I kept everything inside and even though I tried, it all fell apart What it meant to me will eventually be a memory of a time when I tried so hard And got so far But in the end It doesn't even matter I had to fall To lose it all But in the end It doesn't even matter © Linkin Park «In the end» Я все хранил в себе, но не сберёг, Что было дорого, сейчас — по ветру прахом. Моих воспоминаний монолог Давно уж стал моим привычным страхом. «Нет, это не конец!» — был мой девиз. Я бился, я сражался так отважно. Но все терял и падал в бездну вниз. Конец уже сейчас. И всё неважно. -Lisyona-
— Я недоволен и крайне опечален. Северус всегда поражался способности Тёмного Лорда одной фразой управлять настроением окружающих. Способность, которую он, Снейп, позаимствовал и активно применял на практике. Так и сейчас, бросив эту короткую фразу, Волан-де-Морт мог наблюдать всю гамму чувств и эмоций своих сторонников, переглядывающихся между собой, как нашкодившие школьники. Бесстрастными остались только чета Лестрейнджей и сам Северус, потому как привык не выдавать себя, пускай на душе скребли кошки. Это был хороший ход для сильного легилимента. Сильную бурю эмоций можно уловить без труда, а они всегда покупались на это. Так бывает, когда рыльце в пушку. Вот и сейчас Северус чувствовал липкий, тягучий, густой страх, исходящий от Эйвери. Страх всегда пахнет тиной. Вязкий, гнилостный запах водорослей, земли и перегноя. Именно это источал сейчас его бывший одноклассник Эйв. — Ты понимаешь, какая честь оказана тебе, Эйвери? Ты — единственный, кто не искал меня после событий в Годриковой Впадине. Но я был великодушен. Именно я дал тебе второй шанс, ввел во Внутренний Круг. А ты… снюхался со Скримджером. Ай-яй-яй, — Темный Лорд бесстрастно покачал головой, — Кажется, ты забываешь, кто твой Господин. Это беспокоит меня. — Мой Лорд, это недостоверная информация. Вы же знаете, что я ищу сведения через Министерство. У меня очень много полезных знакомств. Я вышел на Скримджера, чтобы быть как можно ближе к врагу. Всё это во благо служения вам, Мой Лорд, — Эйвери был бледен. Северус подумал, что играть на две стороны — слишком амбициозно для Эйва. А вот доказать свою «полезность» — это да, это в его стиле, и плевать, что со стороны это выглядит предательством. Кажется, Лорд думал так же. — Тебе бы мозгов не хватило идти мне наперекор. Считай, что это сыграло тебе на руку. Впредь помни о том, что ты делаешь, и как это можно интерпретировать, — «Я Господь, Бог твой; не имей других богов, кроме Меня», с лёгким весельем отметил Снейп. Эти заповеди вбивались в него с завидным упорством, пока в ход не шли кулаки. Спасибо тебе, Тобиас Снейп, за счастливое детство псевдо-католика. — Антон, что у нас по «Табу»? — не нужно было быть зельеваром мирового уровня, чтобы почувствовать этот приторный запах лести и зависти, исходящий от собратьев. Антонин Долохов был одним из немногих Пожирателей Смерти, помнящих истинное обличье Тома Реддла. Поэтому колдун имел массу привилегий. И только отсутствием способностей к планированию и подковерным интригам он уступал Лестрейнджу. — Мой Лорд, наш человек почти закончил необходимые приготовления. После падения Министерства, получив доступ ко всем необходимым нам ниточкам и подвязкам, мы сможем наложить заклинание «Табу» на ваше имя. И тот глупец, что осмелится произнести его, будет тут же обнаружен для мгновенной аппарации. А произносить ваше имя может только глупец или… — Член Ордена Феникса и иже с ними. Хорошая новость и реализация. Ты заслужил моё одобрение, — волна