***
— Так что ты задумала, Текна? Погулять по саду Алфеи? Директор Саладин был на высоте, как обычно. Зря она в него не верила, или, наоборот, верила. Не моргнул глазом и не изменился в лице, разглядывая оставшуюся от окружавшего школу фей прекрасного парка дикую пустошь. Не совсем, на Линфее гораздо хуже, но пришедший в полное запустение полузасохший сад — чахлые молодые деревья с трудом пробивались сквозь сухостой и черные поваленные стволы — производил гнетущее впечатление. Не говоря уже о зияющем пустыми оконными проемами остове школы, давно грязно-сером, а не розовом — заросли одичавшего плюща на фасаде, пышные и зеленые, чуть спасали положение, — и смутно угадывающихся дорожках, когда-то вымощенных фигурной брусчаткой и мрамором. С самим директором Красного Фонтана и соправителем Магикса… восемнадцать лет назад двор Алфеи еще цвел сонмами розовых кустов и орхидей, и простая ученица помыслить не могла о столь высокой чести. И она бы с удовольствием пошла, да, чтобы поговорить о не предназначенном для ушей и понимания однокурсниц. И просто им неинтересном. Словно она ошиблась с выбором школы — Саладин тоже как-то об этом сказал, еще в прошлой жизни. Своим обычным бесцветно невозмутимым тоном, под стать взгляду — не позволяющим понять, шутит он, вызывает на откровенность или бросил ничего не значащую фразу в светской беседе. Может, и да… только она искренне любила Алфею и соучениц и не испытывала тяги к черной магии. Лишь к науке и логике. В Облачной башне и Красном Фонтане их было больше, чем в рафинированно светлой Алфее, но Саладин не обучал девочек и уделял основное внимание физической и воинской подготовке. Маги-мальчики почти не рождаются в Магиксе, никто не знал, почему, но так было всегда. Или он прав — здания можно отстроить заново, лучше прежнего, посадить деревья, восстановить фонтаны, клумбы и дорожки. Это не то, что действительно важно. С людьми сложнее, но они приходят и уходят, и всегда одинаковы. И незаменимых не бывает, да — когда живешь которую тысячу лет и убедил себя в этом. Или понял. Наверное, прав, если отбросить лишнее и основанное на эмоциях. И успокоиться, это очень нужно. Но она так не может, пока. Через тысячу лет — или три — надо будет попробовать снова. Текна переплела пальцы, стараясь дышать глубже и ровнее. Острое желание сделать все, чтобы хотя бы в иной реальности Алфея осталась живой и цветущей, поднималось внутри, сметая преграды. Прямо сейчас, забыв о более важном и насущном. И все остались, какими она их запомнила за день до — живыми и полными планов на будущее… или хотя бы многие. Потому она и избегает здесь бывать. Так же, как и отпускать Мэлько в Линфею, надолго и без неё. Легко сказать… попробуй его не отпусти. Рядом с тем, что осталось от школы фей она становится почти как он. И тоже готова делать глупости. — Это подождет еще немного, Текна… если ждало столько лет. А здесь и сейчас можно только побороться за будущее, да. И в бой он отправит их, ничего не изменилось. Она поняла, хотя вслух от Саладина такого вряд ли дождешься. Единственный оставшийся при своем, почти, после той битвы выражался осторожно, и непафосно. Старчески узловатые прохладные пальцы стиснули ее локоть. Полностью сохранивший, в отличие от нее, трезвое восприятие Саладин, решил отвести ее за ручку к классу техномагии. А ее разум упорно сопротивлялся, желая утонуть в спасительном маразме… или просто еще немного там поплавать. Позволив глупо и кощунственно похихикать про себя над некогда немыслимой ситуацией. Что бы подумали и как отреагировали погибшие подруги на прогулку по алфейскому парку под ручку с великим магом. Им стало бы безумно весело и до жути любопытно, и море глупых шуточек не иссякало бы долгие годы… никогда. А она бы не обращала внимания и удивлялась, какие они странные. Только ей придется опять сделать выбор не в их пользу. Как некогда собственные наставники. Потому что воды из водопада Черной Ивы почти нет, а без этого… — Достаточно пары капель, если я помогу тебе. Саладин с легким интересом, словно ни разу еще тут не был за восемнадцать лет, разглядывал сохранившийся значительно лучше основного здания корпус. Даже стекло во многом уцелело, лишь стало почти непроницаемо