***
— Тут все не так! Свет лежит ужасно, почему просто не взять и сделать? — пыхтел он, наматывая третий круг на сцене, разбрасывая световую аппаратуру. — Нам надо усердно готовиться, но последнего номера так и нет! Штайнер продумал все до дрожи костей, подключив к себе Хандзо и бедного Батиста, который по своей доброй душе взял ещё пару дел и не смог отказаться от них. Буквально за неделю, они из папье-маше, обычного картона и прочих подручных материалов создали неплохие декорации для выступлений, но Штайнер не остановился на разработки заднего фона, взяв на себя постановку пьесы, музыкальные номера, выбор актёров и освещение сцены. — Привет, чуваки, чем заняты? — из-за двери показался бостонец, прикрывающий рукой что-то в куртке, весело шагая в сторону ребят. Джереми оперся на край сцены, пристально смотря на то, как Феликс расшвыривает декорации и орёт на все живое, что есть в помещении. — Собираемся отрабатывать выступление, но пока мы ничего не придумали. — Хандзо недовольно потёр подбородок. — А ты тут что делаешь? Ты должен украшать общежитие или идти на уроки… — Да. — усмехнулся он, — Я искал Энн, а потом ухожу на пары. Кстати, неплохо было бы завершить выступление чем нибудь клёвым, типа… Рождественский танец… Я, кстати, — он развёл руки, отдаляясь. — Неплохой танцор.***
«Построиться в одну шеренгу» — голос Райнхардта озарил все помещение, заставляя всех выстроится в единую линию, сделав шаг вперёд. Джереми, без раздумий растолкал половину людей и встал рядом со своей девушкой, аккуратно сплетая их руки в замок, он, замечая краем глаза, как Маккри лезет через людей к нему, произнёс: — Я приготовил тебе подарок, он не сможет подождать до Рождества, поэтому я подарю тебе его сегодня. — Что же это будет? — громко смеётся она, произнося шёпотом, то заставляет парня краснеть. — Секс в костюме горничной? — Да…да, я не против его надеть…или если…ты оденешь…я не… Крик Вильгельма донёсся с другого конца зала, этот невозмутимый и такое ощущение, что вечно всегда поддатый дядька начал кричать басом на учеников, рассказывая все о спортивной дисциплине, а так же что-то о чести. — Благодаря Ричмонду вместо отдыха в виде игры в баскетбол, вы будете бороться, всеми видами, вырывать клоки волос и кадыки соперников, — он почесал бороду, усмехнулся, бросив взгляд на Гендзи. — Ричмонд и Шимада, вы первые. Внутри Скаута все закипело, сердце ушло в пятки, а душа словно вылетела из тела, заставив чувствовать лишь нарастающий ком в горле. Поцеловав Энн, будто в последний раз, он устремился вперед, залезая в октагон. — Феечка, — Усмехнулся Гендзи, принимая развязную стойку, перетаптываясь с место на место, словно в ожидании этого поединка. — Решил показать свое остроумие, знаешь в чем твоя ошибка? — Джереми пришёл в свою устоявшуюся интерфазу, резким движением ударяя по лицу озадаченного японца. — Ты чёртова Феечка, не я. Гендзи только раззадорил этот удар, схватив парня за руку он ударил головой о его лоб, заставляя пошатнуться Джереми, и на пару секунд лишить его самообладания, что дало Шимаде младшему пропустить через него пару ударов. Тут битву прервал буквально рёв преподавателя. — Вы, черти малолетние! Я говорил начинать?! А ну разошлись по углам! Парни кивнули и отлипли друг от друга. Вильгельм гаркнул, Бригитта засекла время и бойцы кинулись друг на друга. Наблюдатели взревели, кто-то довольно громко шептал, что Шимада явно больше, чем худощавый Ричмонд. Их бой не отличался техничностью, но в каждый удар была вложена такая не поддельная ненависть, что наблюдать все равно было интересно. Парни постоянно перекидывались едкими фразочками, пытаясь причинить не только физическую, но и ментальную боль. Джереми все больше начал уворачиваться, а Гендзи пытался загнать Ричмонда в угол. Оба выдохлись, эта игра в кошки мышки подходила к концу, судя по всему, житель страны восходящего солнца, устал даже больше, чем его противник, но желание показать, кто тут папочка, предавало Гендзи сил. Шимада наносит мощнейший удар, точно в солнечное сплетение. Скаут