осознания собственной важности и польщенного эго захлестнула Долохова, а вместе с волной радости Северус почувствовал иную радость от того, что Лорд не заострил внимание на чем-то ещё. Снейп попытался аккуратно прощупать почву и залезть в мысли брюнета, но, почувствовав легкий щелчок по ноге и увидев выразительный взгляд Антонина, миролюбиво пожал плечами и нагло усмехнулся Пожирателю. Забавно, что прозвучала вторая заповедь. «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно», а то за тобой придут дяди в черных плащах и засветят Авадой прямо в лоб. Хотя, лучше не в лоб, а то там может вырасти шрам в виде молнии, и всё пойдёт насмарку. — Белла, что у нас по приему для наших друзей из других стран? — к Беллатрисе не стоило даже прислушиваться. Её эмоции были написаны у колдуньи на лице: обожание, фанатизм, преданность, любовь, поклонение. — Приём в вашу честь почти доведен до совершенства, Мой Господин, — подобострастно заверила Белла. — Надеюсь то, что прием именно в МОЮ честь, не бросается в глаза? Ты же знаешь, эти снобы любят строить из себя слепых и глухих глупцов, но увы, власть и деньги — самое мощное орудие в любой войне. Нам нужны влиятельные союзники, приток новой силы и ресурсов. — Конечно, вас там не будет, Господин. Только члены внутреннего круга и знать Франции, России, Китая, Италии и еще ряда стран. — Уверен, ты не расстроишь меня, — у Беллатрисы был такой вид, что она скорее умрет, чем подведёт своего идола. Это подойдёт под заповедь «Святи праздник Господень»? Дамблдор устраивает бал, Лорд приём. Официальность предполагает наличие партнёра, а значит, сейчас затронут и его. — Северус. Для начала, добро пожаловать в наш скромный круг посвященных. Из нашей «бесконечной» восьмёрки ты образовал «всемогущую» девятку. Нумерология так забавна. Мне нравится символизм числа восемь. Эта геометрия перевёрнутого символа бесконечности имеет свою романтику, но девять — это тройная триада, символ неуничтожимой материи. Надеюсь, что ты, Снейп, украсишь и усилишь нас, — Пожиратели молча внимали. Северус видел поддержку и одолжение большинства, но не мог не заметить скептицизм Беллатрисы Лестрейндж, Роули и Рабастана Лестрейнджа, брата Руди. — Я высоко ценю оказанную мне честь и докажу вам свою ценность делом, а не пустыми словами, — Лорд усмехнулся, с одобрением глядя на своего слугу. — Это я в тебе и ценю, Снейп. Кстати, про приём. Конечно, ты не можешь взять с собой грязнокровку, извини, гости не поймут. Придется выбрать кого-то из нашего круга. Ничего личного, Северус, любовь любовью, а дело делом, — за столом раздались неприкрытые смешки. Любовь? Шальная мысль пришла в голову к Снейпу, поэтому он с достоинством выдержал шпильки и тихое бормотание, признавая: — Вы как всегда всеведущи, Мой Лорд. Признаю, это моя слабость. Девчонка дорога мне по-настоящему, — Снейп отвёл взгляд, словно стыдясь своего порыва. Теперь осталось сыграть другим игрокам. — Так наш Северус влюблен? — Белла захохотала как сумасшедшая, к ней присоединилось подавляющее количество волшебников, — Так вот почему ты так отчаянно стремишься избежать резких движений в её сторону, дорогой, — её голос так и сочился ядом, — А я-то хотела тебе помочь, подтолкнуть к горизонтальной позиции, если ты понимаешь о чем я, Снейп, — Северус пообещал себе отравить гадюку, когда представится случай. — Ты так старалась, что чуть не убила меня, дорогая. Вместо этого переживала бы о своем муже и его горизонтальной позиции, — Тёмный Лорд внимательно слушал их перепалку, прерывая их взаимные подначки