темным от пыли и гари и пошло паутиной трещин. Ярость вырвавшихся из многовекового плена Прародительниц пощадила стоящий обособленно в глубине парка класс техномагии — наслаждаясь гибелью живых созданий и деревьев, они просто не обратили на него внимания. — Вы? — Текна сразу пришла в себя и от неожиданности забыла давно привычное «ты». Что Саладин в курсе их затеи с альтернативным прошлым и относится как к ненужной сентиментальной ерунде, она не сомневалась нисколько. Директору настолько нечем больше заняться, как сказал бы Мэлько, или… — Мучить Флору не обязательно. Мелькор и без этого не убьет сына по приказу ведьм, ты же знаешь. Чем бы потом ни пришлось заплатить. Сыном он, может, и поступился бы, но гордыней — никогда. Сейчас говорят «ЧСВ», Саладин отстал от жизни. И слишком пофигистичен, чтобы понимать… то, что и она раньше не понимала. Иначе не жил бы один в обманчиво стремном облике ветхого старичка долгие эоны. — Или со стороны виднее. Оживлять давно не функционирующий фотоэлемент было рискованно — Текна лишь просканировала заклинившую дверь и отошла, позволив Саладину создать портал. Он также сомнительно галантно пропустил ее вперед, не опуская сжимающую посох руку. Обслуживающий телепорт сервер ничем не выдавал своего присутствия, равнодушно глядя черным пятном монитора. И готовности — спящий режим подключенного к аварийному аккумулятору компьютера не означал бездействия. Палладиум сделал все возможное, и не совсем, чтобы замаскировать искру жизни в глубине обесточенной техники. Когда покидал Алфею, гораздо раньше чем мог и был должен.Часть 48
17 февраля 2022 г. в 17:38
«Подожди!» — Мирта с трудом удержалась от бессмысленной детской просьбы, смутно вспомнив первые дни в садике. И лишь молча проводила взглядом пугающе быстро слившуюся с темнотой фигуру. Майрон ушел спокойно и уверенно, не быстро и не слишком медленно, даже не подумав замяться или оглянуться. И был все также хорош, даже со спины и в полутьме, в отличие от их МБДОУ.
Оставаться в толпе незнакомых детей в пахнущем хлоркой и подгоревшим молоком, — иногда вареной капустой, что еще гаже, — душном помещении было страшно и обидно. Мама с раздражением отрывала ее от себя, оставляя истерить на полу у шкафчика и скрывалась за отрезавшей путь к свободе дверью.
Может, когда-то было и не так, но запомнилось именно это. И может, она теперь понимает ее лучше. И сама тоже злилась бы на несносного мелкого спиногрыза, не дающего уйти уже поскорее и отдохнуть от его криков… точно бы злилась. Поэтому просто не будет их рожать.
Все почти как сейчас. Только она не стала кричать и плакать — стыдно как-то, она же не ребенок и рыжий майа не ее папочка. Решит, что она инвалид на голову, и правда больше не придет — нахуя ему лишняя бесполезная морока. И даже не окликнула, просто потому, что в горле катастрофически пересохло. И Майрон хотя бы был ласков с ней — именно с ней самой, а не с той, кого в ней видел — как… она не может вспомнить, кто еще. Лживый Палладиум не считается, несмотря на все его умения и ловкость рук и языка. Не только в разговорах, но и…
Вспоминать неуместные и неприличные подробности в темнице Ангбанда лютый кринж или хорошая идея? Может, так станет ясно, что ничего путного в ее мыслях нет и дальше можно не искать? И Майрон все равно simple the best, это даже не обсуждается. Он всегда ей нравился, даже когда еще был просто фантазией, гораздо больше всяких глупых Леголасов.
Мирта ухватилась обеими руками за решетку, ожидаемо и огорчительно толстую и прочную и прижалась лбом к неприятно шершавому холодного металлу. Спертый воздух пах все тем же дымом, только поменьше, чем снаружи, пыльной сыростью и какой-то еще дрянью… орками, наверное. Похожая на успевшие стать родными — хотя и не как Лесогорск, — катакомбы Облачной башни тюряга хранила не только от побега, но и от Трикс. И тут есть чем заняться.
Волшебный сосуд Айси светился на расстоянии протянутой сквозь решетку руки тоненькой хрупкой льдинкой. Чуть пугающей, как злосчастная книга Легендариума, чем-то непонятным и необратимым. Или она теперь будет бояться всего, хоть сколь-нибудь магического? Даже когда никакого подвоха нет — с предвидением будущего у нее вообще никак. На самом деле.
