***
Чимин вернул Ентана главному папе, который не мог перестать нарадоваться целости и сохранности своего сыночка. Тэхен всё допытывался, где был его малыш все это время и что Чимин от него скрывает. Но младший лишь отнекивался и переводил тему, уверяя, что это пустяки и ему не о чем беспокоиться. — Это же я, Тэ, — фыркнул Чимин, поедая стряпню друга. — Вот именно поэтому я и боюсь, — тяжело выдохнул Тэхен.***
Ангел усердно ведёт службу. Подумаешь, немного облажался, и один паренёк теперь думает, что бредит, потому его отвели к психиатру, когда он уверял всех, что видел настоящего ангела. И, ну, один раз всего тотально изменил судьбу одной девушки (что категорически запрещается ангелам, ведь у каждого прописана своя судьба), подтолкнув лишь на другую мысль — с кем не бывает? С Чимином чаще всего, конечно. И он искренне недоумевает, когда ощущает, как его «подопечную» гложет нечто уж больно сомнительное. А это происходит тогда, когда человек пытается сделать выбор между добром и злом. Ангел напрягается, вмиг распрямляет свои белоснежные, изящные крылья, что выросли из спины, и взмахивает ими. Он приземляется рядом со знакомым перекрёстком, в центре которого женщина закапывает в землю коробочку. Глаза Чимина на лоб лезут, рот сам по себе раскрывается. Несколько раз он глупо моргает и видит, как перед ней возникает демон. Не думая совершенно, Чимин оказывается между женщиной и демоном перекрёстка. — Что вы делаете? — вскидывает брови он с недопонимаем во взгляде. — Эм, выполняю свою работу? Меня призвали — я исполняю. Какие-то проблемы, пернатый?... — Но ваш начальник приказал не забирать душу именно этой женщины! — Такой приказ был на неделю, потому никто и не приходил: теперь же он аннулирован. Чимин от возмущения чуть не подавился. Он весь насупился и ножкой топнул, начиная размахивать руками и прогонять ничего не понимающего демона. Когда маленьким кулачком совершенно случайно зарядил ему по носу, то глаза того вспыхнули злостью. На свою работу уже стало плевать. Ангел тут же прижал к себе ручки, весь съеживаясь от вида озлобленного демона. Он извинялся, тараторил о случайности, пока отступал чуть в сторону. У мужчины глаза полностью чёрным залились, сзади появлялись обрубленные чёрные крылья, местами даже обгоревшие. Чимин не забыл ловко провести пальцами перед лицом женщины, чтобы наложить мимолетное забвение. А после чуть присел и оттолкнулся от земли, взмывая в небо. Он слышал, как резанули воздух устрашающие крылья демона следом. Сердце заходилось от страха, а дыхание сбивалось. Чимин залетал за здания, пытаясь скрыться от преследователя. Он быстро завернул за угол, прижимаясь к стене и замирая. В крыло вдруг вонзился кинжал, отчего ангел вскрикнул. Пока Чимин пытался вытащить оружие, что пригвоздило его к каменной стене, перед ним возник разозленный демон. Он вцепился в его горло, сжимая пальцы, обратно к стене припечатывая. В глазах сверкнули слезки, и, почему-то, первым, о ком подумал Чимин был не лучший друг, даже не Ентан: Чонгук. Сам того не осознавая, ангел телепортировался вместе с демоном в тронный зал преисподней. Его тут же с силой отшвырнули на холодный кафель. Чимин дёрнулся и метнулся было к противоположному концу, но демон наступил на его крыло, больно отдёргивая назад. На него снова напали, но мальчишка смог увернуться. Он судорожно махал крыльями в попытке отбиться от демона. Ангел был похож на маленькую спасающуюся птичку, которую запихнули в одну клетку с опасным хищником. Чимину заломили руки и вновь отшвырнули на пол. Ему ничего не оставалось сделать, кроме как поджать к себе раненые крылья, дрожащими глазами смотря на кровожадную ухмылку надвигающегося на него демона, что медленно доставал демонический клинок. Как вдруг из яркой вспышки адского огня образовался высокий силуэт, после себя оставляя пепел и искры пламени. Демон перекрёстка тут же застыл, когда между ним и его «добычей» возникает мужчина. Он вытянул руку, обхватывая ладонью