одним движением руки. — Кто же тебя винит, Северус. Возможно, твоя девчонка сыграет роль в нашей эпопее с мальчишкой Поттером. Обещаю, в этот раз я отдам тебе причитающееся. Береги её, сдувай пылинки, пока можешь. Кстати, слышал, что ты у нас нарасхват, мой друг. Будь осторожен, — Лорд укоризненно покачал головой, вызывая новую волну веселья, а Снейп покорно склонил голову, пытаясь унять странную тревогу, что Гермионе Грейнджер что-то угрожает. Почти «Не прелюбодействуй», всё по закону жанра. Это был идеальный ход. Эта «ранимость» объясняла всё, даже его хождения вокруг да около, и устраивала все стороны. Гермиона Грейнджер покинула игру. Он ожидал испытать облегчение, но чувствовал только пустоту. — Яксли, прекрасная работа с Пием Толстоватым. Министерство — твоя вотчина. Макнейр, за тобой великаны, не испорть всё, как в прошлый раз, — судя по следам увечий на лице последнего, первый тур переговоров прошел не совсем успешно, — И, Рабастан и Рудольфус Лестрейндж, которые стали большой проблемой. Вы, Лестрейнджи — талантливые волшебники, но пора уже решить споры между собой. Это мешает вашей продуктивности, — шипел Лорд в тишине, — У вас с Рудольфусом было задание в Болгарии. Мало того, что вы не нашли того, кого я просил достать из-под земли. Так вы еще устроили разборки, убили этих магглов, разграбили деревню… Мне продолжать? Если бы не ваши заслуги, вы бы испытали на себе мой гнев и поспешили бы спрятаться в Азкабане за спиной у Люциуса. Мне не нужно, чтобы Министерство и Дамблдор знали о наших действиях и передвижениях. — Простите, Мой Лорд. — Виноват, Господин. Братья серьезно кивнули, соглашаясь с такой оценкой своей деятельности. — Опять не поделили Беллу. Казалось бы, сумасшедшая, но встала она им поперек горла, — прошептал Яксли Снейпу, посвящая того в местные слухи. Северус только понимающе хмыкнул. И Рабастан, и Рудольфус имели виды на Беллатрису в юности. И есть мнение, что Белла выбрала бы Басти, если бы родители не предпочли старшего брата семейства. С тех пор братья спорили и строили козни друг другу. Начиная от подначек до клеветы друг на друга, от борьбы за стул до борьбы за имение. Первенство греховности можно было гордо вручать братьям Лестрейндж. Не убивай, не кради, не пожелай жены ближнего, не лжесвидетельствуй… Да, определенно, Лестрейнджи были неповторимы, и оба знали, что Лорд, при видимом недовольстве, всё же не имеет ничего против. А показывать силу — так это пожалуйста, Господин. Северус часто слышал о нелепых историях, которыми обрастали эти собрания. Люди верили в такой бред как оргии, извращения, нападения на магглов для развлечений. Нет, это были встречи, на которых обсуждались планы, раздавались поручения, простраивалась стратегия и происходил обмен мнениями. Если бы Лорд награждал каждого первого Круцио, то кто бы пошел к нему на службу? Войны не выигрывают безумцы и извращенцы. Режимы падают перед стратегией и мозговым штурмом. Темный Лорд без сторонников и псевдо друзей — никто, и он это прекрасно осознаёт. — Ждите следующего вызова где-то через месяц. Последний же враг истребится… — Смерть, — закончили стройным хором Пожиратели Смерти, вставая со своих мест, чтобы разойтись по своим делам в одиночестве или компании. Снейп задержался. Он должен был передать Темному Лорду зелье Души. — Подойди ко мне, Северус, — зельевар приблизился к своему Господину, склонившись в вежливом поклоне, и выпрямился, — Ты приготовил зелье? — и, получив утвердительный ответ, добавил, — Так унизительно, что я зависим от этой субстанции и должен