Тернистый путь к любви

      Наутро Анна нашла себя на их общей кровати, в своем свадебном платье, в котором провела весь прошлый день и всю ночь. Барти уже проснулся, рядом его не было, и Анна, не имея ни малейшего понятия, сколько сейчас было времени, оглянулась в поисках, но в комнате не было часов. Был только заваленный документами стол и сложенные у ее изголовья штаны и рубашка, которые Барти оставил ей, чтобы она могла переодеться. Анна попыталась найти чемодан с остальными своими вещами, но его тоже не было. Видимо, Барти хотел сам решать, что следует носить его жене, и выдавать ей одежду в зависимости от своих настроений.       Анна развязала корсет, быстро скинув платье, и влезла в свою домашнюю одежду. Еще стесняясь перемещаться по дому, не ставшим ей своим за одну ночь, ночь, в которую Барти дал ей понять, что теперь она — его персональная вещь для секса, девушка вышла из комнаты и направилась вниз, надеясь встретить хоть кого-нибудь.       Возможно, в доме и вовсе никого не было. Ведь работники Министерства, кем и являлись Краучи, выдвигались на работу рано, чтобы успеть затронуть как можно больше дел в течение рабочего дня.       До слуха Анны донеслись звуки, и она поняла, что все же была не одна. Не зная, в какую комнату приведет ее звук, она пошла на него и вскоре увидела Барти, стоящего к ней спиной у небольшого кухонного столика.       -С добрым утром, - дружелюбно поздоровалась Анна, помня о том, что он делал с ней ночью, и пытаясь не смущаться.       Барти не ответил, продолжая помешивать в чашке свой черный кофе.       -Сколько сейчас времени? Где все остальные?       Снова молчание.       -Сегодня ты не едешь в Министерство?       Вытащив из чашки ложку, Барти с силой бросил ее в раковину. Раздался жалобный звон.       -Возможно, мне тоже уже пора отправиться на работу. Мне кажется, я уже опоздала. - Барти молчал, но Анна помнила, что, хоть вчера она и вышла замуж, это не отменяет ее обязанностей. Ей нужно также появляться на работе, если она хочет и дальше получать стабильную зарплату.       Барти медленно развернулся.       -Сейчас я поеду в Министерство. Я сказал отцу, что явлюсь на работу позже, объяснив это тем, что мне нужно ознакомить жену с бытом нашего дома, так вот... Ты больше не будешь появляться в своем ботаническом саду. Твои копейки все равно не имеют для нас никакого значения, но это не значит, что я позволю тебе лентяйничать. В доме полно работы, при желании ее всегда можно найти. Готовь, стирай, убирай, жди мужа домой. В общем, Краучам не должно быть за тебя стыдно.       -Но я не могу оставить работу. И я не хочу целыми днями сидеть дома. Что это значит, Барти? - Анна вовсе не хотела бросать свою работу. Почему Барти решал за нее? Она не понимала, чего он хотел добиться.       -Я СКАЗАЛ, ТЫ ОСТАВИШЬ СВОЙ САД, ЕСЛИ Я ЭТОГО ЗАХОЧУ! Я ХОЧУ, ЧТОБЫ МОЯ ЖЕНА В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ БЫЛА МНЕ ПОСЛУШНА! ТЫ НЕ ДОЛЖНА ПЕРЕЧИТЬ И ЗАДАВАТЬ СВОИ ТУПЫЕ ВОПРОСЫ!       Барти снова взорвался беспричинной агрессией, которую так боялась Анна. Ей захотелось просто молча кивнуть и уйти, но тогда она могла бы забыть о карьере и стать домохозяйкой, а это, как считала девушка, просто убивало личностное развитие.       -Но Барти, я не могу целыми днями сидеть дома. Давай я буду ходить на работу в сад, а после возвращаться и переделывать все домашние дела. Я буду все успевать и справляться, честно.       -ЗАТКНИСЬ! ТЫ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕШЬ ВОЗИТЬСЯ В ЗЕМЛЕ СО СВОИМИ ЦВЕТАМИ! РАЗ УЖ ТЫ ТЕПЕРЬ МОЯ ЖЕНА, МОЙ ДОЛГ — ВОСПИТАТЬ В ТЕБЕ НАСТОЯЩЕГО КРАУЧА! ТЕБЕ ПОНЯТНО?       Анна замерла. Что она делала не так? Почему Барти постоянно кричал?       -ТЫ МЕНЯ ПОНЯЛА?       