Никто не знает

— Ну и погодка, да? Пока дойдешь до работы, замараешь брюки и всю обувь, — Сокджин оттягивает жалюзи от окна, чтобы посмотреть в окно, и смотрит он с порицанием, словно осуждает саму погоду. — Химчистка обходится мне слишком дорого, — вздыхает. Тэхен отпивает из своей кружки горячий какао, который приготовил Сокджин специально к его приходу, и отвечает с удивлением: — Вы тратитесь на химчистку? Это же так дорого, чтобы на постоянке вкладывать в это деньги, — он вопросительно смотрит на своего психотерапевта. Не легче ли самому стирать, особенно если живешь один-одинешенек? — В детстве я дал себе установку, так сказать, обещание: никогда не стирать руками. Поставил цель, что у меня всегда найдутся деньги на чистку одежды, своеобразное обозначение моей состоятельности. — Странные у вас бзики. Но что насчет стиральной машины? — задает вполне логичный вопрос. Сокджин смеется, смех его хриплый, в нем можно прочувствовать возраст. — А вот на стиральную машину денег у меня нет. — Да, — тянет Тэхен, — а вот состоятельному мужчину денег на это не хватило. — У всех состоятельных мужчин свои проблемы, — лучезарно улыбается Ким, но вмиг становится серьезным. Удивительно, насколько быстро его эмоции переключаются со светской беседы на профессиональную. — Поговорим теперь о тебе? Тэхен кивает, собираясь с мыслями и сильнее обхватывая теплую кружку. Она греет руки, а запах какао приятно щекочет ноздри. Он ставит ее на близлежащий столик, трет руки друг о друга, чтобы прочувствовать ускользающее тепло, и говорит: — Я в порядке. Вот так просто выскальзывает из уст, заставляя психотерапевта приподнять бровь в немом вопросе и удивленно хмыкнуть. Сокджин откашливается в кулак и продолжает: — Ты довольно хорошо пережил этот стресс. — Мне помогли. — Чонгук, полагаю? — Сокджин спрашивает с нескрываемым любопытством, он присаживается за свой рабочий стол и кладет подбородок на раскрытую ладонь. Вместо ответа Тэхен кивает. Сокджин знает про Чонгука тоже, не упомянуть его влияние он попросту не мог. Все-таки Чонгук часть случившейся истории, и к счастью, часть ее приятная. — По десятибалльной шкале как бы ты распределил помощь Чонгука? Странный вопрос. Тэхен хмурит брови, обрабатывая вопрос у себя в голове. Насколько помог Чонгук? Да чертовски сильно! — Десять? — не утверждает, спрашивает. Психотерапевт смотрит пронзительно — хочется отвернуться, — и задает другой вопрос: — Не слишком ли плохо с самооценкой? — Простите? — не понимает Тэхен, не прекращая хмуриться. В каком смысле «с самооценкой»? Что вообще это значит? — Ты настолько уверен, что, не будь Чонгука, справился бы хуже? — так Сокджин поясняет слова. После услышанного объяснения складки у бровей Тэхена сглаживаются, а из рта вылетает непроизвольный выдох, больше из чувства непонимания. — Не думаю, что справился бы хорошо сам. И… я считаю, это неуместно говорить про самооценку. Причем она здесь? Ведь факт остается фактом: с поддержкой намного легче, чем без нее. Любому человеку так стало бы легче перенести все невзгоды, — голос отчего-то возмущенный, Тэхен недовольно смотрит на Кима. Сокджин неловко улыбается и поднимает руки в примирительной жесте. — Нет, нет, — Сокджин выглядит сконфуженно, — Это был вопрос без особого смысла и тем более какого-либо умысла, мне просто интересно, как ты это воспринимаешь. Воспринимаешь ты это как помощь или свою несамостоятельность. Тэхен не совсем понимает смысл слов психотерапевта, но решает не развивать тему. — Давай лучше поговорим о другом, — продолжает Сокджин миролюбивым голосом. Так беседа плавно перетекает в обычную стезю их диалогов. Сокджин стал ему постоянным собеседником, он часто спрашивает о делах, о самочувствии родителей, об университете и здоровье. Наверное, это то, что нравится Тэхену в своем психотерапевте. Мужчина потому что легкий на подъем, и с ним ты не чувствуешь