***
Через пару дней после этого Эмма, отчаянно желая избавиться от мыслей о том, что она снова может остаться одна, вернулась к своим обязанностям шерифа. И в тот момент, когда она была в патруле, Эмма, проезжая мимо пристани, увидела странную картину. Там в сторону причала, нервно оглядываясь по сторонам и сжимая в руках… пистолет (?), шла Белль. «Что она, черт возьми, делает?» Эмма, конечно, не много знала о бывшей любви Румпельштильцхена, но почему-то она была уверена, что разгуливание с пистолетом по пустынной пристани не было тем, чем та часто занималась. Припарковав машину, она положила руку на кобуру со свои пистолетом и пошла вслед за Белль. Тем временем та, дойдя до края пирса, растерянно остановилась и огляделась по сторонам. Эмма, чье любопытство было задето, решила выйти из-за столба, за которым она пряталась, и выяснить все напрямую. — Эй, — окликнула она ее. Белль от неожиданности вскрикнула и обернулась, положив руку на грудь. — Ой… Шериф? — пролепетала она, увидев ее значок. — Вы меня напугали. — Извините, я не намерена была вас пугать, — успокаивающе сказала Эмма и добавила: — Белль?.. Если я не ошибаюсь. — Д-да, верно, — если честно, эта женщина немного пугала Белль еще с прошлой их встречи. На пару мгновений они замолчали. — Итак, Белль, — начала Эмма. — Что вы здесь делаете? — Да так, гуляю, — быстро протараторила в ответ та. «Ложь». — С пистолетом? — скептически подняв бровь, спросила Эмма. — В Заколдованном лесу, возможно, это и нормально — разгуливать с оружием, но здесь это не совсем законно. Белль, забывшая об оружии, которое держала в руках, тихо выругалась, зажмурив глаза, и отчаянно думала, как выкрутиться из этой ситуации. «Хотя, если подумать, эта женщина — шериф, и она может помочь мне вернуть плащ, который украл этот подлый пират», — рассуждала про себя Белль. Она хотела помочь Румпелю, чувствуя перед ним вину, ведь если бы она не позвонила ему, когда этот пират (как раз чтобы отвлечь Румпеля) напал на нее в библиотеке, то он бы не оставил лавку, и Крюк не воспользовался бы этим и не украл бы единственную вещь, которая могла помочь тому вернуть сына. Но она все же побаивалась идти одна в пиратское логово и, наконец решившись, кратко пересказала то, что сегодня произошло сначала в библиотеке, а потом в лавке и почему она в общем-то здесь. Брови Эммы по мере рассказа бывшей Голда все больше поднимались вверх. «И почему он мне-то не позвонил? — с легкой обидой подумала Эмма, но тут же себя одернула: — Зная его, он даже не подумал об этом. Вот уж кто, несмотря на свое кажущееся хладнокровие, быстро и глубоко мог впадать в гнев». Стоит только вспомнить тот случай в хижине. — Стоп! Стоп, — остановила быстрый поток слов Белль Эмма, махнув рукой. — А теперь по порядку: Крюк специально напал на тебя, чтобы выманить Голда из лавки и самому туда проникнуть, так? Та кивнула. — Понятно. А вернувшись в ломбард, вы нашли там все в руинах, так? — Да, — снова кивнула Белль. — Ясно. И Крюк выкрал… — Плащ, принадлежащий сыну Румпеля, — закончила Белль. «Румпель?!» Эмму немного покоробило, как эта леди с легкостью звала его так и то, что Голд и с ней поделился тем, как он собирался найти сына. Но сейчас не до этого. Нужно вернуть то, что украл этот чертов пират, глаза б ее эту нахальную морду не видели, потому что Эмма знала, что Голд этого не переживет, если вся его работа по поиску сына длиною в триста лет вот так запросто улетит в трубу. — Ну и где он? — спросила Эмма. — Пират этот? — Должен быть где-то здесь, — махнув вокруг себя руками, вновь растерявшись, сказала Белль, небрежно держа пистолет. — Воу, воу, — остановила