Колыбель

Направляясь к месту встречи с Нацу в городском парке, Люси обдумывала ответы на свои вопросы. Для начала она определилась, зачем решила признаться Нацу в чувствах. Ну, в основном это делалось для того, чтоб сбросить с плеч груз в виде несказанных важных вещей. Лучше она будет рыдать в подушку от того, что получила отказ, чем если просто струсит и промолчит. Почему она так была уверена в отказе? Ну, Люси не была слепой. Глупой не была тоже. Люси была умной девушкой, проницательной. Она видела все те взгляды Нацу, которые тот якобы незаметно кидал в сторону Лисанны. Но какой бы умной она не была, сердцу ведь не прикажешь. Место встречи не пустовало. Там уже стоял Нацу. Похоже, ему было скучно, потому что он бродил вокруг большого ясеня кругами, бубня что-то себе под нос с выражением какой-то легкой детской обиды. Скорее всего жаловался сам себе, что Люси опаздывает. Девушка ощутила как по ее лицу пробежалась тень улыбки. Но и она вскоре испарилась, словно дым от угасшей свечи. Люси подошла к Нацу и положила ладонь ему на плечу, обращая на себя внимание товарища. - Здравствуй. Прости, что опоздала, - произнесла она, чуть улыбаясь. Нацу развернулся и улыбнулся в ответ: - Привет! Чего звала? Важное что-то? - Отчасти. Я только сказать кое-что хотела. В гильдии о таком не поговоришь, - пожала она слегка плечами, с легкой досадой ощущая, что внизу живота нервы скрутились в тугой комок. Нацу выжидающе посмотрел на подругу. А Люси на пару секунд выпала из реальности. Она собиралась с духом. Сейчас она произнесет три слова и должна будет получить отказ. Она это знала. Не просто чувствовала. Да и можно ли вообще быть полностью готовым к такому событию в своей жизни? Но вот она глубоко вздохнула и с поразительным спокойствием произнесла: - Я люблю тебя. Можно сказать, что на этом у нее эмоции кончились. Точнее, она их отключила. Но последующий ответ удивил ее даже в нынешнем безэмоциональном состоянии. Люси сначала наблюдала за тем как лицо напарника исказилось, показывая раздражение. Затем он открыл рот и произнес: - Блин, Люси, ты же умная вроде. Могла ведь уже увидеть, что мне нравится Лис. Так зачем говоришь мне все это? Чтоб я чувствовал себя виноватым? Ты не должна была... Договорить ему не дала смачная и звонкая пощечина. Опомнившись, Нацу взглянул на Люси. Та нахмурилась и ее лицо застыло подобно камню, а вслед за этим зазвучал голос, что был холоднее льда Грея и острее клинка Титании: - Надеюсь, что к моменту, когда созреешь делать предложение Лисанне, ты поднаберешься мозгов и чувства такта, Нацу. После она развернулась и ушла, оставляя шокированного убийцу драконов позади. Девушка сейчас была благодарна своей выдержке и умению отключаться от происходящего. Не имей она таких талантов, то расплакалась бы прямо на том же самом месте. Но ушла она гордо, как и подобает девушке из семьи Хартфилиев. Оставив в подарок Драгнилу четкий красный отпечаток своей изящной ладошки на его щеке. Впрочем, с его-то регенерацией до утра исчезнет. Так же, как и сама девушка. "Хорошая, пожалуй идея. Все равно видеть никого не хочу. А они полезут с советами, вопросами. Я, конечно, безумно люблю своих друзей, но меньше всего мне сейчас нужна их гиперопека", - подумала Люси, заходя домой и с тяжелым вздохом снимая туфли. Она позволила себе поплакать буквально минут десять, не больше. И то после пары выпитых бокалов красного вина. После этого пришло долгожданное расслабление и она попыталась мыслить. Для человека, пережившего отказ и выпившего алкоголя, она была на редкость свежей. Она уселась за письменный стол с бокалом, в котором оставалось еще пару глотков вина. Девушка сидела, не предпринимая никаких действий, несколько минут. А затем залпом выпила оставшееся, взяла листок, перо и начала писать письмо для одного человека, который заявится в ее квартирку со стопроцентной вероятностью. Спустя некоторое время она доцарапала свою мини-исповедь, сложила листок пополам и оставила лежать на столе, придавив пресс-папье в виде нефритового кролика, чтоб письмо никуда не улетело. Встав из-за стола, она стала собирать вещи. Впрочем, брать много она не хотела. Понимала, что искать себе новое местечко может теперь долгое время. Но какой-то необъятной горечи не было. Да, было грустно от того, что все так случилось, грустно покидать друзей. Но внутренний голос, которому Хартфилия привыкла доверять, говорил, что так надо. С этими мыслями она захлопнула крышку чемодана и покинула свой дом на речной набережной. Впервые в жизни Люси не продумывала свой маршрут. Она села на первый попавшийся поезд и теперь делала из вырванного листа записной книжки детскую гадалочку-оригами. Когда фигурка была закончена, то она написала на каждой грани число. Стоило этому произойти как в купе вошла проводница, чтоб узнать, не нужно ли чего пассажирке. - Здравствуйте, вам что-нибудь нужно? - Сейчас и узнаем. Выберите одну из граней, - ответила Люси протягивая фигурку девушке. Та чуть растерянно покосилась на бумажку, но все же взяла ее в руки, начиная выбирать. Мысленно ткнув в одну из граней, она ее раскрыла и сказала: - Здесь номер 4. - Не нужно тогда ничего. Я выхожу через четыре остановки.