себя пациентом, словно не платишь тех денег за сеанс. Это как придти к старому приятелю или старшему брату. Да, старшему брату. Они не так близки — господи, они даже не друзья, — но, смотря на мужчину, у Тэхена внутри ощущение чего-то, чего возможно ему не хватало в детстве. Ким Сокджин взаправду выглядит как старший брат. А-ля хороший парень, с ухоженными волосами и выглаженной одеждой, состоятельный (возможно), хороший и честный, наконец просто тот, кому можно рассказать о своих проблемах. В конце концов, психотерапевт. Это ощущается так, как если бы он сидел в своей комнате со старшим братом после школы, а тот выслушивал его гонения на школьных учителей и глупых одноклассников. — Мне снова поставили двойку, а мальчик, который нравится, не обращает внимания. — Ничего, все образуется. Тэхен, незаметно для Сокджина, улыбается придуманному сравнению. Сокджин тем временем спрашивает, как всегда, о прошедших днях, самочувствии и об остальном. Время стремительно подходит к концу сеанса и Тэхен, на этот раз сам, поднимает тему о случившемся несколькими днями ранее. Сокджин уточняет про случай со школы и касается того инцидента с теми мальчиками, которые избили Тэхена детстве. — Мне казалось это странным совпадениям, что сразу после того, как они измывались надо мной, их настигла ответочка. Изначально, — делает Тэхен поправочку и вскидывает взгляд на Сокджина, когда то тихо кивает, безмолвно прося продолжить. Тэхен однажды рассказывал про случившийся инцидент Сокджину, и мужчина помнит, что стало с двумя хулиганами. Их звали Йонг и Туан, одного ударили чем-то острым и столкнули с лестницы, другого — заперли в тесной комнатке у них в школе. Возможно, он бы позже получил свое возмездие, и заперли его для того, чтобы уже после сделать хуже, но Туан в конце концов стал своим наказанием в силу своего упертого характера, когда решил спрыгнуть с окна в попытке выбраться из злополучной комнаты. Как итог — переломанные кости. Взвесили всю вину на Тэхена, только потому что все в школе решили, что у мальчика была причина. Сокджин считает это жестоким по отношению к ребенку, которому и так пришлось не легко. — Но в скором времени я понял в чем дело, — Сокджин с интересом вслушивается, следя за глазами Тэ, за его переливающимися эмоциями, когда он ведет рассказ. По глазам видно, как он погружен в свои слова, подмечает для себя Ким. — Однажды мне сказали, что все возвращается бумерангом. Какую бы гадость ты не сделал, тебе она вернется еще в большем ключе. — Хм, вот как, — бросает задумчиво Сокджин. — Тогда у меня возникает вопрос. Тэхен, а ты как думаешь, заслужили ли эти мальчики то, что с ними приключилось? Ответ очевиден. — Конечно. Ответ поражает, Ким издает тихое «о» и с большим интересом рассматривает лицо Тэхена, стараясь усмотреть в нем ответы на свои вопросы. — Интересно, — выдает он и отрешенно смотрит в прикрытое жалюзи окно. — Но тебе не кажется, что они были детьми, и детям свойственно ошибаться и творить не очень хорошие вещи. Сейчас, будучи не ребенком, ты все еще не простил их? — Я не вспоминаю об этих ребятах, не истязаю себя мыслями о детстве. У меня нет какой-то глубокой травмы на этой почве, — Тэхен заламывает брови, упрямо смотря на своего психотерапевта, пока тот приподнимает бровь в ответ на его слова. — Но я и не прощаю их, потому что — смысл? Им это не нужно, мы все уже давно взрослые люди, как вы заметили, и живем разными жизнями. — Прощение нужно не для них, а для тебя, Тэхен, — качает головой. — Повторюсь: я хорошо себя чувствую и не живу прошлым, — Тэхен говорит тверже. — В отличие от Джинхо, я не иду им мстить. — Хорошо, — заключает психотерапевт, — Но на основе твоих слов я все же считаю- — Уборка, освободите место, ну. Двигайте клешнями. Со стороны двери слышится старческий недовольный голос, похожий больше на кряхтение. Женщина преклонного возраста с обилием