Это просто… еще один подарок, как и колечко? Майрон хочет, чтобы она стала сильнее, раз выбрал в помощницы и ученицы. Выбрал же? И все для нее, такого даже Флоре не дарили. Глупой принцессе без надобности пустые стекляшки и золото, только любовь, живые цветы (срезанных ей станет жалко, и она, похерив романтику, побежит их спасать — еще и расстроится, что парень погубил ее любимцев, бессердечный и ничего не понимает) и сладкие фрукты подавай.
Потому что зажралась с детства — бриллианты у нее мелкие, туфлей всего триста пар, белужья икра заветрилась — и не разумеет чужих траблов, как сытый голодного. Всего до хера вот и хочется только большой и чистой любви, а деньги — брызги.
А она обожает подарки — настоящие, дорогие и красивые, а не говно всякое. Когда мужик не просто цветов с ближайшей клумбы нарвал, сирени наломал, или какую-то хуйню по пьяни написал под окном на асфальте — оксанин папа так делал, пока с ними жил, и еще гулял, скандалил и нигде не работал, — а заморочился, время и деньги потратил. Жаль, что никто их не дарил до сих пор. Только Майрон колечко — она сначала его украла, но все равно, мог же и отобрать. Это было так… не хуже, чем секс, когда в животе… и ниже становится нестерпимо горячо и сладко, и блаженное расслабление растекается везде, до кончиков пальцев.
Не хочется его продавать, зря она так сначала подумала, лучше себе оставить. Только если совсем задорого. И то жалко — бабки и вещички как раньше пиздить можно, а оно такое… крутецкое и особенное.
Пусть подарит ещё что-нибудь, она будет очень рада и невероятно, безумно благодарна. А не кривить рожу, как некоторые. За вакуум Айси расцеловала бы рыженького темного, куда скажет… да и просто так тоже, это приятно, если бы он не поспешил свалить. С такой внешкой не обязательно тратиться и подарки приносить, чтобы девушки давали, можно даже, наоборот, с них трясти. Как Прохор Шаляпин, хотя он уже старый, как ей казалось, и с бессмертным майа любителя богатых старушек и рядом не поставить даже в лучшие времена.
Или не может все так идеально складываться… есть какой-то наеб? Майрон не добрый дедушка Мороз борода из ваты, и крышу будущему второму Темному Властелину (пиздец, ему обидно быть вечно вторым) снести от любви никак не могло. Так, чтобы сразу добрым стал, как сок из Магнита. Она не в фичке про прекрасную Оксаниэль и Леголаса, где такие охуительные повороты на каждом шагу. Кого-то спасать, тем более ее, Майрон будет, только имея собственный интерес.
И вообще никто не делает что-то для других просто так, почти никто, кроме дурочек вроде Флоры. И им же хуже — чмыри, получившие халявное добро, тут же садятся на шею и наглеют. Нужно не так, а четко определить — ты мне, я тебе, чтобы все свой профит имели, по-честному и без обид.
Очевидно же, и детей рожают для стакана воды, чтобы мужика к себе привязать и было, на кого младших повесить. Растят их и ухаживают не просто так, а чтобы отдача была и попрекать потом, если вдруг нет — «да я для тебя столько старалась, а ты дрянь неблагодарная». Неблагодарная, и что… Но все же, так приятно поверить, что Майрон заботится о ней, и хочет трахаться… просто потому, что хочет.
Тем более она с радостью что-нибудь для него сделает… кроме секса. Даже и просто так, хочется чтобы в этой версии все нормально кончилось, и продолжалось, а не кринжово, как в книжках. Пусть только скажет, что.
Забыв о своих более чем тревожных и неопределенных перспективах и практических вопросах — для чего он нужен, например, и чем мог бы помочь… а вдруг только хуже сделает, — Мирта завороженно уставилась на вакуум Айси, или уже не совсем Айси, не моргая и стараясь не дышать слишком громко. А просто верить в то, что Майрон постарался специально для нее — ему-то ведьминская заморочка точно без надобности.
А ей пригодится… если подумать, как. Взять магический кристалл в руки, пощупать, рассмотреть получше. Он же не жжется и никаких гадостей похуже непрошенным приватизаторам не делает, раз Майрону хоть бы что? Или суперзлодея из Средиземья просто такое не берет? А она уровнем пониже будет, хотя камешек поднимет, разумеется, тут двух мнений быть не может.
