Латте с кокосом и мятой.

POV. Yoongi             Я готов был скупить все розовые пушки мира, чтобы поочерёдно засовывать их в его жаркий рот, глядя как ненасытный язычок скользит по стволу, а нереально голубые глаза, в чертовых линзах, закатываются от наслаждения.       Готов даже был заставить нашу ванную самой крутой и дорогой розовой краской, чтобы цвет его волос всегда был таким же ярким, как в первый день нашего знакомства, когда я хватался пальцами за малиновые пряди, натягивая его в туалете какого-то клуба.       Я буквально пол состояния потратил на то, чтобы все байки в моём гараже светились его любимым цветом беспрерывно, на постоянной подсветке, которая невероятно переливалась на его обнаженном теле по ночам, когда мы отдыхали после очередного заказа... ⠀      ⠀Но я не готов был собирать дрожащими пальцами вовсе не розовую, а чертову алую кровь с его губ. Не готов был целовать в последний раз растянутые в ухмылке губы. Не готов был прижимать к груди его розовую макушку, которая упала в мои ладони после последнего вздоха.       Я совсем не готов был его потерять, хоть и возможно, никогда им не обладал...

***

POV. Jimin       Розовый - новый чёрный.       Красуется на его предплечье надпись. Дрожащие в напряжении руки упираются в раковину, что заполнена теплой водой и кровью.       Новая капля убегает вместе с сильным напором, размываясь в нежно-розовый цвет. Наша кровь, оказывается, может быть розовой, если хорошенько разбавить её водой. Он снова сплёвывает алую жидкость, которая уносится куда-то в глубины водостока, куда, вообще-то, хотел бы попасть и он сам. Смыться с этой планеты. Раствориться.       Убийства уже порядком надоели. Деньги лежали почти нетронутыми, в сумках под кроватью. Холодильник пополнялся лишь розовым джином и, изредка, каким-то фаст-фудом.       В этой квартире теперь было непривычно и до оглушающего тихо. Лишь изредка, взрезающий тишину истеричный смех, вперемешку с плачем, заставлял мышей в подполье вздрагивать.       Вместе с потоками кровавой воды, он мечтал смыть всю боль, все слезы, все воспоминания. О том, кого застрелили чуть больше года назад, оставляя умирать на его руках. О том, чей хриплый смех наполнял эту квартиру до краёв и позволял ей казаться обитаемой. О том, кто заставлял его чувствовать себя, хоть немного, живым.       Но он растворился в этой жизни также быстро, как и алые капли, что срывались с губ в бесконечную воду...