морщин на лице и сухой от старости кожей, одетая в рабочую грязную одежду — на вид которой лет столько же, сколько ее обладательнице, — и со шваброй в руках. Тэхен также видит позади женщины ведро с водой, которое выглядывает у нее за ногами. — Ох, точно, мытье полов, — поражается Сокджин и после трет переносицу, опуская немного очки. Выглядит он уставшим. Тэхен удивленно ловит повисшую неожиданно усталость в телодвижениях психотерапевта. — Похоже, мы засиделись с тобой. Ты же не опаздываешь в универ? — Нет. — Радуйся, что можешь засиживаться здесь и чаи попивать, — женщина кивает в сторону недопитого какао и параллельно заносит ведро в кабинет. Намочив швабру в воде, она пережимает ткань и приступает к мытью пола. — А то нас скоро закроют к херам собачьим. А старушка на слова не скупа, думает Тэхен. — Ну что ж вы такая пессимистичная, мадам Лим, — отвечает ей Сокджин. — А то-то ты не знаешь, какая у нас позорная контора. Зарплату задерживают, условия ужасные, а местечко в самом дне говенном. Работаем в какой-то мусорке, ей-богу. От стен отскакивает звук мокрой швабры о пол. — Тэхен, ты можешь идти, — подсказывает Сокджин, поглядывая на застывшего Кима. Тот угукает и выходит, напоследок попрощавшись с уборщицей. — И тебе не хворать, а то негоже молодому парню посещать мозгоправа. Тэхен ничего не говорит, молча проглатывает ее слова, и идет по коридору на выход, параллельно замечая, какие обшарпанные здесь стены. По ощущением здание действительно скоро развалится.

***

Тэхен подставляет ладонь под холодные капли дождя, стоя на наружной лестнице здания, защищенный от дождя краем крыши. Дожди не прекращаются, уже недели две они не оставляют город, став, по сути, полноправным жителем их городка. Ким раскрывает все еще мокрый зонт, который не успел высохнуть за сеанс у Сокджина, и оставшиеся капли фейерверком отпрыгивают от зонта. Иногда Сокджин задает непонятные Киму вопросы, которые он не понимает. Тэхен прокручивает их последний диалог в голове какое-то время, но быстро отпуская, говоря себе «да ерунда». Из груди вырывается вздох — впереди еще занятия в универе. Но он сам выбрал время приемов для посещения. И что уж говорить, была бы возможность поменять — все равно бы не поменял. Сложнее объясняться перед друзьями, чем он занят в выходные, в то время, как в будние дни перед парами можно оправдаться типичным «я спал». Даже если не к первой паре, а так к третьей, он не отходит от канонов и использует всю ту же причину, на что Сунан вечно ворчит и называет его соней похуже Юнги. Мин обычно сам заступается за друга, в духе «вам не понять» заканчивает разговор. Время перед парами еще есть, как, собственно, было и запланировано. А все для того, чтобы успеть посидеть в кафешке с Чонгуком, где они условились встретиться. У Чонгука пары с утра, сейчас — большой перерыв, на который он пригласил Тэ, зная, что у того начинаются занятия сразу после. В отличие от других друзей, теперь Чон знает, где пропадает он перед парами. Да, Тэхен ему все рассказал, включая посещения психотерапевта. За последние дни они удивительно сильно сблизились, Тэхен все больше времени проводит с Чонгуком, можно сказать, что столько же, сколько он проводит и со своими близкими друзьями. Но ведь Чонгук тоже близкий? После той злополучной вечеринки Чон максимально рядом, максимально поддерживает. Джинхо с компанией не объявлялся, но Ким считает, что прошло всего ничего по времени, чтобы делать выводы. Он все еще находится в напряжении, которое скрашивает Чонгук, успокаивая его и не давая погрязнуть в этом полностью. Чонгук выступил своеобразной терапией, он действительно всегда рядом, готовый в любой момент поддержать и высказать позитивные мысли. Нет, серьезно, стоит Тэ загнуться под натиском негативных мыслей, как Чон сразу переворачивает все вверх дном, привнося позитивное мышление. Помимо этого, кроме