Потому что какой же красивый прибамбасик! Охренительный, не хуже сильмарилла, наверное. Чертовы эльфийские камни она никогда не видела и видеть не хочет. Никакой пользы, кроме вреда, от этих кристаллов Сваровски — что в книге, что сейчас. Особенно сейчас. В пизду их. Она даже знает, кому — как раз на троих хватит. И больше не включать, не вынимать то есть.
А вакуум крутая штука, и отнять его у хозяйки надо очень постараться — она вообще не знала, что так можно. И даже не поняла, что за камешек вытащила из кармана… своего парня, который об этом пока еще не знает. Что он ее парень то есть, кражу ушлый Майрон сразу просек.
Все еще не веря своим глазам, словно такой желанный чужой кошелек сам собой выпал под ноги из кармана зазевавшегося владельца, Мирта благоговейно рассматривала крошечную живую льдинку. Уже неприлично и опасно долго, но решительный момент хотелось задержать. Сулящую… хотела бы она знать, чего. Может быть, ничего… или ничего хорошего — магический кристалл упал на камень с до сих пор звучащим в ушах мелодично хрустальным звоном. Завораживающе приятным, если бы не гадкие воспоминания о его истинной хозяйке, обожавшей подобные звуковые эффекты. Сосульку ей в задницу.
Не такой уж и истинной, если вот он, ее вакуум, выпал из кармана победителя. Потерять ценный артефактик, как зазевавшийся лох, Майрон точно не мог. Но подарить ей за ненадобностью, хотя и так выебонисто, да. Оставить за собой последнее слово, раз уж она нагло его обчистила средь бела дня. Опять… наверное, он на самом деле к ней неравнодушен, иначе дал бы по шее за недостаточное уважение. Как минимум, а то и вовсе с ходу на ноль помножил.
А не дарил колечки и не подбрасывал честно украденное в аккурат к решетке. Чуть дальше, и она бы не дотянулась, а ближе — слишком просто, не пришлось бы попыхтеть, стараясь изловчиться и подцепить скользкий кристалл кончиком пальца. Только посмотреть не остался, скрестив на груди руки и ухмыляясь, как ей пришлось на полу раскорячиться — ему бы пошло.
Понторез, мать его, как и все мужики и темные маги. В квадрате то есть. Может, он реально хочет проверить ее на вшивость — вернет находку по-честному или закрысит? Аааа, плевать, Майрон слишком намного старше и умнее ее, чтобы так заморачиваться и устраивать глупые проверки. Прошерстил все ее мыслишки от и до еще при первой встрече, пока она в отключке валялась и галюны ловила, да и все. Если только не сумел, что вряд ли, но уж точно не постеснялся. И прекрасно знает, что она сейчас сделает.
Есть! Канонично холодный флакончик повелительницы льда наконец подкатился ближе (спину уже начало ломить и закрались тревожные мысли, не слишком ли долго она тут одна без внимания) и легко поместился в ладонь, чуть царапая острой гранью. Почти… какой-то обычный, если не считать мутно-голубоватого сияния, как от экрана смартфона.
— Черт! — Мирта подпрыгнула на месте, услышав шум, похожий на гул отражающихся от стен голосов. Орки ебучие, больше некому. Майрон и его хозяин (начальник звучало бы приятнее, но менее точно) вряд ли станут топать и гоготать, как пьяные бичи. Вакуум выплыл из чуть разжавшейся ладони, мягко протолкнувшись сквозь пальцы, и завис напротив, медленно крутясь вокруг своей оси.
— О! — не понимая, что делать дальше — в книгах и у Трикс все происходило само собой, — Мирта раскинула руки, стараясь расслабиться и что-то почувствовать. Вакуум, ослепив почти невыносимо яркой кислотно-голубой вспышкой, подплыл ближе и вошел под футболку, или еще глубже, скрывшись прямо в груди с непередаваемым мягко-щекочущим ощущением.
— Обалдеть! — забыв о приближающихся неприятностях, Мирта потрясённо прижала дрожащую руку к груди. Кроме лёгкого, или ей просто показалось, и тут же прошедшего ощущения тяжести, от вакуума Трикс не осталось ничего. Магический сосуд исчез, слившись с ее телом и совершенно не чувствовался — ни физически, ни ментально.