принимать её раз в месяц, как какой-то оборотень в полнолуние. Как ты понимаешь, я ненавижу быть в зависимости. Ты ведь знаешь, что в мире есть всего пара-тройка зельеваров достаточной квалификации, которым под силу сварить этот состав, Северус? — Да, Мой Лорд. Это большая честь. Если бы я только знал иной способ помочь вам, но его не существует, — Снейп спокойно выдержал взгляд красных глаз и лишь немного дрогнул, когда Лорд Волан-де-Морт улыбнулся тем, что когда-то было ртом. — Что, если я скажу тебе, что я нашел выход из положения? Все эти годы я не прекращал поиски. Что ты знаешь о крестражах, Северус? — Снейп покачнулся, когда Лорд ворвался в его сознание, сминая хлипкие барьеры памяти, роясь в поиске нужной информации. Поиски не увенчались успехом, — Прости, мой друг, за подобное вторжение. Я должен был проверить. Ты варишь зелье Души, а значит, понимаешь, что моя сущность отторгает тело, и зелье — единственный способ связать два бунтующих элемента. Мои доверенные люди нашли ответ в Египте. Что ты знаешь о магии Древних Египтян? — Немного. Я знаю, что их маги не гнушались никаким видом магии. Они старались заглянуть за завесу жизни и смерти и обрести… бессмертие, — Снейп взмолился всем Богам, чтобы его догадки не обрели почву. — Да. Мумификация, реинкарнация, переселение душ. У них были великие некроманты и алхимики, Северус. Не буду вдаваться в подробности, но вопрос сохранения души и привязки её к вместилищу стал их фундаментальной задачей. Мы нашли рецепт зелья, которое, скорее всего, решит мою проблему. Но ты видел письменность Древних Египтян, мой друг? — Знаки, символы, пиктограммы? — напряг память Северус, припоминая всё, о чем когда-то вещал Профессор Бинс на уроках по Истории Магии. — Именно. Никто не может перевести список ингредиентов. Я не могу доверить это дело кому попало. Тебе это должно быть ближе. Переведи рецепт, Северус, и свари мне это зелье. И тогда, я обещаю тебе, Лорд Волан-де-Морт не останется в долгу, — «ещё одна проверка», устало подумал Снейп, — В твоем распоряжении все мои люди, все библиотеки мира и моя личная библиотека. — Я сделаю всё возможное, всё, что в моих силах, Господин, но я не знаю как совместить это с преподаванием, шпионажем и… — Нет. Ты сделаешь всё невозможное, если потребуется. В конце концов, мне сообщили о том, какая же умная Мисс Гермиона Грейнджер. Подключи её к своим исследованиям. Должна же от неё быть хоть какая-то польза, — Северус проглотил и этот сарказм, соглашаясь с Темным Лордом. — Конечно. Я не подведу вас. На этом аудиенция была окончена, поручения розданы, заповеди озвучены. Снейп был абсолютным атеистом и человек, считающий себя Божеством, вызывал в нем неприятие. Может, поэтому он и выбрал другой путь. Поэтому, взяв красивый резной сосуд, служивший чехлом для древнего рецепта, Северус поспешил покинуть залу и вернуться в Хогвартс. Задача была не из легких, и это он совсем не о переводе или варке снадобья. Гермиона Грейнджер стала его вечной головной болью, проблемой, бельмом на глазу и тревогой, а также девушкой, которую нужно спасти от всего этого любой ценой. В опустевшей комнате, где задумчиво восседал Лорд Волан-де-Морт, появились Рудольфус и Беллатриса Лестрейндж, снимая с себя дезиллюминационные чары. Они приблизились к своему Господину, занимая места справа и слева от него. — Я не доверяю ему, — упрямо заявила Белла, надув губы, — Влюбился? Положим, что так, несмотря на весь абсурд ситуации. Девчонка предана Поттеру, может, и наш мрачный друг переметнулся на «светлую» сторону? — Я знаю, что