От любви до ненависти один шаг

Шрам плохо помнил последние минуты своей жизни. Он стоял рядом с братом, ожидая, как тот кинется спасать своего драгоценного сынка. Шрам жаждал мести. Он хотел, чтобы его глупый братец ощутил ту зверскую боль, которую доставил ему. Вдруг он заметил своего племянника. Лев уже хотел было коварно улыбнуться, но внезапно горло сжалось и стало трудно дышать. Неужели он всё-таки любит своего племянника? Шрам быстро отбросил эти мысли. Он же почти целый год придумывал план мести, и теперь, когда всё почти исполнилось, он должен всё забыть? Пф, да даже самое глупое существо на свете не отступит от своей мечты ради комка шерсти. «Что ты творишь? Да, Симба надоедливый и раздражительный, но он единственный после смерти твоей матери, кто по-настоящему тебя любит. И ты хочешь его убить? Ты этого хочешь?!» раздался голос в его голове. Наверное, это внутренний «Я» сказал ему. Теперь в его голове шла война между жаждой мести и желанием спасти племянника. С одной стороны он хотел отомстить своему глупому братцу и его глупой жёнушке, но с другой, если он убьёт Симбу, то кто будет его любить? Правильно, никто. И что теперь? Спасти его, не дав умереть? Это, конечно же, правильно, никто не спорит, но тогда в живых останется этот тупой эгоист под именем Муфаса. Ладно, посмотрим с обратной стороны. Он убьёт Муфасу и Симбу, станет королём, и что? Ну получит он власть над Прайдом, и что дальше? Его ведь больше никто не будет любить. Ну никто, кроме Зиры. Она же влюблена в него с первого взгляда. Хотя его и так в этом проклятом прайде любят только Зира и Симба. У него нет ни власти, ни жены, ни детей. Его здесь никто и ничто не держит, а значит ему и не зачем жить. Эх, была ни была. Не успел Муфаса открыть рот, как его брат быстрее пули окунулся в эпицентр событий. Шрам бежал и бежал, ощущая зверскую боль в теле от острых рогов гну, но не обращал на неё никакого внимания. Вдруг дерево, на котором еле как удерживался Симба, протаранило гну, но не успел малыш упасть, так как его вовремя поймал Шрам. Каким-то чудом ему удалось забросить Симбу на ближайший выступ. Он хотел к нему взобраться и ему бы это удалось, если бы не сбившая его гну. Он в последний раз посмотрел на испуганную мордашку Симбы и искренне улыбнулся. Похоже, у него всё-таки был смысл жизни… * * * Открыв глаза, Шрам ощутил, как прохладный ветерок обвевает его морду и всё тело, а свежий воздух заполняет его лёгкие. Он встал, замечая, что острая боль в теле его больше не тревожит. — Где я? — спросил он, медленно осматриваясь по сторонам. Он стоял на вершине скалы предков, но что-то было не так. Он не мог видеть землю внизу, ведь лёгкий, но в то же время время плотный, туман стелился по ней. И небо… Почему оно выглядит так, будто кто-то спустил небеса на землю? Шрам увидел яркий свет, а после две фигуры формой, напоминающие двух львов. Любопытство взяло вверх, и лев подошёл к краю скалы, дабы убедиться, что это действительно фигуры двух львов, стоявших на воздухе. — Э-эй?        Львы повернули головы в его сторону. Увидев их, Шрам округлил глаза. Один лев был копией его, но только у него не было левого глаза и всё тело было полностью в шрамах, а второй лев был тоже копией Шрама, но только у него ни одного шрама, даже на левом глазу не было. И он был более упитанный и мускулистый, чем он. Первый лев почти в плотную подошёл к Шраму и посмотрел на него презрительным взглядом.        — Ты хоть понимаешь, что ты наделал? — прошипел одноглазый. Шрам вздрогнул и медленно попятился назад. — Ты понимаешь, что у тебя был шанс стать королём, но ты его упустил?!        — Я спас своего племянника, это важнее трона! — огрызнулся черногривый, что вызвало ярость у одноглазого льва.        — Да я тебя… — сказал лев, подняв лапу вверх, не забыв при этом выпустить когти, и уже хотел ударить Шрама, но вдруг перед одноглазым не понятно откуда появился до этого стоявший поодаль от них мускулистый лев, смотря на одноглазого со всей серьёзностью.        — Уйди с дороги, Така. — рыкнул одноглазый, но «Така» даже не шелохнулся. Услышав своё старое имя, Шрам вздрогнул.        — Опусти лапу. — строго сказал «Така» и нехотя, но «Шрам» всё-таки опустил лапу.        — Кто вы? — спросил Шрам, уставившись на львов. «Така» посмотрел на него и улыбнулся, сев рядом с одноглазым он сказал:        — Я Така, твой внутренний добрый «Я».        — Это… Это ты сказал мне тогда, что кроме Симбы меня никто не любит и…        — Да, это я. — перебив его «Така», положительно кивая головой. Одноглазый раздражительно фыркнул. — Кстати, это твой внутренний плохой «Я».        — То есть это он…        — Да, это я тебе всё это время забивал твою голову местью! — неожиданно рыкнул «Шрам». «Така» на это просто закатил глаза.        — Стоп, но у каждого на свете существа есть только один внутренний «Я», тогда почему у меня их два? — непонимающе спросил Шрам. «Така» хотел ему объяснить, но ему не дал это сделать «Шрам»:        — Слушай, ты, давай все свои дурацкие вопросы задашь потом, ладно? А то нас ждут. — отчеканил он, и, развернувшись, испарился в тумане. Шрам посмотрел на подошедшего к туману «Таку». Тот посмотрел на него и сказал:        — Пойдём. — сказал он, и вошёл в туман, а за ним и Шрам.        Они шли и шли в неизвестном для брата короля направлении. Да, они шли по Прайдленду, но, во-первых: Прайдленд очень большой. Во-вторых: они почти всё время сворачивали в разные стороны. И, наконец, в-третьих: «Така» всё время молчал так, что Шрам понятия не имел, куда они идут. Наконец «Така» остановился возле холма, посмотрев на идущего рядом льва, он сказал:        — Мы пришли. — сказал он, и испарился. Немного подумав, Шрам взобрался на холм, и то, что он там увидел шокировало. На краю спиной к Шраму сидели разговаривающие лев с краснобуро-оранжевой шерстью и тёмно — красной гривой, а рядом львица с золотистой шерстью и чёрной кисточкой хвоста. Шрам сразу их узнал.        — Отец… Мама… — проговорил он, не веря своим глазам. Обернувшись, львица с ядовито-зелёными глазами и чёрным аутлендерским носом лучезарно улыбнулась.        — Така! — крикнула она. Лев хотел побежать к ней, но его остановило прикосновение к плечу. Обернувшись, он увидел «Таку», а рядом с ним и «Шрама».        — Ты ещё не часть рая, а значит ты не можешь до них дотронуться. — сказал он. Шрам посмотрел на родителей печальным взглядом.        — Я был тем, кто создал внутри тебя этого монстра. Я был тем, кто позволил Муфасе так просто отнять у тебя любовь и поставить тебе этот отвратительный шрам, ведь я никогда не мог увидеть, что на самом деле было в тебе. Это моя вина, Така… И теперь я избавлю тебя от того, что зовёт шрамом твоё сердце и душу. — Сказав это, лев с рубиновыми глазами и розовым прайдлендерским носом посмотрел на сына с доброй улыбкой. Свет окутал Шрама и он ощутил, словно великое давление свалилось с его плеч и души. Воспоминания пронзали его сознание ослепительными вспышками, а в нос ударил запах свежего воздуха. Его лапы дали слабину, он рухнул на землю, а потом… Он покинул свою оболочку, своё тело, свою шкуру.        — Иди и присоединись к нам, Така. Теперь ты свободен.        Така посмотрел направо и увидел улыбающихся «Я», и подходящих к ним великих королей прошлого… И он сам улыбнулся, в первый раз за долгое время, так искренне.