***
2002 год. Грань волнуется. Древний демон разыгрывает партию, и цель его - уничтожение одного из слабейших измерений, населённых живыми душами. Твари волею судеб противостоит безымянный оперативник Custodes Mundi - человек без прошлого и с туманным будущим. Его цель - извернуться в лабиринте демонических планов и понять, что является истинной целью врага до тех пор, пока не стало слишком поздно.
***
— Учитель, они уже здесь! Крик ученика заставил Зрячего вздрогнуть, что отдалось сильной болью в коленях, стёртых о камень. Слишком громко. Слишком много нервов. Он вполне способен справиться сам. — Так задержи их, Второй. Несмотря на видимую дряхлость, голос старика звучал мощно и уверенно. — Слушаюсь, учитель. Зрячий не сомневался в способностях Второго. Разумеется, тот не обладал навыками своего предшественника, но также мог разобраться с ничтожествами, что пришли по душу старика. Сам же учитель вновь закрыл глаза. Кинжал в его руке скрёб по камню, воплощая видения в жизнь… Некогда их было двое: Зрячий и Слышащий. Но надёжный друг отказался от своего призвания и остепенился в этом мире. Уже долгое время Зрячий не чувствовал мановений его жизни. Лишь нечто похожее. Энергетику потомка… Сзади раздались выстрелы и звуки скрещивающихся клинков. А потом крики. Второй уничтожал сектантов Хмурого Князя с невообразимой эффективностью. Главное, чтобы не прибыл сам эрдемон… Но это невозможно. Ублюдок надёжно заперт. Линия за линией, точка за точкой, и рисунок будущего воплощается в жизнь. Звуки боя становятся всё тише, ученик практически закончил. Наконец, тишина. Раздались гулкие во мраке подвала шаги, и ученик вышел из тени, подойдя к керосиновому светильнику, находящемуся здесь ради его же удобства. Самому Зрячему свет никогда не был нужен. Старик открыл глаза. Ученик уже разъединил свой двухклинковый меч и убирал отдельные тесаки в ножны. — Учитель, их было всего десять. Очевидно, надеялись застать вас врасплох. Сброд, не единого иномирца. Мне не довелось воспользоваться последними вашими уроками. Старик внимательно осмотрел Второго. Кровь на коже альбиноса казалась особенно тёмной. — Ты не ранен? — Нет. Ни одна из их попыток не увенчалась успехом. Повторюсь, сброд. — Хорошо, — Зрячий кивнул ученику. — А теперь иди. — Слушаюсь, наставник. Второй развернулся и, взяв лампу, направился было в свои покои, но затем вернулся. — Что вы увидели? Старик посмотрел на обработанный в ходе транса камень. Царапины сложились в картину: крылатая фигура поражает молниями лежащего человека, пытающегося дотянуться до меча. Меча, хоть и нарисованного тремя штрихами, но такого узнаваемого… — Я не увидел ничего хорошего.***
— Кустодий А.! Повторяю, кустодий А.! Я вздохнул и встал с пластикового стула. Ожидая, пока Эдвард закончит разнос моих коллег, я с большим удовольствием играл в «Судоку». Что же, покой не длится вечно… Заблокировав телефон и убрав его в карман, я обошёл ровные ряды стульев и направился к кабинету Большого Босса. Разумеется, как полевой агент, я не подчинялся Эдварду напрямую… Но взаимодействие с кустодием-распорядителем очень сильно упрощало жизнь. «Эдвард Артц», — гласила табличка на двери кабинета. «Интересно, его пистолет сейчас при нём? Вроде он никогда с ним не расстаётся…» Причём здесь пистолет? С чего бы вдруг мне вообще думать об оружии распорядителя? Может, я просто тяну время? Действительно ли новое задание нужно мне так сильно, как я о нём просил? Не лучше ли остаться здесь, в Осло? У меня есть небольшая квартирка, да и должность кустодия-инструктора у меня в кармане… Но ведь тогда получится, что я пришёл сюда зря. А делать