Фея моих снов

Ты сможешь, и сделаешь все, что нужно. Это не должно быть трудно, если четко следовать инструкциям. Командовать не должно быть трудно, и инструкции писать. В жизни все идет через одно место, а не как в них сказано. Авиамеханики в этом шарят лучше Великих магов. Даже самых умных, как некоторые. И что это за место, говорят предельно ясно, эвфемизмы для слабаков и ботанов-теоретиков. Но она согласилась отправиться в прошлое и все понимает. Сама напрашивалась долго и активно (бойтесь своих желаний), и Директор давал возможность передумать, все честно. Только стремно оно на самом деле, а не круто и весело. Совсем не прикольно. И, что интересно, уже не скажешь. Слишком страшно сделать что-то не то и все испортить в будущем. Или умереть. Последнее так близко и реально, что холодок по спине и внутри все сводит. Впервые в жизни, но кто же знал. Раньше она бы не боялась, и не хотела вместо этого всего устроиться на кровати под пледом. С тарелочкой горячих бутербродов — или хотя бы холодных, в общаге выбирать не приходится, — клубничным коктейлем и мягкими игрушками. Может, это гормоны? И зря она не сказала Саладину? Не призналась, что немножко беременна, поэтому путешествия через кротовые норы, борьба с Древними Ведьмами и прочие интересные приключения пока не для нее. Тогда он ее никуда не пустил бы и мечта стала явью. Можно же не колоться, что дети от него… мало ли других вариантов. У них в Красном Фонтане учится, да и остальных парней Магикса. Собиралась, и было так легко, на миг — но не сложилось. Потому что не могла понять, чего хочет, и… Директор реально не в форме, чтобы лично все разруливать. Не только потому, что опять вискаря нажрался, не защищая сознание. Когда мучаешься от желания переписать собственную жизнь и чувств к бывшей девушке, лучше не ходить в прошлое. Ну что он за… может, пора и забыть уже? Найти что-то новое? И кого-то. Поэтому да, босс, разумеется. Саладин был необычно мил, напутствуя ее перед прыжком в кротовую нору, и даже обеспокоен. Немного, и не кривил пренебрежительно губы. Если только чуть-чуть — многовековая привычка, она сильнее него и босс неисправим. Так что она не в претензии — какой уж есть, пусть и дальше будет самим собой, без всяких пугающих срывов. Вредничает, считает всех молодыми дурачками и дурочками. Последние вообще низшая форма жизни. Но это личное, бедного шефа Гриффин обидела в юности, вот он и стал таким. С шизой… странностями. Можно не обращать внимания, и все. А насчет ума так и есть, если он прожил три тысячелетия и столько всего изучил и знает. Другое обидно. Мог бы не считать ее задание ерундой, решаемой точным соблюдением инструкции. Легко быть умным и все знать в кабинете за бронированной дверью. Многометровой толщей свинца и стеклобетона наружных стен и способными поджарить кого угодно защитными чарами. Сюда бы его, к Древним Ведьмам в гости. Наверняка тоже офигел бы и не знал, что делать. А да, вот же он, и реально офигел. Очень смешно. Этого Саладин в своих гениальных инструкциях не предусмотрел и плана действий на случай встречи со своим альтер эго (или как это назвать, раннее сохранение?) не дал. Как всегда. А он такой хорошенький… няшный был. И есть, когда не в облике старикана. Но здесь… три тысячи лет назад особенно. Только не слишком дружелюбный и воспитанный. Если на незнакомых девушек с ходу набрасывается с боевыми заклинаниями. Даже не пытаясь выяснить, кто они и зачем, поговорить по-хорошему. Сам же потом писал об ответственности, гуманизме и неиспользовании опасных заклинаний без необходимости. В учебнике по этике и Магическом Кодексе. И двойки на экзамене ставил несогласным и не выучившим. А почему сам так себя ведет? Неэтично и нечестно. Неуместные и бессвязные мысли закружились в голове, лишив шаткого преимущества. И ей просто поплохело, резко и предательски. От прыжка сквозь абсолютную тьму червоточины, шока