Северус, при всей его невозмутимости, способен на любовь. Вспомните ту рыжую, Мой Лорд. Я видел старину Северуса после вашего исчезновения. Он был убит горем, без преувеличений. Я считаю, что Грейнджер — хороший мотиватор в случае, если нам потребуется приструнить зельевара, — Рудольфус был на стороне друга. — Я прекрасно понимаю вас обоих. Такие зельевары на дороге не валяются, к несчастью. Иначе мы давно бы попрощались с Северусом Снейпом. Посмотрим, рискнёт ли он своим привилегированным положением, приготовив зелье, которое может сыграть с ним плохую шутку, лишив его статуса «неприкасаемый». Уверяю, если я почувствую хоть каплю фальши, ты лично убьешь его, Белла, даю тебе слово. Рудольфус, я хочу верить в такого сильного союзника, как Снейп, но приготовь тот яд, о котором мы говорили. Ты нашел подходящего зельевара? — Да, и это было чертовски трудно. Пришлось истязать упрямца почти неделю, — не без удовольствия заметил Руди. — Именно поэтому жаль терять такое ценное приобретение. Поживем — увидим, — подытожил Том Реддл, задумчиво глядя на зелье Души, — Что же, пора дать зелье Хвосту на пробу. Вдруг отравлено.***
Флёр Делакур сидела за туалетным столиком, нанося на тело успокаивающий крем по рецепту своей grand-maman. Завтрашний день обещал быть триумфальным. Вейла всегда считала, что Гарри Поттер — заносчивый мальчишка. К концу турнира она сумела разглядеть в нём хорошего человека и сильную личность. Роман с Биллом был головокружительным, страстным, увлекательным, пока она не получила предложение руки и сердца. Все, кто когда-либо видел Молли Уизли, невольно примеряют на себя её образ жизни. А Билл, при всей своей уникальности и свободомыслии, считал, что женщина должна стоять у плиты и растить детей. Увы, Флёр не видела себя в этой роли, поэтому последовал тяжелый разрыв. Это было достаточно неприятно, а чувство одиночества стало таким привычным и тяготившим. Никто не думал о том, что мужчины боятся её красоты, её характера, самодостаточности, успешности. Кто-то даже не считал её человеком, ведь она наполовину «тварька», вейла, не человек. Красивые девушки зачастую самые одинокие, как не парадоксально. Приходится строить из себя дурочку и почаще хлопать ресницами. Флёр сразу поверила Гарри Поттеру в ту ночь, когда погиб Седрик Диггори, а после наблюдала травлю и грязь, которая обрушилась на Героя. Мальчик должен был сломаться, даже статус легенды бы не помог. А Гарри Поттер выдержал, дал то роковое интервью для «Придиры», которое она читала, затаив дыхание. Что-то сроднило её с этим сильным, удивительным юношей, и когда подвернулась возможность поработать в Хогвартсе, Флёр не колебалась ни секунды. Конечно, Гарри привык к всеобщему вниманию, поэтому завтра она будет блистать, чтобы Золотой Мальчик понял, что Флёр Делакур — настоящий бриллиант. Девушка с удовольствием осмотрела свой бирюзовый наряд, который шили на заказ в Марселе её хорошие друзья. Разве может кто-то быть красивее нее?***
Джинни Уизли, как и все девушки в замке, готовилась к завтрашнему балу. Платье было пошито, и пусть оно было прекрасно, но самопальное производство угнетало Рыжую. Ей так хотелось быть настоящей Королевой, а не Золушкой, сшившей себе платье с помощью мышей и тыкв. Гермиона, например, просто трансфигурировала себе что-то и не переживала на счет бала, хотя и шла с таким видным парнем, как сам Виктор Крам. Возможно, дело было в её партнере. Лощеный, холеный, богатый Блейз Забини затмит её одной тканью своего наряда. Джинни Уизли гордилась своей семьёй, своей