***
5 лет назад… Гроттер проснулась от лучей солнца, которые падали ей прямо на глаза. Вставать совершенно не хотелось, ибо боль во всем теле отдавалась в каждом новом движении. Но открыв глаза, девушка поняла, что находится она не в своей квартире, а только возле подъезда. Что вообще было? Туман в голове отступал, давая свободу здравым и ясным мыслям. Воспоминания окутывали душу, заставляя испытывать очередную порцию унижения. Все прошло еще ночью, когда он ее... ударил. Он поднял на нее руку. Боже, как она могла довериться этому человеку? Мысли путались, боль усиливалась, но надо было что-то делать. Хоть она только что и проснулась, сил не было. Открыв глаза, рыжеволосая огляделась, чуть повернув голову. Вокруг никого. Видимо, еще слишком рано и все спят. Что ж, это даже лучше. Ее не заметили, и проблем будет меньше. Но как он мог бросить ее одну, ночью, еще и на улице? Повел себя как трусливый ребенок, побоявшись ответственности? Все возможно... Было тепло, но у девушки, походу дела, был озноб. Ноги не слушались, став будто ватными, а руки тряслись, как после пьянки. Еле поднявшись с лавочки, Таня увидела свою сумочку, лежащую рядом. Тяжело дыша, Гроттер прищурилась, пытаясь разглядеть ключи в этой Нарнии. Голова шла кругом, тело ломило, но она должна была совладать с собой, чего бы ей это не стоило. Найдя ключи от квартиры, девушка направилась к железной двери подъезда, опираясь на нее. Ноги ее не слушались. До пятого этажа пешком. Силы иссякали на глазах. Со стоном, она, опираясь на перила, ступала по ступенькам, одна за другой. Наконец-то, заветная дверь. Таня остановилась. А что она скажет маме? Почему она вообще не звонила ей, ведь ее дочери не было всю ночь. В горле стоял ком. Трясущимися руками она полезла в сумочку, облокотившись на покрашенную стену дома. Телефон был разряжен, выключился. Поэтому ей никто не звонил... Ключ попал в замочную скважину не сразу, лишь с третей попытки. Даже не было сил нервничать, огорчаться. Все это оставила на потом. За окном светало солнце, которое уже виднелось из-за верхушек многоэтажек, и первые лучи падали в окно ее комнаты. - Мам, пап... - тихо хриплым голосом позвала Таня, резко грохнувшись на пуфик, стоявший к прихожей. Тишина давила на девушку, которая не понимала, где все. Мир будто умер. Прикусив нижнюю губу, Таня скорчилась. Еще совсем недавно эти губы целовал самый настоящий дьявол. Рыжеволосая чувствовала себя грязной, пустой. Да, именно Пустой. Никаких эмоций. Вздохнув, Таня встала, направившись на кухню. На столе лежала записка. От родителей... "Танюш, сегодня ты останешься одна, но ты же не будешь бояться, ведь так? Ужин стоит на столе, завтрак приготовишь сама. Вернемся не скоро. С любовью, папа и мама. " Так даже лучше. Она сможет уйти тихо, без лишнего шума. Она уже не обращала внимание на боль, в голове лишь была одна мысль - надо уходить. Жить здесь, с этим ужасным воспоминанием, она не сможет. Возможно, что в другом мире она забудет это все, как страшный сон. Начнет жить по-новому. Жизнь с чистого листа. Отложив записку в сторону, Таня посмотрела на уже остывший ужин. Хотелось есть, поэтому, не долго думая, Гроттер принялась за холодную рыбу и салат. Через пять минут, она закончила свою трапезу, понемногу начиная успокаиваться и приходить в себя. Рыжеволосая направилась в душ, решив хотя бы физически смыть с себя грязь. Вдруг полегчает? Сняв платье, девушка стала под струи прохладного душа, расслабляясь. Когда с водными процедурами было закончено, Таня обернулась в махровое полотенце, выходя из ванной. С рыжих мокрых волос падали капли воды. Пройдя в свою комнату, Гроттер подошла к шкафу. Надела черные обтягивающие джинсы и темную футболку с золотистой надписью. Одевшись, Таня достала большую сумку и, не церемонясь, начала быстро складывать туда все вещи. Одежды у нее было немного, поэтому в сумке осталось даже лишнее место. Когда с вещами было закончено, рыжеволосая посмотрела на часы. Было всего лишь семь утра. Больше ее здесь ничего не держало, хотя завтра должны были быть экзамены... Она их сдаст, экстерном. И это будет сегодня после уроков, но не во время их. Конкурс по бальным танцам? Да пошел он к черту вместе со своим Бейбарсовым.***
