***
Вернувшись с магазина Батист и Маккри отправились в обитель Шимада — место, где все согласились отмечать Новый Год и которое обязательно надо было украшать. Дом был хоть и не с размером палаццо той же Гонзаги, но тоже ничего: двухэтажный и с бассейном в импровизированном подвале. По словам Маккри, который некоторое время терся с Гендзи и Хандзо, они выкупили этот дом «на случай атомной войны», ну, а на самом деле, если Гендзи опять что-то учудит в общежитии ему будет где жить. «Недвижимость это всегда хорошо» — Подумал про себя Жан, доставая из многочисленных пакетов подарки. Жан Батист Огюстен — по своей натуре очень щедрый и милый парнишка, который любит делать хорошие вещи и дарить милые подарки, даже не в угоду себе. Хоть и маленькая надежда на то, что какая нибудь Лена подарит ему хоть маленький значок, на котором могло быть написано всё что угодно, от «Лучший мальчик» до непристойностей будоражила темнокожего паренька, мотивируя запечатывать подарок один за одним. Пока Маккри прохлаждался тот успел отыскать ему большой красный свитер, чтобы тот не ходил в одном и том же. Джереми он же решил подарить кроссовки, потому что кто ещё Ричмонд, если не ходячий стереотип о Бостоне: шустрый, глупый и плохо читает. Возможно, все свои семнадцать лет до поступления в академию он пробегал на ежегодном марафоне, которым как раз-таки славится его родной город. Алисе и Амели он решил купить вина и плед, потому что просто ровным счётом не знал об этих двоих. С остальными тоже возникли проблемы, но, видимо, парни нашли решение из них и подобрали что-то стоящее. Маккри раскладывал еду. В этот раз они решили не мелочиться и взять всего, да побольше, пусть они дольше стоят у плиты, зато все наедятся. Поскольку повар из Маккри был неважный, он решил попросить у Петреску помощи, которая послала бы его на три буквы, ровным счётом как и Сомбра, если бы не относилась к этому празднику так, как не относится никто. В одиночку рыжая дама объездила полгорода и купила всем подарки, правда из этого возникли кое какие проблемы, в виде орущего в трубку Димитрия с вопросами, почему с его счета улетучиваются деньги и почему это кредитная карта Дона теперь не работает. Девушка приехала раньше всех остальных, поэтому в доме их было только шестеро: Сами братья Шимада, которые украшали весь дом мишурой, да и вообще, молодцы, ведь самостоятельно принесли ёлку, повесив на Батиста её украшения. Феликс, украшал ёлку, иногда пытаясь подглядывать в подарки, что запечатывал в коробки Жан и клал под яркое хвойное дерево, Джесси, Батист и непосредственно Энни Гийяр и Ман-Ди непонятным образом пропали с радаров, видимо, шатаясь где-то, то ли в поиске подарков, то ли приключений. Великая и святая троица состоящая из Алисы, Лены и младшей сестры Спая тоже решили отчалить в поисках подарков и нормальной выпивке, Элин помогала Ангеле с работой и заранее предупредила, что придёт только к вечеру, Сомбра просиживала очередь на пункте выдачи, что бы забрать подарок Джесси, а Джереми… Все это время парень шатался в поиске второго подарка девушке, несмотря на её избитое за эту неделю «Мой главный подарок — это ты» он решил её чем-то порадовать, заодно и успел поговорить со старым приятелем — Уоллисом Бертоне, который пропал с радаров после того, как ему пришла новость о смерти Бидвелла, но объявился где то неделю назад, написав горькую тираду о том, как ему было жаль и как ему стыдно, какой он урод и как он рад, узнав о том, что рыжая девчонка оказалась под бывшим предметом воздыхания Бертоне. — Ты не правильно режешь, — Энн аккуратно ударила Джесси бедром. — Потом Оливия будет есть эту индейку и плеваться. — Но я стараюсь! — засмеялся он, начиная усерднее резать петрушку. — Старайся-старайся, — разнеслось по всему дому звонким эхо. Хандзо, окончив с украшениями на стенах аккуратно подошёл к Феликсу рассматривая ёлочные игрушки, которые он вешал. — Красивые, — тихо проронил он, крутя красный шар в руках. — Феликс ты… — Да-да? — громко залепетал он, отходя от ёлки. — Красиво я придумал, да? Словно спасаю Новый Год, Рождество то уже спасено! — Да, — Хандзо блестящими глазами посмотрел на Штайнера. — Ты прекрасно справился с выступлением и балом. Ты спас нас всех и можно тебя… — Хандзо, я очень рад, что у меня есть такой человек как ты! — Феликс бросился в крепкие руки Хандзо, заставляя того ойкнуть от неожиданности, а затем растопиться, словно шоколад в крепких объятиях друга. — Но мне нужно выбрать новогодний плейлист! Старший Шимада, отлипнув от маленького парня, лишь смахнул несуществующий пот со лба и подошёл к Маккри и Петреску, которые заливались смехом, шутя всякие глупые шутки, рассказывая друг друга всякие секреты о своих возлюбленных, например, как Скаут боится темноты, а Оливия называет Джесси маленьким зайчиком. — Маленький зайчик, скорее уж огромный кабан! — засмеялась Энн, смазывая противень маслом. — Кто тут кабан! Подумаешь я здоровый, зато она не замёрзнет как ты со своим мальчиком с-пальчиком! Шутки за шутками, музыка под рождественско-новогоднее настроение, куча гирлянд, электрокамин на которые они решили повесить носки с конфетами — все эти мелочи воедино складывались в великолепную сказку, дарующую всем незабываемые ощущения. Даже