— Так. Умгу. Антихрист? Так. Ты типа тоже мой брат… или? — мозг определенно отказался работать.
— О, эм, нет. Вроде как по библии написано, что действительно ребенок Люцифера — антихрист, но на самом деле, я вроде как полу-демон, полу-человек. Тоже самое что нефилим, но от оппозиции, скажем так. — я просила простой односложный ответ, а мне выдали тираду, которую теперь еще и приходилось переваривать в еле работающем мозге (причины такого состояния были две: сильное удивление, больше схожее на шок и, естественно, гребанная физическая усталость от общего напряжения и изнеможенности).
Работал он плохо, но ничто не улучшает мысленную деятельность, как желание немного пассивно поагрессировать и скрыть молчаливое замешательство за не молчаливым.
— Знаешь, я думала, что ты сейчас превратишься в какого-нибудь там князя Ада или может, ты ангел под маскировкой, которого послал отец, чтобы проследить за мной. Даже убить тебя в случае чего планировала, ну или памяти лишить. — я слегка пошатнулась и рефлекторно ухватилась за предплечье Дэ… Джесси. Черт, это имя ему совершенно не подходит, оно слишком доброе и милое для такого придурка.
Он быстро сориентировавшись тут же положил руку мне на талию и плечо, оберегая от падения. От него так и фонило насмешкой.
— Ну да, еле на ногах держится и убивать кого-то собралась. Очень самонадеянно. — я скорее почувствовала, чем услышала как слегка затряслись его плечи в легком приступе хихиканья, и по моим ощущением, больше истерического, чем привычного.
— О, заткнись, ты вообще наполовину демон, ты не в том положении, чтобы выделываться. — язык все хуже поддавался управлению, перед глазами как-то странно вело, но это ведь не сильно страшно, так? Сейчас все пройдет.
— С учетом того, что я наполовину демон, я как раз именно в этом положении. Тем более, только один из нас может разрушить весь Рай силой мысли, и это определенно не моя собеседница, что сейчас определенно упадет в обморок и…
***
Ну, и, собственно, я действительно упала в обморок. Благо головная боль больше похожа на привычную мигрень, а не на удар об пол. По крайней мере, не ушиблась. Глаза еле привыкли к темноте, судя по всему я находилась в своем номере. Примерно в этот же момент звон в ушах окончательно пропал. Со стороны кухни меня привлекли звуки, похожие на размешивание ложкой сахара.
Я попыталась поднять руку, но даже это было совершенно невозможно. Глаза и то еле двигались, какие уж тут конечности. Сквозь мысли я уловила шум шагов.
— А ведь когда-то мне говорили, что когда я выросту, девушки в обморок будут падать видя меня. Я тогда подумал, что это странно, но теперь вижу, что все-таки была правда в тех словах.
Хоть язык и не слушался, я не удержалась и мысленно произнесла: «
Теперь понятно откуда ты такой до рвотного рефлекса самоуверенный»
— О да ладно тебе, только потому что я такой самоуверенный, я тебе и нравлюсь признай. — слева от меня кровать прогнулась под весом нового тела. Дэви… Джесси придвинулся ближе, а мое тело, будто слевитировала, аккуратно перемещаясь в полусидячее положение.
Я что сказала это в слух?
— Нет. — он преподнёс к моим губам стакан с водой. — На пей.
Что ты забыл у меня в голове?! Как тебе вообще это удается, мать твою?!
— Если я что-то забыл в твоей голове, я бы не искал «это» в твоих мыслях. И не будь такой грубой, сама попросила рассказать кто я на самом деле, а теперь удивляется, что после того, как я это сделал, не прячу свои силы и использую их на полную. — он театрально закатил глаза и обреченно покачал головой. В прочем, это длилось не больше секунды, — А теперь выпей уже эту воду.
Не буду я ее пить, мало ли что ты там намешал! Ты буквально читаешь мои мысли, сволочина ты этакая, и я еще и грубо себя веду?
— Это гребанная вода с сахаром, выпьешь пару стаканов такой, сможешь нормально говорить и тогда я не буду читать твои мысли, обещаю.
Откуда я знаю, что ты не будешь этого делать? Я даже не чувствую, что ты находишься в моей голове.
И все-таки я приоткрыла рот, начиная маленькими глотками опустошать стакан.
— Неужели? Раньше такого не было… Интересно. А впрочем, не важно. Я этого делать не буду из соображений безопасности. Не физической, нет, а психологической. Мало ли какие у тебя мыслишки проскакивают, с учетом того, как много ты говоришь об убийствах. Меня будет тошнить чаще, чем тебя от еды.