нежданной и совсем не теплой встречи. Прежний босс без понятия о планах нынешнего, и больно стиснул руками, надавив на живот. Коварно зашел сзади, и когда она резко вывернулась, внутри что-то оборвалось и неприятно заныло. Заныло… если бы. Пронзительно заболело, вызывая непреодолимое желание присесть, согнувшись пополам. Черт, как больно! И он… этот Саладин реально может убить ее. Собственную ученицу, которую сам же сюда запихал… отправил. И своих будущих детей, сам того не зная. Какой ты в жопу директор… гондон ты! Произнести вслух… правду, а никакое не оскорбление, не вышло. Голос пропал от накатившей слабости и горло перехватило, как петлей. Миели судорожно вздохнула, стараясь хотя бы не заплакать и не пропустить новых ударов. Неприветливо серые каменные своды зашатались, теряя четкость линий. — Кто? — Молодой маг удивленно приподнял брови и даже слегка приоткрыл рот. Гораздо более пухлый, чем у себя настоящего… или кто тут настоящий. Хорошенький пацанчик, даже слишком. Мог бы вести видеоблог для девочек, в слащавой мальчуковой группе петь… или помочь. Пожалуйста. В глазах помутилось, и вновь ухватившие ее руки уже не хотелось стряхивать. Единственную поддержку, страхующую от жесткого падения со склона. Кувырком в непросматриваемое до дна ущелье… зря она туда заглянула. — Ну все. Попалась? Миели ударилась затылком о поросший травой камень. Не больно, но ужасно обидно. Достаточно, чтобы глаза защипало от слез — это фиаско, братан. Но она не раскисла, и не будет сдаваться. Только… От почти ласкового — или ей показалось в полуобморочном состоянии — шепота по спине поползли мурашки. Будущий босс притиснул ее к скале, не давая пошевельнуться и почти коснулся губами ее рта. Как он же совсем недавно. Не забыв цепко ухватить за запястья, сведя их вместе над головой. Одной рукой, но намертво, без шансов даже пошевелиться. Можно попробовать хорошенько заехать ему коленкой в пах, или куда повезет, но она не будет. Слишком не уверена в своих силах… и он может сильно ударить в ответ. Туда, где и так больно, и ее бедные дети пострадают, или умрут. Их. Пусть не радуется — тупо повезло. Она бы его сделала, легко — в поединках ей нет равных, кроме Мэлько. И самого Саладина. Наверное, в той жизни шеф с ней не дрался — по статусу не положено, — только наблюдал за занятиями. Но это он три тысячи лет тренировался, а здесь не так крут. Так что лежал бы доисторический красавчик лицом вниз и просил пощады. А она его зафиксировала, как учили — руки за спину, упор коленом в поясницу. С превеликим удовольствием, так ему и надо. Если бы не то, в чем он же и виноват. Накатывающая острыми спазмами боль в животе утихла, но делать резкие движения расхотелось. Даже чтобы спасти собственную жизнь. Это слишком… — Ты носишь для них будущую жертву? Тоже? Чего? Миели поперхнулась и замерла, невольно задержав дыхание. Этот Саладин не убьет ее и не сделает больно — даже придержал, не дав со всей дури приложиться башкой, а… WTF, что он от нее хочет? И опять покраснела, как дура, от кринжового дурацкого смущения. Лучше бы он ее побил, чем это — было бы просто и ясно, что делать. Теплая ладонь бессовестно скользнула по груди, задев болезненно чувствительные соски и замерла у пояса. Просто… пытаться расстегнуть ей штаны, пользуясь нечестной победой, будущий Великий маг не стал. И за грудь больше не лапал — тонкие теплые пальцы задели ее случайно, вызвав пронзительно приятные ощущения. И остановились на животе, чуть подрагивая. Словно собираясь погладить, как на картинках в интернете. И… что тоже? Не пояснил, но понятно, кажется. Он же об этом? Ужасных жертвоприношениях Прародительниц. Эпоха их запрета еще не настала. Вот-вот должна, если что-то не пойдет не так. Из-за нее… встречи с ученицей из будущего в жизни Саладина не должно было произойти. — Нет, я не… Миели запнулась, решив не говорить: «Не чтобы принести жертву. И