Кружка с недопитым кофе полетела на пол, разлетевшись вдребезги, и Барти, бросившись на Анну, прижал ее к стене, схватив за горло своими аристократическими пальцами. Он приблизил свое лицо к ее лицу, и, не мигая, уставился пронзительным взглядом прямо в ее напуганные глаза. Неспособная пошевелиться и даже кивнуть, Анна просто мигнула, надеясь, что Барти поймет ее.       Напоследок тряхнув девушку о стену, Барти, бросив короткое «убери здесь», имея ввиду осколки фарфора и разлитое кофе, вышел из кухни. Оставшись одна, Анна, сама не своя от произошедшего с ней, опустилась на пол, стараясь подавить поглощающую ее обиду и страх.       ***       Анна лежала в темноте в их с Барти комнате, когда услышала знакомый ей стук клюва по стеклу. Обернувшись, она увидела свою сову Марлу, и сразу же открыла окно и впустила ее, позволяя ей устроиться на изголовье кровати.       Вытащив из клюва Марлы небольшой конверт, Анна разорвала его, и, быстро пробежав глазами по написанному, отложила от себя и опустила голову на ладони, думая, что делать дальше.       Это было письмо от главного эколога Эрнестбурга. Он коротко поздравлял ее со свадьбой и спрашивал, как у Анны дела и все ли с ней хорошо, если она уже почти полмесяца не появляется на работе. Он ждал ее ответа в ближайший срок, и, в том случае, если Анна не выйдет на связь и так и не появится в саду, будет вынужден ее уволить, как бы ему не хотелось этого делать.       Но что могла сделать Анна? Барти ни за что не позволит ей вернуться к своему занятию, но и лишаться своей должности, закрывая себе все возможности к дальнейшим перспективам, она тоже не могла. Просидев в доме Краучей две недели, она поняла, что совсем не об этом мечтала накануне свадьбы. Она только готовила, стирала и убиралась, полностью изолировав себя от людей. Бартемиус и Афелия были полностью деловыми людьми, и им было не о чем разговаривать с девушкой, ни коим образом не связанной с их семейным бизнесом, не говоря уже об ее отношениях с Барти. Как она ни пыталась наладить с ним отношения, он каждый раз говорил ей заткнуться и не задавать вопросов. Разница в ответах была только в интонациях и громкости его голоса. Он никогда не подходил к ней первым, и проявлял инициативу к сближению, только когда хотел снять напряжение после утомившего его рабочего дня, и быстро и жестко трахнуть ее в спальне. И Анна уже устала от этого. Она понимала, что не сможет терпеть это всю свою жизнь.       Поэтому ее выбор пал на то, чтобы сохранить свою работу любой ценой. Ее коллеги хотя бы не унижали ее и даже относились с уважением за трудолюбие. Сейчас был вечер, и у нее было достаточно времени до прихода Барти, чтобы успеть собраться, дойти пешком до вокзала и сесть на поезд. Пока она не знала, куда поедет, но точно не к родителям. Ее мать ни за что ее не поймет и заставит вернуться к Краучам. Скорее всего, она направится к кому-нибудь из школьных подруг или сразу в Эрнестбург. Она знает код от допуска в сад и сможет временно поселиться прямо на работе, пока не решит проблему с жильем. Определится, куда поедет, когда будет покупать билет.       Схватив дорожную сумку, Анна быстро покидала те свои вещи, которые Барти благодушно отдал ей в ее распоряжение. Анна так и не узнала, где же все-таки Барти прятал ее чемодан, но сейчас ей было не до остальных своих вещей. Главное — свобода.       Выпустив Марлу в окно, Анна выскочила из комнаты, направившись вниз, к входным дверям. В кармане ее рубашки было немного денег, их должно было хватить на билет. Ей повезло, что Барти не услышал звона монет и не отнял их у нее. Сейчас они были ей здорово как нужны.       Анна плотно закрыла за собой дверь. Когда Барти вернется, он не должен ничего заподозрить как можно дольше. Ей совсем не хотелось, чтобы он явился за ней на вокзал и перехватил ее. Использовав Люмос, девушка быстро направилась вглубь сада Краучей. За все прожитое здесь время она ни разу не ходила и не гуляла в этом саду, поэтому даже не знала, где находятся ворота, выводящие к городской дороге.       