Энн и Гендзи забыли на это время подготовки о своих разногласиях и как ни в чем не бывало работали вместе, он даже согласился, что Ричмонд милый парнишка. Дверь распахнулась: в дом зашли две заснеженные фигуры, стряхивая с себя снег и матерясь при этом. — Спай! И Мистер Ман-Ди! — Прикрикнула Энн, нарезающая овощи для канапе. — Можно просто Майкл, Энни, — Улыбнулся он, вешая пальто на вешалку — Ещё даже 12 утра нет, а вы готовите. — Лучше сейчас замариновать курицу, — Облокотился Маккри, игнорируя от Хандзо тихое «Индейка», вальяжно рассказывая, какой он повар-кулинар. — Так вкуснее будет. Константен без лишних вопросов сразу направился к эти двоим, засучивая рукава своей рубашки. — Ну, — хрипло засмеялся он. — Амели как-то с голоду не умерла, от моей еды, могу вам помочь. Впервые Константен был таким радостным и спокойным, будто все проблемы в его жизни, а осадок от нуль сектора улетучился. Он неспешно достал железную тару из ящика и аккуратным движением разбил туда несколько яиц. — Это будет яблочная шарлотка с корицей, — улыбнулся он, чувствуя, как приятное тепло разливается в его животе, заставляя чувствовать себя по особенному. Он огляделся. Феликс сидел и рассказывал что-то Майклу о музыке, которая будет звучать весь этот праздник. Феликс радостный, настойчивый, Майкл заинтересованный, внимательный, пропускает каждое слово мальчика, спрашивая то, что ему неясно. Хандзо с Гендзи разгребают на улице снег, изредка кидаясь друг в друга снежками смеясь. Они весёлые, беззаботные, по крайней мере на этот вечер. Энн и Маккри делают милые закуски, Джесси пытается нарисовать глазурью на имбирном человеке лицо, Энн не перестаёт рассказывать о Джереми. Джесси заинтригован, Энн застрелена Амуром наповал. Брюки Гийяра вибрируют. Он достаёт телефон чистой рукой, проводит большим пальцем по экрану, читая сообщение из мессенджера. Оно от Амели, бесконечный потоком селфи и фотография нижнего белья с надписью «КАК ДУМАЕШЬ, ЧТО АЛИСЕ ПОНРАВИТСЯ?». Впервые Амели такая весёлая, живая, оптимистичная. Спай набирает сообщение, в котором говорится, что его сестра очень красивая и то, что красное кружевное смотрится намного лучше. Он пишет Ангеле, чтобы та не засиживалась на работе, хоть она и планировала идти в такую шумную компанию, а встретить этот новый год со своей любимой девушкой — Фарией за просмотром фильма, после тяжёлого рабочего дня. Убирая телефон в карман он аккуратно просеивает муку в тару, начиная помешивать это лопаткой, не замечая, как Майкл резко тянет его за руку с кухни, заставляя кружится с ним в танце. Глаза Спая и Стрелка встречаются, дыхание замирает и единственное, что слышат оба, это тихая музыка и громкие вздохи, стук сердца обоих. Они кружатся будто вальсировали всю жизнь, хоть со стороны Гийяра это была чистая правда — ребёнок семьи политиков, изящный и красивый цветок, выращенный слезами и болью, цветёт в эту секунду снова, растворяясь в руках обычного парня из Австралии, несуразного, неизящного, порой странного, но такого родного, манящего где-то в мыслях подсознания, где-то вне досягаемости, вне времени, Ман-Ди для Константена — тот прекрасный цвет, который так близко и так далеко. Он смотрит на него и сердце уходит в пятки, комната сзади Майкла потихоньку испаряется. Мужчина видит только его. Красивого мужчину, двадцати восьми лет отроду, в странных бежевых штанах на дурацком ремне и красной рубашке, со своим шрамом на щеке. Спай хочет дотянуться, потрогать его, но рука утопает в тепле другой руки, будто они приросли и никогда не отпустят друг друга. Песня кончается, Ман-Ди отпускает руку, а мужчина возвращается в реальность, где за окном хлопьями сыпется снег, а Энн звонко смеётся на пару с Маккри. Дверь открывается, в дом неспешно входит Джереми, осматриваясь. Он принёс с собой холод с улицы и кучу пакетов, что были в сию минуту подхвачены Батистом. Мальчик рывком стянул куртку, вешая её рядом с уже высохшими вещами Майкла и Константена. Размяв шею, он неспешно потопал в сторону самых громких звуков — Смеха своей девушки и лучшего друга. Маккри и Энн, смеялись со Спая, который так отчаянно пытался победить тесто для шарлотки, громкими просьбами о том, как ему срочно нужно насыпать на руку муку, а Джесси, задыхаясь от боли в диафрагме сыпал изделие на доску с будущим блюдом. Джереми аккуратно подошёл ближе к Энн, прильнув у её талии, обвив руки. Знакомый запах ударил в нос, родной и навязчивый, вкусный и приторный, как и владелец, который своими обмороженными руками пытался согреться о тело Петреску, жадно прижимаясь к ней всем телом, положив голову ей на плечо и словно ребёнок наблюдая за тем, что они делают. Руки Энн скользили по доске, рассекая ножом яблоко на дольки, которые отправлялись в соседнюю от теста тару. Джесси, заметив нечто, греющееся об спину девушки громко вскрикнул, стукая парня: — Малыш! Иди займись чем-то! — усмехнулся тот, продолжая дальше рисовать на пряничных человечках. — Может вы с Гендзи, Хандзо и Феликсом сходите, да поплаваете в бассейне, отогреетесь там? — усмехнулась Энн, поворачиваясь к Джереми и щёлкая его по носу. — Потом, я могу скинуть всю работу на Джесси и Гийяра, а тебя погреть под пледом. — Боже, — пробубнил Спай. — Энни, избавь меня от этого…***