Не нравятся убийства? Я думала с такой силой…
— Нет. — он сказал это настолько резко, что если бы я могла, я бы дернулась. — Я никого никогда не убивал и впредь не собираюсь. Это против моих принципов и моральных ценностей. И больше мы об этом не говорим. Я не собираюсь осуждать тебя или тому подобное, я и хуже вещи видел, но меня это не должно касаться.
Он резко встал с кровати, уходя в сторону кухни. Теперь, когда у меня были силы и возможность видеть окружение, я смогла отметить как почти кошачьи движения дем… — да что ж такое — Джесси стали резкими как выражения злого начальника. Он опять налил воды из чайника, добавил сахар и разбавил его водой из фильтра. Я с какой-то отчужденностью наблюдала за всеми его махинациями.
После еще двух выпитых стаканов, он наконец вынырнул из своих мыслей, в который (в очередной раз) ушел. От воды с сахаром меня не тошнило, а энергии становилось действительно больше. После еще половины стакана я смогла говорить.
— Спасибо. — я слегка потянулась, за время отключки, положение было не слишком удобным. Пару костей хрустнули особенно сильно. Странно, ведь раньше они никогда так не делали…
Джесси аккуратно забрал у меня стакан и переставил его на прикроватную тумбу. Он сел в позу лотоса и подпер ладонью подбородок. В его глазах все еще были смешинки, но теперь они казались почти погаснувшими. Видимо, я и в прям не выглядела здоровой (если ко мне вообще применимо это слово, особенно последние два месяца).
— Тебе спасибо, на следующие два часа твои мысли не будут блуждать в моей голове и я несказанно этому рад.
— Что значит на три? — я была в искреннем недоумении, раньше бутылка обычной воды давала мне силы жить неделю, а теперь эта бурда вернет меня в относительную норму только на три часа?..
— Этот раствор ненадолго поднимет твой уровень сахара. — он сказал это так уверенно, будто точно знал, что я его пойму (я, кстати, не понимала). Я уже думала возразить и спросить чем же так важен этот чертов уровень сахара, но поняла что есть вопрос поважнее.
— Как я держалась месяцы без еды и воды и при этом только сейчас начала терять силы? — это то, что действительно было важно. Да, я была уставшей все это время. Как эмоционально так и физически, но я все равно могла удержать себя в стабильном состоянии, а тут такое…
— Я считаю ты упала в обморок из-за перенапряжения, но за время твоей отключки, механизмы которые ты кое-как могла останавливать остатками силы заработали на полную силу. Так что теперь, ты будешь терять сознание и физические силы постоянно. Пока не восстановишься полностью, по крайней мере. Я хочу сказать, что ты вроде и так силы теряла, но твой организм к этому приспособился, потому что причина то была одна и та же, и у тебя произошло подобие приспособления, я думаю. — для еще больше заумного вида ему не хватало страшных очков, которые он бы по ботански поправил и сальных волос, зачесанных по самым модным советам, только наоборот.
— Долго думал? — не удержалась я от язвительного комментария.
— дОлГо дУмАл? — передразнил мерзким голоском
демо Джесси.
Беседа зашла в тупик. Я глядела на Джесси, Джесси смотрел в окно. Что делать дальше было не ясно. Вспомнилась фраза небрежно кинутая ранее.
— Погоди, то есть, раньше все понимали, что ты лезешь к ним в мозг? Даже люди? — я с трудом подняла руку, чтобы поправить прядь волос, отвратительно чесавшую нос.
Джесси поморщился от такой формулировки, — Ты так говоришь, будто они низшие существа какие-то.
— Так ведь большинство из них действительно…
Он резко заговорил, не дав мне закончить.
— Да, раньше они хоть и не понимали, что твориться, начинали как-то нестандартно реагировать на окружающих. Знаешь, большинству казалось, что у них началась паранойя, некоторые сильно пугались и про себя кричали, чтобы я ушел прочь из головы, некоторые даже в слух выкрикивали. — ему было некомфортно об этом говорить, и помимо выражения лица это показывало его тело. Он нервно перебирал пальцами, отказывался смотреть в глаза и будто стыдился за то, то практиковался, — Конечно, потом, когда я уже научился правильно это делать, такой агрессивной реакции не было, но они по крайней мере чувствовали себя неудобно. А ты даже отдаленно не поняла, что кто-то залез тебе в голову. Ты хоть представляешь как это может быть опасно? — он резко перевел тему и я бы могла это проигнорировать, если бы речь шла не обо моей безопасности.