поддержки в стиле «я не дам тебе загнуться», он поддерживает молча, когда Ким готов плакать и ему всего лишь нужна тишина. Но такой момент был единичный, сразу после вечеринки, буквально на следующий день. Утро отрезвляет, как показала практика. Вечером того дня, после происшествия, он находился под состоянием аффекта, все казалось ему нереальным, только под утро туман спал и пришло осознание произошедшего. Тэхен лежал в постели и тихо плакал в подушку, и, словно почувствовав его боль, позвонил Чонгук — проверить как он, позже пояснив за свой звонок. Поняв по голосу общее состояние Кима, он, не слушая отговорки, спросил, нужно ли ему что-либо прикупить и сбросил трубку, когда Тэ продолжил отнекиваться. — Я скоро буду, — беспрекословно прозвучало на той стороне трубки до сброса. Чонгук знал адрес Тэхена. Узнал, когда отвозил его домой. Это сыграло ему на руку, потому что Ким мог просто не говорить адрес, лишь бы он не приезжал. А так он приедет в любом случае, и не в характере Тэхена заставлять его зря приезжать, а то и стоять под окнами, после чего тот вынужденно ушел бы. Чон привез некоторые фрукты, шоколад и даже чипсы. Все на выбор — сказал он. Они пролежали целый день, смотря фильмы и поедая вредную пищу. Позже, проверяя телефон, Тэхен понял, что того видео нет. Видео, где он барахтается в воде, хватаясь за малейший вдох; где он просит прекратить, но никто его не слушает; где никто не пришел на помощь, а лишь громкий смех звучит вперемешку с его мольбами остановиться. Его просто нет. И догадаться не сложно, кто его удалил. Ким ничего не говорит о своей находке, а только молча приобнимает Чонгука, когда они вместе лежат на диване, благодаря за все. Надеется, что этим он все поймет. Друзья тоже заметили, что Тэхен сблизился с Чонгуком. Пару шуток на этот счет и никаких обсуждений, потому что — ну а что обсуждать? Хотя Юнги неопределенно повел плечом, собираясь что-то сказать, но в итоге выронил обычное «забудь». Какой-никакой реакции, возможно, Тэ ожидал от Сунан. Ему показалось, что Чонгук ей понравился, но после вечеринки она о нем даже не спрашивала. Заходя внутрь кафе, что расположено вблизи от их универа, Тэхен отряхивает зонт на входе. Уже внутри его потряхивает от накатившего холода, особенно в ногах — обувь слегка промокла. Он оглядывается в поисках нужного столика. «Тот, что в конце, у окна» — продиктовано сообщением. Тэхен видит черную макушку Чона и быстро направляется к нему. — Хэй, — он привлекает к себе внимание, когда с шумом садится напротив Чонгука, — Как занятия? Композиция печатных изданий, да? Ким закидывает рюкзак поближе к окну, а зонт приходиться положить неподалеку мокрым без возможности высушить, слишком мало места. Чонгук, до этого жующий картошку фри, проглатывает и устало вздыхает: — Планирую уйти с последней пары, первая была лекция, следующая — практика, но до чертиков не хочу туда идти, — он двигает в тэхенову сторону оставшуюся часть картошки и бумажный стаканчик с чаем. Тэхен благодарно угукает и берет теплый чай в руки, стараясь тем самым согреть замерзшие пальцы. В руках покалывает от накатившего тепла. — Не думал, что ты будешь прогуливать. — Я выгляжу таким прилежным студентом? — искренне поражается Чон. — Ну, что-то вроде того. — Ты перепутал «прилежного» с «тихим», — говорит Чонгук отрицательно. — Но «тихий» не равно «прилежный». Тэхен сразу понял о чем он. Чонгук говорит о своем тихом существовании в универе и собственной группе, где у него нет друзей и приятелей. Именно такое впечатление возникло у Кима, когда он познакомился с ним — тихий, замкнутый, и, наверное, прилежно учащийся. — В любом случае, как прошла твоя встреча? — Чонгук называет сеансы встречами, что кажется Тэхену тактичным и довольно милым. Он всегда такой, находит свой подход, стараясь не обидеть и не задеть чужие чувства. — Вполне спокойно. Мы как всегда поговорили