ее движения Эмма. — С этой штуковиной надо быть поосторожнее, знаешь ли. Я так понимаю, ты ведь не умеешь им пользоваться? Та пожала плечами. Эмма на это только закатила глаза и уже хотела было забрать у нее пистолет, чтобы Белль сама себя, не дай бог, не поранила, как заметила чаек… висящих в воздухе. — Должен быть здесь, говоришь? — спросила Эмма, ни к кому конкретно не обращаясь, и, подойдя к ящику с песком, который заметила краем глаза, загребла пригоршню влажного песка, кинув его в ту сторону, где висели чайки. Тот приземлился на что-то, по очертаниям похожее на лестницу, невидимую лестницу, которая вела наверх. Эмма и Белль переглянулись. — Держись рядом со мной, — бросила Эмма Белль, вытаскивая свой пистолет и аккуратно поднимаясь на борт. Она чувствовала себя немного странно, когда проходила через барьер. Это должно было быть магическое заклинание, которое держало корабль скрытым, — это все, что Эмма могла придумать в таком случае. У нее не было времени размышлять о том, откуда взялась магия, и о других вещах, которые занимали ее мысли. Едва они сошли с лестницы на палубу, корабль стал для них виден. «Слава богу, а то рыскать в поисках плаща по невидимому кораблю было бы затруднительно…» Оглядевшись вокруг, Эмма никого не увидела. «Странно… Если есть пиратский корабль, то где команда?..» Эмма, все еще держа перед собой пистолет, направилась к корме корабля, где увидела дверь между двумя рядами ступенек. Белль тихо последовала за ней. Она была уверена, что дверь ведет вниз, и надеялась найти там шаль. Эмма подошла к двери, медленно открыла ее и обнаружила еще одну лестницу. Молча махнув Белль головой, она начала неслышно спускаться вниз; дойдя до конца лестницы, она оказалась в небольшом коридорчике. Слева от нее Эмма обнаружила еще одну дверь. Она потянулась к ручке и медленно повернула ее, обнаружив, что дверь не заперта. Она толкнула ее; за ней она нашла что-то похожее на спальню. Она оглядела комнату и вздрогнула, услышав чей-то голос, доносящийся из-под… пола? Он был приглушен, но звучал знакомо. — Эй! Там кто-нибудь есть? — снова крикнул голос. Эмма повернулась к Белль, которая смотрела на нее широко раскрытыми глазами, и прижала палец к губам, показав той, чтобы она молчала. Белль, тихо сглотнув, кивнула. Эмма сделала еще пару шагов вперед, держа в одной руке вытянутый наготове пистолет, а другой рывком открыла дверцу люка. — Эмма! О, слава Богу! — радостно воскликнул… Арчи. — Арчи?! — не веря свои глазам, спросила Эмма. Она только пару дней назад была на его похоронах, но вот он… жив, здоров и… привязан к пиратскому кораблю? — Как ты? Ты…ты в порядке? — Да. Да, все хорошо, — смущенно ответил Арчи. Он потянул за веревки, которыми были связаны его руки, а затем сказал: — А что случилось? Все еще шокированная Эмма ответила: — Мы все думали, что ты мертв. — Нет, — нервно хихикнув, ответил Арчи. — Как видите, я очень даже жив. — Ну да, я вижу, — еще раз оглядев внезапно воскресшего психотерапевта, пробормотала Эмма. Арчи снова потянул за веревки. — Эм, Эмма? А вы не могли бы?.. — и махнул головой в сторону связанных рук. — Я все расскажу, когда вы меня отвяжете. — Да, да конечно, — встряхнув головой, сказала Эмма и, достав перочинный нож, который она по привычке таскала с собой после того, как вернулась из Заколдованного Леса, начала разрезать веревки, при этом обращаясь к Белль: — Осмотри комнату, вдруг Крюк спрятал плащ где-то здесь. — Д-да, сейчас, — нервно кивнула ей Белль и начала осматривать ближайшие шкафы и ящики. После того, как Эмма разрезала веревки, Арчи поднялся из люка, потирая запястья. — А