что-то зря мне очень не нравится. Наконец, поправив свой вязаный кардиган, я постучал в дверь. «Войдите», — раздался из кабинета приглушённый дверью и расстоянием женский голос. Усмехнувшись непонятно чему, я открыл дверь и вошёл. Стелла, смугловатая и пухленькая секретарша Эдварда с лицом-сердечком, сидела за своим столом, одной рукой строча СМС-ки, а другой — документ на компьютере. В который раз подивившись её многозадачности, я вежливо поздоровался. — Стелла, здравствуй. Босс у себя? — Разумеется у себя. Где бы ему ещё быть, если он тебя вызвал? Я удивлённо выгнул бровь. Такая манера разговора была отнюдь не в духе этой миловидной женщины. Но что-то говорить мне не хотелось, так что я просто пожал плечами и без стука открыл вторую дверь, ведущую из тамбура секретаря в кабинет, собственно, босса. — Добрый день, мистер Артц. Вы хотели меня видеть? Эдвард, высокий и крепко сбитый человек, выглядевший моложаво, но с уже пробивающейся сединой, оторвал взгляд от фотографии, стоявшей на столе, и обратился ко мне. — Мне казалось, что это ты хотел меня видеть. Так сильно, что написал…эм… сколько ты там написал? Точно, семнадцать депеш с просьбой дать тебе задание. — Вообще-то, их было девятнадцать. — Значит кто-то пощадил мои нервы и две выкинул. А., давай начистоту. После случая с профессором тебе никто не доверяет. Вообще никто. Заметил холодность Стеллы? Я потёр левой рукой нижнюю губу. Чёртова привычка, от которой мне почти удалось избавиться! — Разумеется заметил. Но неужели это из-за… — Да, чёрт возьми! Каждый, кто слышал о том деле, а слышали все, не может смотреть на тебя иначе, как на убийцу. Глядя на твои руки, Стелла представляет на них кровь Бергена, ловя твой взгляд, думает, что ты сейчас устроишь тут бойню. Ты мог не заметить, но в зале, где ты ждал аудиенцию, сидело трое агентов, вооружённых до зубов. Просто так, для спокойствия. И ты предлагаешь вернуть тебе активный статус с такой репутацией? «Устроишь тут бойню…» — эти слова эхом раздавались в моей голове. Честно говоря, теперь я был не против. Я не сделал ничего такого. Профессор Берген и его лаборант… Как там его? Швац? Шварц? Они оба были одержимы. Одержимы отголоском древнего демона, который сами же и освободили. Всему персоналу лаборатории повезло, что в тот день я забирал у профессора очередную дюжину патронов… — Да, я прошу вас вернуть мне активный статус. И вы знаете, что профессор сказал мне когда… Когда после десяти пулевых ранений демон всё же покинул его тело. — Он сказал… Сказал… Что же он сказал? Те слова навечно врезались мне в мозг…***
Профессор Берген лежит на полу. В тридцати метрах от него находится распростёртое тело Шварца. Демон не посчитал лаборанта достойным большого внимания, так что на него хватило лишь двух патронов. Я вспоминаю, как Анаконда дёргалась у меня в руке. Кто-то считал, что револьвер — оружие выпендрёжника. Кто-то (например, кустодий-распорядитель) хвалил мой выбор и утверждал, что я очень хорошо забочусь об оружии. Но в тот день хромированный ствол изрыгал дым и огонь в сторону двух умнейших людей, которых знало агентство. Первый выстрел пришёлся в грудь лаборанту. С вызывающей уважение стойкостью он выдержал патрон калибра.45… Но вторая пуля вошла бедняге прямо между глаз. Сорок пятый калибр творит ужасные вещи. Оставив во лбу отверстие диаметром сантиметра два, пуля к чёртовой матери снесла лаборанту затылок. Кровь вперемешку с ошмётками мозга заляпала стену из бронестекла, отделяющую строго научную часть лаборатории от экспериментальной, и тело рухнуло на пол, издав полувздох-полустон. «Носитель уничтожен, и демон покинул это