об обычных делах, не только моих, но и маминых. А так ничего особенного, все как обычно. — А как у твоей мамы дела? — шутит Чонгук. — Не беспокойся, хорошо, — посмеивается Тэ. — Недавно купила новое растение со странным названием, которое невозможно не то, чтобы запомнить, но и произнести вслух. Чонгук хмыкает и продолжает уже на другую тему: — Я тут подумал, но что насчет того, чтобы сходить вдвоем, скажем, в кино или на выставку? — он откусывает от ломтика картошки фри и смотрит вопросительно. У него на губах пятнышко соуса, Тэхен ничего не говорит, лишь улыбается, про себя смеется с такого забавного вида. Глаза Чонгука сейчас по-особенному большие, прямо как у олененка. За последние дни Ким все чаще замечает за ним всякие милые мелочи. Например, Чон тот еще перфекционист. Как-то они сидели за столом — тоже в кафе, но на этот раз после пар, — и Тэхен приметил, как Чонгук складывает мусор. Обычно его просто кидают на поднос, а потом уже в урну. Но Чонгук мусор складывает аккуратно, грязные салфетки, какими бы они не были смятыми, он свертывает прямоугольником. И так со всем мусором. Тэхен считает это по своему милым. — Почему бы и нет. Спишемся тогда вечером и заодно решим? — Ага, — Чон откидывается на спинку диванчика, вытирает губы салфеткой и кидает задумчивый взгляд в окно. Тэхен прослеживает за его взглядом. Дождь закончился, оставив после себя лужи и пасмурное, глубокое небо. Картинка серая, но смотреть на нее отчасти приятно. Ощущение умиротворенности окутывает, исходя из серой картины. За окном проносится множество машин, шум от которых слышен и через окна. Но половину обзора застилают другие громоздкие машины, вставшие у окон кафе огромной стеной — одна курьерская и полицейская плюс два фургона. За ними едва видно дорожное движение, все мелькает маленькими резкими пятнышками.  — Какой-то сезон дождей у нас, — шепчет задумчиво Чонгук, отрываясь от окна и лучезарно улыбаясь. Время подходит к началу занятий, а Тэхен все четче ощущает собственный голод. Он пытается заесть его картошкой фри, но та быстро заканчивается, оставляя после себя поскуливание в животе. Есть хочется только больше. — Ах! — Ким не то вздыхает, не то стонет. — Как же я голоден, знаешь! — и с большим аппетитом захватывает сразу несколько последних ломтиков и съедает. Чонгук ему тепло улыбается. — Так бы сказал, предупредил. Заказал бы больше. — Кто ж знал, что вид еды взбудоражит настолько, до этого я не был голоден. Но я действительно закажу себе еще. Перед парами все равно есть время, — пожимает плечами. — Может прихвачу чего-нибудь такого, чем можно перекусить втихаря. — Так ты спишь постоянно на парах, не до еды, — это Чонгук напоминает про случай, когда Ким заснул на паре и привлек к себе внимание. Единственный раз, между прочим. Тэхен заказывает глаза, продолжая жевать, но уже недовольно. — Ты будешь помнить это до выпуска? Это было всего один раз. Один раз, — повторяет он. — И вообще, я тогда не спал ночью. — Чем же ты был занят ночью, что пренебрег сном? — спрашивает с лукавой улыбкой Чон. Тэхен бурчит себе под нос ворчливое «дурак», через стол ударяя того по плечу. — Говоря про культурологию, на самом деле я не просто так ее вспомнил. Я хотел предложить вместе заняться проектом, — вспоминает Чонгук, щелкая пальцами у головы. Ох, проект… — Мы могли бы сделать что-нибудь интересное. — Я бы очень хотел, но мы с Юнги уже давно договорились вместе им заняться, — плечи Тэхена поникают, и он виновато смотрит на Чонгука. Ему неловко отказывать, потому что он знает, что Чонгуку, скорее всего, не с кем его делать. В голове прокручивается возможный план: можно попросить Юнги в этот раз делать проект не в одной группе, а раздельно. Тогда он вступит в группу с Чонгуком или… точно, он поговорит с преподавательницей и попросит работать втроем, если количество студентов в итоге распределится