Джереми наотрез не хотел спускаться вниз, а тем более купаться в бассейне по двум причинам: первая, это возможность того, что он начнёт спорить с Гендзи, тот ударит его, а его в свою очередь ударит Джесси, превратив это все в кровавые фильмы Квентина Тарантино, что так восхваляет дама сердца Ричмонда, а второе — милые красные боксеры и сам стеснительный мальчик, хотя, после увиденного его глазами Маккри, тот перестал хоть как-то сопротивляться, решив, что лучше идти в красных трусах, чем уподобиться лучшему другу и прыгнуть в тёплый и маленький бассейн без них. Когда тот плюхнулся в него, парень окатил водой не только сидящих там братьев и Феликса, но в придачу ещё и скаута, который на месте друга зашёл в воду осторожно, ощущая как она греет его обмороженное тело. — Красивое тату, — улыбнулся Гендзи, протягивая Джереми пиво. — Да-да, спасибо, — замешкался он, принимая дар богов от самого Гендзи, который недавно чуть не отправил парня в реанимацию, а того в итоге девушка Ричмонда. — Твои тоже хороши. Очень. Красивые, — он рассмотрел полностью забитое тело яркими красками, на груди у него красовался дракон, а ниже непонятное нечто, точно так же, как и на руках. Объяснительный монолог Шимады о том, что татуировки — важная часть их клана не оставила никаких вопросов у Джереми, который в то время уже открыл несчастный алкоголь, попивая его и делая вид, что это вкусно и не разу не противно, мысленно готовясь к предстоящему празднику. — А ты и правда милашка, — ухмыльнулся Гендзи, открывая третью по счету банку пива. — Милашка? — усмехнулся Маккри, раскидывая руки. — Да он на прошлой недели оттрахал Энн так, что та еле ходила! — Что?! — прыснул Феликс, разливая на себя пиво, которое мгновенно смешалось с водой и уставился на Ричмонда глазами, зрачки котрого от удивления расширились до размера цента. Батист досадно покачал головой, заверив, что крики из их комнаты доносятся чаще, чем Маккри ходит голый, а Джесси, на минуточку, прямо сейчас сидит с ними в бассейне, абсолютно ничем не прикрывая свой причиндал. — Он даже в разборках её мафиозников поучаствовал, — благородно промолвил парень, заставляя Штайнера еще больше позеленеть от того, что в его лёгкие попадает пиво в геометрической прогрессии. Началась долгая история о том, что Джереми позвал Игорь — Консильери семьи который до сих пор оставался в городе, в отличии от самого дона, который благополучно слинял в Мантую по важным делам, пообещав всем что вернётся через пару месяцев. Тот конечно пришёл по первому щелчку пальца в какой-то забытый богом бар на окраине города, где встретился с этим рыжим мафиозником. Тот решил с ним «поговорить» — сначала вывалив на стол кучу денег, поставив перед ним выбор, мол, бросай Энни и получай деньги, но Ричмонд отказался. Тогда этот псих нацелил на него пистолет, приговаривая, что ему башку в одночасье снесёт. Джереми знатно перепугался, но все же сказал отчётливое нет, мол, любит её и пусть лучше в могилу, чем продолжить жизнь без девушки. Придурок усмехнулся, говоря о том, что это всего лишь проверка и сам-то Джереми отличный парень, что Димитрий боялся за их благополучие, и выпытал из Ричмонда информацию о том, что они спали, ссылаясь на то, что принцип семьи Петреску — это чистосердечность, поэтому пусть лучше бы малец ему не врал. Тот, конечно поделился сексуальным опытом, боясь, что сейчас уж точно отбросит копыта, но тот опять посмеялся, говоря, что тот не Димитрий, который в душе не чает, как и откуда берутся дети, но так отчаянно хочет преемника. Ближе к сути: Один парень очень задел Гонзагу, которая была под крылом у среднего уроженца Петреску, имя он дал, оказался этим парнем брат Александры Заряновой — русской ученицы, большой и статной женщиной. — Но, как понимаете, — Джереми потер нос, усмехаясь. — Сам Семён никакой, от слова совсем. Тогда Джесси и Джереми придумали идеальный план: Они украли у Рейеса ключи от машины, пригласили в полночь свою жертву, под предлогом где можно купить травы, а сами запихнули его в багажник и уехали восвояси. — Мы думали он с ним поговорит, а Игорь взял да отрезал ему фалангу, — Джесси тоже поддерживал в рассказе этой истории. — Вот долбаный псих! Шутки с ним плохи. — Да, — Усмехнулся бостонец. — Это я знаю не понаслышке…***
До начала нового, 2064 года оставалось всего навсего полчаса. За это время в дом успели подойти все, кто опаздывал и помочь с тем, что ещё не украсили. Джереми сидя на диване под тёплым пледом сжимал Петреску в объятьях, не желая расставаться с теплотой её тела. Но пришло самое время дарить подарки. Амели неохотно вручила Алисе комплект красного белья, который помог выбрать ей старший брат, а ей Алиса преподнесла красивое чёрное платье, за что Гийяр, конечно же, поблагодарила её. Скаут завизжал от кроссовок, подаренными ему Жаном, а ещё больше, завизжал от фигурки Тома Джонса, которую решил купить ему Маккри. Энн же не стала мелочиться и чуть ли не силой заставила открывать парня подарок: — Новые Гриндерсы? — охнул он от удивления, доставая их из коробки. — Я видимо. Должен… — Текила и та самая книга, которой мне так не хватало Джесси, — ухмыльнулась Коломар, наглаживая живот Маккри в свитере от Батиста, пока тот рассматривал красную накидку, что