согнулся пополам, но успел увернуться от колена летящего ему в лицо. Японец явно начал выходить из себя, увернувшись от вялого удара Ричмонда, Гендзи резко отскочил в сторону и сделал подсечку. Скаут повалился на спину. На этом Шимада не остановился. Подлетев к бедному уроженцу бостона, японец наносит удар за ударом, дубася уже обмякшее тело. Бриггита отсчитала 10 секунд и объявила Гендзи победителем. Японец взревел и порвал на себе футболку, демонстрируя рельефные мышцы, перекатывающиеся под бледной, влажной кожей. Батист и Энн сразу же подлетели к Ричмонд, Огюстен успокоил Петреску и утащил скаута к Ангеле. — Следующие, хм, Гонзага и Сон! Алиса вопросительно посмотрела на Вильгельма, но пожала плечами, доставая бинты и красные перчатки, подходящие по размеру. Затянув шнурки на кроссовках потуже и немого попрыгав, итальянка зашла в октагон. Сначала она секунд десять просто пустым взглядом смотрела на своего противника. А затем громко расхохоталась. — Вы издеваетесь? Я не буду с ней драться. Хана что-то пыталась сказать, но её никто не слушал, Алиса явно разозлила немца. — И что же тебя не устраивает, думаешь она тебя побьёт? Девушка засмеялась ещё сильнее, чем до этого, хватаясь за живот и указывая рукой на покрасневшую от злости Сон. — Ну, хочешь посильнее, так получай. Фария, ты дерешься с Гонзагой. Амари младшая поднялась со своего места и пыталась как-то отговорить старика Райнхардта, но он ни в какую не хотел отказаться от своей затеи. Итальянка сразу же перестала хохотать. Она ойкнула и потупила взгляд в пол октагона. Египтянка тем временем подготовилась, проходя мимо девушки похлопала её по плечу и сказала. — Не волнуйся, я не буду тебя бить. — Не поддаваться, или я поставлю тебе 2 и проведу серьёзный разговор с матерью. Амари резко выдохнула и заранее извинилась перед Гонзагой. Бриггита завела таймер, а Вильгельм снова гаркнул. — Так, ну я тоже не лыком шита, между прочим, меня готовили в военной академии, — начала говорить Алиса, приняв стойку, но ей тут же прилетел удар в живот и девушка завалилась на спину. Линдхольм уже хотела отсчитывать 10 секунд, но Гонзага сделала кувырок и вскочила на ноги. Она внимательно смотрела на Фарию, заметив, что та в футболке без рукавов, как будто специально демонстрируя свою мускулатуру. Амари приблизилась к итальянке, с явным намерением закончить бой. Алиса пригнулась уворачиваясь от удара и отпрыгнула ещё дальше, стараясь сохранять дистанцию. Гонзага все уворачивалась, но быстро поняв, что терпение египтянки бесконечно, решила нападать. Еле отбив её удар, итальянка резко выкинула ногу вперёд, заехав Амари по скуле. Заметив, что Фария не ожидала хоть какого-то сопротивления со стороны девушки, Алиса решила действовать агрессивней. В основном наносив удары ногами. Египтянка вновь включилась в бой, перехватила поднятую для удара ногу, заставив Гонзагу стоять в крайне неудобном положении. Амари уже собиралась изувечить девушку, но Алиса подтянула вторую конечность к себе и египтянка, не ожидав такой нагрузки на одну руку, отпустила её. Итальянка уже не на шутку разозлилась, а Фария заинтересовалась боем. Гонзага откатилась и вскочив, в полёте развернулась, её нога столкнулась с твёрдым прессом, неприятно хрустнув, но Амари было не лучше. Воспользовавшись замешательством противника, Алиса уже замахивалась для кругового удара ногой, с довольной улыбкой предвкушая победу, хотя явно Амари помяла её намного сильнее. Временами казалось, что град ударов летящих в неё, она легко отбивает, совершенно не чувствуя усталости или боли. Последнее на что хватило Гонзагу — этот удар. Но Фария выпрямилась и уворачиваясь от быстро летящей ноги, подалась вперёд нанося сокрушающий удар. В этот момент зал затих. Итальянка отлетела чуть ли не на метр. Народ взревел, всё-таки зрелище было то ещё, не хуже, чем бой Ричмонда и Шимады. Бриггита отсчитала 10 секунд и объявила победителя. Амари побежала к лежащей на полу девушке. — Ты жива? Извини, я наверное переборщила. Гонзага подняла вверх большой палец, показывая, что