положение

      пары по основам проектирования — скучнейшие в мире. делая наброски прямо в тетради для конспектов, кристина лишь иногда поглядывает на презентацию бердышевой, но не делает никаких записей.       дани нет, и она каждую минуту проверяет телефон, ожидая ответа на своё сообщение, но он до сих пор даже не появляется в сети со вчерашнего вечера.       одногруппницы, сидящие сзади, начинают о чём-то достаточно громко переговариваться, и кристина изо всех сил старается сосредоточиться на том, что говорит лекторша, чтобы её голос перебивал в голове голоса одногруппниц.       сначала получается откровенно так себе, но девушка очень быстро и помимо воли увлекается собственным наброском, и вскоре образ парня, которого она рисует, начинает приобретать вполне реальные черты.       «что?..»       кошелева долгих полминуты всматривается в небрежный, смазанный по краям рисунок, прежде чем понимает, что, не задумываясь совершенно, перенесла на тетрадный лист образ того нахала из кофейни, и это заставляет ей всерьёз разозлиться.       одним резким движением она вырывает из тетради эту страницу и, скомкав, засовывает в карман джинсовки, лежащей рядом на стуле, чтобы выбросить её, когда будет уходить с лекции.       «такой наглый,.. такой...»       кристина сдаётся мыслям о нём, которые вот уже третий день бьются где-то на задворках сознания, и это ужасно бесит. они виделись всего один раз, но черты его лица она помнит лучше, чем то, как выглядит половина её одногруппников.       вибрация телефона неожиданно заставляет кошелеву вздрогнуть.       даниил бурцев       я проспал 11:03       «ну, да, конечно».       кристину ничуть не удивляет это сообщение. даже когда она вспоминает о том, что даня ушёл спать вчера в семь вечера.       он, кажется, если его не будить, и сутки проспать может, даже если за окном будет идти третья мировая. какие уж тут будильники.       его родители улетели в грецию примерно неделю назад, и за это время даня не пришёл в универ вовремя ни разу, не считая того, когда кристина оставалась у него ночевать. к слову, она была совсем не уверена, что у неё получилось бы его поднять, если бы у них не стояла единственная пара в три десять.       бердышева заканчивает лекцию и просит подойти всех и получить персональное домашнее задание. не сказать, чтобы сильно адаптированное, просто с немного разными вводными данными.       кристина берёт два. *       — ты пришёл бы ещё раньше, — ворчливо отзывается кошелева. — серьёзно пойдёшь на последнюю пару?       — нет, — даня качает головой. — мне просто нужно попову показать черновики, иначе я не успею всё закончить в срок. а он за это штрафует, не щадя, ты же знаешь.       — понятно, — кивает кристина.       даня улыбается.       — выпьем кофе?       — ой, конечно, — девушка пытается натянуть улыбку. — а к попову ты...?       — после, — снисходительно отвечает бурцев.       — хорошо.       они молча бредут по коридору в сторону кафетерия. кристина только жалко улыбается несколько раз, ловя на себе взгляд дани, который с первого раза улавливает её состояние, и никакие попытки хоть одну эмоцию на лице скрыть не даются ей снова.       пока она ждёт друга за столиком, её телефон снова начинает звонить. в очередной раз сбрасывая уже с несколько раздражённым видом, кристина убирает его в сумку.       в этот момент возвращается даня с двумя кружками кофе и какими-то пирожными. обещает, что вкусно.       где-то она уже это слышала.       — ну, рассказывай.       даня ставит на стол пустую кружку, и кристина первым делом почему-то косится на его нетронутое пирожное.       — что рассказывать? — делает вид, что не понимает.       — знаешь, иногда меня действительно это задевает, — абсолютно будничным тоном отзывается парень, беря пирожное в руки. — я имею в виду, то, что ты недостаточно мне доверяешь.       — что?! — кристина резко ставит свою наполовину полную кружку с кофе на стол, и он тут же выплёскивается на поверхность.       никто не обращает внимания.       — зачем ты так говоришь? — она сжимает руки в кулаки и со злостью смотрит на него.       даня кладёт пирожное обратно на тарелку.       — крис, ты прекрасно знаешь, что я вижу всё, — начинает даня, — даже... даже то, как твой взгляд на лекции порой меняется с заинтересованного на скучающий. мне иногда кажется, что я знаю тебя лучше, чем себя самого.       кристина вздыхает.       — и к чему ты ведёшь?       — к тому, что, понимая это, ты всё равно каждый раз пытаешься сделать вид, что, на самом деле, это не так. говоришь, что с тобой всё в порядке, меняясь в лице, но я не верю, что ты всерьёз считаешь, будто я этого не пойму.       даня зачем-то отодвигает от себя пустую кружку и несколько секунд молчит.       — просто это выглядит так глупо и ещё так, словно ты не доверяешь мне, хотя я знаю, что это не так, но... крис, пожалуйста, может, это действительно трудно для тебя, но научись говорить правду с первого гребаного раза хотя бы мне, — наконец просит парень. — мне хочется думать, что я это заслужил.       кристина не знает, сколько времени просидела, опустив голову вниз и пытаясь переварить всё сказанное другом, прежде чем, подорвавшись с места, пересаживается на стул рядом с ним и, вцепившись в его руку выше локтя, крепко к нему прижимается.       — прости. ты, правда, заслуживаешь этого.       он поглаживает её по руке, когда она вздрагивает от того, что в её сумке снова начинает звонить телефон.       — ответь, — позволительно кивает даня       — не хочу.       он вопросительно вскидывает брови.       — а в чём дело?       несколько секунд она просто молчит, кусая пальцы. потом отвечает:       — это... это папа.       — тогда тем более не понимаю, — бурцев хмурится.       — ну, — тянет кристина, — просто я думаю, что нам не о чем говорить сейчас.       — ты серьёзно?       — да.       — кристин, это звучит глупо.       она только качает головой. ей трудно подобрать слова, чтобы объяснить ситуацию и не разреветься на плече у дани, потому что это всё задевает её так сильно, что она действительно не может найти себе места, где бы она могла... просто успокоиться.       даня несильно сжимает её руку в знак поддержки, но кристина понимает, что он ждёт объяснений, и возможно, ей станет легче, если она с кем-то этим поделится.       — он позвонил мне неделю назад первый раз, — выдавливает она. — я имею в виду, с прошлого месяца.       парень только кивает.       — я надеялась, что мы просто поговорим, он расскажет, как у него дела, а я немного расскажу про себя, если он спросит. но... в этот раз ему было неинтересно. понимаешь, — кристина в какой-то момент запинается, но, крепче сжав руку бурцева, медленно, пояснительным тоном продолжает: — у той его женщины, с которой он живёт сейчас, есть дочь. на два года младше меня. и она хочет поступать сюда. на медиа и дизайн, но я не очень помню.       — она в выпускном классе?       — да, вроде бы. и он, в общем, хочет, чтобы я рассказала ей про универ. по возможности показала всё. помогла с подготовкой к вступительным. и вообще стала ей компанией здесь. но я не хочу.       даня качает головой.       — крис, прости, но я не вижу в этом проблемы. ты, наверное, слишком замкнулась...       — нет! — восклицает девушка, отстраняясь от друга. — дело не в этом. просто он... ему вдруг стало наплевать на мои дела и моё самочувствие, когда я сказала, что у меня нет на это времени прямо сейчас. он пытался уговаривать, хотя я не отказывала, просто сказала, что, может быть, помогу ей позже. ему даже было неинтересно почему. потом он накричал. мы очень поругались.       — может быть, он звонит, чтобы извиниться, ты не подумала об этом? всем свойственно проявлять эмоции...       — дань, пожалуйста, дай договорить.       кристина сжимает руки в кулаки, держа их на коленях.       — он действительно звонил, чтобы извиниться, мы поговорили. а потом всё началось снова. я говорила, что я занята, мне нужно сдавать зачёты и проекты и что я плохо себя чувствую в последнее время, но он настаивал, и ему действительно было плевать. и именно поэтому я не хочу говорить с ним сейчас.       оперевшись локтями на стол, бурцев запускает пальцы в волосы и опускает взгляд вниз. кажется, он действительно не может найти, что сказать.       — просто... — вполголоса добавляет кристина, — мне кажется, если ты... если ты отец, тебе стоит вести себя иначе. но ведь она ему никто.       — я понимаю, — отвечает даня. — я понимаю, крис. прости, — он высвобождает одну руку и приобнимает подругу за плечи. — наверное, тебе действительно, не стоит заставлять себя говорить с ним сейчас.       — да... может, потом.       она пытается улыбнуться, повернувшись к нему, и даня тепло улыбается в ответ.       — всё хорошо. ладно? — просит он.       — как скажешь. *       потянувшись за другой кисточкой, кристина неосторожно задевает баночку с грязной водой, и она опрокидывается на рисунок.       её резко подбрасывает, и уже через несколько секунд она тряпкой собирает с него воду, которая ещё не успела впитаться в бумагу.       она механически убеждает себя в том, что рисунок не испорчен, всё ещё можно исправить и доделать, ведь сроки сдачи горят, а ей точно никак не успеть с нуля нарисовать всё к концу недели.       но вдруг, глядя на безнадёжно испорченную работу, она понимает, что ей в универе теперь придётся ночевать, потому что восстановить всё в идеальном виде она не сможет.       кристину начинает бить мелкая истерическая дрожь. она отходит чуть в сторону от своей работы, с которой наверняка-ещё-можно-что-то-сделать.       но, наверное, только порвать и выбросить в мусорку.       сделав ещё один неловкий шаг в сторону, она натыкается на стул и резко садится. пролитая вода всё ещё капает на пол с края парты.       она упирается локтями в колени и на секунду закрывает лицо руками, после чего резко вскакивает и, подойдя к окну, открывает его настежь. ей душно.       остановившись возле рисунка, она проводит пальцем по проявившемуся контуру развода и рвано выдыхает. пытается взять себя в руки.       — ладно, я... я же могу начать заново, — выдавливает она, и даже собственный тихий голос, неожиданно раздавшийся в пустом кабинете, заставляет её вздрогнуть.       кристина собирает разбросанные кисточки, когда шум от окна раздаётся слишком близко. она замирает, и лишь боковым зрением ловит то, что он принимает человеческие очертания.       медленно обернувшись в сторону источника звука, она видит максима, который уже стоит в кабинете.       — как... ты что...? — с трудом находится девушка.       максим только хмыкает и быстро подходит к ней.       — что ты тут делаешь? — спрашивает он, глядя на руки кристины, в которых та крепко сжимает кисточки.       кошелева молчит, но макс уже замечает рисунок, лежащий на парте, потом воду под ней и опрокинутую баночку.       когда он переводит взгляд обратно на кристину, в нём отражается сочувствие.       — тебе помочь всё убрать?       — ты нормальный вообще? — она наконец отмирает. — уходи.       — а то что? — издевательски уточняет макс.       кристина начинает злиться.       — какой же ты противный, — не выдерживает она, отталкивая парня от себя, когда он подходит ближе.       — что? ты в своём уме? — макс начинает смеяться. — я только предложил тебе помощь.       — а перед этим влез сюда через окно! — кристина повышает голос, чувствуя, что её всё больше раздражает его поведение.       макс со слабой улыбкой прикладывает указательный палец к губам, отходя от неё, а кристина не может подобрать слов, чтобы высказать ему всё, что она о нём думает.       в это время парень находит выключатель, и в кабинете неожиданно загорается свет. кристина недовольно морщится. она не заметила, как на улице начало темнеть.       