подарила ему Оливия. — Я люблю тебя, — сказал он, смахивая воображаемую слезу. Всё вокруг обменивались своими покупками за сегодняшний день, не скупясь на слова благодарности и крепкие объятия. Даже Константен, который раньше проводил Новогодние праздники в одиночку с бутылкой крепкого алкоголя, решил подарить Амели и Майклу подарки, он бы с радостью преподнёс его ещё и Энн с Джереми, но те не отлипая друг от друга дурачились под пледом, поэтому решил просто оставить их под ёлкой. Маккри громко постучал вилкой по бокалу, приглашая всех сесть за стол, что собственно все и ожидали. Энн и Джереми встали с дивана, подминая под себя и плед и давая людям свободное пространство, куда плюхнулись Джесси с Оливией на руках. — Твоя девушка — нечто, — перешептывался Маккри с Джереми, выжидая пока все остальные усядутся на свои места, чтобы сказать тост, который он так долго готовил. Он впервые отмечал этот праздник с кем-то, кто был ему по настоящему дорог, а в большей степени это была мексиканка Коломар. Ни для кого не было секретом то, что до знакомства с Оливией, он часто зависал с Гендзи, вступал в сексуальный контакт со всеми подряд, пока она не появилась на горизонте. Эту историю знают все, хоть и все истории Маккри начинаются одинаково: Он увидел её, решил, что это его очередная жертва плотских утех, но она оказалась ему не по зубам. Тогда он влюбился, с первого взгляда в её красивые, карие глаза и, тогда, видимо принял целибат, не подпуская к себе даже старую подругу Эш. — Ну давай, — усмехнулся Ман-Ди, протягивая ему бокал, который только что наполнил шампанским. До этой знаменательной даты оставалось меньше трех минут, музыка, которая играла в прихожей значительно замедлилась, а люди на которых внимательно смотрел парень неторопливо накладывали еду, в ожидании последних слов уходящего года. — Мои дорогие друзья! — Маккри окончательно приковал к себе взгляды гостей дома. — В этом году случилось много интересного, нового, немного пугающего. Кто-то только поступил сюда, кто-то продолжает отлично преподавать. За этот учебный год мы сплотились как никогда. Все эти ужасные вещи, поистине ужасающие. Позади. Кто-то потерявший свой путь всегда найдёт верную дорогу в светлое будущее, — Маккри проницательно посмотрел на Гийяра, заставляя того отвести глаза и прикрыть лицо рукой, пряча свою улыбку. — Кто-то, кто потерял дорогого человека, нашёл самого родного, Джереми! Алиса, хоть ты и сука, все равно счастья тебе! Батист, ты не одинок! Феликс, прекрати всем хамить! — продолжал скандировать Маккри, уставившись на часы и мысленно отсчитывая секунды. Стрелка циферблата встала ровно на полночь. По всей округе раздались возгласы и Маккри, поднимая бокалы со всеми закричал в унисон: — С Новым Годом!***
За разговорами пролетел час: То все кушали стряпню Маккри и Энн, восхищаясь как Маккри вообще мог что-то приготовить, помимо его любимого рецепта «Мак Энд Чиз», который никогда не был тем самым Мак Энд Чизом в человеческом понимании: Джесси просто клал в макароны плавленый сыр и грел их в микроволновке, при том, тот не уточнял, были ли они сварены или нет. То слушали смешные байки Энн и Алисы, про то, как они в три часа ночи угнали машину одного из реджиме Димитрия и уехали купаться, но на хвосте увязалась полиция, поэтому Алисе пришлось запихнуть под себя кофту и разлить по салону пиво, притворяясь беременной женщиной, у которой отошли воды. Сейчас же все перебрались на второй этаж, где пространства для пьяных танцев и великолепных историй было больше, чем в гостиной раза в два. Все, кроме Энн и Джереми, которые укутавшись в плед рассматривали его скетчбук. Нетрезвый Джереми рассказывал что-то о Уоллисе, а Энн, с довольно чистым рассудком показывала шрамы на руке, рассказывая, как в Мантуе на какой-то Дэнс площадке кто-то кинул в неё стеклянным стаканом, да так, что он изрезал руку. — Джереми, — промурчала Энн, заключая долгую историю. — Да? Петреску придвинулась к скауту, кладя голову на его плечо. — Ты такой красивый, мне так с тобой повезло… Рыжеволосая аккуратно положила руку на колено парня, медленно проводя ей вверх. Она чуть задержалась на уровне паха, после чего резким движением повалила бостонца на диван, заставляя того задыхаться от неожиданности. — Тебе не кажется что тут немного…жарковато, — продолжила девушка, залезая тонкими пальцами под футболку Джереми. Несмотря на то, что парень был не особо смышленый, на этот раз намёк он понял. Ричмонд сам снял с себя футболку, отбрасывая ее за пределы дивана. — Надеюсь так тебе будет удобнее, — произнес тот и втянул Петреску в горячий, но короткий поцелуй. Однако на этом поток ласк не прекратился. Губы девушки уже знатно опухли от такого напора, но никто даже не собирался останавливаться. Они уже успели поменяться местами, теперь скаут нависал над рыжеволосой, вжимая ее в диван. Шея, ключицы, часть груди которая не была скрыта одеждой — на всем бостонец оставлял свои следы, на что получал тихие стоны. Вдруг парень опомнился. Он понял, что дело пойдёт дальше и будет не очень хорошо, если их застукают за подобным. — Бэйб, — парень остранился, аккуратно приподнимаясь с дивана, а затем взмахивая руками ментально объяснил девушке, что сейчас он вернётся. Он