Пройдя пару сотен метров, Анна поняла, что сад был таким же большим, как и все, что являлось собственностью Краучей. Она не знала, куда идти, и шла наугад, следуя за тусклым свечением шара на кончике ее палочки, пока, свернув в очередной раз, не вышла на ту же самую дорогу, с которой начинала идти, и не поняла что заблудилась.       Вокруг были только тонкие, плотно посаженые деревья, и никаких примечательностей, которые помогли бы ей запомнить свой маршрут. Анна подумала, что было бы разумно вернуться назад, к особняку, и попробовать все заново, но в какую сторону надо было отправиться, чтобы выйти к нему? Девушка запуталась и заблудилась. Мысль о том, что ее, здесь, ночью, с дорожной сумкой в руках, может найти здесь Барти, пугала и заставляла продолжать идти, пытаться выбраться отсюда.       Анна бежала, плутая и снова сворачивая не туда. Страх и предчувствие беды росли, и, в то время как ей нужно было остановиться и разумно подумать о том, как выйти на нужный маршрут, она продолжала метаться по саду, все еще держа перед собой палочку, не замечая, что волшебный свет Люмоса давно погас, а ее глаза привыкли к темноте.       Коридор из деревьев стал более редким, на дорожку стало поступать больше света, и вскоре Анна увидела ворота, которые, казалось, светились в темноте своим белым цветом. Теперь дело оставалось за малым. Выбравшись за пределы собственности Краучей, она сможет найти дорогу к вокзалу и больше не вернется назад.       Вдруг она ощутила сильный толчок сзади и неаккуратно упала плашмя, ударившись лбом о землю. Ее придавило чем-то тяжелым, и она, тщетно пытаясь подняться, только вогнала под ногти чернозем.       Сильные руки перевернули ее, и она увидела сидящего на ней Барти, чье лицо перекосилось и покраснело от ярости и злости. Именно такого исхода событий Анна боялась больше всего.       -СБЕЖАТЬ ЗАХОТЕЛА, СУКА? ДУМАЛА МЕНЯ ПЕРЕХИТРИТЬ? Я ДОГАДЫВАЛСЯ, ЧТО ЭТО ПРОИЗОЙДЕТ, ТУПАЯ ДРЯНЬ!       Барти сидел на Анне и тряс ее за грудки. Анна ударялась головой о землю и боялась, что теперь он точно ее убьет. По крайней мере, выглядел он так, будто очень хотел это сделать.       -ТЫ НИКОГДА НЕ СБЕЖИШЬ! ПО ВСЕМУ САДУ ПРОВЕДЕНА СИСТЕМА ОХРАННОЙ СИГНАЛИЗАЦИИ И КАМЕРЫ, ПОЗВОЛЯЮЩИЕ СЛЕДИТЬ ЗА ПРОИСХОДЯЩИМ НА ВСЕЙ ТЕРРИТОРИИ! Я ВИДЕЛ ВСЕ ТВОИ ПЕРЕМЕЩЕНИЯ, И ОНИ ПОКАЗАЛИСЬ МНЕ ОЧЕНЬ СТРАННЫМИ! ТЫ ОТОРВАЛА МЕНЯ ОТ РАБОТЫ, РАДУЙСЯ, СУКА! БЕРИ СВОИ СКРОМНЫЕ МАНАТКИ И БЫСТРО ТОПАЙ НАЗАД!       Наоравшись, Барти намотал волосы Анны себе на кулак и потянул наверх, заставив ее подняться. Поставив ее перед собой, он повел ее к дому, иногда пихая в спину и дергая за волосы, и Анна каждый раз сильнее сжимала зубы, чтобы не вскрикнуть от боли.       -Теперь ты уж точно не вернешься в свой беспонтовый сад! Я уже видел то письмо, которое ты любезно оставила на кровати будто специально для меня! Ты вообще не будешь выходить из дома!       Не ослабляя хватки, Барти провел Анну до самой их спальни, и, закрыв за ними дверь, толкнул ее к столу, нагнул и начал срывать с нее одежду. Вскоре Анна снова ощутила резкие толчки, проникающие в нее со всей жесткостью, которую взбесившийся Барти каждый раз вкладывал в свои движения за малейшую ее провинность.       ***       Поднявшись на кровати, Анна чувствовала себя разбитой. Она уже потеряла счет дням, в которых она только и делала, что стирала, готовила, мыла полы, протирала шкафы от пыли, вычесывала шерстяную одежду и отбеливала кухонные полотенца. Анна взяла дом Краучей под свой полный контроль, и в нем не было ни единой вещи, которой бы она не коснулась своими пальцами и не привела в надлежащий вид, вычистив и вытерев до самого приторного блеска, но, стоило ей забыть управиться с чем-нибудь или не успеть доделать до вечера хоть одно из своих дел, вся проделанная ею работа приравнивалась к нулю, и не спасала от гнева Барти, все так же пугающего ее.       