все нормально. — Боже, надо тебя к Ангеле отвести, не важно выглядишь, — пробубнила Энн. — Со мной все нормально, лучше за своим задохликом смотри, — прогудела в нос Алиса. Амари подняла девушку и держа на вытянутых руках, осмотрела её недовольное лицо, а затем нахмурилась. — Петреску права, я тебе нос разбила и уже глаз синеет. Египтянка закинула сопротивляющуюся Гонзагу на плечо и ушла из зала. Рейн не пустил Энн в медпункт, ставя её в пару с какой-то не знакомой ей девушкой. Фария дотащила Гонзагу до медпункта. Постучав в дверь и услышав вымученное: «Входите» — египтянка зашла внутрь. Там сидел Ричмонд с перемотанными кистями и без футболки, приложив к боку пакет со льдом. Циглер что-то активно писала на листочке, рядом стояла баночка с какой-то мазью. В углу за всем наблюдала её помощница. Доктор развернулась посмотреть на вошедших и удивлённо охнула. — Отличная пятая точка, Фария, ты что мне изменяешь? Амари мялась на месте, после чего аккуратно посадила угрюмую итальянку на кушетку. — Боже, Алиса, тебя сбила машина? — Ангела, ещё что-то чиркнула на листочке и подошла к итальянке. — Райнхардт поставил нас в спарринг, — промямлила Амари. Циглер посмотрела на свою девушку со смесью удивления и гнева. — И ты согласилась? Фария, ты с ума сошла, у вас разница в росте почти 20 сантиметров и ты тяжелее килограмм на 15. Египтянка покраснела и замялась, после чего усмехнулась. — Ну знаешь, как ни странно, она смогла тоже не хило меня помять, — девушка указала на распухшую скулу и приподняв майку продемонстрировала многочисленные синяки. Ангела села на кушетку рядом с девушкой и аккуратно приподняла её лицо за подбородок. — Боже, это ты одним ударом? Амари ухмыльнулась и кивнула. — Чего ты радуешься, она тебя младше и меньше раза в два, тебе стыдно должно быть, не лучше, чем Шимада себя ведёшь. Оскорбленная египтянка села с другой от итальянки стороны и начала наблюдать, как Ангела чем-то смачивает ватки и вставляет в нос Гонзаги. Элин тем временем, аккуратно наносила мазь, на гематому образовавшуюся в том месте, где японец дубасил бедного Джереми. Циглер нанесла ту же смесь под глаз девушки. Фария даже со своего места почувствовала резкий запах. Внезапно итальянка выставила руку вперёд и громко чихнула. Ватки вылетели из носа, а на форму полилась кровь. Так раз во время этого странного действия раздаётся стук и в медпункт заходят Амели и Энн. Они застыли в проходе, смотря на уставшую Ангелу, через боль заливающегося смехом Ричмонда и чуть ли не плачущую Гонзагу, которая не могла остановиться чихать. — Что за хрень происходит? — прогудела Петреску, подлетая к согнувшемуся, полуголому Джереми. Француженка же вальяжно прошла следом, останавливаясь у чихающей итальянки. Спустя некоторое время, она наконец успокоилась и сидела с льющейся без остановки кровью из носа. — Господи, чем тебя лечить-то, — бубнила Ангела копаясь в ящике. Затем, достав другую баночку, нанесла под глаз почти не источающую запаха мазь и вставила ватки в нос. Сверху прицепив какую-то фиксирующую повязку. — Благо, он не сломан, но ушиб сильный, несколько дней мажь этой мазью и будешь, как новенькая, — успокаивающе, словно мамочка говорила доктор Циглер. — А теперь показывай ноги, точно отбила себе все к чертям об Амари. Фария и Амели сняли с неё обувь, чтобы итальянка лишний раз не наклонялась. Ноги были в порядке, не считая того, что девушка потянула связки и пара синяков. — Жить будешь, пару дней будет больновато ходить, видимо, ты плохо размялась. Ангела всучила Гийяр мазь и указала обеим на дверь. Гонзага прихрамывая поплелась за подругой, а вот Ричмонда заставили дальше сидеть в кабинете. — Тебе надо сделать рентген, Гендзи мог сломать ребро. Джереми кивнул, а Энн вскочила со стула, на котором сидела. — Я этому Шимаде вообще все косточки переломаю.***