осторожно и спеша вышел из гостиной в прихожую, что-то тыкая в панель управления музыкой, выкручивая ту на всю, включая Little Dark Age — что-то, что он никогда не слышал, но то, что было в общем новогодним плейлисте. Парень уже шагнул за дверь, но чья то большая рука чуть ли не силой развернула его к себе. — Джереми — уже нетрезвый Маккри одернул друга, рассматривая голый торс парня — А что ты разделся то? — Тсс. — Тот нажал на воспроизведение трека, так, что музыка начала играть на весь дом и за его пределами. — Энн спит, я пока с ней полежу, скажи об этом всем… А. — запнулся он, переминаясь с ноги на ногу. — Скажи об этом всем, хорошо? — Может все и считают меня тупым, но я тебя понял, парнишка, — усмехнулся тот роясь в кармане. — С Оливией мне сегодня не перепадёт, так что этот милый подарок на Новый Год — тебе. Джереми, демонстративно поклонился, принимая контрацептив в знак уважения, осторожно закрывая дверь. Энни не стала задавать лишних вопросов, поскольку прекрасно слышала ту громкую музыку. Петреску поманила парня, а тот и не против. Не успел он опомнится, как рыжеволосая уже восседала на нем как на бравом коне. Джереми помог своей даме избавиться от верхней одежды в виде шикарного чёрного платья. С лифчиком тоже особо не пришлось церемонится, благо застежка находилась спереди и снять его особого труда не составило. Так Энн осталась в одних стрингах, которые мало что прикрывали. На несколько секунд скаут просто рассматривал грудь девушки, а так же на свою работу в виде засосов и небольшого укуса на плече. От любования его отвлек нетерпеливый скулёж Петреску и протирания её задницы о его промежность. Сказать, что это раззадорило его ещё больше — ничего не сказать. Джереми резко поднялся, укладывая девушку к себе на колени, так, что ее филейная часть была удобно направлена вверх. Девушка немного опешила, но ей было интересно, сделает ли парень то, о чем она думала. Надежды рыжей оправдались и она поняла это после того как тяжелая рука шлепнула Петреску по заднице. Потом ещё раз и ещё, ещё… — Ну что? Чувствуешь себя такой же невинной как и раньше? Я так долго тебя добивался…и вот…мы тут. Стонешь, так, что если бы не музыка, тебя слышала вся округа. Шлепки стали сильнее, но Энн особо не возражала, хотя слова отозвались в ее сердце и больно впечатались в сознание. — Три года я думал о тебе…любил. И она, то есть любовь, все крепче с каждым…днём… В голосе Ричмонда читалась дрожь, казалось ещё чуть-чуть и он заплачет. Тут Петреску не выдержала, и с трудом встав на ноги, произнесла: — О боже мой, ты и правда придурок. Я тоже любила тебя все это время и ты не представляешь как мне было больно оттого, что мы не могли встретится.Стоит ли говорить о том, что сейчас эта любовь невероятно крепка, что не стоит даже вспоминать о том, что было в прошлом. Как насчёт настоящего? Сейчас мы влюблены, счастливы, молоды. Не стоит так сильно зацикливаться на том, что было тогда, нужно наслаждаться тем, что имеется сейчас. И сейчас я с уверенностью могу сказать, — рыжеволосая аккуратно села перед плачущим Джереми и легко улыбнулась. — Я люблю тебя. — И я тебя, Энни. Рыжеволосая осторожно взяла Ричмонда за подбородок и поцеловала. Чувственно, нежно, будто ей хотелось вложить все свои эмоции в этот поцелуй. Не разрывая его, парочка снова завалилась на диван. Петреску снова оказалась сверху. Отстранившись, она проверила состояние парня, благо тот уже успокоился. Девушка снова кратко поцеловала его, думая, что так может дать ощущение безопасности. — Все в порядке? — решила уточнить Петреску. — Да, — Скаут спокойно выдохнул, — даже лучше, — парень улыбнулся, но это переросло в странную ухмылку. Видимо он все-таки вспомнил чем они занимались несколько минут назад. — Садись, — тихо, но уверенно скомандовал он, показывая на пол. Энни немного удивилась, но все-таки выполнила поручение. Когда Джереми удобно уселся на край дивана перед рыжей, широко расставив ноги, все вопросы отпали сами собой. Петреску расстегнула ширинку и оттянула резинку боксеров, открывая вид на уже стоящий колом член. Энни неуверенно провела язычком по всей длине ствола, после чего, осмелев, взяла его наполовину. Рыжая начала неторопливо посасывать, стараясь особо не задевать ничего зубами. По тихим постаныванием и обрывистым вздохам со стороны скаута, было понятно, что она все делает правильно. Это придало девушке большей уверенности. Петреску неожиданно поддалась вперёд, заглатывая член полностью и заставляя Джереми застонать уже в полную силу. Девушка начала входить во вкус, с жадностью посасывая одну головку, облизывая ее и ещё всячески издеваясь над бедным парнем. Понятно, что скаут был на пределе, поэтому он разрываясь в рыжую копну волос, деликатно отталкивает ее от себя, кончая на грудь Петреску. Немного оклемавшись, Энни встала с колен, ложась на диван рядом с бостонцем. Скаут в свою очередь достал тот самый «подарок» от Маккри, на скорую руку надевая его на член. Он отбросил уже ненужные в этой ситуации трусики Петреску и провёл головкой по влажному лону. Медленно, мучительно, будто оттягивая время. Рыжуля нетерпеливо застонала: — Прошу… Ричмонд ухмыльнулся. Его долго упрашивать не нужно. Джереми вовлёк любимую в страстный и мокрый поцелуй, дабы