всё скривившееся от страха лицо жалкого демона, а из глазниц и рта некая чёрная дымка вспыхнула. Тело демона обмякло и повалилось на землю. Чимин смотрел на это страшное зрелище, не моргая и, кажется, забыв про важность дыхания. Он сжался ещё больше, а когда мужчина развернулся, то слезы теперь точно норовили омыть лицо. — Не можешь без приключений, ангелок? — Чонгук поправляет свой чёрный пиджак, обращаясь после к застывшим демонам сбоку, указывая на труп. — Приберитесь здесь. Пак сжимается в беззащитный комочек, когда к нему осторожно подходит Чонгук, присаживаясь на корточки. Впервые у дьявола перехватывает дыхание от вида ангельских крыльев. Сколько он их поотрывал и переломал за свою жизнь — уже не сосчитать. Но эти… эти крылья хотелось лишь гладить, по каждому перышку ласково проводить пальцами. От них веяло нежностью, невинностью, на вид казались такими мягкими, что Чонгук не удержался. Рука сама скользнула вдоль дрожащего белоснежного крыла. — Н-не трогайте меня, п-пожалуйста… — тоненький голос и громкий всхлип заставили дьявола очнуться. Чонгук видел в мокрых глазах напротив дикий испуг от произошедшего ранее. Слабые следы от грубых пальцев на его тонкой коже шеи заставляли дьявола вспылить злость. Ведь этой шеи мог касаться только один Чонгук. Губами. Он сам так решил, буквально только что. — Тебя никто не тронет, Чимин, — мужчина пытается как-то подобраться ближе к дрожащему ангелу. Однако в априори он не умел делать ни мягкий голос, ни успокаивающий. А что делать с напуганным ангелочком и вовсе не знал. — Вы его так легко убили, — тыльной стороной ладошки Чимин размазывал по лицу кристальные слёзки, вводя в ступор дьявола. — Эм, да? Я, как бы, сильный… — Но он же ваш подопечный… — Ты что, его жалеешь? — вскинул изумленно брови Чонгук. — Убийство — это плохо, — шмыгнул носиком. — Он напал на тебя, а я защитил и спас — и теперь я плохой?! Чонгука определенно сводит с ума этот ребёнок. Такое чувство, что он не понимает этот мир, в котором нужно убивать, чтобы выжить, что мир жесток и холоден. — С-спасибо за это… Чимин неловко ведёт плечами, решаясь сесть, потому и двигает крыльями, чуть распрямляя их. Кровавое пятно слишком быстро бросается в глаза на прекрасном белом цвете. Чонгук сам себя не узнает, чувствует совершенно не свойственные ему эмоции. Он машинально приближается, аккуратно задерживая между пальцами пёрышки. — Ты ранен? — Пустяки, — хрипнул ангел, ощущая, как краска приливает к щекам. — Оно быстро заживёт. И Пак медленно сложил крылья, выскользнувшие из руки дьявола, а после они и вовсе пропали. — Вообще, я хотел с вами ругаться, — вдруг надулся Чимин, когда перестал плакать. Чонгуку стоило усилий, чтобы не засмеяться от абсурда, ведь внешний вид ангела совсем не сочетался с этим глаголом. — Со своими надутыми губками и заплаканным миленьким личиком ты хотел со мной ругаться? — Вы считаете меня милым? — захлопал глазами Чимин. И снова удар ниже пояса для дьявола, который, как оказалось, не так уж кровожаден и могущественен, раз теряется от безобидного ангела. — Это провокационный вопрос, — фыркнул Чонгук, не придумав ничего лучше. — Так что ты там хотел? — У вас кредо такое: лгать и обманывать? Почему тот демон сказал, что приказ был отменён? Мы же заключили сделку! — Будь ты внимательнее, маленький ангел, то услышал бы, что мы заключили её на неделю, пока твоя псинка коготками раздирала мой кожаный диван, — губы мужчины расплылись в самодовольной ухмылке. Лицо Чимина сначала вытянулось, а после потускнело и будто ещё больше побледнело. Он активно размышлял над услышанным, в то время как Чонгук уже встал и направлялся к выходу из тронного зала. — А ну постойте! — крикнул ангел, начиная к нему бежать. — Это нечестно! Вы воспользовались мной и моим Ентани! — Тц, — скрипнул зубами Чонгук, игнорируя мешающегося под ногами Чимина, что до самого его кабинета не переставал почти что вопить над ухом. — Интересно, в кровати ты такой же громкий? Ангел