Наконец, доктор закончила с Джереми, со спокойной душой заявив, что перелома нет, но все равно надо поносить лечебный корсет. Когда Скауту торжественно вручили его и отправили к себе в комнату, Энн наконец смогла вдоволь накричаться и выплеснуть накопившиеся эмоции. — Нет, ну он не охренел? Я конечно видела, что Рейн наехал на этого недоразвитого ниндзю, но этого не достаточно. Джереми сидел в обнимку с Петреску и выслушивал её монолог о том, как она ненавидит Гендзи и что делала с его матерью, а так же его ртом. — Милая, успокойся, вот пройдут у меня болячки и я надеру этому говнюку зад. Энн погладила парня по голове и чмокнула в лоб, расплываясь в улыбке. — Не беспокойся, я сама со всем разберусь, а ты прими обезболивающее и ложись спать. Джереми непонимающе захлопал глазами и пытался остановить девушку, но Петреску уже вскочила, силой уложила Ричмонда в кровать и убежала в известном только ей направление, громко хлопнув дверью.***
Оливия сидела в библиотеке, как обычно заменяя постоянно болевшую непонятно чем и по этому поводу ноющую, работницу. Коломар всё хотела предложить её уволить, но девушку забавляла несуразная дама лет 30 с гнездом на голове. Да и никто сюда не ходил, поэтому проворачивать тёмные делишки было намного легче. Сомбра смотрела сериал, поедая свои фирменные буррито, закинув ноги на стол и покачиваясь на стуле. Вдруг дверь с грохотом распахнулась, ударившись об стену и в библиотеку залетела радостная Энн. Мексиканка напуганная резким появлением подруги, дернулась всем телом и матерясь на испанском, упала вместе со стулом на пол. Петреску подлетела к ней и рывком подняла на ноги. — Какого чер… Девушка не дала Сомбре договорить и радостно затараторила. — В общем, мне нужна твоя помощь, я решила культурно поговорить с Гендзи, для этого нужно вырубить камер. Коломар сначала опешила от такой скорости, но переварив информацию ухмыльнулась. — Всегда готова помочь в избиение мудаков, сейчас посмотрю где он. Выключив сериал, Оливия принялась что-то яростно печатать и через пару секунд на экране появилось изображение Шимады младшего. — Он в курилках, можно даже камеры не вырубать, там есть неплохая слепая зона, но лучше перестраховаться. Энн кивнула и поблагодарила девушку. Петреску уже кинулась к выходу, но Оливия её остановила. — Я иду с тобой. Во-первых, мне надо быть достаточно близко, чтобы вырубить камеру, во-вторых, я хочу на это посмотреть. Девушка схватила мексиканку за руку и быстрым шагом направилась в сторону курилки.***
Джереми лежал в своей комнате и рисовал. В таком положение получалось не очень. Парень с досады швырнул скетчбук в стену и шумно выдохнул. Ему не хотелось, чтобы Энн лезла в его с Гендзи разборки, но сейчас он ничего не мог поделать. Ходить было больно, да и нелепо будет искалеченным вообще появляться на глазах у этого урода. Уснуть тоже не получалось, а обезболивающее ему не дали, так Джереми и лежал пялясь в телефон. От залипания в гаджете его отвлек стук в дверь. Парень разрешил войти и на удивление, в дверях стояла Бриггита. — Привет, меня Ангела попросила занести тебе таблетки. Скаут усилием воли, поднял себя с кровати, но Линдхольм спешно усадила его обратно. Но отдав таблетки, она не ушла. Прикрыв за собой дверь, девушка заговорческим тоном начала. — Я уверена, что ты не знаешь, о том, как Энн любит котов. Ричмонд опять сел и ойкнув лёг обратно, усиленно кивая головой. — А ещё, ты точно не знаешь, что я готова дать тебе прекрасного котёнка, которого ты можешь подарить своей девушке. Джереми всё же сумел сесть и искренне благодарным взглядом, окинул свою теперь уже подругу. — Ты можешь сам выбрать, давай я помогу тебе дойти. Скаут даже ничего не спрашивал, просто радостно поплелся с Бриггитой туда, где по её словам была куча котят. Оказалось, что животинки жили в подсобке у Торбьерна, старик разбушевался, именно поэтому его дочь в такой спешке впаривала всем котят. Джереми сразу же приглянулся уже довольно большой кошак с дымчато-серой шерсткой и странными ушами. Он развалился на подлокотнике диванчика и внимательно смотрел на парня своими огромными, жёлтыми глазами. — Во, его беру, — Ричмонд тыкнул пальцем в большого котёнка и улыбнулся. — Хороший выбор, я тебе попозже принесу все принадлежности для ухода и немного корма. Джереми радостно кивнул и даже предложил деньги за все это, но Бригитта сразу же отказалась, ссылаясь на то, что в приютах деньги не берут. Через пару минут, Скаут лежал на своей кровати, а серый котёнок, сопел у него под боком.***