пытаясь игнорировать максима, снующего по кабинету, она берёт тряпку и вытирает пол под партой. он тут же оказывается рядом и начинает собирать в коробку баночки с краской.       — почему ты решил, что я уже закончила? — останавливает его кристина.       — ну, уже поздно, и если ты не собираешься здесь ночевать, то, наверное, тебе пора идти, — пожимает плечами макс.       но несмотря на то что он очевидно прав, крис не желает это признавать.       — оставь, я ещё не всё, — упрямо просит она. — я потом сама...       — кристин, поезжай домой. ты же можешь поработать дома? — как-то совершенно буднично и несколько устало спрашивает максим. будто они знакомы кучу времени и совсем не чужие друг другу люди.       даня сказал бы так же.       — не могу, — противится девушка.       парень наконец останавливается и несколько секунд просто смотрит на неё в упор, ожидая, что она всё-таки сдастся. она молчит.       потом он просто подходит к ней и, коснувшись языком подушечки большого пальца, начинает тереть им её щёку.       — что ты делаешь?! — она ударяет его по руке.       — у тебя краска на лице, — говорит макс. — ну, давай, иди работай дальше. правда, будешь?       — да. а ты радуйся, что я тебе по лицу не врезала случайно.       парень улыбается.       — почему ты такая серьёзная? или ты чем-то расстроена? я не понимаю, — не выдерживает он, глядя на то, как кошелева с каменным лицом меняет испорченный рисунок на чистый лист.       — нет, просто ты невыносимо меня раздражаешь.       — чем же?       он садится на парту прямо рядом с листом, который она только что положила на неё, и, кажется, всерьёз ждёт ответа.       кристина берёт в руки баночку с белой краской и, зачерпнув оттуда немного тремя пальцами, медленными движениями начинает размазывать её по лицу максима.       тот жмурится, но с места не двигается.       краска в её руках меняется с белой на красную, и она спрашивает:       — а мелирование хочешь?       не ответив макс берёт из коробки зелёную и пристально смотрит на кристину, которая тоже остаётся без движения.       — а ты хочешь футболку с авторским принтом?       — что?..       — значит будет, — говорит макс и, зачерпнув немного краски указательным пальцем, проводит короткую горизонтальную линию на футболке кристины.       — ты всё ещё самый неприятный человек из всех, кого я встречала, — сообщает ему кристина. выражение её лица при этом не меняется.       — подожди, я закончу, — просит максим, сосредоточенно проводя вторую линию.       крис резко хватает его за руку, но он, кажется, только этого и ждал.       парень резко притягивает её к себе, после чего, без особых усилий освободив руку, обхватывает шею девушки, заставляя её поднять голову и смотреть прямо на него.       и девушка упрямо смотрит ему в глаза, не отводя взгляда.       — дрянь, — выдыхает макс.       и отпускает её.       кристина отступает тут же и чувствует себя так, словно её по лицу ударили наотмашь.       — зачем ты себя так ведёшь? — спрашивает максим.       она молчит.       он слезает с парты и несколько секунд просто стоит, глядя на кристину, которая в этот раз взгляда его почему-то не может выдержать.       — а знаешь, я понимаю, — снова будто на выдохе произносит он и резко приближается. кристина поднимает голову, и в её глазах отражается вопрос. но максим больше ничего не говорит.       он мягко обнимает её и явно не заботится о следах краски, которые на его одежде останутся обязательно.       не думает.       и девушка в его объятиях неожиданно расслабляется, хотя в мыслях до сих пор слабо отзывается: «такой... наглый».       но эту наглость она ему позволяет.       он уходит спустя час разговоров ни о чем. выпрыгивает в окно и растворяется в темноте, потому что фонарь над зданием перегорел давно.       кристина снова собирает кисточки.