мгновенно затыкается, глаза округляя. А Чонгук, воспользовавшись замешательством, его к стене прижимает, по бокам от его головы руки расставив. Пока мальчишка переваривает ситуацию, дьявол наклоняется к нему совсем близко, губами захватывая мочку. — Мне очень любопытно услышать твои сладкие высокие стоны, детка, — горячо шепчет он прямо в ухо Чимина, чьё тело отозвалось дрожью. Как только в ход пошли зубы, прикусывающие краснеющее ушко, ангел вздрогнул и, сам того не ожидая, мощно вдарил мужчине между ног. Тот аж пополам согнулся, испуская резкий выдох. Чимин же сначала ладошки ко рту приложил, начиная извиняться, пока не вспомнил, почему нанёс такой удар. — Вы что себе позволяете?! — Какой строптивый милашка, — хрипнул Чонгук. Он вдруг пальцем подцепил лямку белых брюк ангела, что так опасно обтягивали сочные бёдра, и резким движением придвинул его к себе. — Но мне нравится, так даже интереснее. Чимин оказался так близко к мужчине, что при глубоком вздохе коснулся его торса своей грудью. Глупая мальчишеская гордость не позволяла показать, как он смущён и растерян. Потому он вздернул носик, стараясь ровным голосом произнести: — Ну пожалуйста, Чонгук, велите демонам запретить заключать сделку с той женщиной, хотя бы на время: я обещаю, что буду ей помогать преодолеть этот период, и она больше не захочет никакой продажи души… — Хмммм, — демонстративно задумавшись, протянул Чонгук. Ангел в его глазах видел недобрые огоньки и закусил губу, пытаясь всеми силами не обращать внимание на постыдную близость с мужчиной. — И что же я получу с этого, ангелок? — А… что вы хотите? Да, Чимин задумался о своём вопросе после того, как задал его. На лице Чонгука заиграла очень уж двусмысленная улыбка. — Тебя, — просто ответил он. Мальчишка успевает только моргнуть, ведь в следующее мгновение уже обнаруживает себя седлающим мощные бёдра. Чонгук развалился на диване, по-хозяйски разместив руки на привлекательных ягодицах. — Ч-что?.. — в страхе пискнул Чимин, явно немного не соображая, что происходит. — Душонка женщины останется при ней, а ты останешься у меня. Глупо хлопая глазками, ангел упустил момент того, как его шею начали терзать горячие, влажные губы. А бёдра властно сжали, одной рукой пробираясь выше, очерчивая упругий зад, и зафиксировались на пояснице, надавливая на неё. Из уст Чимина непроизвольно вырвался такой высокий, ласкающий слух краткий стон. Он сам же испугался этого и руками закрыл пылающее лицо. — Не стесняйся, если тебе хорошо, — усмехнулся Чонгук прямо во влажную от поцелуев шею, захватывая участок кожи и всасывая, оставляя очередную метку. Ангел быстро-быстро начинает махать головой в отрицании, очень рискованно ёрзая на накаченных бёдрах. Дьявол отрывается от исцелованной шеи и откидывается на спинку дивана, с удовольствием наслаждаясь своим творчеством. Признаться, он мужественно держится, чтобы прямо сейчас, наплевав на сопротивления ангела, жёстко поиметь прямо на этом диване. Ему можно уже вручать награду за стойкость, ведь мальчишка неосознанно несколько раз проходится задницей по паху мужчины. — Хватит дёргаться, — закатил глаза Чонгук, — успокойся, я ничего не делаю. Однако Чимину было ужасно стыдно. Эта ситуация была такой неправильной, его положение на бедрах было до ужаса непристойным. А вырывавшийся стон… Ангел готов был покаяться в своих грехах хоть сейчас. Пак боялся пошевелиться и убрать ладошки с горящего лица. Внутри всё перекручивалось, а бедное сердце устало биться о грудную клетку. — М-можно мне слезть…? — невинно пискнул он. Чонгук вскинул брови, а после усмехнулся, нагло опуская руки на ягодицы вздрогнувшего мальчишки. — Нет уж, детка. Ты ведь хочешь, чтобы та женщина жила себе спокойно со своей душой, да? — кивок в ответ. — Тогда с этого дня это твоё самое любимое место, понял? Очередной кивок дьявол получил лишь спустя минуту. Чимин медленно опустил ручки, наконец позволяя мужчине лицезреть прекрасное лицо с румяными щёчками, на которых хочется оставить поцелуи.***