Солнце уже давно клонилось к горизонту из-за чего у кромки леса, царил полумрак. Воздух был густой и тяжёлый, как будто вот-вот пойдёт дождь. Но все это не смущало двух подруг, которые уверенным шагом направлялись к крайней курилке, которая считалась пристанищем Гийяров. Наплевав на это, Гендзи вальяжно развалился на скамейке и курил какие-то ужасно вонючие и ужасно дорогие сигареты. Они были тонкие и пахли так, будто в них запихнули все существующие ароматизаторы. Сомбра остановилась метрах в двухсот от беседки, вырубая камеры, а Энн твёрдым шагом двинулась к японцу. Шимада самодовольно глянул на девушку. Петреску же, двумя пальцами потушила его сигарету, вытаскивая её изо рта и кидая куда-то в кусты. Гендзи уже хотел возмутиться и даже привстал, но Энн толчком усадила его обратно на задницу. — Не не не, сейчас говорю, а ты, меня внимательно слушаешь. Шимада неуверенно кивнул. — Значит так, зародыш качка, заруби на своём пока ещё целом носу, что ещё раз, ты тронешь Джереми на или вне ринга, так ещё и нарушив правила, я тебе лицо в жопу вобью, даже не пытайся понять как, но поверь, я смогу это сделать. Всё это время Петреску нависала над японцем, сильно сжимая его плечо. Энн уже решила, что достаточно припугнула недоумка, но тут ей в спину прилетели едкие слова. — А что, твой паренёк сам не может за себя постоять? Слабак, отправил свою девушку пугать МЕНЯ. Гендзи расхохотался и собирался уходить, перепрыгнув через перила, но Энн резким движением развернула его к себе. Лицо японца встретилось с на удивление крепким кулаком девушки. Удар оказался очень сильным и пришёлся в скулу. Шимада резко выдохнул и повалился на скамейку. К Петреску тут же подбежала хохочущая Сомбра. — Это было просто шикарно, с одного удара вырубила здорового парня, ну ты даёшь. Энн смахнула не существующую пыль с плеч и взвалила на плечи японца. — Ээ, куда ты его тащишь? В печь? Девушка рассмеялась и сказала, что оставлять его здесь не гуманно, поэтому лучше отдать его брату. Оливия тяжело вздохнула и поплелась за Энн. Через пару минут, они уже стучались в дверь. Хандзо открыл и удивлённо посмотрел на девушек. — Упал, — сказала Энн, перекидывая Гендзи его брату и захлопывая дверь. Петреску и Сомбра, без остановки смеясь, разошлись обратно по своим жилищам. Рыжей девушке было недалеко. Она без стука зашла к своему парню и увидев котёнка сразу же кинулась его тискать. — Боже, это что прелесть? Джереми тряхнул головой, сбрасывая дрему и радостно объявляя: — Это Джо, теперь он твой кот, — Энн подняла котёнка над головой, внимательно рассматривая. — Милый, это она. Джереми нахмурился. — Всё равно Джо. — Я хочу, чтобы у неё было женское имя. Скаут сразу успокоился, нежно проведя рукой по щеке возлюбленной. — Ты можешь назвать её как хочешь, это же теперь твоя кошка. Девушка задумалась, поглаживая, то питомца, то парня. Внезапно, она остановилась и радостно объявила. — Муза-Джо, её зовут Муза-Джо. — Шикарная идея, так и мне нравится, и тебе. Энн отложила свой подарок и приблизилась к Джереми. — Спасибо тебе огромное, ты действительно знаешь, как меня порадовать, — девушка положила руку на затылок Ричмонда и притянула его к себе, вновь пробуя на вкус столь желанные губы. — Ладно, пошли отнесем Музу-Джо ко мне, пусть привыкает.***