равномерно. Очевидно ведь. — Оу, жаль, но ничего страшного, как-нибудь в другой раз, значит. — Нет, нет! — возникает Тэ, активно жестикулируя. — Я поговорю с преподом и может у нас получится работать над проектом втроем. — Я не уверен, что твоему хену захочется брать третье лишнее звено, — Чонгук выглядит понуро, и Тэхену хочется встряхнуть его за плечи за такие мысли. Почему Чон выглядит таким виноватым, словно не вписывается в любую компанию? — Ты не прав, Юнги-хен может и выглядит, как человек, способный унизить одним взглядом, но он хороший, ты сам увидишь. И я уверен, что он не против чужой компании, так что отставить подобного сорта мысли! Такое чувство, что не мне нужен психотерапевт, а тебе. Чонгук смеется с его последних слов и выглядит он счастливее, чем ранее. — Спасибо. Просто мне правда хочется поработать вместе. Думаю, из нас бы вышел замечательный дуэт. — Вот ты иногда такой уверенный, что держаться за тебя хочется. Как за лидера, имею в виду. Но в остальном ты такой ранимый и нежный, — Тэхен поджимает щеку ладонью и в упор смотрит на Чона, словно стараясь просканировать и найти суть, главное зернышко в этой гуще. — Это мне в упрек? — Нет, — удивленно для самого себя. Тэхен распрямляет плечи и говорит тише: — Ты удивительный.

***

— Вы слышали, что в университете полиция? — Хосок разводит руки в удивленном жесте, когда подлетает к их столику в столовой. Без приветствии, сразу с вопросом. Тэхен вопросительно выгибает бровь. Полиция? Что-то случилось? Если припомнить, то он видел полицейскую машину еще в кафе с Чонгуком, но не придал ей значения. Всякое бывает, ничего удивительного. Но он даже не предполагал, что это связано с их университетом. В столовой сегодня тихо и немноголюдно. Хосок, буквально вбежавший сюда, рушит все то тихое настроение, что царило до его прихода. Он взлохмаченный, а глаза искрятся неподдельным интересом. Сущий ребенок. — Что? — Сунан не скрывает своего удивления, по ней видно — явно не знала. Юнги с Намджуном не выглядят пораженными. — Ну да, знали, — меланхолично отвечает Юнги. — Они еще с утра здесь тусуются. — Говорят, еще вчера вечером заезжали, — добавляет Намджун довольно просто, вскидывая голову и отвлекаясь от телефона. Так, словно ничего интересного не произошло. Тон голоса и скучающее лицо выдает в нем незаинтересованность, Тэхен не разделяет его чувств. Может он и не взбудораженный до новостей Хосок, но… полиция. Что-то ведь случилось, стала бы она приезжать на мелкое дельце. В какой раз Тэ убеждается, насколько Намджун далек от сплетен, в отличие от того же Хосока. — Что случилось? — наконец спрашивает Тэхен. Юнги указывает на Хосока со словами: — Даю слово нашей главной сплетнице. Чон закатывает глаза на прозвище, но не отнекивается и делится: — Но это правда слухи. Кто-то говорит о наркоте, типа у кого-то из студентов их нашли! Кто-то вообще о проституции, представляете? — Что? — Сунан втягивает голову в плечи и сильнее зажимает край своей юбки. Тэхен удивленно бросает на нее взгляд, подмечая ее реакцию. — Ой, это еще не самое страшное! — Хосок заговорчески наклоняется ближе к друзьям, словно делится самой страшной тайной. — Некоторые говорят про убийство. Намджун явно воспринял это со скептицизмом, потому что хмыкает и качает головой. — Откуда только берутся эти сплетни? Чего только не придумают, лишь бы что пообсуждать. — Кто знает, что случилось, — Хосок выглядит максимально вовлеченным в тему, говорит о таких ужасных вещах излишне эмоционально, как какой-нибудь рассказчик историй. Что-что, а подобные истории он любит. Намджун с Юнги его эмоций не разделяют, из всех присутствующих они наиболее спокойны и нейтральны к слухам. Сунан выглядит напуганной, Тэ думает, что верх берет ее нежная и ранимая сторона. А что говорить про самого Тэхена — ему своих проблем хватает, чтобы пугаться и беспокоиться. Особенно после Джинхо.