С попытки ее побега прошло два месяца, и не проходило ни дня, чтобы Анна со страхом не думала о том, чтобы попробовать повторить задуманное, только права на ошибку у нее больше точно не было. Она помнила все, что Барти говорил ей, и боялась, что если он поймает ее еще раз, то убьет, как и обещал. Не говоря уже о том, что сбежать теперь было сложно: теперь он предусмотрительно закрывал все двери и окна на первом этаже, даже не давая Анне возможности подышать свежим воздухом, и выводил ее на улицу только под своим присмотром, всего на несколько минут перед сном. Анна чувствовала себя несчастной.       «Ну и пускай! Пускай убьет, если поймает! Пускай делает, что хочет, но мне все равно нужно попробовать! Так жить нельзя», - говорила она себе, чтобы придать себе уверенность и решиться на это, но у нее не получалось себя обмануть. Ей было страшно, но в этот день она, игнорируя страх, стояла в спальне, с треском разрывая простыню на тонкие длинные полоски и связывая их между собой. Если окна на первом этаже были закрыты, то на втором, напротив, будто зазывали сбежать, не смотря на опасную, тянущуюся до земли высоту, которую было необходимо преодолеть, чтобы вырваться к свободе. Но Анна все равно старалась, обматывая несплетённые отрезки вокруг декоративной колонны дома, и, встав двумя руками на подоконник, уже была готова повиснуть и поползти вниз, доверившись лишь крепкости сделанного ею каната. Канат получился самой необходимой Анне длины, и, напоследок собравшись с духом, она стала быстро сползать, удивляясь силе (или подстегиваемая адреналином) собственных рук.       Как только ее ноги коснулись земли, Анна бросилась огибать дом, чтобы выбежать к саду. Теперь у нее обязательно получится не заблудиться, ведь искать дорогу при свете дня было куда проще. Конечно, она помнила, что весь огромный сад был окутан паутиной сигнализации, но она успеет скрыться раньше, чем Барти явится за ней.       Повернув за угол, она с ужасом увидела Барти. Дернувшись и развернувшись, убегая назад, за дом, она поняла, что он успел увидеть ее и слышала тяжелый топот преследующих ее ног. Он быстро нагнал уставшую, обессиленную девушку и прыжком повалил ее на землю.       -Вооот оно что! - не без удивления протянул Барти, поднимая девушку за плечи и заставляя ее смотреть на привязанный, повиснувший из окна канат вместе с ним.       Анна затряслась в беззвучных рыданиях. Между ними повисло такое напряжение, что девушка не сомневалась: он ударит ее уже через секунду. Она не ошиблась. Барти с треском влепил ей оплеуху тыльной стороной руки.       -НУ ЧТО Ж, ТУПАЯ ТВАРЬ! ЕСЛИ ХОТЕЛА, ЧТОБЫ НА ВСЕХ ОКНАХ СТОЯЛИ РЕШЕТКИ, СЧИТАЙ, ЧТО ТВОЕ ЖЕЛАНИЕ СБЫЛОСЬ! ПОТОМУ ЧТО ТВОИ ИГРЫ ЗАКОНЧИЛИСЬ, КАК И МОЕ ТЕРПЕНИЕ!       Он вывернул Анне руку, уложив ее за лопатку, и повел к дому. Анна продолжала плакать, сотрясаясь одним телом. Она понимала, что довела Барти до предела его гнева, потому что сделала то, что злило его больше всего: ослушалась его слова, нарушила его запрет. Он не спустит ей это также, как в прошлый раз, ограничившись лишь жестким сексом. В этот раз он отыграется по полной и изобьет ее в их комнате, постоянно крича, чтобы она убрала руки, которыми прикрывала голову от его ударов, и не мешала ему. Барти стал относиться к ней еще хуже после того, как поймал однажды, теперь же ее жизнь и вовсе грозила превратиться в настоящий ад.       -КАКАЯ ТУПАЯ ШЛЮХА! ВЗДУМАЛА БЕЖАТЬ ИМЕННО СЕГОДНЯ, КОГДА Я ПРОСТО ВЫШЕЛ ПРОЙТИСЬ ПО САДУ! СЕГОДНЯ СУББОТА, МОЙ ЗАКОННЫЙ ВЫХОДНОЙ! Я ДАЖЕ И НЕ УЕЗЖАЛ НА РАБОТУ! В ЭТОТ ДЕНЬ В МИНИСТЕРСТВЕ РАБОТАЮТ ТОЛЬКО МОЯ МАТЬ, ОТЕЦ И ДРУГИЕ ВАЖНЫЕ НЕЗАМЕНИМЫЕ ШИШКИ! ТЫ УЖЕ ДАВНО НОСИШЬ ФАМИЛИЮ КРАУЧ, НО ПО ПРЕЖНЕМУ НИЧЕГО О НАС НЕ ЗНАЕШЬ! ЕСЛИ БЫ ЭТО НЕ ЗАПЯТНАЛО РЕПУТАЦИЮ МОЕЙ СЕМЬИ, Я БЫ УЖЕ ДАВНО ВЫПОРОЛ ТЕБЯ И ВЫГНАЛ ПРОЧЬ! ХОТЯ, ДУМАЮ, ПЕРВОЕ НИКОМУ НЕ ПОВРЕДИТ, И Я ВСЕ ЖЕ ВЫДЕРУ ТВОЮ ПОПКУ ВО ВСЕХ СМЫСЛАХ ЭТОГО СЛОВА!       -Эй, Барти! Что за обращение? Что за тон? - неожиданно донеслось до них обоих.