Все сложно, да?

       Пережив разговор с отцом и выйдя из его кабинета, я тихо поднялся к себе, вместе с Лаурой, оставшись незамеченными родными и уже только там меня начал бить тремор. Слишком многое я за сегодня пережил, слишком многое узнал, да и понял наконец, что этот мир не добрая сказка, а самая что ни на есть жизнь, с её грязью и тьмой. Да и в конце то концов, хоть у меня разум взрослого, но тело то ребёнка! Вместе с его гормонами и недостатками! Так что нет ничего удивительного, что меня накрыл отходняк.       Добравшись кое-как до кровати, я залез под одеяло, при этом не раздеваясь и стуча зубами. Лаура смотрела на меня с непониманием и недоумением, но что-то прикинув у себя в голове, кивнула сама себе и залезла ко мне в кровать, при этом тоже не раздеваясь. Не думая, обнял её и прижал к себе. Так и лежал, пока меня опять не сморило и я не заснул. ***       В кабинете главы семейства собрались все его жены. Это только для детей сюда вход закрыт, так как это был укромный уголок, где можно было провести время с любимым каждой жене. Но сегодня повод для собрания был не столь приятный, как обычно. — Ты ему все же рассказал, — недовольство от этого поступка мужа было даже выше, чем-то, что её сын привёл какую-то оборванку с улицы. — Рассказал, — кивнул глава семейства, поудобнее устраиваясь в кресле. — Зачем? — после рождения мальчика у Стеллы, она «поднялась в иерархии семьи», хотя никакой иерархии в их семье толком то и нет, благодаря их мужу. — Потому, что он привёл эту девчонку? — догадавшись о чем-то, проговорила одна из его жён. — Именно, — серьезно сказал он, подпирая голову ладонями, — мы все прекрасно знаем, что Киано умный мальчик и вредить семье не станет, — он обвёл всех взглядом, но понимание начало появляться только у одной его жены, — но эта девочка, не семья, — наконец, он увидел искры понимания, — пока не семья. — Ты боишься, что он навредит ей, — наконец поняли они. — Да, — кивнул он, — какие бы он способности не имел, но особенность моего рода передалась ему в Полном объёме, — от этих слов, лица закаменели у всех, — нужно говорить, что он может сделать с незнакомой ему девочкой? — Раньше он этого не проявлял, — стараясь развеять не самые радужные мысли, проговорила Стелла. — Отсутствие друзей сказалось, — он пожал плечами и немного подумав, продолжил, — все помнят Марию? — вот теперь вздрогнули все. — А она при чем? — спросила его вторая жена, Ельза. — Она была моей первой любовью, — как-то грустно сказал он, так как он об этом уже очень долго жалел, вот только, изменить ничего уже нельзя. — И, что теперь? — наконец, все его жены, поняли опасность ситуации, а потому, их очаровательные головки заработали в нужном направлении. — Принять к нам, удочерить и надеяться, что она станет «своей» для него раньше, нежели у него проснутся гормоны, — печально произнёс он, вспоминая свою первую любовь. — Тогда не вижу проблем, — пожала плечами Стелла, — удочерить девочку, это не проблема. — А если я скажу, что у неё априори нет родителей? — серьезно проговорил он, думая об путях решения данной проблемы, вызвав этим недоумения у женской половины, — и она имеет огромные возможности в регенерации? — Она мутант? — напряжённо спросила Джессика, первая жена. — Скорее всего, — кивнул он в подтверждении, — и её создали, вырастив из пробирки, — он постучал пальцами по столу, — я могу поднять свои связи и уже через них её легализировать, но на это понадобится время, так что оно у вас есть дабы всё обдумать и окончательно решить, оставлять её или нет.       Комната погрузилась в молчание. Все обдумывали сложившуюся ситуацию, её риски и последствия. В отличии от обычных семей, где во всём потакаю мужу, но правит матриархат, в этой семье все наоборот. Здесь был твердый патриархат. А все из-за особенности парней в этом роду. Особенности, что является их проклятием и благословением одновременно, позволяя полностью контролировать всех женщин в семье. ***       Спал я очень крепко, как и Лаура. Почему я так решил? А потому, что засыпал я одетым, как и Лаура, а проснулся я в пижаме, опять же, как и Лаура. А если учитывать то, что сплю я без пижамы, так как не очень их жалую, то вывод очевиден. Меня раздевали мамы! Это не не хорошо, но и не не плохо. Просто данность. За то встал интересный вопрос, будить Лауру или нет? С одной стороны, судя по времени дня, сейчас ранее утро и будить её бессмысленно. А с другой? Хмм, а нет их. Так что, я обнял её и по крепче прижал к себе, от чего она во сне наморщила свой носик, после чего улыбнулась мягкой улыбкой.       