Ангел пребывал в каком-то трансе, будто в замедленном варианте жизни. И только дома, уже ближе к вечеру, он остановился посреди комнаты, запрокинул голову и просто закричал. Он не должен был соглашаться, не должен был позволять дьяволу такое поведение, а сейчас не должен был давать слабину. Чимин в голову себе вбил, что ангелам нельзя говорить плохо о ком-то, испытывать злость и другие плохие чувства. Однако…. — Гадкий! — глухой удар. — Противный! — удар. — Ужасный!.. — ещё один. Проходящий мимо Тэхён пугается не на шутку. Он влетает в комнату, чуть не снесся дверь с петель. Он так и застывает на полушаге, когда взору предстаёт картина: Чимин, весь насупившийся, нещадно избивает своими крохотными кулачками подушку, продолжая ругать её и обзывать. — Ч-ч-мини… если тебе приснился плохой сон, это не значит, что подушка виновата, малыш…. — теряется Ким, не зная, что вообще происходит со своим другом. — Получай! — последний раз яростно ударяет ангел, после только поднимает глаза на вошедшего. Они некоторое время просто смотрели друг на друга, храня молчание. В такой ситуации только звука сверчков не хватает. Всё же Тэхён, видимо, потревоживший друга в ненужный момент, решил первым прервать неловкую тишину. — Ты страннее обычного, а обычно ты очень странный, — свёл он густые брови. — Что происходит с тобой? — Ух, как он меня бесит! — надулся Чимин, скрещивая руки на груди. — Самодовольный напыщенный индюк… нет: петух! — Чим, ты никогда не говорил так ни про кого, — от удивления раскрыл рот Тэхён. — Тебя кто-то обидел? — Кажется, меня «кто-то» решил оставить себе… — выпятил губу Чимин, после обращая вопросительный взгляд на него: — Я что, похож на щеночка? Поэтому меня хотят трогать и приютить? — Эм… да? Наверное? — Тэхён был сбит с толку и абсолютно не понимал поведения и слов младшего.***
Чимин топчется перед комнатой, отведённой ему в «логове приставучего чудовища», как он решил называть место жительства дьявола. Руки уже болят от веса сумки, в которой находились вещи. Пак надеялся, что задержится он здесь недолго. Он считал, что действительно заменяет мужчине Ентана или что тому скучно или одиноко. О другом это невинное создание и не думало. Когда Чимин всё же решился зайти внутрь, то цокнул языком, вспоминая про свою идею о тотальной смене интерьера в жилище дьявола. Мрачные тона давили на глаза, эти пятьдесят оттенков чёрного совсем не привлекали. Ангел недовольно осмотрелся и уселся на кровать, покривив носом. По крайней мере, Чонгук не налетел на него со своими странными касаниями, что уже радует. Напевая под нос незамысловатую мелодию, Чимин развешивал одежду, заодно разглядывая большие, чуть ли не королевские покои. Взгляд его зацепился за стоячее зеркало в полный рост, обрамлённое чёрным изящным золотом. Он остановился, возвращаясь на шаг назад, чтобы полностью отражаться в нём. У Чимина в комнате не было зеркала. Да и вообще не часто он смотрелся в него. Ведь тщеславие — грех. Но сейчас он с каким-то тайным интересом рассматривал своё отражение. Мальчишка был в одной кофточке с длинными рукавами и трусах, не успев что-нибудь надеть на низ. Потому и разглядывал свои ровные коротенькие ножки с выпирающими немного коленными чашками. Его бёдра были чуть больше, чем голени, из-за чего и задница, как оказалось, была округлой. Ангел задумчиво свёл бровки, немного повернувшись, чтобы подтвердить это. Трусы скрывали лишь половину, открывая вид на притягательные округлости. Щёчки Чимина покрылись лёгким совсем румянцем, но он продолжал крутиться. В сознании вдруг всплыло воспоминание о прекрасном рельефном торсе Чонгука. Лицо продолжало краснеть, но мальчишка приподнял свою кофточку, смотря на милый впалый животик, немного выпирающие при дыхании рёбра. Почему-то он расстроился и тыкнул пальчиком в мягкую кожу возле пупка. Неосознанно пролетела мысль о том, что его палец сломался бы, наверное, если бы он так сделал с прессом мужчины. Чимин