фамилией, родителями, братьями, но она не могла не признать, что финансовая сторона — это Ахиллесова пята любого Уизли. Подобные мысли не приносили ничего, кроме раздражения, поэтому девушка поспешила в комнату сразу после ужина, чтобы вдоволь похандрить, лёжа в кровати и выплескивая негатив на чистые листы бумаги. В конце концов, драма благотворно влияет на стихосложение. Сначала ей показалось, что она ошиблась кроватью, потом решила, что кто-то ошибся адресатом. На покрывале её ждала большая прямоугольная коробка, занявшая практически всю площадь спального места. Решив, что ничего плохого не будет, если она её откроет, Джинни решительно заглянула внутрь и ахнула. Красивое изумрудное платье, инкрустированное переливающимися камнями, призывно блестело в тусклом освещении комнаты. Джинни неверяще погладила тонкий материал, чувствуя небывалый душевный подъем. А, Мерлин с ней, с Золушкой, если где-то есть такая крестная фея. Поверх платья была небрежно приколота записка, на которой золотистым тиснением красовалось:Я б извинился. Если бы умел. Но я всё тот же наглый недоумок, И все же, кое-что я разглядел И уяснил — ты лучше, чем я думал.
Джинни прочитала трижды, прежде, чем осознала. Возмутилась, вспыхнула, задумалась, криво усмехнулась и… приняла этот подарок, бормоча: — Павлин напыщенный… Самоуверенный засранец… Надутый индюк, — приговаривала она, аккуратно убирая королевский наряд в шкаф. В таком платье… разве может кто-то быть красивее неё?***
Полумна Лавгуд знала, что звёзды на её стороне. Именно они посоветовали ей быть откровенной с «личностями мрачной наружности». Это толкнуло её сказать Профессору Снейпу, что его мозгошмыги танцуют брачный танец и поздравить с появлением в его жизни дамы сердца. Наверное, Профессор был в фазе Марса, потому что назначил ей взыскание у Филча. Однако это совсем не расстроило Полумну, потому что, согласно гороскопу в «Придире», вечер готовит ей «приятные сюрпризы и новый поворот в отношениях». То, что девушка не состоит ни в каких отношениях, совсем не смущало Луну. Поэтому, встретив на отработке Рональда Уизли, отбывающего наказание за сломанную руку Драко Малфоя, Луна поспешила обрадовать парня, что им суждено пойти на бал вместе, чтобы благодать снизошла на всех обитателей замка. Парень, конечно, потерял дар речи. От счастья, естественно, но согласился и попросил не надевать сережки с редисками. Жаль, конечно, но это честный уговор. Поэтому Луна остановилась на простом зелёном шифоновом платье, как та чудесная поляна недалеко от их дома, где копошатся маленькие жучки… Хм, как на счёт серёжек в виде жучков?! Она будет эльфийской принцессой. Разве может кто-то быть красивее неё?***
Гермионе Грейнджер никто не подарил платье, об увлажнении кожи или омовении чудесными составами не могло быть и речи. Девушка просто читала «Гордость и предубеждение», заедая этот процесс горьким шоколадом. Какой же мерзкий этот Мистер Дарси! Наглый, самоуверенный, эгоцентричный нахал. Элизабет не стоило искать в нем что-то хорошее. Женщины порою сами создают себе образ и влюбляются в него. Гермионе было плевать на бал, на веселье, на наряды, на негласное соперничество. Ей хотелось лечь под одеяло и притворяться флоббер-червем ближайшие пару лет. Конечно, она наколдовала себе платье. Чёрное. Чтобы и в гроб, и в траур, и в настроение. А чтобы добавить хоть что-то оригинальное, она наколдовала звёзды, пустив их переливаться по юбке. Поэтому, с чувством выполненного долга, староста погасила свет и попыталась уснуть. И пускай завтра все будут красивее, чем она.