Издевка судьбы

Гет
R
Завершён
110
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
346 страниц, 40 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
110 Нравится 227 Отзывы 29 В сборник Скачать

"Ты - моя жена. Ты - целый мир"

Настройки текста
Дверь хлопнула так, что задрожали стекла и я на инстинктах вздрогнула. Кирилл, после неприятного разговора с отцом, хмурый поднялся на верх и даже не посмотрел на меня. Деспот направился к матери, наверное, отчитывать и её.  — И почему же? — шёпотом спросила я у стоящей рядом Даши. — Почему они такие. Девушка нервно повела плечами. То ли пожалела о своем предложении рассказать, то ли не знала, как начать.  — Давай сядем, — предложила она. Я согласно кивнула и, пройдя к дивану, вдруг почувствовала, что ноги дрожат. Хотелось бы думать, что виной тому бурно прошедшая ночь, но нет. Нервы медленно, но верно сдавали. В этом доме нет покоя. По крайней мере, мне. Может, остальные привыкли к такой жизни? Я же не могу.  — Она не хотела замуж за папу, — рассматривая ногти на руках, с судорожным вздохом проговорила Даша, — мне бабушка по папиной линии рассказывала. Она очень жалела маму, но дед запрещал ей сочувствовать. Поэтому этот дом и стал для мамой тюрьмой. Наверное, даже не тюрьмой, а психушкой. Дед сводил её с ума требованиями.  — И зачем же тогда вышла? — пробормотала я, царапая кожу на коленях. Чем же таким Олег Евгеньевич мог шантажировать Викторию Сергеевну, что она согласилась? И, главное, ему-то это для чего было нужно? Ох… Кирилл точно сын своего отца, в этом они очень похожи. Но, положа руку на сердце, сейчас я не могла жаловаться, что он взял меня в жены. Наоборот, благодарила.  — Я не знаю, — вздохнула Даша, — дед заставил их пожениться, мама рыдала прямо в загсе. А папа… Издевался над ней. Поднимал руку, оскорблял, из дома выгонял, не давал видеться с нами. Дед никак не реагировал, а бабушка боялась перечить ему, — она немного помолчала и с грустью продолжила: — Наверное, поэтому я люблю её так сильно и прощаю то, что Кирилл ей дороже. Потому что она натерпелась. Потому что она заслужила, чтобы хоть кто-то её любил.  — Нет, тебя она тоже ценит, — возразила, я, но довольно вяло. Даша покачала головой и натянуто улыбнулась.  — Я не злюсь на неё. Она ведь моя мама, — произнесла напоследок, уходя. По второму этажу разнесся топот: это Кирилл вышел из спальни матери и скрылся в нашей. Я не смогла подавить вздох: видимо, опять придётся поработать психологом. Бросить деспота в таком состоянии я не могу. Бедный, бедный Кирилл… Из-за прихоти его деда и родители, и дети обречены на страдания. Размышляя над тем, как могла бы сложиться жизнь Виктории Сергеевны и Олега Евгеньевича, не заставь их пожениться, я застыла перед дверью свекрови. Хорошо, Кирилла пожалею я… А кто пожалеет её? Тряхнув волосами, я решительно толкнула дверь в её спальню. Виктория Сергеевна сидела на кровати ко мне спиной и, услышав, что кто-то вошёл, раздраженно выдала:  — Даша, выйди. Мне не до тебя.  — Даша и не заходила. Свекровь обернулась и мне опять стало её жалко. На горле виднелись следы удушения от грубых мужских ладоней. Да уж… Как бы не злился на меня Кирилл, как бы не орал, но никогда не применял физическую силу.  — Что тебе, Божье наказание? — нахмурилась женщина, заметив мой взгляд и прикрыв руками горло. — Говори и уходи, на тебя у меня тоже нет времени. Хотя можешь не тратить силы, вряд ли твои слова возымеют на меня какой-то эффект.  — Вы даже не знаете, что я хотела…  — А мне без разницы, если честно.  — Знаете, — я уже не была уверена, что она нуждается в жалости. Тем более моей. — Я хотела сказать, что мне жаль, что всё так вышло и спросить, могу ли я чем-то помочь. Но, кажется, передумала.  — Да чем же ты, — она сделала акцент на этом слове и хмыкнула, — можешь помочь мне?  — Вы правы, ничем. Но только в том случае, если вы не захотите принять мою помощь.  — Да-а-а? — издевательски и высокомерно протянула Виктория Сергеевна. — Ну давай, сходи и прихлопни моего мужа. Я даже дам тебе яд, которым сама пыталась травить его и обязательно бы отравила, не проверяй он свою еду, когда я рядом. Сможешь, а?  — Я сказала «помочь», а не «навредить другому».  — И о чем мы тогда разговариваем? Ты слишком молода и глупа. Признаться, в двадцать лет я была такой же. Поэтому иди-ка, милая, к Кириллу и прибереги свою жалость. Может, его она сможет спасти. А ко мне не лезь. Не думай, что, появившись в этом доме, ты изменишь его, то нет. Он испортит тебя — да. Я оставила её последние слова без внимания, зная, что будет не так. Я ведь смогла изменить Кирилла в лучшую сторону? Смогла. Смогла подружиться с Дашей и сделаю обстановку этого чертового дома не такой гнетущей. Черт, но что же здесь произошло такого, что даже воздух здесь был тяжелым? Но в чем-то Виктория Сергеевна права. Я не полезу в жизнь взрослой женщины, хочет сгубить свою душу — пусть губит. Но деспоту я не позволю.  — Кирилл? — оказавшись в нашей спальне, я присела на кровать рядом с ним. Деспот не двигался и, прикрыв рот рукой, не моргая смотрел в одну точку. — Я понимаю, что это глупо, но… Ты в порядке?  — Да… Да, — он кивнул, но потом, выдохнув и отвернувшись от меня, признался: — Нет, Вита. Я совсем не в порядке.  — Поэтому я здесь, — прошептала я, положив голову ему на плечо и взяв за руку. Кирилл чуть сжал её в ответ. — Что сказал тебе отец? Деспот усмехнулся, а затем рассмеялся.  — Поразительно, что этот зверь умеет разговаривать, а не только распускать руки, правда?  — Кирилл…  — Мне совсем не жаль его, несмотря на то, что он мой отец. Если мать хотела его отравить — значит было, за что. Почему я должен жалеть его, если он совсем не жалел нас, своих детей, когда хотел на наших глазах скинуть её с балкона? Когда спустил вниз по лестнице, когда хватал за руки и выкидывал из квартиры во время наших встреч? Почему, Вита, почему?!  — Чш, — я прижала его голову к своей груди, — ты никому ничего не должен. Ты не должен чувствовать что-то, потому что так надо и не думай, что это неправильно. Это всё… Пустое.  — Поразительно, — хмыкнул Кирилл, — поразительно, что первый в жизни человек, которому важны мои чувства — ты, Вита. *** Я никогда не думала, что наша Алиса умеет психовать. Но именно это она сейчас и делала, повиснув на плече отца. Точнее, будучи перекинутой через него: у Кирилла постепенно сдавали нервы и он решил, что закинуть дочь на плечо и унести будет лучше любых уговоров.  — Папа-а-а, — причитала она, — ты меня не люби-и-ишь.  — А ты меня любишь? — грозно спросил Кирилл и чуть тряхнул её. — Истерику на всю улицу закатила, опозорила меня!  — Дай же её мне! — я все вертелась вокруг Кирилла, пытаясь забрать у него Ису и успокоить, но он только сердито зыркал на меня.  — Ты уже досюсюкалась с ней. Смотри, как она теперь себя ведёт!  — Кирилл, ты ведь тоже был ребёнком! — уговаривала его я. — И ты тоже капризничал, когда что-то хотелось, а тебе не давали.  — Няня давала мне подзатыльник, если я начинал капризничать, а мама ещё и подбавляла, если это происходило при ней. И тем более, я же не капризничаю, когда ты мне не даешь. Уже неделю, между прочим!  — Кирилл! — зашипела я на него. Я, может, и сама бы рада… Вот только Иса неожиданно из маленького ангелочка превратилась в демоненка и вредничала всё чаще. Сильно запоздалый кризис трех лет, как объяснила психолог, который девочка не могла себе позволить в том возрасте, она вымещала сейчас. Или уже привыкла к маме и резко подобревшему папе и проверяла нас на стрессоустойчивость. Или ей просто не хватало нашего внимания: с тех пор как я вышла на работу, Кирилл тоже стал появляться там чаще. Версий у меня было множество, но на положение дел это не влияло. Днем Алиса могла ходить за мной или Кириллом и хныкать, прося то, не знаю что. А поздно вечером, стоило нам с Кириллом устроиться поудобнее и с многозначительными улыбками спрятаться под одеялом, Алиса как штык стояла на пороге с надутыми губами. И я со вздохом снова шла укладывать её спать, читая сказки и убеждая, что мы с папой очень-очень её любим. Но что делать с таким странным поведением, я не знала. Мама советовала быть немного строже, а я не могла. Даже когда ребёнок ведёт себе не идеально и совершает ошибки, хочется ему помочь и понять, а не отругать. Я и пыталась понять Алису, хоть пока и получалось не очень. Сегодняшнее утро тоже не задалось, хотя начиналось довольно-таки неплохо.  — Вита, — баритон Кирилла заставил меня открыть глаза. А горячая ладонь, что так внезапно нырнула под пижаму и легла на моё бедро, разбудила окончательно.  — Кирилл, — я аккуратно, чтобы не обидеть, отодвинула его ладонь, — сам же знаешь, что именно в этот момент Алиске надо будет за чем-нибудь зайти. Как сигнализация, блин, срабатывает.  — Да ладно, — тихо засмеялся он, целуя меня в ключицу и заставляя кожу покрываться мурашками. Знает, как сделать приятно. — Восемь утра. Что ей может понадобиться в такую рань?  — А что ей понадобилось сегодня в час ночи? — фыркнула я, вспоминая, с каким трудом оторвала себя от деспота и поплелась с Исой в детскую.  — Ей приснился кошмар. Но сейчас-то не приснится, бабайки из шкафа тоже сбежали ещё ночь. Давай… Не вредничай, противная. Все мои аргументы разбились о его руки. Ну как тут сопротивляться, когда его пальцы так нежно исследуют меня? Я коротко кивнула и, перевернувшись на бок, прильнула к губам деспота. Сказать, что я полюбила эти моменты, когда мы только вдвоём и между нами что-то пробегало, накаляясь и превращаясь в молнию — не сказать ничего. В эти моменты я теряла голову. Признавшись самой себе в чувствах к Кириллу, его прикосновения стали для меня наслаждением, а не мукой. Надеюсь, что для него мои тоже. Я чуть приподнялась, взбираясь на деспота и он мгновенно отреагировал, потянув вниз тонкие лямки моей майки. И надо же было именно в этот момент двери открыться…  — Мама! Не входи! — заорал Кирилл, накидывая на меня одеяло. Я перекатилась на свою половину и торопливо прижала его к голой груди.  — Меня абсолютно не интересует, как вы шебуршите одеялом. Я бы зашла позже, но у меня совсем нет времени. Не хотите одеться, чтобы вести беседу в более презентабельном виде? — Виктория Сергеевна стояла с таким возмущенным видом, будто это мы ворвались в её спальню.  — Ты вломилась к нам, а не мы к тебе, — Кирилл будто читал мои мысли и озвучил их матери, — или говори — у тебя минута, кстати — или уходи.  — Твой отец специально разбил мою машину, когда выезжал со двора.  — И что я должен сделать? Разбить его машину своей? Парень делал вид, будто ему всё равно — его лучший способ обороны, абстрагироваться от всего. Но я-то знала, что он сразу же позвонил в сервис и теперь ждал подходящего дня, чтобы заняться ремонтом. А точнее, проконтролировать его.  — Но мне нужна машина. Я должна быть сегодня в центре, из-за тебя, между прочим.  — А что ты хочешь от меня, мама? Я похож на прокат автомобилей? Нет. Хочешь, чтобы я дал тебе свою? Нет. Спроси у Даши, она не откажет.  — Возьмите мою, — вздохнула я, устав от перепалки и желая поскорее опять остаться с Кириллом вдвоем. Ещё немного — и проснётся Алиса, тогда уж точно всё накроется медным тазом. Виктория Сергеевна даже не поблагодарила меня, а приняла это как данное, но ничего. Я привыкла к её характеру. Как ни странно, приход матери Кирилла не сбил наш настрой, а, напротив, раззадорил. И едва за ней закрылась дверь, деспот сразу же накинулся на меня. Я чуть ли не кусала его от нахлынувшего возбуждения и…  — Вашу ж мать! — опять закричал Кирилл, заметив незваного гостя раньше меня. Испуганная домработница тут же вышла и захлопнула дверь с обратной стороны. Она видела Викторию Сергеевну и, видимо, решила, что мы уже встали и можно прибраться в нашей комнате. Вот теперь-то наш пыл поугас. Откинувшись на подушки, мы настороженно и напряженно ждали, кто же нагрянет к нам следующий. Целых полчаса пришлось лежать без движения, чтобы не дай Бог кого-нибудь не призвать. И как только деспот решил, что мы можем возобновить начатое и заставил согнуть ноги в коленях, на пороге раздалось жалобное:  — Мама?.. Я взвизгнула и от неожиданности пнув Кирилла, поспешно замоталась в одеяло. А так как я выдернула его из-под мужа, он неловко упал на пол и закатился под кровать. Так там и остался, в общем-то, чтобы не показываться дочери в неподобающем виде.  — А что папа делает под кроватью? — сонно спросила Иса, потирая глаза.  — Мозги ищет, — не смогла не съязвить я. — Что у тебя случилось?  — Я проснулась.  — Ааа… Ага. Хорошо. Иди умывайся, я сейчас приду.  — А мы пойдём гулять?  — Пойдем. И вот, умывшись, позавтракав, одевшись, мы всем семейством вышли на улицу. Спокойно доехали до парка и даже успели пройти половину, прежде чем Алиса опять начала капризничать и требовать что-то непонятное. Что и привело к плачевному результату: разозленному Кириллу, скорому завершению прогулки и Алискиному реву. В конце концов я забрала у Кирилла ребёнка и, обняв её одной рукой, показала ему кулак другой.  — Можешь сказать мне, что ты хочешь? — Кирилл не поленился обойти меня с другой стороны, чтобы посмотреть дочери в лицо, настырный. — Папа не телепат, Иса, он не может угадывать твои мысли! Скажи и я куплю тебе это, украду, достану из-под земли! Только скажи нормальным человеческим языком.  — Я не зна-а-аю, — проревела она мне в плечо.  — А я тогда откуда могу знать?! — взревел муж и мне пришлось шикнуть.  — Поехали домой, — как можно спокойнее попыталась проговорить я, — она сама от себя уже устала.  — Кто бы только знал, как я устал от её капризов. Будет так себя вести — продам цыганам, ей-Богу. Алиска заревела ещё громче и мне пришлось пнуть Кирилла. Интересно, его няня в детстве с какого этажа головой вниз уронила?  — Не плачь, моя хорошая. Никто тебя не продаст, мы папу им продадим. Бароны коней нынче ценят, — я покосилась на мужа, наперёд зная, что ни один благоразумный цыган его не купит. Наоборот, всем табором отбиваться будут. Дома Алиса продолжила хныкать и страдать. А через час, изрядно помотав нервы мне и Кириллу, уснула. Наверное, собственными слезами умаялась. Деспот нервно выдохнул, сползая вниз по стене. Я, чувствуя себя выжатым лимоном, плюхнулась рядом с ним. Никогда ещё Иса так не выматывала меня.  — И что мне делать? — Кирилл прислонил ладонь ко лбу. — Я не смогу долго жить в таком темпе.  — Она просто не понимает, что происходит. Слишком резкие скачки для детской психики, ведь мы женаты не так долго. Сначала у неё не было никого, потом появилась я, а теперь снова исчезаю.  — Так не лучше ли тебе посидеть дома? Сперва я хотела возмутиться и сказать, что этот вопрос давно решен, но потом поняла, что его предложение не лишено смысла. Мне надо выходить на работу постепенно, чтобы дать Алисе время свыкнуться с тем, что мама будет работать. Но…  — Но мы с Русланом…  — Тогда тем более тебе стоит сидеть дома, — грубо перебил меня муж. — Во-первых, ты и Руслан не должны стоять в одном предложении, а «мы» уж тем более. А во-вторых, что бы он ни задумал относительно тебя, сделать ему гадость — святое дело.  — Дай договорить, невоспитанный! Мы, — я сделала это специально, чтобы позлить деспота, — на прошлой неделе занялись масштабными расчетами за прошедшие три месяца, чтобы отследить эффективность работы рекламного отдела.  — Пусть засунет эти расчеты себе в задницу и ходит так, — Кирилл зевнул, но выглядел отчего-то возмущенным. — Совсем, что ли, охренел? На рядовую работницу повесить работу, которой должен заниматься сам или максимум вместе с замом. Премии, может, его лишить?  — Кирилл, ты… Ты совсем не понимаешь, да? — поглаживая Алису по спине, чтобы она не проснулась, села спиной к деспоту. — Вспомни, пожалуйста, кто я. Сложно? Ага, я и сама ничего вразумительного и тем более хорошего сказать не могу. Потому что я никто после того, как отец попал в аварию. Я предпочла потеряться, но заработать эти чертовы деньги. Я уборщица, я официантка-подавалка, я продавщица, я твоя приживалка-жена. Я кто угодно, но не специалист в своей сфере. И сейчас, когда я начала работать… Будто дышать снова стала. Почувствовала себя нужной, полезной. Ты хочешь лишить меня этого? Кирилл молчал. Недолго, правда. Я думала, что он привычно начнет орать на меня, обвинять во всех смертных грехах и, быть может, даже в том, что я к нему равнодушна, а от этого-то и все проблемы. Но нет. Он лишь аккуратно взял меня за подбородок и повернул к себе. Верный ход — так его слова будут убедительнее.  — Ты ошибаешься, когда называешь себя никем. Ты моя замечательная жена, но совсем не приживалка. Ты потрясающая студентка и, как бы мне не было жаль, одна из лучших работниц нашей компании. Ты мать Исы. Для кого-то ты целый мир, представляешь? — он перешёл на шёпотом, чуть касаясь губами шеи. — И мне жаль, что, несмотря на мои неумелые попытки, ты чувствуешь себя нужнее на работе, а не дома. Но это не так. Здесь ты нужнее, чем можешь представить. Эгоистке Даше, противной Алиске и своему зарвавшемуся братцу. С тобой рядом он и улыбается чаще, я заметил. Да даже моя мать иногда восхищается тобой, а это дорогого стоит. Я-то знаю, меня она хвалила редко. Я не могла подумать, что вдруг почувствую себя виноватой. Кирилл смотрел так искренне и чуть расстроенно, что сердце сжималось само собой. Он ведь и правда старался быть лучше для меня, а я… Я ранила его необдуманными словами. Вот только что сказать ему сейчас? «К черту мне не сдался этот Руслан и ваша компания, я с радостью уйду в другое место. Вот только сначала хочу расправиться с этой гнидой, потому что не хочу, чтобы с тобой что-то случилось или он мог шантажировать тебя мною?». Так, что ли, сказать? Нет. Добром это не кончится. Я закрыла глаза и задержала его ладонь на своей щеке, безмолвно прося не отстраняться.  — Прости, — едва слышно проговорила я, — я совсем не подумала, прежде чем сказать. Как всегда. Конечно же, я не чувствую себя здесь ненужной. Пусть это место все ещё не дом для меня, но… Рядом с тобой, Кирилл, любое место становится для меня прекрасным. В любом месте мне хочется задержаться, если там есть ты. И я не могу дать этому объяснение, ведь когда-то я рыдала от одного твоего вида… А сейчас рыдаю, если тебя нет рядом, — я оборвала свою речь очень внезапно. И, хоть понимала, что надо добавить что-то ещё, не могла оформить мысли в слова. Но так хотелось верить, что Кирилл научился чувствовать хотя бы часть меня и без слов всё принял.  — Вита, — позвал меня деспот и, подняв наши сцепленные руки на уровень глаз, сжал мою ладонь сильнее, — я держу твою руку, видишь? Давно хотел держать, только ты не позволяла. И… Если ты не отпустишь мою руку, я не отпущу твою. Я всегда буду рядом, чтобы тебе больше не пришлось рыдать. Обещаю. *** Три дня я сидела дома, посвящая всё свое время Алисе. Это помогло: она стала куда спокойнее, превращаясь в ту девочку, которую я знала. Однако по ночам мы с Кириллом всё равно только спали, несмотря на то, что ребёнок больше не вламывался в нашу спальню. Будто сам дом был против нашей активной интимной жизни. Стоило только Кириллу коснуться меня в ином контексте, как случалось что-то, что требовало нашего срочного вмешательства. Например, этим вечером подрались Даша и Костя. Подрались так, что чуть не скатились с лестницы и я едва успела схватить падающего брата за ворот футболки. Даша держалась за перила, но Кирилл смотрел на неё так, будто хотел перекинуть через них. Да, брат из него так себе. И сын не очень. И начальник хреновый, будем честными. Вот только муж и отец довольно-таки неплохой получился. В срочном порядке я увела брата отпаиваться валерьянкой, а деспоту строго-настрого приказала успокоить сестру.  — Полторы недели, — взвыл парень, схватившись руками за голову, — полторы недели в моей постели, черт возьми, ничего не происходит! Вашу ж мать! — с этими словами он затолкал Дашу в комнату и довольно грозно хлопнул дверью. Я успокаивающе похлопала Костю по плечу и отвела к себе.  — Попей водички, — я подала брату стакан и погладила по голове, как делала в детстве мама, — успокой нервишки. Костя сжал бокал почти до хруста.  — Уволюсь, — прохрипел он, — сил больше нет, Вита. Она мучает меня.  — А ты как хотел? Любовь это всегда мука, в той или иной степени. Сделай так, чтобы она стала счастьем.  — Какое счастье? Она меня за мусор считает, ясно дала понять это перед своими друзьями! Конечно, кто я такой… Всего лишь её водитель. Поэтому можно перед моим носом крутить хвостом перед другим, можно сажать его в машину, а потом, черт возьми, целовать его! Разве ж я виноват, что сорвался и немножко… Поцарапал его? И эта припадочная кинулась на меня.  — Ну-ну, — я уложила Костю в кровать, понимая, что с ним сейчас разговаривать бессмысленно. Не услышит. Пусть уж лучше спит, с Алисой этот прием всегда работает. А Костя ведь такой же ребёнок. Большой, двадцатидвухлетний ребёнок. Конечно, угомонить Костю оказалось сложнее, чем пятилетнюю девочку, но я смогла и через час брат уже нагло храпел, в то время как перебирала брюки Кирилла. Какие-то погладить, какие-то в стирку… А какие-то и совсем выкинуть. Нет, они хорошие, новые, но очень уж убогие. Я не дам носить ему такие.  — Ты че делаешь? — возмутился просунувший голову деспот.  — Не даю тебе стать посмешищем, — я гордо разорвала брюки на тряпки. Хотя такими даже полы не помоешь, материал — дерьмо. Кирилл аккуратно вошёл… неся на руках спящую Дашу. Он положил её рядом с Костей и накрыл одним одеялом. На мой недоумевающий взгляд пояснил:  — Пришлось напоить её снотворным. Так что ты сделала с моими брюками? — деспот поднял с пола уцелевшую брючину. — Или не моими… Что за убожество?  — У тебя надо спросить. Нашла в твоем шкафу.  — Я такое не ношу… Или, может, носил лет в семнадцать. Не помню.  — Ты что, совсем не перебираешь вещи?  — Нет, потому что редко надеваю их больше трех раз. И обычно этим занималась домработница. В неё, милая, поиграть решила? Прости, но сегодня без ролевых игр. Этих я не стесняюсь, они спят как медведи. Но ты знаешь мою мать, забежит в кульминационный момент и не постесняется.  — Но… Твоей матери нет дома. Она уехала часа два назад, за ней приезжало такси.  — Да? — глаза Кирилла зажглись. Ещё бы, все обитатели дома спали мертвым сном. Даже Алиска — и та крепко уснула под присмотром плюшевого единорога. Так что, если… Деспот взял меня за руку и завел в первую попавшуюся комнату — для прислуги, но сейчас она пустовала. Я игриво закусила губу, находясь в предвкушении. Руки Кирилла шаловливо тянулись к талии, как вдруг я завопила.  — Что? — он испуганно подскочил, ища что потяжелее. А испугалась я двух горящих глаз в окне… Кот. Кот забрался на дерево напротив окна и напугал меня. И штор, как назло, не было. Только прозрачный тюль.  — Вита, это ведь просто кот, — попытался перевести моё внимание муж.  — Нет, — я натянула плед до подбородка, — я при нем не буду.  — Что не будешь?  — Ничего не буду! Давай в другой комнате?  — В какой другой? Только эта ничья, безличная!  — Тогда завтра. Я не могу при нем! Кирилл вздохнул и, открыв оконную раму, принялся гонять кота. Но пушистый засранец только крепче вцепился в ветку и истошно заорал.  — Да чтоб тебя! — Кирилл высунулся в окно и махнул рукой. — Давай, приятель, проваливай. Я же не обламываю тебе мартовский период. А тебе, между прочим, все кошки двора дают, а мне одна-единственная жена — и то через раз! Кот не внял мольбам. Он забрался ещё выше и деспот, потеряв терпение, нащупал ногой самую крепкую ветку, полез за ним. Я подбежала к подоконнику наблюдать, чтобы он не грохнулся. Наконец Кирилл схватил мяукающего гада за шкирку. Вот только… Двумя руками. Держаться за ствол дерева было больше нечем и потому, на удивление молча, полетел вниз. С высоты второго этажа. Страшно? Мне — очень. Потому что упал Кирилл на то самое место, где валялись неубранные довольно крупные осколки от разбитой машины его матери. Проткнуться ими насквозь — как нечего делать.  — Кирилл! — закричала я и чуть не вышла в окно за ним, но взяла себя в руки и понеслась по лестнице, по пути вспоминая первую медицинскую помощь. В кромешной тьме я увидела его сразу.  — Кирилл, Кирилл, Кирилл! — подбежала я к пытающемуся подняться мужу. — Подожди, я сейчас вызову скорую!  — Я даже не знаю, смешно это или глупо: помереть из-за того, что слишком сильно хотел свою жену, — с трудом проговорил деспот, стараясь отвернуться от меня и зажимая рукой левый бок. Боже, неужели умудрился-таки что-то проткнуть себе?!  — Покажи! — потребовала я, включив фонарик на телефоне. И… Ужаснулась. Весь бок представлял собой кровавое месиво с осколками стекла. Кровь текла и не думала останавливаться, а я резко отупела, забыв, как вызвать скорую. Сделать я это смогла только с третьей попытки и из-за ужасной паники, потому что Кирилл отключился. И когда я уже хотела отключить телефон и убрать его в карман, он зазвонил. Руслан. Не думая, я скинула вызов. Но если бы знала, что у него на уме — прокляла бы уже тогда через телефон.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.