смешно потряс головой, заставляя себя выкинуть эти мысли из головы. Блондинистая чёлка непослушно спала на глаза, которыми в отражении зеркала он увиделся с поражённым взглядом стоящего посреди комнаты Чонгука. Ангел тут же опустил свою задёрнутую кофту, стыдливо пытаясь натянуть её ниже, чтобы хоть как-то прикрыться. Его лицо вспыхнуло, он автоматически закусил губу и голову опустил, шёпотом лишь спрашивая: — К-как долго вы здесь стоите? — Достаточно, чтобы лицезреть всю твою красоту. Ответ Чонгука был прост, но дался ему с трудом. У него действительно пересохло в горле, когда, зайдя внутрь комнаты без стука и приглашения (его дом, как никак), он увидел голые ножки замеревшего у зеркала мальчишки. Замерло, кажется, в тот момент и сердце дьявола, что вообще не должно было никак реагировать. Однако глаз оторвать от него он больше не мог. — Не смотрите на меня, — вжал голову в плечи Чимин, — я стесняюсь. — Но ты же не полностью голый: чего тут стесняться? — Это н-неправильно…. — его голосок дрогнул. Как будто только сейчас до ангела дошёл смысл того, что он делал до этого. Так противоестественно настоящему святому служителю. Так оплошно и грязно. Чимину не следовало разглядывать себя так долго, тем более в таком виде. Что касается Чонгука, то его аж на коня подбросило от реакции ангела, готового вот-вот омыть слезами своё «грешное» лицо. Дьявол громко скрипнул зубами, всё быстрее сокращая расстояние между ними. — Тогда давай я покажу тебе, что правильно, святоша ты этакий. Ему не составило труда подхватить на руки хрупкое тело, заставив его ноги закинуть на свою талию. Чимин даже вскрикнуть не успел, оказываясь поднятым над землёй, а в следующее мгновение его опустили на мягкую постель, нависнув сверху. Дьявол плавно ведёт длинными пальцами по светлой коже вытянувшейся ножки и млеет от контраста цвета: своего смуглого и ангельского, такого сияющего. Чонгук подцепляет кромку нижнего белья, оставляя там палец. У Чимина же дыхание сбивается, как и все внутренние принципы и учения. Словно бы не ему: какой-то другой части ангела безумно хотелось знать, что будет дальше. А дальше Чонгук чуть отстраняется, и ангел тут же пытается свести ноги, но ему не позволяют этого сделать. С приподнятыми уголками губ мужчина устраивается между и шире раздвигает изящные ножки, которые так приятно держать в своих руках. — Что вы собираетесь… агх! Он содрогается, когда на собственный член, что немного выпирал через нижнее бельё, опускается горячая ладонь, слегка сжимая. Чонгук медленно водит подушечками пальцев по выпирающему маленькому бугорку через ткань, наблюдая за такой разнообразной сменой эмоций на лице мальчишки. Тот прижимает к себе ручки и вновь делает попытку соединить ноги, за что получает лёгкий шлепок по внутренней стороне бедра. — Расслабься, ангелок, — таким искушающим шёпотом прохрипел Чонгук, сильнее надавливая пальцами, получая желаемый стон через стиснутые зубы, — и получай удовольствие. — Такое удовольствие — это грех… н-неправильно… аах!.. Чимин честно пытался сопротивляться, но мужчина начал быстрее водить ладонью и давить, тем самым выбивая предательские скованные стоны, больше похожие на скулёж. В его глазах скапливались кристальные слёзки. Но не от боли, не от того, что было противно… от тягучих, таких ощущений, ранее не испытываемых. — Правильно, если тебе хорошо, — коварно улыбнулся Чонгук, обхватывая давно уже затвердевшую плоть в свою ладонь и сжимая до искр из медовых глаз. — Тебе ведь хорошо, Чимин? И он очень ловко проскальзывает длинными пальцами под мешающую ткань трусов. Ощущение на прямую, не через что-то, заставляет Чимина изогнуться в пояснице, чуть выше приподняться, чем и пользуется Чонгук, укладывая его бёдра на свои. Ангел судорожно открывает и закрывает рот, глаза в некой эйфории закатывая, когда его аккуратный член оказывается полностью вмещён в ладонь. Чонгук сразу быстро начинает ему надрачивать, стараясь сосредоточиться на прекрасном виде юного тела под ним, чтобы не думать о собственном возбуждении, давящем на ширинку. — Ты не ответил: тебе хорошо? — Чонгук наклоняется к нему и задирает нежно-розовую кофточку, сминая худое тело другой рукой, и захватывает меж пальцев затвердевшую бусинку. — У..