— Уж я то могу себе представить, поверь. — я нахмурилась. Не ему об этом говорить, с моим то опытом. С другой стороны дело именно в нем. В чертовом опыте. — Но ведь раньше я всегда понимала когда в мою голову врывались… Это чувствуется неприятно, как минимум. Или дело в том, что ты слишком сильный, или…
— Все дело в твоей благодати. — в очередной раз меня перебили. Голос Джесси звучал будто на него снизошло озарение, но на последних слогах весь пыл сошел на нет, оставляя за собой грустные нотки. — Она истощается, и если б у тебя только было хотя бы подобие здоровья… но у тебя и оно отсутствует. Ты буквально ходячий труп, ты это понимаешь? Это безвыходная ситуация. Ты не можешь восстановить физические силы без благодати, а без физических сил не можешь восстановить благодать.
И это убьет тебя, Мелисса. — я почувствовала прилив надежды, но следующие слова вернули меня на землю. — Нам срочно нужно что-то сделать.
— Зачем? — я невольно улыбнулась. Наконец-то все закончится, я ожидала радость, но почувствовала только спокойствие.
—
Что?! — в отличии от меня, Джесси был в состоянии противоположному восторгу. Его рот безмолвно открывался и закрывался, будто он услышал что-то невозможное для понимания. Возможно, это было не далеко от правды.
— Я не хочу. — я вздохнула, придется все-таки высказаться. Но если мне осталось не долго, я не думаю, что скрывать всю эту информацию важно? — У меня нету никаких причин жить, понимаешь? Мой брат погиб, а отец вместо того, чтобы хотя бы попытаться его спасти бежал и теперь я никогда не смогу его простить. — сейчас главное не дать себе погрузиться в те воспоминания. Мысль, что мне осталось не долго (а я буквально чувствовала, что это так) помогала говорить более холодно, чем я могла позволить себе раньше. — Мой дядя хоть и не плохой, не сможет заменить мне всю семью, более того, он даже меня не искал, после смерти Джека. Или искал, но не нашел. Мне не важно, я не хочу об этом думать.
Я ненадолго прервалась и перевела дух. Все время моего монолога, я смотрела куда-то в сторону, но сейчас взгляд снова приклеился к другу. Он был похож на животное в свете фар. Такое же обездвиженное, такое же напуганное. В его глазах уже появлялась жалость, это отвратительное чувство. Но с другой стороны не плевать ли?
— Джесси, подумай сам. Я буквально не могу есть. Нету смысла двигаться дальше, Джесси. Это прекрасная возможность. Я
мечтала умереть все эти месяцы и вот мне дают в руки прекрасный шанс. Я определенно хочу им воспользоваться, сделать в этой жизни хоть что-то правильное. Пока я страдаю внутри, от меня страдают снаружи. Я смогу убить двух зайцев одним махом, ты можешь это себе представить? — лицо пробила улыбка, хотя судя по ошарашенному взгляду Джесси она была похожа на оскал сумасшедшей.
По щекам невольно начали течь слезы. Я пыталась их остановить, но это было настолько же невозможно, как вернуть кого-то к жизни*. Я даже не чувствовала как они появлялись, ощущение было, будто это нескончаемый поток. Я все ждала этого выражения жалости на лице Джесси. Но оно не появлялось. Его уголки рта были опущены, взгляд бегал по моему лицу, будто пытаясь что-то отыскать. За несколько дней видеть его стало так привычно, что наверно он единственная причина по которой кроха сожаления проскочит в моей голове в момент смерти. Но она слишком мала, по сравнению со страданиями. Бесконечным морем отчаяния которое я каждое утро пытаюсь запирать в закромах своего разума.
Не смотра на видимую радость (не считая слез) и освобождения, в груди после буквального самостоятельного морального вскрытия разрасталась черная дыра. Джесси резко выдохнул и поддался вперед.
Я не любила объятия. Ну, или делала вид что не любила. Еще я не любила раскрывать перед кем-то душу. И тут никакого подвоха не было. А еще я не помню когда в последний раз кто-то действительно меня слушал и обнимал так крепко и так заботливо. Плачи Джесси были напряжены, но весь он чувствовался амбасадором защиты в данный момент. Его рука зарылась в мои волосы, прижимая еще ближе и я наконец-то позволила себе по настоящему открыться.
Принять.
Я обняла его в ответ со всей силой на которую была способна и положила лоб на плечо. Из груди вырвались всхлипы. И уже они говорили о правдивости моих чувств. Раньше я лишь безмолвно позволяла слезам течь. Не думая, пытаясь избежать их всеми силами. Сейчас накатило действительное понимание.