Сейчас, когда я отошёл от прошедших событий и того вороха проблем, я вспоминаю вчерашний день без эмоций, и сейчас недоумеваю. Если немного подумать, то вчерашнее приключение было похоже на полосу препятствия. Ни одной повторяющейся ловушки, постоянное разнообразие. Я их всех даже не почувствовал, кроме последнего поля. Вот только, с охранницей я переборщил. Что лучше, обычная пытка или то, что я сделал, я не знаю, но делать это ещё раз я не хочу. Одно дело, когда я это делал на не самых послушных гражданках, как говорится, сами напросились. Но это была девушка, которая исполняла свои обязанности. Да, она работала на Гидру, а Гидра мне пока ничего не сделала, хотя во время войны они поднасрали многим. Хм, сложно все это.       Да и с Лаурой как-то по детски получилось. Вот зачем я взял её с собой? Да, было скучно и одиноко. Но забирать её из борделя, только встретившись, это глупость, тем не менее, я её совершил. Итог, учитывая местные реалии? Для всех, она моя, во всех смыслах. Вот чем я тогда думал? И ведь на нижний мозг не спишешь, так как он ещё не активен. Она красива, с этим не поспоришь, но этого мало. Эмоции? Тогда она ощущала опаску и насторожённость. И это было на моей памяти впервые, чтобы кто-то испытывал ко мне не позитивные эмоции. Вариант? Вариант. И поступок мой сюда вписывается, так как мы всегда хотим того, чего нельзя. Вот учитывая всё это, я и сорвался, забрав её с собой, по сути похитив. Мда. Теперь, хотя бы, стало немного понятно произошедшее. Вот только, что теперь делать? Выгонять её, это совсем не вариант. Зная примерное её прошлое, у меня язык не поднимется это произнести. Эх, любишь кататься, люби и саночки возить, так там было?       Как бы я не хотел полежать ещё, но нужно было вставать. Да и Лаура проснулась, хоть и не подаёт виду и во всю притворяется, но меня то не обманешь. — Вставай, — тихо прошептал я ей на ушко, от чего она вздрогнула, — хех, пора кушать, — вкусный запах с кухни даже на второй этаж дошёл.       Открыв глаза, она посмотрела на меня. Чистым и невинным взглядом. Наверное, только у детей бывает такой взгляд, а если припомнить всё то, что с ней происходило, остаётся только удивляться, каким образом она сохранила своё «я» и не сломалась, ожесточившись.       Медленно, разжав объятья и когда она немного приподнялась, я вытянул руку и встав, оделся. — Ты спустишься? — спросил я, стоя уже у дверей, на что она кивнула и тоже встала с кровати и начала переодеваться, нисколько меня не смущаясь, — тогда, жду тебя внизу.       И вышел со своей комнаты, направившись вниз, прямиком на кухню. Меня там уже ждали, так как стоило мне спустится, то все разговоры, что были до этого, прекратились. — Что? — спросил я, садясь на своё место и насыпая себе поесть. — Ничего, — хором ответили Все сёстры и отвернувшись от меня, продолжили есть, а так как они только недавно сели, ибо ещё не все мамы были за столом, так что у них было, чем забить свои рты и уйти от моего вопроса. — А где Лаура? — спросил отец и как по команде, всё внимание сестёр перескочило на отца и после того, как они осознали сказанное, посмотрели на меня с укором. — Сейчас спустится, — демонстративно проигнорировал я сестёр, ибо это может продолжаться долго.       Через минуту, Лаура всё же спустилась. К этому моменту, свободное место было только одно. Напротив меня, так что именно там она и села, сделав вид, будто нет ничего необычного и так было всегда, вот только, в эмоциях полыхало у неё знатно. А вот сёстры удивили, причём все. Они ревновали! Я конечно удивился, чего уж там, ведь до этого они практически не проявляли ничего такого. А здесь бац, и вуаля. Повезло хоть тем, что никто ничего у неё не спрашивал. — Чем планируешь сегодня заниматься? — невзначай спросил отец, когда все мамы пришли и мы начали кушать всей семьей, вот только, после его вопроса все вновь напряглись. — Покажу Лауре окрестности, — пожал я плечами, — может ещё чем займусь, не знаю. — Ясненько, — улыбнулся он и продолжил дальше есть и при этом, оставаясь абсолютно спокойным, в то время как остальные чувствовали недоумение.       От всей этой ситуации у меня появилась улыбка, которую я попытался скрыть, наклонившись и активно работая челюстями.