не от демона из другого мира, а от тебя вообще-то». Она никогда не сможет это произнести. — Я не из Облачной башни. И не из вашего мира… времени. Саладин сказал, что так делать нельзя, строго запрещено впутывать местных. Но… попробовал бы сам. И это он же и есть, да? И как Саладин вообще узнал о ее положении, он не маг природы. И оно стало… заметно более ощутимым. Чувства, что внутри что-то распирает, делая пояс брюк невыносимо тесным, еще недавно не было. До прибытия сюда. — Не знаю. — Великий маг наконец убрал руку с ее предательски округлившегося животика. Немного… но такого точно не было. Словно держать ладонь там и болтать о ерунде — то, что сейчас нужно. — Я изучал природную магию в колледже Линфеи, насколько это возможно для не получивших ее от рождения. Там всех ей учат… чувствовать и оберегать жизнь, и принимать роды. Но недоразвитых зародышей я не чувствовал, до сих пор. Это умеют лишь наделенные врожденным даром. И не хотел учиться… зачем? Лучше тратить время на важное и полезное. А не природную магию и защиту живых созданий. Что гибнут и гибли всегда. И снова рождались, в чрезмерном количестве. Гораздо большем, чем нужно. Природа производит своих детей с запасом и отбирает сильнейших. Зачем вмешиваться в то, что не сломано? Когда есть более перспективные занятия. Саладин пояснил свои взгляды без лишних слов, пренебрежительно прищурившись. С Мэлько они на сто процентов не совпадают во мнениях, и братишке не понравился бы шибко умный пацанчик. Совсем… мог даже в глаз ему дать. Не только за то, что напугал любимую сестренку. Отправил на опасное задание. И сделал ей «недоразвитых зародышей»… сам он такой. — А с тобой все ясно и без природной магии. Или ты так сильно объелась? Что вот-вот пуговица оторвется. Съела парочку подруг, не иначе. Знакомые и нет серо-карие глаза откровенно смеялись, став почти черными от расширившихся зрачков. Ласковые нотки скрадывали хамство и неуместность замечания… на миг захотелось зажмуриться и притянуть волшебно-теплую руку назад. Но мог бы сказать что-то нормальное… матери своих детей. — Что ты сказала? Не из нашего времени… ты серьезно? — Саладин встряхнул головой, словно шокирующе важное дошло с задержкой. Как бывает в поддатом состоянии, тогда он еще не… или да? Выпил с горя, а там и привык. «Сам ты недоразвитый зародыш!» — запоздало обиделась Миели на все сразу, намеки на не влезающий в курсантскую форму живот особенно, пытаясь вывернуться из приятно теплых объятий. Или хотя бы освободить руку. Ей стало лучше и как-то дурманяще счастливо от прикосновений, тянуть живот перестало… но он все равно оборзевший хам. Вот тебе! — Ах ты! Саладин пошатнулся от неожиданности, получив оплеуху, и прежде чем Миели успела злорадно захихикать, руки, ноги и все тело потеряли подвижность, скованные невидимыми путами. — А как еще сказать? Если развитие плода не закончено. Ты не изучала биологию? И эта форма тебе мала… слишком давит. Позволь, я помогу. Пуговицы на груди и ниже разошлись одна за другой, от какого-то дурацкого бессовестного заклинания. Саладин глубоко вздохнул и широко открыл издевательски прищуренные глаза. Миели покраснела от стыда и обиды, иллюзорные веревки надежно сковывали руки по швам, не давая пошевелиться. И спрятать ее бедную, неприлично набухшую и потяжелевшую грудь от наглого взгляда. Он восхитился, смеется над ней или все сразу? — Не будешь больше драться? Ну, ты чего… Путы ослабли, Миели всхлипнула и, качнувшись вперед, прижалась к сшитому из незнакомой грубой ткани кафтану… или ученической мантии. Все равно, она потом спросит. — Перестань. Лучше надень что-нибудь удобное и не такое странное. Это подойдет? Свободная туника неприметно-серого цвета материализовалась из воздуха и скользнула вдоль тела, приласкав натуральной мягкостью. Надежно укрыла уже не кажущуюся слишком большой грудь и все остальное. Удобно, тепло и наглым взглядам