Паутина

      Через несколько дней случилось то, чего боялся и о чем предупреждал Кевин. Началась череда убийств. Первой жертвой стал уважаемый бизнесмен, публичное лицо с безупречной репутацией. И настоящий домашний тиран, как выяснилось. Неоднократно поднимающий руку на жену и детей, контролирующий каждый их шаг. Домработница-андроид заколола его кухонным ножом, устав наблюдать за издевательствами над семьей, в которой она работала несколько лет. С одной стороны, поступок был в какой-то степени логичным: стремление защитить людей, к которым возникла привязанность, только вот, по ее словам, она помнила, как входила на кухню...и все. Снова осознала себя посреди дороги в окровавленной одежде.       Рид, на которого повесили это дело, не поверил девушке. Я бы, наверное, тоже не поверила, раз речь идет об андроиде. Это у человека могут быть провалы в памяти и состояние аффекта. Машины лишены этого. Она могла сама стереть себе память, либо кто-то сделал это за нее. Или ее взломали. Именно об этом я сразу подумала, как только услышала гневное бурчание Гэвина, раздраженно бросившего документы на стол. Позвонила Кевину, и через пару часов условно закрытое дело (убийца же найден, улики и показания свидетелей однозначно указывают на него) вместе с подозреваемой тихо перекочевали в другой отдел.       Потом было убийство сутенера, через день - наркоторговца, затем еще нескольких довольно известных в узких кругах личностей и, наконец, абсолютно среднестатистических, на первый взгляд, жителей города. И везде виновные - андроиды с внезапно одолевшей их амнезией.       Спустя пять дней число жертв составляло тринадцать человек. Это были люди разного пола, возраста, социального положения, рода занятий. Единственное, что их объединяло - "грешная душа", как выразилась однажды Амелия. Не знала, что подруга интересуется религией.       Участок начал напоминать потревоженный улей, со всех уголков раздавались шепотки, строились теории, в сторону андроидов все чаще и чаще бросались неуверенные, опасливые взгляды. Фаулер сохранял мрачное молчание, что мне очень не нравилось. Наверняка он уже знал о вирусе, но почему-то не спешил доносить до нас эту информацию.       Трикси все это время только коротко отвечала на мои сообщения "Работаю". Если с задачей не может справиться хакер ее уровня, то что уже говорить об остальных. Наши программисты просто впустую бились об стену, пытаясь решить непосильную для них задачу.       Я даже вирт забросила, проверяя только личные сообщения. По вечерам я зарывалась в исходники Коннора, сравнивая их с другими, что дал мне Кевин. Почему-то мне казалось, что именно его код станет ключом к созданию более улучшенной защиты для андроидов. Ведь он был передовым прототипом в линейке "Киберлайф". Но все эксперименты по встраиванию чужих строк в систему другого андроида непременно приводили к ошибке компилятора.       Хорошего настроения не прибавляло застопорившееся "личное" расследование Коннора, из-за которого мы практически перестали общаться. Днем были завалены общей работой, а вечером андроид бесследно исчезал. За кем же ты следишь, хотела бы я знать...Я тосковала, мне было мало того времени, что мы проводили вместе на работе. Но мы оба понимали, что сейчас просто не до того.       Рано утром явившись на работу, я поняла - хватит. Мне нужны ответы.       – Капитан, позволите? – вежливо постучала и тут же открыла дверь. Дождавшись кивка, поудобней села на гостевой стул возле рабочего стола шефа. Решив, что не хочу как-то юлить и играть словами, напрямую выпалила. - Почему вы не говорите своим подчиненным, что происходит?       Он смерил меня долгим, уставшим взглядом. Не знаю, что именно мужчина прочитал в моих глазах, но, судя по прозвучавшим дальше словам, понял, что я в курсе ситуации.       – Потому что иначе придется отстранить от работы всех андроидов, а это половина только нашего отдела. Представляешь проблему в масштабах всего Департамента? Пока безопасники не придумают решения, я не хочу наводить панику.       – Но ведь молчание тоже не выход! – воскликнула я. – Паника уже начинает распространяться, офицеры, да и детективы уже косо поглядывают на механических коллег. Если их не успокоить, то...       – Ну и что ты предлагаешь? – раздраженно перебил меня шеф. – Сказать, что андроидов заражают вирусом, с которым никто не может справиться, но при этом заверить, что наших это не касается? У нас вроде идиоты не работают, никто не поверит в такую слабую отговорку. Так что если у тебя есть идеи, то я с удовольствием их выслушаю.       Я прикусила губу. Он был прав. В действительности мы правда ничего не можем сделать, не усугубив ситуацию. Отдел расколется на два лагеря. Тех, кто "за" и тех, кто "против" андроидов. И я даже знаю, кто возглавит последний лагерь. Самое паршивое, что в открытую попросить помощи у лучших специалистов в области кибер программирования мы тоже не можем. Пока столь специфичные убийства теряются в ворохе других преступлений, ежедневно происходящем в нашем городе, они остаются незамеченными широкими массами. Но как только полиция попытается "вынести сор из избы", не спасут ни подписки о неразглашении, ни принудительная изоляция. Неконтролируемая лавина захлестнет не только Детройт, а, возможно, и всю страну. Да, об этом знают люди вроде Трикси, им по роду деятельности положено. Но эти точно будут молчать, наблюдая за происходящим. Либо я ничего не понимала в своеобразном кодексе чести хакерской тусовки.       – Росс, – сквозь ворох мыслей расслышала я задумчивый голос Фаулера. – Очень тебя прошу, не распространяйся пока о том, что знаешь. А лучше, возвращайся обратно к безопасникам. Нет, не навсегда, – быстро проговорил он, заметив мой недоуменный взгляд. – У них сейчас просто катастрофическая ситуация, и хороших прогеров не хватает.       – Мой уровень немного выше среднего, – грустно усмехнулась я в ответ. – Этого вполне хватало для работы детективом. Но недостаточно, чтобы решить проблему такого масштаба. И, Капитан, я должна рассказать Коннору и Амелии. Они мои друзья, скрывать от них правду больше не хочу.       – Ну насчет Коннора, то я уверен, что он итак уже знает. Амелия...хорошая девочка. Решение в любом случае за тобой. И я все-равно рекомендую заглянуть к отцу. Быть может у Декарта есть что-то, о чем он умолчал на совещании глав отделов. Попадись мне этот хакер-гений, самолично придушил бы, – он откинулся на спинку стула, потирая лоб. Да, ситуация явно отрицательно сказывалась на его состоянии. Только сейчас я поняла, что Фаулер искренне переживает за всех своих сотрудников, не делая разницы между их природой. Почему-то от этого знания стало на душе немного легче.       Я решила последовать совету и все-таки наведаться к отцу. За последний месяц мы практически не виделись и толком не общались. И дело было не в возросшем объеме работы, а в том, что с момента перевода я инстинктивно старалась свести общение к минимуму, не желая, чтобы меня обвиняли в необоснованной протекции. Знаю, что глупо. Но так сложилось.       Капитан Декарт был на месте. Со стороны могло показаться, что он не изменился с момента нашей последней встречи. Но только на первый взгляд. Лицо слегка осунулось, лучи морщинок, идущих от глаз, стали немного глубже. Руки непроизвольно сжимаются в кулаки, когда он задумывается. И суровый, напряженный взгляд, не ждущий уже ничего хорошего. Последний раз в таком состоянии я его видела несколько лет назад. Образ уверенного в себе и крепко стоящего на ногах человека, готового принять любой удар судьбы, начал постепенно разваливаться.       – Привет, пап, – поздоровалась я, обнимая отца. Да, отсутствие субординации, которую мы раньше никогда не нарушали. Да, стеклянный кабинет, выставляющий на обозрение все, что происходит внутри. Плевать. Только сейчас я поняла, что безумно соскучилась по единственному члену моей семьи. Были, конечно, далекие родственники, двоюродные и троюродные кузены, но я их никогда не видела. А в Детройте всю мою семью составлял только Уильям Декарт.       – Здравствуй, Ната, – он тепло улыбнулся, отвечая на объятие. Потом отпустил меня и кивнул на стул, сразу переходя к делу. – В жизни не поверю, что ты зашла просто меня проведать. Фаулер прислал?       Я виновато улыбнулась, чувствуя себя плохой дочерью. Несколько раз я наведывалась к Кевину, но в данный кабинет так и не заходила. Стало стыдно.       – Я бы не сказала, что прислал. Он предложил мне временно вернуться под твое командование, пока не закончится эта история со взломами. Но я отказалась. Понимаю, что ничем не смогу помочь. Пап, судя по тому, что мне рассказали, никто из наших не способен выявить и обезвредить этот вирус, скилла не хватает. Так почему бы не сосредоточиться на самом хакере? Вы копали в этом направлении?       