теперь уходи, Арчи. Здесь небезопасно. И найди Голда, — твердо сказала Эмма, когда он посмотрел на нее. Пока она продолжала говорить, в ее голове начал складываться план действий. — Скажи ему, где корабль. Скажи ему, что я здесь. — Подожди… А как же вы? — озадаченно сказал он, смотря то на нее, то на Белль, обыскивающую комнату. Эмма поджала губы и повернулась в сторону той. — Белль… — Нет! — упрямо воскликнула она. — Это моя вина, что Крюк похитил плащ, и я не уйду, пока не отыщу его! — Ну, почему-то я так и думала, — пробормотала Эмма, вернув внимание к Арчи, и подтолкнула его к выходу. — Иди, скорее! Давай! Убедившись, что он ушел, она повернулась к Белль. — Здесь ничего нет! — разочарованно сказала та, увидев взгляд Эммы. — А когда все было легко? — куда-то в воздух пробормотала Эмма. — Ладно, давай разделимся и обыщем корабль. Кивнув друг другу, они разошлись.***
Голд шел по улицам, изо всех сил сжимая набалдашник трости, стараясь держаться поближе к зданиям и высматривая любые признаки присутствия Крюка. А ведь день так хорошо начинался… После того, как Эмма попала в больницу, где, к счастью, выяснилось, что с ней все в порядке, он только под утро смог с ней расстаться, договорившись, что пока он будет заниматься подготовкой к их поездке, она посвятит время семье и похоронам доктора Хоппера. Что он и делал, пока ему не позвонила перепуганная Белль и не сказала, что в библиотеку проник… Крюк. Он чуть не раздавил телефон, узнав, что этот ублюдок уже здесь, а значит, вместе с ним и Кора. Но это было еще не самое худшее, что случилось. Он забрал Белль из библиотеки, и они вернулись в лавку. Там их ждал полный разгром: разбитые витрины, разбитые вазы, разорванные документы… Но самое главное, пропал плащ, принадлежавший Бею. Оууу, Голд был в бешенстве после этого. С трудом подавив неконтролируемую ярость и отговорив Белль, которая внезапно стала упрямиться и буквально приказывала ему взять ее с собой, что ему, если честно, не очень-то понравилось, Голд ушел в поисках того, кто определенно знал, где находится Крюк. Уильям Сми. Жалкая крыса, которой он по глупости сохранил жизнь. Впрочем, теперь это ничтожество стало фактической крысой и больше не доставит ему никаких проблем. И вот теперь он был в поисках чертова пирата, которого теперь он точно убьет. — Мистер Голд! — вдруг окликнул его голос. — Мистер Голд… Он обернулся и, к своему удивлению, понял, что его звал очень даже живой… доктор Хоппер. Добежав до него, тот остановился и, на секунду оперевшись на колени, чтобы отдышаться, сказал: — О, слава Богу! Я нашел вас! — Что удивительно, с учетом того, что вы вроде как мертвы… — подняв бровь, сказал Голд. — Да, да, — отмахнулся все еще задыхающийся доктор Хоппер. — На это нет времени. Вам нужно немедленно спуститься в доки! Голд нахмурился и спросил: — Чего ради? — Белль и Эмма! — положив на свою вздымающуюся грудь руку, сказал Арчи. — Они на пиратском корабле… На последнем пирсе, но корабль невидим. Поторопитесь! Эмма отпустила меня, но настояла на том, чтобы остаться, как и Белль! Голд на секунду прикрыл глаза, поняв, что Белль его не послушалась, и, взмахнув руками, перенесся на пристань в клубе фиолетового дыма. «Белль понятно, почему там, хотя я ее и просил не соваться, но Эмма… Что же ей на месте-то не сидится! Вот же… спасительница! Свяжу ее и до конца жизни запру дома! Только пару дней как вышла из больницы, а уже успела найти себе приключения. Невыносимая женщина!» — со злостью думал Голд, идя по пристани в том направлении, куда указал Хоппер, стараясь изо всех сил удержать эту злость, иначе его поглотит беспросветная паника за трех дорогих ему женщин, одна из которых еще даже не успела сделать и первого вздоха. «Точно запру!»***