Алиса весь день ходила поникшая. Девушка совершенно не держала зла на Фарию и понимала, что она была не в силах победить Амари. Но беспомощность, которую она ощущала во время этого сокрушительного удара, опустошала её. Амели и Лена пытались поднять ей настроение, с подругами девушке действительно стало лучше. Но она сказала, что устала и распрощавшись, поплелась к себе, уже предвкушая уютную постельку и тёплый плед. Отперев дверь своим ключом, девушка зашла внутрь, потягиваясь, зажмурив глаза. Не успев распахнуть очи, она чихнула. Один раз, ещё один и так раза четыре подряд. Наконец разлепив заслезившиеся глаза, Алиса смогла лицезреть, причину своих страданий. У её ног терся котенок, мурлыча, будто издеваясь. — Знакомься, это Муза-Джо, теперь она живёт с нами. Итальянка выпучила покрасневшие то ли от аллергии, то ли от гнева глаза и процедила. — Я терпела, когда ты привела это чучело, — девушка рукой указала, на испуганного Скаута, — Я терпела ваши мерзкие телячьи нежности у себя под носом, но привести в мой дом ЭТО животное. Гонзага замолчала, опять чихнув. — Это последняя капля, видеть вас обоих больше не хочу, можете жить тут вдвоём сколько вам влезет, потому что я в этот приют для псих-больных животных, не вернусь. Энн сразу нахмурилась и забрала котёнка от разъяренной итальянки, усердно собирающей вещи. — Я думала, что ты будешь пить таблетки. — Я не буду пить таблетки, потому что, когда пьёшь их каждые 5 секунд, становится так херово, что лучше терпеть аллергию. Петреску потупила взгляд в пол, не зная, что сказать. А Алиса тем временем, не прощаясь, вышла из комнаты, хлопнув дверью и предварительно кинув свой ключ на тумбочку. Из покрасневших глаз лились слезы, а все из-за одного небольшого комка серой шерсти на ножках. Так итальянка дошла до соседок и не постучавшись, вошла. — Мне негде жить.***
На улице был дикий мороз, все адекватные учащиеся сидели в своих комнатах, в попытках согреться под тоннами пледиков, попивая горячий, чай. — Запрыгивай, — прогремел Маккри, сгибая коленки от прыжка Джереми на его спину. — Не урони его, — Батист покосился на Энн и Алису, сделавших аналогичное действие, потёр подбородок затем, максимально громко выдавив из себя. — Раз! Два! Три! Поехали! Маккри и Энн, держа на спинах двух вертихвостов понеслись вперёд, до начерченного ими импровизированного финиша. Алиса, словно шпорой толкала Петреску по ребрам, прикрикивая, какая она медленная и что не успеют к финишу, быстрее неуклюжих парней и не заполучат главный приз — пачку сигарет, которые были нужны только Джесси, да итальянской проныре и бутылка глинтвейна, которую при победе Джереми и его девушка разделили бы наполовину, заняв просторы ванной комнаты, смотря старый фильм, а-ля Уэса Андерсона и закидывая друг друга пеной. Ну, по крайней мере так думал Джереми, болтаясь на спине у ковбоя, пытаясь ухватиться за куртку, облитую чем-то сладким и липким. Девушка стремительно ускорилась, тяжело дыша, но не сбавляя темп: холодный воздух резал лёгкие Петреску на каждом неразмеренном вдохе, а при выдохе от него не оставалось ничего — будто из неё высосали весь воздух, но, несмотря на такое тяжёлое испытание Энн удалось выстроиться в один ряд с Джесси, отчего тот пришёл в секундную ярость, сворачивая на краткий путь, где был сплошной гололед и довольно рисково, что не остановило парня, продолжая быстро спускаться по корке, тормозя мысками, дабы не упасть. Не получилось. Лёд, и коварный камень, застывший в нем столкнулся с Джесси, заставляя его потерять равновесие и плашмя грохнуться на живот, летя по маленькой горочке-тропиночке вниз, руками держа ноги Джереми, который ехал на нем как на санках. Остановившись, он снял с себя Джереми, перевернувшись, слыша победоносный рёв Энн и странные разговоры. — О боже, вы живы?! — чуть ли не перекричав саму Петреску спросил Батист, в ответ получая шиканье и жест, приглашающий взглянуть на то, что происходит за елками, за которыми они благополучно спрятались. Два полицейский в сопровождении Моррисона и Габриэля Рейеса, приблизительно, в метрах 10 от них выводили нерадивого и очень необщительного пятикурсника, который склонив голову, развязно шёл, Рейес с Моррисоном прикрикивали ему в след, смотря, как его сажают в полицейскую машину. — Аканде Огундиму, — полицейский громко пробасил, запихивая афроамериканца в машину. — Вы сознаетесь в таком тяжком преступлении, как убийство Уайта Аллена Ричмонда? — Да… — Процедил он, улыбаясь сквозь зубы. — Это не первый и не последний ублюдок, что получит от меня то, что заслуживает.