Я больше не могла сдерживаться. Я кричала и кричала. Мне казалось, еще немного я сорву голос, хотя даже звука не было слышно. Безмолвные крики самые страшные. Страшнее чем любые слезы. Это та степень отчаяния и безысходности, которая переходит все границы. Джесси лишь гладил по спине и волосам, слегка раскачивая. Это причиняло еще больше боли. Как бы было проще если бы он просто ушел и оставил меня. Я бы смогла закрыться еще больше, продолжить жить в иллюзии относительной нормальности. В моей жизни в последнее время все становилось слишком относительным. Относительна сила, относительное здоровье, относительное спокойствие, относительная жизнь.
Но его такие вроде бы обычные действия заставляли меня ощущать слишком много. Он невнятно говорил о чем-то, в тишине между всхлипами я смогла уловить: "Плакать это нормально, тебе это нужно". И если я думала, что сорвалась раньше, я была не права. Это случилось сейчас.
Я зарылась лицом в место где плечо переходит в шею. Я чувствовала себя под защитой. Давно я не испытывала такое... Я там, где могу действительно выражать эмоции, там где могу признать действительное положение вещей. Я на грани слышимости прошептала:
- Я так не хочу умирать. - из груди вырвался особенно сильный всхлип.
Меня сжали чуть крепче, так что я полностью расслабилась, отпуская себя.
Черная дыра в груди будто выпустила всю тьму, что содержала в себе мощным потоком наружу. И как не странно чем больше я плакала, чем больше я страдала, тем больше она затягивалась. Пока я плакала, а потом потихоньку успокаивалась, Джесси не переставая шептал:
- Все в порядке, мы со всем справимся. Мне так жаль, что я не смог помочь тебе раньше, я и не думал что все так плохо. Прости меня, пожалуйста. Если бы я знал, я бы никогда не позволил тебе такое, веришь? Верь мне, мы со всем справимся. А потом сходим на пикник, я расскажу тебе почему небо голубое, а ты покажешь облака которые понравились тебе больше всего, да? И я не оставлю тебя, я знаю как это - переживать все в одиночку. Все не в порядке, но будет, правда.
Не известно сколько прошло времени пока я успокоилась, ощущалось будто года и считаные секунды одновременно. Дыра в груди если не затянулась полностью, стала в разы меньше и не пульсировала так сильно. Я не почувствовала новый прилив сил, скорее наоборот чувствовала себя выжатой. Высохшие слезы неприятно стянули кожу. Я бы хотела побыть в объятиях еще больше, но дико захотелось в туалет.
***
- Пожалуйста, прекрати меня мучать, я не могу больше, - наверно мое нытье достало он больше чем меня саму, но он был непреклонен.
После
инцидента он мы решили, что пора решать проблему с едой. И вот который час я пыталась понять, что же такого происходит в моем организме или мозгах(Как говорил Джесси), принимая разную еду и тут же возвращая не самым приятным способом обратно. Пару раз мой мучитель уже залечивал мне пищевод от кровоизлияний от слишком частого их раздражения.
Если бы он так меня полностью мог вылечить... Жаль, что каждая его попытка заканчивается тем, что я просто становлюсь все больше цветом похожу на бетон, а он все больше беситься. Было бы смешно, если бы он был бесом. Бес бесится.
В любом случае он мог исцелит небольшие повреждения и ничего не мог сделать с более важной проблемой.
И все требовал от меня искать в себе деструктивные мысли. И чем это интересно поможет? Проще уже вставить трубку в этот пищевод и накормить меня какой-то гадостью, что даст мне наконец силу.
***
- Давай ты почти смогла, еще немного и мы доберемся до сути!
- Мои силы на исходе...
- Еще водички с сахаром?
- Засунь свою улыбочку себе в ж...
***
- Ну вот, а ты говорила что не справишься, смотри. Вот мы и поняли, почему ты есть не хочешь. - он победоносно поднял кулак вверх.
- И чем нам это поможет? - я выпила еще воды с сахаром и буквально упала на кровать.
- Ну вот смотри, как ты не можешь есть если хочешь умереть, если ты хочешь жить. - в отличии от меня, из него сила прям плескалась.
- Я не ем из-за чувства вины, ты, придурок. - без эмоционально кинула я. Могло бы быть обидно, но окраса ноль, так что...
- Я ей помогаю, а меня просто оскорбляют. - он посмотрел вверх, будто жаловался высшим силам, но мы оба знали, что высшим силам слишком плевать, чтобы разговаривать с ним.
- Я так устала сегодня, ты представить себе не можешь. - я выдохнула. Несмотря ни на что, у меня впервые появился аппетит. Я прямо таки действительно хотела есть. Может попробовать еще раз? Нет, уж точно не сегодня...
***
Еще через несколько дней я смогла съесть целое яблоко и не вырвать. И это был настолько большой праздник, что Джесси даже торт съел. При мне. Когда я если и ем то в совсем небольших количествах и только что-то простое. Я когда-нибудь убью его, гад.