Разделившись с Белль, Эмма направилась к двери в конце коридора. Зайдя внутрь, она поняла, что оказалась в спальне; там было все в бархате и золоте, а на полках теснились бутылки, как она полагала, с ромом. «Кажется, все клише о пиратах собраны в этой комнате, как типично», — закатив глаза, думала Эмма, осматриваясь вокруг, но едва она подошла к вычурному письменному столу, как услышала сначала шаги, а потом голоса, один из которых принадлежал… Белль. Она прикрыла глаза, поняв, что Крюк вернулся и застал ее невольную партнершу на месте преступления. «Черт!» Медленно вернувшись к двери, Эмма посмотрела в щель и увидела, как этот невыносимый козел, которого она надеялась больше никогда не увидеть, бежит за Белль, сжимавшую в руках коричневый кусок ткани. «Плащ Бейлфаера», — тут же поняла Эмма. Как только те скрылись наверху, она, перехватив крепче пистолет, пошла следом.***
Голд дошел до последнего пирса, ничего не видя. Он закрыл глаза и почувствовал магию… Но не просто магию, а магию Коры. «Значит, она и вправду здесь». Он сосредоточился еще сильнее, обнаружив, что это было заклинание невидимости. Он взмахнул рукой, и оно рассеялась, открыв ему корабль Крюка. Он осторожно поднялся по ступенькам на палубу. Голд вспомнил, как впервые оказался здесь, и это воспоминание наполнило его грустью. Тогда он был никем, просто искалеченный трус, который искал свою жену. Он все еще мог слышать смех пиратов и их насмешки, то, как они смотрели на него сверху вниз, как будто он был ничем. Он услышал какое-то движение и нырнул за мачту, прислушиваясь к звуку шагов, раздававшемуся на палубе. Тут он услышал голос Белль. — Как… Как ты?.. — О, красавица, я знаю этот корабль как свои пять… Ну, ты поняла, — усмехнулся ненавистный ему пират, выразительно глянув на свой крюк. — Я предлагаю тебе вернуть мне эту тряпицу, сейчас же. Голд решил, что пора действовать, и вышел из-за мачты. — А то что? Крюк повернулся к нему лицом и, скривив губы, сказал: — Ого, смотри-ка, да тебя совсем не узнать, крокодил… Теперь ты снова похож на того жалкого труса, которого я встретил когда-то давно, хромого и все такое. Голд двинулся к нему и, пока тот насмехался, быстро оглядел палубу в поисках золотистой копны волос. «Где же Эмма?» — И все же ты все еще не можешь убить меня, — вернув свое внимание к Крюку, сказал он. — Ну давай же, Темный. За какой магией ты сегодня будешь прятаться? — спросил Крюк, раскинув руки. Голд хмыкнул, поднимая трость, на самом деле не заботясь о том, что Белль наблюдала за ними. Он хотел убить пирата раз и навсегда. — О нет… В этот раз не будет никакой магии, — с усмешкой сказал он и взмахнул своей тростью, одним ударом опрокидывая Крюка на палубу. Он снова и снова бил Крюка, заставляя того хрипеть от боли. Белль бросилась к нему: — Румпель! Стой! Остановись! Но он словно не слышал ее и продолжал бить Крюка. Он хотел, чтобы тот почувствовал столько боли, сколько вытерпел он по вине этого пирата.***