г… — Чимин слёзно мычит, голову всё отворачивает и ёрзает. — М? — с вопросительной интонацией издаёт дьявол, надавливая на головку, отчего тело под ним извиваться начинает. — Я не дам тебе кончить, детка, пока ты не ответишь. Он дразняще прокручивает сосок двумя пальцами, другими впиваясь в рёбра, а в правой руке до боли сжимает набухший член, из кончика которого лишь капелька белой жидкости вылилась. Чонгук сделал движение вверх-вниз, на этот раз ещё громче слыша сладостный стон. На красных щеках сверкали искрящиеся слёзки, из края открытого рта пошло стекала слюнка, а волосы в беспорядке разбросаны, открывая лоб. И дьявол понимает, что не может взгляда отвести. Очень хочется видеть это лицо, это тело затраханным до изнеможения. — Д-да, — судорожно выдыхает Чимин. Его глазки до этого были зажмурены, а после он открыл их, обращая прямиком на Чонгука. Тот тяжело выдохнул, когда в глазах этих, от слёз дрожащих, увидел желание и подтверждение того, что ему было действительно хорошо. — Чонгук, прошу… — молит с хрипотцой ангел, проведя языком по иссохшим губам, а взгляд косит вниз. — П-помогите мне там, пожалуйста… Чёрт возьми, если это молитва ангелов, то Чонгук готов на протяжении всей своей никчёмной вечности её слушать. Вернее, только из уст этого маленького ангелочка. Такого крохотного и развратного сейчас, просящего самого дьявола помочь ему кончить. Пак дрожащую ладошку опустил на мужскую руку, вместе с ним начиная движение вновь. Чонгук же перехватил её за запястье, перестав играться с другим соском. Мужчина расслабил хватку члена, новым быстрым темпом начиная двигать по нему рукой. Несколько рваных действий — Чимин изливается в широкую ладонь, сопровождая это протяжённым хриплым стоном и содроганием всего тела, что на секунду напряглось, после расслабляясь вместе с долгим выдохом. Чонгук самодовольно ухмыльнулся, вытаскивая испачканную руку. Он провёл по приоткрытым пухлым губам Чимина, размазывая по ним сперму, что маленькой дорожкой стала стекать по подбородку. — Проклятье, ты сводишь меня с ума, ангел, — прошептал дьявол, задерживая пальцы на губах. Будь это кто-то другой, Чонгук, не раздумываясь, вытрахал бы из него всё, чтобы удовлетворить уже больное возбуждение. Но он не мог этого сделать с мальчишкой, лежащим перед ним. Таким беззащитным, с затуманенным взглядом. Казалось, что ему уже было всё равно, что с ним сделают дальше, и он согласился бы на всё, что угодно. Только вот всё, что угодно Чонгук решает оставить на потом. А сейчас ещё больше сокращает расстояние до манящих губ, на которых смешались слёзы, сперма и слюна. Чувствует себя самым настоящим извращенцем, падким на милых пошлых мальчиков, когда целует их. Он не дожидается ответа: сразу углубляется языком, завладевая всем ртом, мазанув по дёснам. Поцелуй вышел смазанным и недолгим. От него, кажется, Чимин немного пришёл в себя, ибо глаза распахнул и ручками упёрся в широкие плечи. — Снова будешь строить из себя недотрогу, милашка? — ... вы нагло украли у меня первый поцелуй… — Чимин краснее красного стал, не решаясь после всего случившегося смотреть в тёмные глаза, а в своих защипало от какой-то детской обиды из-за представлений о самом первом настоящем поцелуе. — Скажи спасибо, что не девственность твоей изумительной попки, — фыркнул Чонгук, немного возмущённый таким раскладом, и в подтверждение слов ущипнул ойкнувшего ангела за мягкое место. — Но не волнуйся: со временем я разберусь и с этим. И не вздумай больше заикаться про неправильность или грех в моём присутствии, детка. Тебе разрешено грешить только со мной, понял? Да, Чимин понял. Понял, что конкретно попал. А ещё... что правильно — это если хорошо. А Чимину было больше, чем хорошо.