отвлечь от всех волнующих ее мыслей. Парень осторожно вошёл, стараясь не принести Петреску лишнего дискомфорта. Убедившись, что все в порядке, он начал двигаться. Рыжая мелко тряслась от возбуждения, ей хотелось все больше и быстрее. По всей видимости бостонец это понял, поэтому увеличил темп, входя уже в полную длину. Энни выгнулась от наслаждения, пошлые стоны и хлопки заполнили просторную комнату. Дыхание обоих сбилось, очень не хотелось чтобы этот вечер вообще когда-нибудь заканчивался. Но к сожалению ничто не вечно. Самые последние толчки были самыми резкими и грубыми, но приносили все такое же сладостное удовольствие, после чего Скаут сильно сжал бёдра Петреску и наконец кончил. Без сил, младший Ричмонд плюхнулся на грудь девушке, тихо просопев: — Отнесу тебя в ванну, я бы присоединился, но боюсь, что Маккри разболтал уже всем, что я заляпал любимый диван Гендзи. — Джерма, — Энн обвила руками и ногами приподнимающегося возлюбленного, вставая вместе с ним. — Нет проблем, но, видимо надо выматывать тебя чаще, — усмехнулась она, от неожиданности вздрагивая, когда парень перехватил руки под её задницей. — Чёрт, — Продолжала смеяться девушка. — У меня либидо больше, чем чёрная дыра, да? — Возможно, — скаут отпустил её, засовывая голову в проходе между ванной и гостиной. — Но мне это чертовски нравится, Энни.***
На втором этаже творилась полная чертовщина. Назвать эти содрогания «Грязными танцами» было трудно, но вполне возможно. Спай и Амели что-то обсуждали на диване, растягивая бутылку вина, подаренной Жаном, который как раз-таки сейчас отрывался с Маккри, полностью растворившись в музыке. Феликс все-таки осуществил желание Хандзо, согласившись с ним танцевать хоть всю ночь, кружась под весёлую музыку и стесняясь взгляда своего спутника на этот вечер. Ман-Ди же просто прохлаждался около стола с пуншем, выпивая один стакан за другим, смотря как ребята кружатся и веселятся, а так же смотрел на Константена в другом углу комнаты. — Майкл! — Гонзага влетела в него, еле держась на ногах. — Ты чего такой.никакой? — Я…не… — Гонзага перебила не успевшего сформировать предложение Майкла, утаскивая в середину комнаты. Девушка встала напротив мужчины который украдкой взглянул на неё, но за этим коротким взглядом считалось явное «КакогоХуяТыДелаешьГонзага», поэтому без раздумий она сорвала с него рубашку, проворчав, мол, все равно Гийяр новую подарил. До Майкла дошло, он, шаркнув ногой отбросил бывшую рубашку, уже лоскут ткани в сторону, поднимая руки вверх начал двигать телом в такт музыке, сексуально покачивая бёдрами, поднимая лицо в вверх, маленькими, но уверенными шагами подходя к Гийяру, который не смог оторваться от этого зрелищ. Он больше не слышал ни говор Амели, ни музыки, только свои тяжёлые вздохи и глухие басы, оседающие в его черепной коробке. Он видит, как Ман-Ди взглядом манит его к себе и тот, оставляя странный жест Амели встаёт и идёт. Ноги подгибаются, мысли улетучиваются, остаётся только тяжёлый стук сердца, которое норовит выбиться из груди. Он осторожно пританцовывает, намного скромнее, чем его спутник с оголенным торсом, на который Константен отчаянно пытался не смотреть, но с каждой секундой он испытывает дежавю: как и несколько часов назад все, кроме Майкла уходит в небытие, тухнет и меркнет. Он так близок, но очень горяч, что Гийяр не в силах дотянутся, наслаждаясь чисто эстетической формой — Этими танцами, вдвоём, странными, будто они танцуют всю жизнь, забывая о той боли, о тех страхах и том смущении. Гийяр полностью тонет в бешеной энергетике, отдаваясь музыке и Майклу, который явно не собирается так просто сдаваться. Энн, снова ухоженная и ничуть не растрепанная подходит к танцующим девушкам, которые протягивают ей стакан с алкоголем. — Не-Не, — тараторит она — Я ищу Джереми. — Можешь хоть на секунду забыть о нём? Я тебе ничуть не хуже, — на неё вешается Лена, одной рукой убирая волосы. — «Я Джереми Ричмонд, и я очень много разговариваю и выпендриваюсь не по делу, а ещё я скинхед с небритой башкой». Энн соглашается, тихо выдыхая, замечая, как Маккри бьёт её возлюбленного по спине, заставляя подавился чем-то. «Она права» — Думает про себя Петреску. — «Когда я ещё смогу так отдохнуть, да ещё и с девчонками?» — Петреску, — мексиканка подкралась со спины, незаметно, что в принципе, было в её репертуаре. — Скажи, ты любишь посплетничать? — Конечно, а кто не любит? — Дураки, — шикнула Амели, осматривая бокал с вином: пузырьки насыщенного красного пойла стремились наверх, но девушка всячески трясла сосуд за его ножку, создавая их больше и больше. — Что у тебя есть? — Уайт, — Усмехнулась Сомбра, предлагая присесть на диван. — ЭТО повергнет вас в настоящий шок! — Не душни, ненавижу, когда люди так делают, — Энн уселась, внимательно рассматривая каждую из собеседниц: пьяная в три жопы Гонзага, которая загорелась идеей послушать этого «мёда» для змеиной натуры, всё такая же тихая и практически безэмоциональная Амели со своим бокалом, который скоро сточит вино, Лена, которая не могла усидеть на месте хоть на секунду и Оливия, что толковала историю, которую точно никто не ожидал услышать. — Бидвелл познакомился с ним на той танц-площадке в Мантуе, хотя заочно они друг друга знали, не