Услышав голос Голда, Эмма на мгновение замерла на последней ступеньке прямо возле двери, но когда до нее донесся звук рассекающей воздух трости и последующего удара чего-то тяжелого о палубу, она вышла из своего укрытия. Оказавшись на палубе, она испытала дежавю, на секунду вернувшись на все те месяцы назад, в ту самую хижину в лесу, вот только вместо цветочника был Крюк, валяющийся с разбитым в кровь лицом. А вот Голд с искаженным от ярости лицом и почерневшими от ненависти глазами выглядел так же, как и тогда, или даже страшнее, но Эмма, как и в тот раз, совсем его не испугалась. И не обращая внимания ни на Крюка, ни на вопящую Белль, быстрым шагом преодолела разделяющее ее и Голда расстояние и твердой рукой перехватила его за запястье, когда он замахнулся для очередного удара. Голд остановился, высоко подняв трость над головой, не отрывая при этом от окровавленного Крюка глаз. — Пожалуйста, положи трость, — велела ему Эмма. И Крюк… засмеялся, несмотря на кровь, кажется, сломанный нос и наверняка отбитые ребра. Это потрясло Эмму до глубины души, отчего она даже выпустила руку Голда. — Очень жаль, дамы. Он не может остановиться. Видите ли, ваш рыцарь в не очень блестящих доспехах должен доказать, что он не трус. А ты, — сказал он и перевел взгляд на Эмму, — Лгунишка, соврала мне прямо глядя в глаза. Впрочем, неудивительно, с учетом твоего выбора в мужчинах. Крюк перекатился на бок и снова свирепо уставился на своего соперника. — Продолжай, бес. Ударь меня. Насмешка Крюка, словно спичка, попавшая в бензин, зажгла по новой ярость, которая буквально волнами исходила от худощавой фигуры Голда, и трость нырнула в воздух, снова и снова опускаясь на пирата. Эмма надеялась, что Крюк был доволен результатом провокации своего давнего врага. Его смех быстро сменился на болезненные стоны и мучительные крики. Эмма видела, что никакие доводы на Голда сейчас не подействуют, и поэтому она просто обняла его за талию, уткнувшись носом ему в щеку. Голд на мгновение замер и прорычал: — Отойди от меня, Эмма. Она проигнорировала его рычание, вместо этого одна из ее рук продолжала сжимать пальто на его спине, которая дрожала и вздувалась под ее рукой от каждого его резкого вздоха, а другая легла на грудь, где бешено колотилось его сердце. Эмма молча поцеловала его в щеку, а потом в мочку уха, при этом все крепче прижимаясь к нему. От ее прикосновения и легких поцелуев его голова опустилась, волосы каскадом упали на потемневшее лицо, но она чувствовала, что его дыхание замедлилось, а ярость стала покидать его. — Прекрати, — тихо, успокаивающе попросила Эмма и, убрав руку с его спины, отвела волосы, упавшие ему на лицо, и еще раз поцеловав его в угол губ, добавила: — Пожалуйста. Все, теперь все, что ему нужно было сделать, — это остановиться, и все будет хорошо. Трость с грохотом упала на палубу. Голд обхватил лежащую у него на груди руку Эммы и, подняв ногу, игнорируя резкую боль в ней, наступил Крюку на горло, отчего пират захрипел. — Я даю тебе только один шанс… — прошипел он. — Убирайся из Сторибрука. Возьми эту жалкую кучу дров, которую ты называешь кораблем, и уходи. Если я еще раз увижу тебя в этом городе или рядом с людьми, которые мне дороги, ты очень пожалеешь, что я тебя сегодня не убил. Понял? Крюк сглотнул и закивал головой, а Голд убрал ногу с его глотки. Подобрав трость, он развернулся и, подойдя к Белль, взял плащ из ее рук, после чего посмотрел на Эмму. Выражение лица той было непроницаемым. Он неуверенно протянул ей руку, словно в молчаливой просьбе прощения за то, что только что произошло, и спустя, как ему показалось, вечность (хотя прошла всего пара секунд), Эмма вложила свою ладонь ему в руку, отчего он на мгновение прикрыл глаза, легонько сжал бледную ладошку и, наклонившись, поцеловал костяшки ее изящных пальцев, даже зная, что за ними наверняка наблюдает Белль. Но ему сейчас это было безразлично, настолько сильно было его облегчение (нахлынувшие на него, когда пелена ярости спала с его глаз) оттого, что с Эммой и малышкой все в порядке. После чего они убрались с этого пиратского корабля, который, как каждый из них надеялся, они видели в последний раз.