Отец укоризненно посмотрел на меня. Ну естественно, мне до его стажа еще работать и работать. И, скорей всего, данный вариант прорабатывается параллельно. Но, видимо, не очень удачно.       – Знаешь, в чем состоит главная проблема? – я отрицательно помотала головой. – Способность андроидов обмениваться данными. Они, не задумываясь, подключаются к сети, если это необходимо. Именно в этот момент их и взламывают. Другого объяснения у меня нет. Как было бы проще, если бы имело место физическое вмешательство в систему. Мы даже примерно не представляем, кто это, и где он живет. Может быть, сидит где-нибудь на канарских островах гениальный псих и хихикает, наблюдая за нашими потугами.       – Но ведь начал он с Детройта, верно? – я закусила губу, обдумывая эту мысль. Что-то цеплялось за край сознания, но сложно было поймать ускользающую мысль за хвост. – В других городах подобное случалось?       – Насколько мне известно, нет. Я послал запрос в департамент полиции десятка крупных городов, и получил отрицательные ответы.       – Значит, – я подскочила и начала нервно ходить по кабинету, торопливо проговаривая слова. – Тут что-то личное. Либо это месть, только вот интересно, кому именно? Людям или андроидам? Все убитые - не самые хорошие представители нашего вида. Сутенер, наркоторговец, деспотичный муж, плохая мать-алкоголичка, сославшая детей в приют, вор и все в таком же духе. Ни одного невинного среди них нет. И почему-то я уверена, что последующие убитые будут из той же категории. Получается своего рода каратель, действующий чужими руками.       – Подросток с замашками бога, насмотревшийся фильмов про супергероев? – вполне серьезно, но с долей сарказма спросил отец.       – Все может быть. Но если это подросток, то он должен быть вундеркиндом, не иначе. Нужен список самых лучших прогеров, живущих в городе. Либо уехавших в течение последних лет. Я не верю, что это самоучка. Но убийства начались только сейчас. До этого были кражи, взломы, то есть не самые хорошие дела, что не вяжется с образом карателя.       – Может, он проверял свои возможности?       – Может быть...но что-то тут не сходится. И возвращаемся к вопросу, почему именно здесь? Что в Детройте особенного?       – Здесь произошло восстание, – пожав плечами, ответил отец. – Других причин не вижу.       – Но сколько лет назад это было? Ничего не понимаю, – я опустилась на стул, обхватив голову руками. Потом встряхнулась и спросила. – Так что там насчет списка. Его прорабатывали?       – Практически все - бывшие сотрудники Киберлайф. Многие уехали после того, как компания развалилась, некоторые живут здесь до сих пор. Мы аккуратно расспрашивали их о возможностях взлома андроидов. Сама понимаешь, действовать нужно было аккуратно, не вызывая подозрений. Ребятам пришлось поработать под прикрытием, прикидываясь сотрудниками крупной компании, опасающейся утечки информации.       – И?       – Уверяют, что это не проблема, если андроид обычная машина. С девиантами, по их словам, смена кодировки не сработает. Они не подчиняются программе. И полностью осознают себя как личность.       – Но кому-то это удалось, – закончила я за него. – Кому-то, кто гораздо умнее и изобретательней, чем самые лучшие сотрудники Киберлайф. А самый лучший киберпрограммист - это...       – Элайджа Камски, – одновременно закончили мы и переглянулись.       – Как только началась эта история, я сразу подумал о нем. Кто, как не создатель, лучше всего знает уязвимые стороны андроидов? И отправил ребят с ним поговорить. Вернулись ни с чем.       – Я сама должна с ним увидеться, – встала я, ожидая возражений. Но отец меня чуть ли не впервые удивил.       – Еще месяц назад я бы сказал, что это бесполезно, и ничего нового ты не узнаешь. Но сейчас...попробуй, чем черт не шутит. ***       В смотровой перед допросной царила мрачная тишина. Я только что закончила рассказывать об истинном положении дел. Амелия и Коннор, не сговариваясь, нахмурились и задумались. Девушка выглядела удивленной, я бы даже сказала, напуганной, а вот напарник спокоен, что, впрочем, не говорило ровным счетом ничего. Решив, что мой долг перед совестью выполнен, я попросила их не распространяться об услышанном, на что получила согласные кивки.       