тело. Что же, профессор будет следующим». На ходу вставляя в барабан два патрона, я ворвался в помещение, где и произошла завязка трагедии… Полтора года назад, во время уничтожения очередного культа, поклонявшегося невыявленному люцесу, отрядом кустодиев-стажёров была найдена некая книга… Анализ показал, что её обложка сделана из человеческой кожи, а слова, что выведены по пергаментной бумаге кровью, постоянно меняются. Будь моя воля, этот фолиант сразу же полетел бы в огонь. Но меня там не было, так что данное произведение чьего-то воспалённого мозга было отдано лучшему археологу-теоретику, знакомому с десятком подобных культов. Профессору Бергену. И сейчас, судя по всему, книга выполняла своё истинное предназначение. Я водил стволом револьвера из стороны в сторону, пытаясь найти одержимого. Все приборы поблизости были разбиты, реактивы вылиты, а инструменты — разбросаны. И лишь книга на кафедре профессора выглядела нетронутой. Книга… Никому после я не рассказал о том моменте. Не потому что боялся или стыдился, нет. Просто… Просто потому что. Я подошёл к адскому фолианту. Рука с пистолетом опустилась сама собой, а левая ладонь легла на обложку. И как мне в голову могла прийти мысль уничтожить это…произведение…иск… СМЕРТИ! Я резко отдёрнул руку, попутно разворачиваясь и вскидывая пистолет. Берген, находившийся уже в двух метрах, бросился на меня, выставив вперёд когтистые руки и обнажив клыки. Господи, как быстро эта тварь изменила тело профессора! Анаконда смотрит ему в лицо. Выстрел. Отдача. Пуля вырывается из ствола и летит точно в лоб профессору. Брызги крови, вылетевший мозг… Дуновение ветра. И всё наоборот. Ошмётки мозга собираются в черепную коробку, кровь возвращается в разорванные сосуды, пуля, набирая скорость, летит назад… Я бросился в сторону, дабы не быть убитым своим собственным выстрелом. Судя по всему, демон всё прочнее связывал себя с реальным миром и, как следствие, становился сильнее. Три выстрела из положения лёжа по ногам, один из них приходится в цель и вышибает колено профессора, раздробив кости и разорвав плоть. Тварь, что некогда была человеком, припадает на одну ногу и бросается на меня. Я стреляю ещё дважды, обе пули попадают в цель, прошивая тело насквозь, но это уже не имеет смысла. Разогнавшийся монстр сбивает меня на пол. Первый же удар профессора заставил меня застонать от боли. Все пять когтей левой руки резко вошли мне в живот, пронзив мышцы пресса и стремясь добраться до внутренних органов. Понимая, что меня сейчас выпотрошат, я согнул правую ногу и, уперев её в поломанную грудину твари, оттолкнул зверя вперёд. Я свободен, но это ненадолго. Профессор вновь бросается на меня, однако двухсекундной задержки вполне хватает, чтобы вставить в барабан посеребрённый патрон, покрытый микроскопическими словами экзорцизмов. Звучит выстрел. А за ним крик. Судя по всему, это был первый раз, когда демон почувствовал боль. Преодолев все магические преграды, пуля прошила профессора насквозь. Из отверстия начал хлестать потусторонний свет, и я довольно облизнулся. Мне удалось задеть его. Удалось ранить демона. Дальнейшее я помнил смутно. В те несколько секунд, что мне подарил успешный выстрел, я полностью перезарядил револьвер и вогнал в профессора полный барабан. Бах! — и левая нога неестественно выгибается, потеряв колено. Бах! — правая рука оторвана в локте. Бах! -Бах! -Бах! — три сквозных отверстия в корпусе. Ба-Бах! — последний выстрел, вырывающий из центра груди кусок размером с кулак, звучит особо громко. Тело профессора опадает. «Подойди ко мне…» Я удивлён. Либо дыхание демона не до конца покинуло учёного, либо