, сейчас, — требовательный тон заставил ведьму напрячься и все же согласиться сделать пару глотков. — Мы связаны аменто, едва ли можно погрузиться в демонический мир больше, чем я уже это сделала, — Канна упрямо нахмурила брови и сложила руки на груди.       Улыбка незаметно мелькнула на его лице. — Вдруг и эта демоница тоже пожелает меня отравить, а я и не знаю, что и с какой стороны ждать! — Не пожелает, — вкрадчиво попытался убедить Амадей, прихватив ведьму за руку, но она уже заметила, как помутился раздражением его взгляд и разогрелась огнём ладонь. — Да что же вы все сразу хватаетесь! — с возмущением воскликнула и поспешила высвободиться, — И почему злишься ты, если должна я?       Вовремя остановив себя, демон взмахнул руками, будто сбрасывая напряжение. Его взгляд остался по-прежнему раздражённым. — Она не пожелает тебя отравить, потому что её уже нет. — Она умерла? — после короткого молчания Канна выдавила из себя этот неловкий вопрос, будто бы и правда было важно знать жива она или мертва. — То есть она же и так в нижнем мире…       Амадей сделал ещё более недовольное лицо, но ответил: — Её нет ни в верхнем, ни в нижнем мирах, — а затем будто невзначай добавил, — Мне не нравятся навязчивость и неуместное любопытство, — его прямой взгляд был направлен на неё. Канна поняла, что он не ругал её, но предупреждал на будущее, и хотя в словах его не заключалось ничего крайне оскорбительного, ведьма всё же расстроилась, что на мгновение, а всё же показалась навязчивой, так что вопрос про Эвилин отпал сам собой.       Натяжение незримой струны между двумя будто только росло, поэтому Канна поспешила объясниться: — Это всё из-за аменто, мне было видение, я слышала имя, а затем увидела её и… — она замерла, глядя на него, — Мне показалось это важным. — Да, знаю, — действительно понимающе кивнул он, но о своём видении рассказывать не стал.       За окном послышался грохот. Ведьма припала к окну, внимательно вглядываясь в силуэты улицы, которые всё больше и больше заполняли её. Темнота сгустилась над городом не только потому что день близился к вечеру. Толпы людей шли по улице, они выглядели пугающе, словно охотничьи псы рыскали по улочкам в поисках загнанного зверья. Канна схватилась за пояс, снаряженный снадобьями и другим арсеналом — на месте. — Предлагаю погрузиться в невероятное романтическое приключение, с вызволением принцессы из заточения и доставкой её до безопасного укрытия, — демон ухмылялся как новенький, будто и не было того, очевидно, малоприятного для него разговора. Канна даже сперва была сбита с толку, а скоро подхватила его задор и ответила: — Принцесса и сама может себя доставить, а если понадобиться, то и рыцаря проводит, и демона победит, — торжественно проговорила с улыбкой Канна, а потом сконфуженно прикрыла ладонью рот и густо покраснела, — Я случайно. — Со мной тебе все же придется побороться, — он приблизился к входной двери раньше ведьмы, чтобы открыть ту перед ней, и снова оживленная личность сменила тон эмоций, — Предлагаю заранее сделать ставки, — с азартом щелкнув пальцами, он придержал девушку у входа, не торопясь отворять дверь. — Ты хочешь побороться со мной? — Не физически — так итог слишком очевиден, — его легкомысленный тон оскорбил девушку, но её вновь нахмуренное лицо он проигнорировал, — Я завалю тебя, — будто она не поняла и без пояснений. — Я подумаю, но прежде, нужно решить, когда мы будем проводить тренировки и разбираться в том, во что мы влипли. — Я рад видеть тебя в любой день, а наше близкое проживание могло бы ускорить тренировки, — он хитро прищурился, — И нет, мы не влипли, «многим кажется, будто аменто для ведьм словно ярмо на шее, но это совсем не так, пускай некоторые ведьмы и колдуны преподносят именно в таком свете,» — слово в слово процитировал, на что Канна негодующе насупилась. Веселясь замеченной реакцией, он продолжил, — «Партнёр в первую очередь твой союзник, твоя поддержка, родственная душа…» — он явно вынимал обрывки фраз из контекста, что ведьма и поспешила ему сообщить. — Я знаю, что говорила, не нужно пытаться меня провести, — надутая от негодования, она поторопила его. — Хорошо, — вновь усмехнувшись, он приоткрыл дверь, а потом поспешно закрыл, — Юная леди почтит меня своим вниманием в ближайшее время? — он юлил, как мог, чтобы потянуть время.       Его слова непроизвольно, вызвали-таки сдержанную смущенную улыбку на лице Канны. — Возможно, я и правда слишком юна для тебя, — и правда, ни он, ни она ничего друг о друге не знали, в том числе возраст. — Не беспокойся на этот счёт, мой возраст в самый раз, — он ещё мгновение подержал дверь, пока они молча рассматривали друг друга, а затем пропустил Канну на улицу, — Не слишком ли шумно на улице? Я беспокоюсь на ваш счёт, — продолжил выученную игру он, уже ступив вниз по ступеням, следом за гостьей. — Боюсь, моя особа не так велика для подобного сопровождения, — хохотнула Канна, а потом опомнилась — Ой, мне давно пора! Спасибо за небольшое путешествие, до встречи! — она мило улыбнулась напоследок, а затем накинула на себя незримое полотно иллюзии и исчезла в уличной толпе.       Немногим позже, словно из-под земли возник Кассиан. Как всегда злой как черт — что в целом простительно демону. Он выглядел уставшим, и не зря, ведь вернулся с очередного поручения Амадея. — Как успехи? — деловито спросил Амадей, который также отлучался. Без лишних слов, Кас, развалившись в кресле, задрал два пальца вверх, — Рад слышать. Есть ещё одно дело, небольшое. Нужно разузнать кое-что о Канне и заодно достать мне одну вещь. — Идиот, надеюсь ты не поставишь под откос весь план из-за чёртовой ведьмы! — демон выплюнул что-то ещё презрительное, но после раздачи поручений Амадей его больше не слышал.