нечем поживиться. Такое носят любители старины и экоэнтузиасты, а она до сих пор вблизи не видела. — Да. До червоточины было не так… ничего не заметно. Она стала… более беременной. Глупо, но как еще сказать? И не смешно, че он прикалывается. — Червоточина? — Саладин с любопытством взглянул на нее… в глаза на этот раз. Забыв о пошлых намеках и глупых шутках. — Пространственно-временной тоннель? Я думал об этом… в нем время может искривляться и менять направление. Так, что выйдешь немного старше, чем вошла. Или моложе. С беременными не знаю, но зародыш… ребенок регрессировать не должен. Только развиваться. Ты могла родить по прибытии… или очень сильно прибавить в весе. Погрешность оказалась небольшой, тебе повезло. Какой идиот тебя сюда отправил? Да так… есть один. Вот подстава. Саладин не предупредил о таком, и она сама… знала вроде, но не вспомнила вовремя. Что с ней будет по возвращении в родной Магикс? Ладно, лучше подумать об этом потом. Вернуться бы сначала — сделав все, как надо и ничего не испоганив. — Ты… — Миели задержала дыхание, наслаждаясь странно (вообще-то нет, но ему лучше не объяснять) живительным прикосновением. У нерожденных детей особая связь с отцом и его магией. Она в это не очень верила… но кажется, все правда. Саладин снова небрежно дотронулся до ее живота, для иллюстрации сказанного, и не торопился убирать ладонь. Лапать незнакомую беременную девушку за живот ненормально. Если ты не извращенец или не чувствуешь… чего-то. — Отправил меня сюда, я хотела сказать. Чтобы спасти малыша Гриффин от смерти. Может быть, ты… «Поможешь мне?» — Миели испуганно замолчала. Саладин был немного… много не в себе тогда. И бурно реагировал на все, касающееся бывшей девушки. Хотя как-то не очень похоже. — Зачем? — подозрительно спокойно спросил Саладин, отворачиваясь. И, не меняясь в лице, ударил по скале ребром ладони. Несколько камней скатилось вниз, с шуршанием задевая кусты. Миели чуть не вскрикнула, ожидая увидеть рану или перелом, но сотрясшая склон рука осталась невредима. — Ты хочешь ей отомстить и злишься, но потом пожалеешь об этом. Не сможешь забыть и через три тысячи лет. А она будет переживать его гибель снова и снова. Посмотри… что будет с вами дальше, — сбивчиво продолжила Миели, решив что картинки лучше тысячи слов. А что еще делать? Или так, или ничего не выйдет. Пусть посмотрит на себя любимого три тысячи лет спустя, бутылку виски на столе, Институт Времени, Красный Фонтан, «все бабы дуры», глюки и остальное безобразие. Не все, конечно. Только бы он ее не перебил, или вовсе не отказался слушать. Они и сама собьется… того гляди. Но Саладин слушал и исследовал картины из памяти — внимательно и странно спокойно, как увлекательную лекцию. Не пытаясь ни перебить, ни узнать лишнее, зайдя куда не приглашали. Или делал это очень ловко. Только пару раз обеспокоенно оглянулся на внешне никак не изменившуюся Облачную башню. Шпили слегка вибрировали, как и должно быть от ветра на такой высоте. И заметно побледнел, перестав улыбаться и разглядывать округлости ее фигуры. Пожалей мать и ребенка, так нельзя. И себя. Ей очень жалко босса, стало в последнее время. Так он наконец перестанет съезжать с катушек. Или не начнет… как это должно сработать у них. — Это… хорошо. Давай сюда свою воду. И сиди тихо. И где слезы Черной Ивы, если ее неподходящая по размеру форма куда-то делась? Миели засунула руку в карман нового наряда и, не успев испугаться, обнаружила бесценный артефакт. — Что? Ты все сам? — Миели успела подумать, что он откажется или молча уйдет, бросив ее здесь. Таким бесцветным тоном не соглашаются рискуя жизнью спасать других. После пугающе затянувшейся паузы. Наверное. — А чему радоваться, я похож на идиота? Шеф — она не знает, как его называть и потихоньку сходит с ума — поморщился в своем фирменном стиле, скептически разглядывая флакон. — Но… надо подождать. Пока