испытывая при этом какой-то эмпатии друг к другу. Один — замученный безответной любовью к одной личности, очень близкой Уайту, а Ричмонд же переживает расставание с Алисой. Их встреча была случайной и странной, но все довольно быстро закрутилось. Уайт встречался с ним раз в две недели. За весь отдых в Мантуе Старший Ричмонд зависал либо в Чайнатауне, либо у него. Бидвелл платил много, а мальчик отрабатывать эти деньги, — Коломар остановилась, оглядывая девушек, внимательно пожирая взглядом румынку и итальянку, что тешились сомнениями, кто же это мог быть. — Вы серьёзно? Он тебе ещё руку порезал! — Никто мне не резал эту руку, в меня кинули стакан, — пробубнила Энн, переваривая информацию, краем глаза замечая, как Джереми и Джесси садятся рядом, тоже внимательно слушая, к чему идёт эта дедукция. — Это... — Алиса опешила, алкоголь в одночасье перестал действовать и девушка просто судорожно теребила рубашку руками, пока искала возможные формулировки предложения. — Уоллис Бертоне спал с Уайтом?.. — Что?! — Крик Джереми озарился по всему дому. — Это он тебя порезал?! Да я ему морду так набью, что его даже самый старый и опытный педик всей Италии не узнает, а они его лицо хорошо помнят! Джереми продолжил поливать дерьмом своего друга. Гонзага молча соглашалась с его словами неопределённо качая головой и чуть раскосыми глазами посмотрела на Ричмонда, она все ещё переваривала услышанное. Её бывший, мертвый бывший, спал с педико-скинхедом, лучшим другом его брата. — Слушай, зародыш бобра, давай позвоним этому гондону? Скаут радостно закивал головой, слишком поздно поняв, как его назвала Алиса, но решил, что сейчас важнее оскорбить Уоллиса, а не итальянку. Джереми достал свой телефон и через пару мгновений послышались гудки. Скаут поставил громкую связь и выжидающе смотрел на смартфон. — О, привет, Ричмонд, чем обязан такой чести? — Здорова, да так ниче, поговорить хотел. Гонзага чуть ли не оттолкнула Джереми от телефона и заговорила: — Вечер не добрый, вот решили с моим друганом, поговорить с аморальными дегенератами, скучно нам стало. Уоллис явно опешил и ничего не ответил. — Да, вот хотели тут узнать, как это, разбивать об чужих девушек стаканы. — Просто обычно мы разбиваем посуду о всяких мудаков, ну или вставляем другую стеклотару в интересные места. Итальянка хихикнула и размяла костяшки. — Э-эй, Джереми, ну ты чего, это так давно было. — Да нам срать когда это было, ты любитель чужих членов в своей заднице, совершенно не думаешь о последствиях, ну в этот раз ебальник мы твой мерзкий трогать не будем. Алиса опять материлась, но благо мало кто на утро это вспомнит. — А следующего раза мы просто не допустим, мы друзья, но за Энн, я сам тебе очко порву. Алиса часто моргая посмотрела на Скаута и засмеялась. — Ну, не в том смысле, как бы, блять, пока в общем, уебище лесное. Ричмонд кинул трубку и насупился. Покачиваясь Гонзага отчалила от двух голубков, решив, что сейчас их лучше оставить вдвоём. Внезапно проснулось дикое желание попортить свои лёгкие и накинув лёгкий пиджак, итальянка нетвердой походкой двинулись к выходу. В дверях девушка чуть ли не нос к носу столкнулась с Гийяр, ну из-за разницы в росте это больше походило на носом к груди. Француженка почти не пила и недовольно хмурясь смотрела на подругу, которая вышла в одном пиджаке. — Ты сейчас замёрзнешь, иди внутрь и накинь куртку. Гонзага недовольно что-то промычала, мило насупившись. — Не хочу, моя куртка под завалами шмоток. Амели цыкнула и достала ещё одну сигарету, оперевшись на перила. Гийяр специально встала на другую сторону, дабы не мешать своему братцу строить отношения с её преподавателем, конечно девушка могла уйти внутрь, но весь этот гомон и скопления людей, порядком ей надоели. Фейерверки расплывались по небу, мелкой и разноцветной дробью осыпавшись вниз. Ман-Ди чуть сгорбился, словно волк обходя вокруг свою жертву в виде Гийяра. Тот оцепенел, зажимая подтаявший снежок в руке отправляя его прямо между очков высокого мужчины. Тот незамедлительно кинул в Константена снаряд, который пришелся по куртке, он подошёл к Майклу, выдохнул, повалив его на земь, в месте с собой зарываясь в снег. — Вроде взрослые мужчины, — голос Амели послышался с веранды. — А в душе те ещё дети. — Особенно ты, — прокряхтел Майкл, переминая француза под себя. Казалось, обычная драка в снежки переросла в настоящее противоборство и бесконечное катание тел на снегу. Спай издал глухой стон, смотря в глаза нависающему Ман-Ди, тяжело похрипывая и тихо шипя ему на ухо. — Мне надоела эта непонятная игра в кошки-мышки, на завтра я так ничего и не вспомню, так что. Что за тёмные дела ты мутишь, а, Мик? Австралиец, не слезая с мужчины остолбенел: щеки блеснули румянцем, да и ком в горле встал, не давая возможности рассказать все, что думает. — Я же не похож на Жаннет, или как там её, — продолжал Константен. — Длинноволосая, красивая… Не как я. Она... — Довольно, — холодно прервал того Майкл. Мужчина тяжело выдохнул, наклоняясь ближе к французу. На уровне губ он стал больше похож на застенчивую монашку, метавшуюся в сомнениях, но... Руки Константена обвили нависающую над ним фигуру, жадно притягивая к себе. Лёгкий импульс тока по всему тела, который почувствовал