***

Они с Богомом давно не виделись, вместо встреч — переписки. Скудные вопросы о том, как дела, пожелания доброго утра и сладких снов, и все это чередуется в одном сплошном круговороте дней без реальных встреч. Но Ким понимает, у Богома много работы, целый завал. В этом году мужчина идет на повышение и с каждым новым успехом старается все больше, беря большее количество рабочих часов. Как официальных, так и дополнительных. Проще говоря, не отказывается от переработок, а наоборот, со всем энтузиазмом соглашается. На вопрос Тэ о надобности всего этого, он ему отвечает, что это зачтется и начальство его точно запомнит. Поэтому Тэхен не боится по поводу потери времени в их паре, ему больше жалко и беспокойно за Богома, который перетруждает себя, по его мнению. Может в другой ситуации он бы про себя поистерил, ибо — как это без встреч, будучи в отношениях? Но Тэхен не недовольная женужка, ждущая своего мужа. Но отрицать не мог — скучает. Факт. Второй факт — он хочет убедиться. Отогнать наваждение, пришедшее с более близким общением с Чонгуком. У него есть объяснение происходящему, и оно заключается в том, что он слишком мало видится с Богомом, а с Чонгуком слишком много. Слишком, слишком, слишком. Все просто, плюс Чонгук правда очень милый и хороший. Сложно не влюбиться. Нет, не влюбиться, конечно нет. Испытать симпатию, не больше. Да и если бы Тэхен общался с Богомом как раньше, такого точно не случилось. Вот когда все вернется на круги своя, когда они с Богомом как прежде начнут проводить время вместе, ходить на свидания, тогда наваждение уйдет. Улетучится, как навязчивый запах сладкого одеколона. Спустя неделю у Богома выдался свободный график, который — ха, — не совпадал с расписанием Тэхена в университете. Но Ким не против был прогулять, чтобы встретиться со своим парнем. Отношения перевешивают однодневный прогул, особенно когда живых встреч свелось к минимуму. — С каждым днем хорошеешь, не успеваю уследить за тобой, — первое, что говорит Богом, когда Тэ заходит в его квартиру. Так как старший в последнее время словно живет на работе, договорились они провести время в его квартире. Пак признался, что нет сил идти в очередное место для свиданий, а встретиться хочется, но так, чтобы с комфортом и подушкой рядом. Богом изменился, первое что заметил Тэ, глядя на мужчину, пока разувался. Переработки сказались на его лице синяками под глазами и поблекшими от рутины глазами. Немного щетины, замученный взгляд и приопущенные от усталости плечи. Тэхен подходит близко, внимательно смотрит, кидает обеспокоенные и изучающие взгляды, и прикладывает свою ладонь к чужой щеке, поглаживая. Мужчина притрагивается к тэхеновой ладони и сжимает ее, касаясь кончиков пальцев. — Все так плохо? — спрашивает он и прикрывает глаза. Как домашний кот — подстраивается под ласки, ластясь все ближе. Впервые за время их знакомства Богом видится Тэ таким уязвимым и нуждающимся. — Чертовски, — Тэхен надламывает брови и улыбается грустно. Он видит, насколько Пак устает, и его, такого уставшего, хочется усадить на диван, укутать в одеяло и окутать заботой. Богом кладет руки на талию Тэхена и обнимает, утыкается ему