Берген куда выносливей, чем мог показаться. Я перезаряжаю револьвер, направляю его на истекающего кровью учёного, который по всем законам логики уже должен был умереть, и подхожу ближе. «Наклонииииись…» Приставляю Кольт к его лбу и наклоняюсь ближе. Дыхание умирающего обжигает мне щёку, а капли крови, вырывающиеся изо рта при каждом слове, осядают на воротнике свитера. «Нааааал-Гар гхрядёт… Кхм-кхххх… Он захватил наааас… Кх-кх. Ты должен… Ты должен… Остановить… Я. Сделал. Ошиб…» Учёный замолчал. Будучи уверенным, что он окончательно умер, я начал вставать. Внезапно сильная рука сжалась на моём рукаве. «Я отметил… Кхооординаты… Его приш…приш…пришествия. Там, в комнате отдыха. И ты должен… Уничтожить… Кни… НЕТ!» Внезапно демонический свет начал литься из глаз профессора. Тело стало медленно подыматься. «ТЫ НИЧТОЖЕСТВО! ПЫЛЬ НА ПОДОШВЕ ВЕЧНОСТИ! СЕГОДНЯ ТЫ УМР…» Грянул выстрел, разнеся черепную коробку Бергена. К сожалению для демона, я не собирался слушать его хамство. Я тяжело встал с колен. Фолиант, лежащий на кафедре, сам собой раскрылся, а буквы на страницах запылали. Судя по всему, сущность демона стремилась вернуться вглубь пергамента, ожидая следующего неаккуратного исследователя. Я подошёл ближе…***
— И что же он сказал? — голос Эдварда вырвал меня из воспоминаний. — Профессор Берген сказал, что грядёт пришествие Наал-Гара, демона, оставившего часть своей сущности в…уничтоженном мной фолианте. Он оставил координаты места, древнего капища, которое станет сценой для этого ужасного спектакля. И ещё там было имя. Ели… — Елизавета, я в курсе. Ты же понимаешь, что всё это он мог узнать лишь от демонической формы, что захватила его. А., ты всерьёз веришь, что это информация верна? — Я верю профессору. Это был величайший человек, и я уверен, что в тот момент он говорил от своего имени. Эдвард откинулся на спинку кресла и потёр переносицу. Я понимал, что он колеблется. В задании не было ничего трудного: прибыть на данные координаты и уничтожить капище, дабы физически не позволить демону прорваться в наш мир. Сложнее было доверить это задание мне — человеку, обагрившему руки кровью коллег по агентству, пусть и против своей воли. — Я… Не могу тебе этого позволить. Только не после такого. Прости. Что же. Я не удивлён. Но он хотя бы извиняется, так что можно попробовать додавить. — Вы не можете… Я понимаю. Но будем честны. Я — лучший кустодий-оперативник, мной лично были изгнаны три люцеса. Неужели вы найдёте ещё кого-нибудь, способного справиться с угрозой вторжения уровня IV? — Одного отличного оперативника могут заменить три хороших. Не беспокойся, я отправлю туда людей. — Но не меня? — Не тебя. Я вздохнул. Оставался последний вариант. — Мистер Артц, я активирую чёрный протокол. Эдвард удивлённо взглянул на меня и улыбнулся. Суть чёрного протокола состояла в полном обособлении оперативника от агентства. Никаких контактов, никаких докладов, никакой помощи, никто даже не узнает о его работе. Если распорядитель одобрит его введение, у меня будет полное право работать, а его репутация останется чище первого льда. — Введение чёрного протокола для кустодия литеры А. одобрено. Ты можешь отправляться по координатам профессора. — Благодарю вас, мистер Артц. Я развернулся на пятках и вышел из кабинета. Путь предстоял неблизкий.***
Моё детство всегда скрывалось от меня в тумане. Я помнил себя с двадцати лет, и точно не знал, где родился. Но в удостоверении агентства в графе «Место рождения» значилась Москва. Капище же, если верить заметкам профессора, располагалось неподалёку от небольшой сибирской деревушки. Мне предстояло вернуться на родину.