тот, получая желанные и жаркие губы. Ему казалось, что он задохнется, что ему жарко, хотя колени, на которые он опирался давно обмерзли, и наверное, покрылись коркой льда. Жадный и ненасытный, но при этом такой сладкий и чувственный поцелуй, что заставлял раствориться в аромате алкоголя и сводя друг друга с ума. Слететь с катушек, ощущая полную власть над происходящим. Пусть завтра они это вспомнят, а может и нет, это то, что мужчины давно хотели сделать. Да и все разбились на какие-то группки или парочки. Даже через окно было видно, как Маккри обжимается с Оливией, а Батист и Лена улюлюкали, подбадривая ковбоя. Дальше мило воркуя сидели Джереми и Энн. Парень поглаживал девушку по ноге, судя по лицу, спрашивая болит она ещё или нет. Ну, а Шимада сидели вместе за барной стойкой, хмуро вперившись взглядами, в Мейер и Штайнера, которые весело напевали какую-то рождественскую песню, время от времени хлебая безалкогольный глинтвейн. Амели стало невероятно тоскливо на душе, она понимала, что сама виновата в том, что от неё все отдалились, даже брат. Окстон уж слишком сильно сдружилась с Огюстеном и Петреску, Спай постоянно занят своим новым хахалем, а Гонзага... А что Гонзага, там вообще ничего не понятно, почему Амели вообще переживает на этот счёт, она не понимала. С самого детства Константен ей твердил, что нельзя ни с кем подолгу задерживаться в отношениях, ты никого не должна добиваться, всё наоборот. Обычно так и происходило, что с женщинами, что с мужчинами. Самые долгие отношения француженки были с Леной, они встречались около года, но со временем Амели поняла, что то ли Окстон ей надоела, то ли ей просто не нравится сама концепция постоянных отношений. В итоге девушка бросила британку, решив, что быть друзьями им подходит больше. А сейчас происходило что-то непонятное, француженка сама запуталась в том, что чувствует к этой неуравновешенной, как её за спиной называли Маккри и скаут. Что-то Амели не заметила, чтобы Алиса бегала за ней, как она привыкла, девушка наоборот не проявляет никаких знаков внимания, не считая того странного разговора после битвы с омниками. Гийяр молча дымила, изредка поглядывая на итальянку, которая судя по всему пыталась поджечь свой палец, а не сигарету. Француженка грубо выхватила зажигалку и сама прикурила сигарету девушки. Та неловко поблагодарила в ответ, вновь воцарилось молчание. Из дома доносилась песня под которую танцевали Манди и Спай. Видимо они вновь ушли в пляс, минут 10 назад мужчины почувствовали, что превращаются в снеговиков и через чёрный ход ввалились в дом. — Мы же друзья? — внезапно подала голос итальянка, наивно глядя своими чуть раскосыми глазами, на побелевшую Амели. Девушка в ответ неуверенно кивнула. — Это хорошо, у меня за всю жизнь не так много друзей было, зато какие, вот мы с Энн столько дерьма вместе пережили, она и её братья для меня уже как семья. Алиса задумалась. — Надеюсь с вами тоже самое будет, вы все такие хорошие, даже Ричмонд не так уж плох. Гонзага расплылась в улыбке, обнимая подругу, уткнувшись лбом ей в плечо. — Знаешь, я не уверена, что мы можем быть друзьями. Француженка еле выговорила это, замерзшими губами, выкидывая очередной бычок. Алиса резко подняла голову, непонимающе глядя в глаза Гийяр. Амели ничего не ответила, только отвела взгляд куда-то вверх и улыбнувшись сказала: — А ты знаешь, что мы стоим под омелой? Гонзага завертела головой, но ее метания прервала француженка. Девушка притянула невысокую итальянку за полы пиджака и аккуратно прикоснулась к замерзшим губам. Этот поцелуй сильно отличался от предыдущих. Амели не перла, как танк, а ждала отклика. Алиса же сначала опешила, но видимо в мгновение ока протрезвев, мягко ответила. Сразу же стало тепло, даже жарко. Непонятное, необъяснимое чувство, которое до этого момента не ощущали ни одна, ни вторая. Гийяр отдышалась и сжала Гонзагу в объятиях, чувствуя, как девушку трясет от холода. — Давай встречаться? — неуверенно произнесла Амели, удивив этой интонацией, даже саму себя. Алиса улыбнулась и чмокнула француженку в нос. — Ты глупая, — итальянка засмеялась и потянула девушку в дом. — Это значит да? — опешила от странного поведения Гонзаги, Гийяр. Уже в доме Алиса закатила глаза и энергично закивала.***
Время близилось к утру, самые стойкие ещё сидели на первом этаже и вели философские разговоры, которые имеют место быть только на подобных пьянках. Остальные дрыхли в гостевых комнатах. Ну как дрыхли. Петреску доставала Алису расспрашивая насчёт отношений с Амели. — Надеюсь не будет как с Уайтом, когда вы постоянно сюсюкались и зажимали друг друга по углам. Итальянка изобразила рвотный позыв и скорчилась. — Хуже, чем у вас с Джереми точно не будет. Энн пихнула подругу в плечо и рассмеялась. — Тише ты, а то разбудишь свою бубылду зубастую. Петреску хмыкнула, намекая, что точно также можно обозвать и Гонзагу, но девушка сделала вид, что не обратила на это внимание. После этого подруги набрали кучу маркеров, отыскав Амели и Лену, принялись разрисовывать Маккри, который крепко прижал к себе сопящую Оливию. — Да, это однозначно лучший Новый год за последние пару лет. Петреску нежно глянула на свою пассию и вновь повернулась к ковбою рисуя на его руке мужской половой орган.