носом в шею. Пак тяжело дышит, опаляя своим дыханием, целует в шею, плавно перемещаясь на скулу. — Ты не будешь против, узнав, что я запланировал наши выходные? — он продолжает покрывать тэхеново лицо мягкими поцелуями. Ким хмурится, когда слышит о выходных. — О чем ты? — Тэхен вертится в чужих объятиях, легонько уворачивается от новых поцелуев, чтобы видеть лицо Богома. — Секрет, узнаешь, когда приедем. Но тебе понравится, обещаю. Выходные, на которые он договорился с Чонгуком. Тэхен мысленно проклинает сложившуюся ситуацию. — Я даже не знаю. То есть, ты не предупреждал. — Откажешь — обижусь, — мужчина продолжает выцеловывать лицо, но поцелуи становятся более настойчивыми и жаркими. Губы Богома дольше остаются на участках кожи, как сладкая патока, прилипшая и медленно опадающая. — Я специально заранее спрашивал у тебя о планах на месяц, так что ничем не отвертишься. — Хорошо. Ведь действительно, как он откажется, когда они почти не видятся. Перед Чонгуком будет неловко, но он поймет. Так они и стоят в прихожей, погружаясь в прикосновения друг друга. Богом прижимает Тэхена к стене, а сам тянется ближе к юношескому телу, поглаживая чужие бока. За грань не заходит. И Тэхен знает, что не зайдет, пока Ким не будет готов. За окнами заходящее солнце, окрашивающее всю прихожую в сочно оранжевые оттенки. Свет падают на их кожу, обличая контуры тел, губ, смыкающихся между собой. Когда долго не бываешь с человеком, как обычно, возникает чувство необходимости быть ближе и дольше. И Тэхен старается насытиться, даже больше, чтобы не возникало лишних мыслей. Сейчас ему хочется утонуть в Богоме и не выныривать на поверхность, где на плаву навязчивые мысли и неуверенность. Позже Ким предлагает сбегать в магазин за вином, обосновывая это обычной надобностью алкоголя им обоим. Ну не чай же пить, обосновал он. Сказал «обоим», но имел в виду лишь Пака. На самом деле ему просто хотелось проветриться. На обратном пути он идет медленнее, специально так. Кожу приятно покалывает от влажного вечернего воздуха. Закат сменился ночной пеленой, и на улице уже никого. На фоне всего этого выделяются только строем стоящие машины под одинокими фонарями. В руках шуршит пакет, особенно когда он ударяется о тэхеновы колени. Ночной воздух охлаждает. В последнее время у Тэхена слишком много забот и переживаний. Сейчас все словно пошло на спад, обыденная жизнь раскрывает свои объятия, как бы приглашая наконец отдохнуть от суеты. Сейчас Ким поистине чувствует, что может спокойно выдохнуть. Тэхен останавливается резко, обувь его шуршит об асфальт, когда он это делает. Стоит секунд десять, оттягивает время, но после медленно поворачивается, смотря назад, на пройденный им путь. Точнее, на то, что сзади. А сзади ночь и одинокая улица, сопровождаемая тишиной. Зачем остановился? Из чувства надобности. Сам не осознавая, он сделал это просто так, словно так и надо. Джинхо его преследовал, но все закончилось. Но зачем тогда вглядываешься, пытаешься что-то увидеть? Тэхен мотает головой, разворачивается и быстрым шагом идет к дому Богома. Там он сегодня заночует, все-таки куда ему на ночь глядя ехать. Улицы опасны, особенно ночью.