Также я не стала скрывать, что сейчас собираюсь наведаться к Камски, Коннор в ультимативном порядке заявил, что едет со мной. Что ж, я этого ожидала, и, честно говоря, была рада, что компанию мне составит ходячий детектор. Если бы он не предложил, то, скорее всего, попросила бы сама.       Камски жил за городом в шикарном особняке со спорной, на мой взгляд, архитектурой. Полностью черное здание, собранное, казалось, из различных ассиметричных блоков, не вызывало эстетического восторга. Стены, судя по внешнему виду, были из прочного камня, способного выдержать ядерный удар. Некоторые из них отличались по материалу, отражая падающий на них свет. Это напомнило мне зеркало Гезелла, использующееся в допросной для наблюдения за подозреваемым. Из здания, скорей всего, прекрасно видно и двор, и нас, слезающих с байка. Я уже привыкла, что если мы с Коннором едем куда-то вдвоем, то используем его машину, мой же транспорт остается ждать меня возле департамента. Но сегодня оказалось, что внедорожник андроида на ремонте, поэтому водителем выступала я.       Я снова окинула взглядом мрачное здание. Брр, никогда не согласилась бы жить в таком. На звонок открыла миловидная девушка блондинка. Судя по диоду - андроид. Я удивленно посмотрела на нее: диодов я не видела уже давно. Все девианты избавились от них практически сразу же после того, как закончились беспорядки. Мне стоило огромных усилий оторвать взгляд от виска девушки, застывшей на пороге. Я кашлянула, приводя мысли в порядок.       – Добрый день! Меня зовут детектив Росс, департамент полиции. Могу я поговорить с мистером Камски?       – Прошу вас, входите, – она посторонилась, пропуская нас внутрь. – Я о вас сообщу, располагайтесь пожалуйста, – после чего скрылась за одной из дверей, аккуратно прикрыв ее за собой.       Коннор оглянулся, окидывая помещение цепким взглядом.       – Прошло шесть лет, а ничего не изменилось, – задумчиво сказал он, рассматривая висящий во всю стену портрет статного мужчины. – Даже слова те же самые.       – О чем ты?       – Когда мы с Хэнком расследовали дело о девиантах, то приезжали сюда. Кстати, ее зовут Хлоя. И тогда она при встрече сказала те же самые фразы. Думаю, она обычный андроид без самосознания.       – Разве такие остались? – я удивленно вскинула бровь. – Мне казалось, что Маркус и остальные пробудили всех андроидов. По крайней мере, просто...хм...роботов я с тех пор не видела.       – Видимо, не всех.       Хлоя вернулась довольно быстро, сообщив, что нас ожидают. Мы зашли в просторное помещение с окнами в пол на одной из стен, рядом высоких шкафов, заполненными бумажными (неожиданно, в наше время такое редко встретишь) книгами, столом, за которым сидел хозяин дома и двумя мягкими креслами чуть поодаль. Я впервые видела легендарного создателя андроидов в живую. Туманный взгляд голубых глаз вызывал ощущение, что мысли человека витают где-то далеко. Спортивная фигура, обтянутая белой футболкой. Резко выделяющиеся скулы, гладко выбритый подбородок, поджатые тонкие губы и волосы, зачесанные назад и заплетенные в небольшой конский хвост на затылке.       Я быстро взглянула на Коннора, внимательно рассматривающего Элайджу и безмолвно отдавшего мне пальму первенства в разговоре. Когда ритуал вежливого приветствия был соблюден, я спросила:       – Скажите, а девушка, что нам открыла - не девиант?       – Нет, что вы, – усмехнулся он, отстраненно глядя вроде и на меня, а вроде и поверх головы. – Я же не рабовладелец. Хлоя именно андроид. Такой, как задумывалось с самого начала. Послушная машина, не имеющая собственной воли.       – Можно ли обратить девиацию вспять? – сама не знаю зачем спросила я.       Камски слегка наклонил голову набок и ухмыльнулся.       – Кто знает...может да, а может и нет. Спонтанная девиация возникала в результате сильнейших эмоций, будь то желание жить, защищаться, освободиться. Сколько лет человечество билось над созданием настоящего искусственного интеллекта. Оказалось все просто: создать машинный разум, наделить его имитацией эмоций и заставить испытать стресс и страх смерти. Не так ли, Коннор?       – Вы правы, – помедлив, ответил тот. – Ирония состоит в том, что если бы люди не были так жестоки к тем, кто не может дать сдачи, то, скорей всего, никто из нас так бы и не пробудился. В обществе, построенном на добродетелях, потребности защищаться бы не возникло. Скачком в развитии стала обычная человеческая безжалостность.       – То есть, если стереть память вместе с личностью и хорошо обращаться с андроидом, то девиации не будет? Я правильно поняла?       – Это моя теория. Проверить, как вы понимаете, не на ком, - он снова глянул на меня и добавил. – Хлоя никогда не подвергалась данному феномену, а издеваться над машиной мне совесть не позволяет.       Камски едва заметно прищурился, переведя свой взгляд с меня на Коннора. Чего-то ждал? Провоцировал? Создалось впечатление, что я лишняя в этом безмолвном поединке взглядов.       – Ну хорошо, – снова обратила внимание на себя. – А как насчет уже состоявшихся личностей? Можно ли существо, имеющее собственную волю, снова загнать в программные рамки, не прибегая к разрушению этой самой личности?       – Вы имеете ввиду, можно ли подчинить девианта? – с любопытством спросил Элайджа. Мне кажется, или он наслаждался этим разговором? – Я думаю, на этот занимательный вопрос вполне может ответить ваш коллега.       Я непонимающе повернулась к андроиду. Что он имеет ввиду? Уверена, что не вирус. Тогда что? Коннор, кажется, тоже опешил от этого утверждения, хотя лицо снова превратилось в холодную маску. Я смотрела то на одного, то на другого, пытаясь разгадать этот ребус. Камски всем своим видом словно говорил: "Ну же, вспоминай". Секунда, другая, и в глазах Коннора зажглась искра понимания.       – Не может быть, – прошептал он, удивленно вскинув брови. – Но как?       – А этого, мой друг, я не знаю. Но думаю, что ответ стоит поискать у нынешних владельцев.       Чувствовала себя дурой. Разговор все больше сворачивался к абстрактным репликам, не говорящих мне ни о чем. Камски только усмехался, наблюдая за моей реакцией и пояснений, судя по всему, давать не собирался.       – Думаю, на этом наш разговор можно закончить. Всего доброго, детективы.       До меня не сразу дошло, что нас выпроваживают. Хлоя, как по команде, открыла дверь, сообщив, что проводит нас к выходу. Коннор коротко поклонился и ненавязчиво подтолкнул меня в спину, давая понять, что нам здесь действительно делать нечего.       Как только мы оказались на улице, я тут же набросилась на напарника с вопросами, но тот лишь досадливо отмахнулся.       – Поехали к телебашне. У меня есть план. Хотя нет, сначала езжай в район парка Вирджиния.       – Я не понимаю! – воскликнула я, демонстративно крутя в руках ключ зажигания. – Почему у тебя такой вид, будто тебе открылась вселенская тайна? И почему ты вообще поверил ему на слово? Даже не на слово! А на какие-то пространные намеки!       – Нат, я расскажу. Просто не хочу повторять дважды.       – Ну и к кому мы едем? – сдалась я, заведя мотор.       – К Маркусу. Нужна его помощь.       Я лихо вырулила на шоссе, набирая скорость. До нужного адреса добираться почти час, даже с учетом маневренности моего транспортного средства. Руки андроида крепко держались за мою талию, сам он неподвижно застыл, не мешая управлению. Внутри нарастало тревожное чувство надвигающейся бури. Мы уже были недалеко от парка, как Коннор резко скомандовал повернуть в другую сторону. Я машинально среагировала, не тратя время на вопросы и препирательства. Оказалось, не зря. Жуткий грохот раздался позади нас, заставив меня вздрогнуть и чуть ли не выпустить руль и оглянуться, но голос напарника снова вернул меня в действительность. Направо, затем налево, прямо, снова направо. Мы лавировали по переулкам, стараясь оторваться от невидимых преследователей. Хорошая тактика - байк может проехать по тем местам, куда нет доступа автомобилям, чем во всю пользовался андроид. В голове билась только одна мысль: что происходит?       Наконец, запутав следы, я, повинуясь приказам, нырнула во внутренний двор роскошного дома из рыжего кирпича, припарковавшись в тени высокой живой изгороди. Высокая створчатая дверь, лоза, оплетающая стены, каменные статуи ангелов в два человеческих роста, сторожащие подъездную дорожку. Здание сразу говорило о высоком уровне дохода живущего здесь человека. Везет мне сегодня на богатеев. Но, в отличии от крепости (других слов подобрать не могу) Камски, это здание производило приятное, а не удручающее впечатление.       Дверь отворилась, как только мы подошли. На пороге стояла...Норт.       - "Шоб я так жил" - процитировала я известный анекдот, вместе с Коннором проходя внутрь.