Гроттер грустно улыбнулась выплывая из своих воспоминаний. Никто не знает, что произошло и как ей было тяжело. Никто не знает, куда она делась. Тогда на запястьях рыжеволосая обнаружила синяки, аккурат на том месте, за которое держал ее Бейбарсов, заметила массу синяков по всему телу от рук Глеба, да еще и щека, по которой он ударил, немного опухла, и на ней виднелся легкий синяк. Тогда Гроттер долго, очень долго проревела под струями воды, пытаясь смыть с себя воспоминания и унижения, она намыливала свое тело и неистово терла его мочалкой, и каждый раз думала, что не всю грязь смыла с себя. Она выбрала город, в который поедет. Не крупнее ее родного, но и не меньше. Многие могут подумать, что она струсила и просто решила бежать от проблем, что же, пусть так. Да, сбежала, но не могла в тот момент по другому. У нее оставалась одна проблема - школа, а точнее выпускные экзамены. Но и эта проблема решилась, придя в школу и написав заявление о досрочной сдаче в связи с переездом, ведь билет рыжеволосая уже купила, она все быстро сделала, получила свой аттестат и, собрав вещи, уехала. Ни с кем не попрощавшись, и никому не сказав куда. На новом месте, поначалу, было трудно, ведь надо было снимать жилье, учитьсяи работать. Хорошо на первые четыре месяца у нее были деньги для снятия жилья, родители Гроттер никогда не ущемляли ее в средствах, а ей просто не было куда их тратить, вот и копила на черный день, который как раз таки настал. Она поступила на бюджетное место факультета экономики и международных отношений, и устроилась на работу в колл-центр одного из операторов связи. Первый год обучения она помнит смутно, очень смутно. У нее не оставалось времени на погулять, да даже чтобы просто отдохнуть. А потом, на третьем курсе, когда ей оставалось учиться всего два года, она решила, что надо быстрее с этим заканчивать и, вспомнив школу, написала в ректорате заявление о том, что хочет быстрее сдать последнюю сессию третьего курса и обе сессии за четвертый. Ей опять пошли на встречу, и она стала готовиться. В тот момент она боялась смотреть на себя в зеркало. Сильно похудевшая, с большими темными кругами под глазами, она напоминала тень самой себя. Но она сдала все сессии, успешно закрыла и была переведена на пятый, заключительный курс. Жизнь стала налаживаться, и удача сопутствовала девушке, и, как в доказательство их ВУЗ стал участником программы по обмену студентами, и Татьяну, как лучшую студентку уже пятого курса, предложили отправить в Мюнхен. Девушка согласилась. И вот, теперь она уже пару лет как живет в Германии. Скучает ли она по дому? Конечно, скучает… Она родителям-то смогла сообщить, где она и что с ней все хорошо, только через четыре месяца после переезда. Сначала ей казалось, что по голосу узнают, что с ней случилось, потом правда поняла, что периодически у нее начинается паранойя, а потом было просто страшно, боялась что будут ругать, что заставят вернуться. Не отругали, не заставили, но и не помогали, сказав, что раз дожила до принятия таких решений самостоятельно, значит и зарабатывать на жизнь должна сама. Но она выжила, пережила в себе все то, что случилось, и даже смогла начать встречаться с парнями, не долго, но прогресс был. Вынырнув из своих мыслей и размышлений, Гроттер, хотя по мужу должна быть Ванштейн, взглянула на часы и спохватилась. Рабочее время уже давно закончилось, пора бежать домой. Побросав свои вещи в сумочку и достав ключи от машины, она закрыла дверь своего кабинета и отправилась домой, где ее любят и ждут, домой к своему любимому мужу, к своему сыну…