жертвоприношение свершится. Трудно произнести, и не нужно. Подождать, вжимаясь в небольшое углубление в скале, она совсем не против… пусть это и нечестно. Или неправильно. — Уже не надо. Осторожно! Грохот разорвавшегося в двух шагах салюта ударил по ушам. Гораздо громче и страшнее, на четырехтысячелетнем юбилее Магикс-сити было просто весело. Когда накачалась шампанским и толком не понимаешь, где взрываются разноцветные огненные сполохи — в небе или у тебя в голове, хочется лишь визжать от восторга. Миели ухватилась обеими руками за плечи Саладина, глядя на поднявшийся над обломанными шпилями черный вихрь. И мешая ему создать щит. Молодой маг выругался сквозь зубы — таких устаревших выражений она еще не слышала — и, оттолкнув ее к стене, поднял вспыхнувшую неоново-синим ладонь. Миели испуганно вскрикнула, глядя на летящие с неба камни. Град обломков остановился у самого лица и разлетелся в стороны, кроша горные уступы. Без звука, как на видео, и искать врубающий микрофон значок не хотелось. — Ты цела? Миели встряхнула головой, не торопясь открывать глаза. Пять, или меньше, минут — вряд ли каменная стихия бушевала дольше — показались вечностью. Целой ночью, она малодушно спряталась в объятиях своего ровесника, предоставив ему их защищать. И была лучшего мнения о себе. — И о своей червоточине. Ее больше нет. — Саладин досадливо поморщился, все больше напоминая свою позднюю версию, и замер, беззвучно шевеля губами. — Это была не просто каменная стихия. Вспышку видела? Да, даже спрятав лицо на груди босса и цепляясь за него руками… было приятно и спокойно, хотя и неловко. Защитный барьер сделал беззвучным хлеставший по горам каменный град, но мертвенно белый свет ослепил сквозь веки и все остальное. — Я такого еще не видел, и впредь не хочу. Выброс тьмы мог поглотить все, не только нас. Если бы не аннигилировал с твоей кротовой норой. «Хоть какая-то польза от вас», — явно хотел добавить Саладин, но промолчал. Миели даже не подумала обидеться — не до таких мелочей, и он сам себя дураком назвал (кто создал червоточину и ее в прошлое отправил?) — потрясенно разглядывая девственно-чистое небо. Там, где ее ждал невидимый незнающим разрыв реальности. Должен был ждать. Что же ей теперь делать? — Подождать меня, а потом убираться отсюда. Портал в Облачную башню должен получиться, пока магия хозяек ослабела. Смотри! — Нет… я лучше не буду. Миели побледнела, больше всего на свете не желая смотреть на залитый детской кровью алтарь в глубине перехода. Ее просто стошнит, и… Что он имеет в виду под «убираться отсюда»? Босс ее бросит? — Нет, ты же пропадешь через пять минут. И мне нравится, как ты меня зовешь. Ладно, отвернись и смотри по сторонам. Возьми пока. Чувствительным и глупым девочкам надо учиться в пансионе для будущих хозяек — готовить, ухаживать за детьми и делать мужу минет, — а не в военной школе. Саладин не произнес гадость в фирменном стиле вслух, но демонстративно подумал, не защищая сознание. — Это глаз Гора. Создает порталы куда угодно, если доступ не запрещен сильным охранным заклинанием. Воспользуешься шансом и сбежишь, если что. Сожми его крепче и представь любое место, лучше реальное. Полупрозрачный круглый камешек неприметного вида материализовался на ладони шефа, словно вытек изнутри мутной слезинкой. Вот откуда его легендарное умение, попортившее море крови студентам и не только. Откуда он его… — Позаимствовал в своей бывшей школе. Без спроса, и я там больше не учусь. Держи крепче. — Ты… Возвращайся, пожалуйста! Миели всхлипнула, судорожно сжимая царапающий ладонь подарок. Заглядывать в темный коридор, выйти из которого мог кто угодно, было противно и невыносимо страшно. Но хоть какая-то определенность, нужно только справиться с противной тошнотой. Посчитать уцелевшие кусты на склоне и шпили башни ведьм, и… — Надеялась отжать артефакт и не нянчить младенца? На, он тебе больше подходит.